ГЛАВА 5

ЕДИНСТВО И РАЗНООБРАЗИЕ ОБЩЕСТВА

 

§ 1. Риторика и мораль

§ 2. Историко-культурное значение общих мест

§ 3. Диалектика, эристика и софистика

§ 4. Смысловые связи целого общества

§ 5. Перспективы формирования и укрепления общих мест

§ 6. Общие места в сакральных и канонических текстах

§ 7. Общие места в текстах массовой коммуникации

§ 8. Проблема воспитания в общем образовании

 

§ 1. Риторика и мораль

Как видно из изложенного выше, единство связано с единообразием принципов воспитания. Воспитание – многообразный процесс. В него включены: практическая деятельность, прогностика, искусства (прикладные и неприкладные), обряды, игры, система управления, развитие абстрактного мышления, физическая культура, трудовые навыки, гендерные проблемы.

В этих же сферах воспитание обеспечивает не только единство, но и разнообразие общества. Семья имеет традиции, образовательные учреждения разнообразны по своим программам и установкам, игровая деятельность разделилась по профессиям (спорт, казино, детские игры и т.д.). Общество разделено различиями конфессиональных обрядов. Общество включает в себя различные профессии и различные формы организации профессиональной деятельности, различные сферы права и стили управления, физическая культура требует адресности возрастов и характера физиологии отдельных людей. Абстрактное мышление определено различием наук и областей техники. Различие талантов определяет различие людей в профессиональной деятельности.

В этом процессе ведущую роль играет речевая деятельность. Дело в том, что любая форма воспитания требует речевых действий для того, чтобы она, так или иначе, установилась.

Так, для обучения искусствам, для введения произведений искусства в общество (заказ, показ, критика, толкование произведения художником, образование художника) общество использует речевые действия. С помощью речевых действий организуется отбор лучших (классических) произведений, их систематизация, классификация, кодификация и хранение, и предъявление потребителям искусства.

Любая система прогностики требует толкования наличной и прогнозируемой ситуации. Управление лишь прибегает к формализмам для того, чтобы представить языковую информацию в удобном виде. В центре обряда лежат языковые действия. Правила игры объясняются языком. Отсюда проблема разнообразия и единства общества в ярких формах концентрированно выражена в языковых действиях и, по сути дела, управляется языковыми действиями.

Риторика как учение о речи формально разделяет категории единства и разнообразия. Единство в смысле разных речей задается общими местами (топосами), а разнообразие представлено конкретными речами, создаваемыми на основе топов. Топы складываются в диалогах. Топы есть то общее (идеи, положения, факты), которое одинаково понимается и принимается участниками диалогов.

История топики в риториках обнаруживает известное единство. Но каждая риторика (в истории влиятельных риторик) представляет систему топов несколько иначе, чем предыдущая. Это связано с диалогической природой топов (топосов).

Поскольку топы возникают в диалогах, то в зависимости от того, сколько и каких людей втянуто в диалог на определенную тему – столько и таких качеств будет топов. Еще одной особенностью топов является их тривиальность для участников диалогов. Исходя из топов, являющихся основанием для договоренности и понимания, каждый речедеятель отслеживает не топы, а именно новизну эмоционально-логической аргументации. Поэтому топы присутствуют, но о них в данной речи, как правило, не вспоминают ни создатель речи, ни ее получатели.

С точки зрения участников диалогов топы могут быть очень частными, например, традиции семьи, прецеденты деятельности фирмы и ее философия, традиции театра или научной школы и т.п.

Топы могут касаться целой профессиональной деятельности. Например, клятва Гиппократа у врачей, воинская присяга, требование следовать закону у юристов и т.п. Такие топы можно назвать специальными, т.к. они распространяются на людей, принадлежащих к одной профессии, но необязательно входящих в один речевой коллектив, как это бывает с частными топами. Топы могут быть такими, которые охватывают диалоги в одном виде словесности и даже распространяются на разные виды словесности. Примерами таких топов являются: род и вид, целое и части, действие и страдание, место и время, происхождение, причина и следствие, признаки предыдущие и последующие, сходство и различие обстоятельств и т.д. Такие топы, собственно говоря, зависят от характера мысли и языковых средств выражения. Назовем их всеобщими, т.к. в основании их лежат смысловыразительные возможности языка.

Как показывает история риторики, кроме смысловыразительных возможностей языка к общей топике присоединяются и нравственные категории. Например, добродетель есть благо, зло есть несчастье, враг – носитель зла, друг – носитель добра и т.п. Такие топы опираются на лексические значения слов. Поэтому в разных обстоятельствах они толкуются по-разному в зависимости от того, что сейчас считается добродетелью, что есть зло, кто враг, кто друг и т.д. Подвижность лексического значения позволяет использовать лексические топы в софистике.

Если топы род – вид, целое – часть, причина – следствие зависят от грамматических, прежде всего синтаксических значений, то такие топы весьма устойчивы. Они формируются на базе вопросительных слов и местоимений, на формальных значениях языка и этически безразличны.

Топы типа: благо, зло, враг, друг, формируясь на основе лексических значений общего характера в конкретных высказываниях, напротив, этически организованы.

Этически организованные всеобщие топы есть ценностные суждения по своему происхождению. Они опираются на конкретные высказывания, кем-то и когда-то созданные, т.е. имеющие под собой конкретный текст. Эти этически организованные всеобщие топы являются смысловыми носителями морали. Мораль, по своей природе, есть, с одной стороны, знание, а с другой – опыт. Характерная особенность такого опыта и знания заключается в том, что в отличие от всех других норм мораль действует неотвратимо и анонимно.

Если нормы права предполагают деяние, суд, учет конкретных интересов в данном деле и имеют прямое действие через суд, то нормы морали касаются любого деяния. Всякое деяние имеет результат, который получает оценку в последующем, которая на практике проявляется отношением и действием со стороны других людей. Вор может получить наказание по закону, но с точки зрения морали вор получает неодобрение других людей, выпадение из сферы общественных отношений и потому ему нет защиты от общества. Это нередко более страшная кара, чем наказание по судебному решению.

Таким образом, мораль есть правила, сохраняющие людей от риска лишиться защиты со стороны общества, и потому другие члены общества могут этим воспользоваться. В этом состоит полная неотвратимость наказания за аморальный поступок. Следовательно, знание морали является всеобщим. В этом качестве мораль есть всеобщие топы, опирающиеся на лексику.

Сделанные рассуждения опираются на историю топики в риторике.

в начало

 

§ 2. Историко-культурное значение общих мест

Одни общие места могут быть забыты, другие, напротив, имеют вечное значение. Такое разделение предполагает, что в формировании общих мест существует культурный отбор. Воспитание морали практически имеет дело с временными и с вечными, т.е. культурнозначимыми, общими местами.

Временное и вечное в общих местах зависит от характера диалогов, имеющих всеобщий характер. Диалоги, имеющие всеобщий характер, зависят от родов словесности. Род словесности определяется в зависимости от материалов и орудий речи. Связь материалов и орудий речи принято называть фактурой речи. В истории языковой деятельности известны четыре фактуры речи соответственно которым различаются четыре рода словесности, имеющие те же названия: устная речь, рукописная речь, печатная речь, речь на электронных носителях. Электронные носители образуют речь массовой коммуникации или массовую коммуникацию.

Каждый род словесности обладает своими внешними правилами ведения диалога и своими типами операций со смыслом. Но, по законам культуры, ранее возникшие роды словесности не уничтожаются новыми родами словесности, а, напротив, развиваются. Так, устная речь не уничтожается рукописной. Напротив, рукописная речь развивает и усложняет устную, выделяя в ней литературный устный язык, просторечия и диалекты.

Применительно к общим местам по законам культуры реализуется отбор всеобщих топов. В условиях существования дописьменной устной речи носителем общих мест является фольклор. В центре фольклора лежат пословицы и народные приметы как позитивные знания. Остальные жанры фольклора (кроме паремических) дают истолкование пословичных смыслов, а устные диалоги и устная молва основываются на паремических суждениях как общих местах.

С появлением рукописной речи приметы как общие места, характеризующие позитивные знания, теряют значение общих мест. Приметы создаются только для данной местности и ориентируются в предсказаниях не на астрономический счет времени, а на народный функциональный календарь, который со временем утрачивает свое значение. Зато пословицы и содержащиеся в них инварианты смысла сохраняют свое значение, оставаясь фактом культуры. Как уже упоминалось, развивая свою систему топов, Аристотель фактически использует пословичные смыслы, обобщая и переформулируя их.

Смыслы пословиц можно разделить на три большие значимые области: а) семейные, родовые, соседские отношения и отвечающие им качества человека, и их оценка; б) народная гносеология: ум, знания, явления, признаки, целое, единое, противоположное, неизменное, изменчивое, обратимое, необратимое и т.п.; в) поступки и их анализ: активность, возможность, желаемое, существующее, используемое, лучшее, худшее, большое, малое и т.п.

Все эти категории в фольклоре являются моральными ценностями и составляют практическую мораль. Цель этой морали состоит в том, чтобы создать благо себе, своей семье, своему роду и племени. Благо понимается как чисто материальная категория.

Если знания о природе, выраженные приметами, с появлением письменной речи замещаются натурфилософией древних, то практическая мораль сохраняется и развивается в моральных сентенциях и составляет топы Аристотеля. Но письменная рукописная речь имеет иные коммуникативные свойства. С помощью письменной речи можно организовать общение на расстоянии и во времени, а также обобщить наблюдения над природой и обществом. В процессе обобщения складывается новая натурфилософия, представляемая древними, как на Западе, так и на Востоке достаточно однородно. Это – нумеративная картина мира.

Нумеративная картина мира соседствует с практической моралью, но дополняется духовной моралью. В отличие от практической морали духовная мораль формируется как система запретов: не кради, не убий, не лги, не клянись ложно, не прелюбодействуй. Смысл этих запретов как моральных положений состоит в том, чтобы обеспечить себе самому, семье, роду и племени безопасность, т.к. практическая мораль допускает все эти запрещаемые в духовной морали поступки, но по отношению к иноплеменникам. Духовная мораль сосуществует с практической и составляет общие места письменного рукописного диалога.

Рукописная речь образует свою натурфилософию. Эта натурфилософия строится как нумеративная картина мира. В нумеративной картине мира числа натурального ряда дают деление объектов мира на множества, которые не пересекаются при данном основании деления. Например, число один – универсум; число два – верх и низ, мужское и женское начала; число три – верх, середина (человек), низ; настоящее, прошедшее, будущее; число четыре – четыре стороны света; воздух, вода, огонь, земля; число пять – четыре стороны света и центр (человек) и основные материалы: металл, дерево, огонь, земля, вода и т.д. Нумеративная картина мира позволяла называть и классифицировать объекты с высокой степенью подробности. Так, категория небо в троичном делении сама подразделялась на солнце, луну и звезды и т.п. Нумеративная картина мира называла и классифицировала не только объекты, но и их признаки: холод, жара, сухость, влажность и др.

Нумеративная картина мира до времени книгопечатания подвижным шрифтом, т.е. до новой науки, играла роль общих мест в суждении о мире. Она объединяла математику, музыку, астрономию и язык в одном мировоззрении и служила научным основанием техники того времени: сельскохозяйственной, строительной, механической, химической (алхимии), световой (катоптрика) и т.д. и тем подтверждала себя на практике.

Со времени книгопечатания нумеративная картина мира постепенно заменяется научной картиной мира. Научная картина мира в своем становлении вырабатывает основания или отправные начала для каждой науки. Так, физика рассматривает взаимодействия объектов мира вне изменения и превращения их внутреннего состава, тогда как химия становится наукой об изменениях и превращениях тех тел, которые рассматриваются в физике. Гуманитарные науки отделяются от естественных тем, что естественные науки изучают мир вне человека, а гуманитарные рассматривают тот же мир, но в условиях деятельности человека. Так, физическая география описывает природу, но учитывает воздействие человека на ландшафты. Уточняются границы истории по отношению к географии и т.д.

Разделение наук по их исходным положениям, основаниям есть общие места. Каждая наука имеет свои начала, т.е. свои общие места в риторике научного текста. Разделение позитивного знания на серию общих мест, каждое из которых присуще определенной науке, сделало непригодной нумеративную картину мира. Однако общим местом речи во всех видах словесности стало доверие к науке как истинному знанию, и ссылка на научный авторитет и авторитет науки стала применяться как общее место.

В риторике, начиная с XVII–XVIII вв., укрепились и стали как бы обязательными общие места, взятые из пословиц гносеологического характера, такие как ум – знание, явление – признаки, целое – части, единое – неединое и т.д. В условиях рукописной речи эти общие места применялись главным образом в юридических доказательствах, теперь они приобрели силу общих мест для любого текста, в том числе художественного. Авторитет пророческих текстов как источник общих мест был забыт.

Массовая коммуникация в отношении общих мест поделилась на общие места информатики – рубрикацию информационно-поисковых тезаурусов и так называемый «символический зонтик» массовой информации. Под «символическим зонтиком» понимается система символов, служащая для отбора сообщений, и формирование рубрик выпусков массовой информации. То и другое составляет только предпосылку общих мест, т.к. рубрикация информационно-поисковых тезаурусов различна в разных информационных системах и заменяется время от времени, а «символические зонтики» также постоянно эволюционируют под воздействием групповых и политических интересов.

Картина развития общих мест выглядит схематически следующим образом:

 

 

Таким образом, складывается следующая картина:

–  Гносеологические общие места – сохраняются.

–  Общие места морали – послойно добавляются.

–  Натурфилософские общие места заменяются.

Новая ситуация, возникшая в связи с созданием массовой коммуникации, намечает потребность в создании нового слоя общих мест, но они пока не сложились в систему. Можно ожидать, что произойдет:

A)        создание новой натурфилософской картины мира на основе комплексирования наук и их начал;

B)        укрепление и разработка гносеологических общих мест;

C)        создание нового слоя этических общих мест, новых положений морали (не в противоречии с существующими).

в начало

 

§ 3. Диалектика, эристика и софистика

Развитие общих мест – процесс, в котором участвуют все этические установки речи, принятые в монологах и диалогах. В условиях античной риторики еще можно было думать, что в выработке общих мест играют роль только диалектические диалоги. Наверное, это неправильно и для условий античной риторики.

Судебные диалоги в принципе эристичны, а показательные не могут исключить софистику. Таким образом, и в античности общие места вырабатывались не только в диалектическом диспуте.

Авторитет канонического текста в гомилетике средних веков не мог исключить эристических и софистических приемов ни в проповеди, ни в учебной, ни в ученой речи на диспутах. Это демонстрируют церковные расколы, разнообразие толков и ересей.

В научном тексте представлены не только истина в определенном приближении, но и заблуждения и логические ошибки. Что касается художественной речи, то в ней широко применяется ирония, алогичные построения и нередко пренебрежение не только фактами, но и положениями морали.

Массовая информация ведущим своим приемом, без которого она не может обойтись по природе формирования текстов, имеет «просеивание фактов». Она эристична по способу построения, а информатика содержит разные стили программирования, которые не допускают полемики, и потому их отношения не диалектичны.

Это значит, что эристика и софистика по самой своей сущности не могут быть исключены. Мало того, и эристика, и софистика, представляя интересы отдельных людей и групп людей, должны и существовать и развиваться для того, чтобы выразить эти интересы. Но поскольку интересы отдельных групп представляют собой продукты общественного развития в мыслях, речах и делах, то это, можно сказать, необходимо, несмотря на то, что философская и логическая мысль неоднократно предавали анафеме эристику и софистику. Несмотря на это, и эристика, и софистика продолжали и продолжают существовать не только как виды пафоса, но и по самому существу конструирования фактуры речи.

Эристика и софистика, отражая интересы отдельных людей и групп, сталкиваются в виде монологов, составляющих разные диалоги. Эти столкновения эристических диалогов могут быть названы речевой конкуренцией.

Речевая конкуренция не может и не должна быть отменяема. Речевая конкуренция есть проявление разных интересов в политике, экономике, науке, религии. Общества, где речевая конкуренция приглушалась, испытывали стагнацию. Ярчайшим примером этого является Римская империя с ее обожествлением императоров, государственным культом, затиханием риторической борьбы. Ближайшим к нам примером является стагнация общественной жизни в десятилетия правления Л.И. Брежнева, во время которой формировалось плановое отставание в развитии не только смыслов речи, но и речевой техники.

Речевая конкуренция – источник изобретения мысли. Немецкий экономист Ойкен видит в экономической конкуренции источник изобретения мысли, источник развития не столько экономики в разных ее стоимостных и организационных формах (монополия, олигополия, отдельные фирмы, домашнее хозяйство), сколько общую динамику общественной жизни.

Этот взгляд экономиста фактически состоит в том, что деньги и денежная эквивалентность есть только результирующая процессов столкновения идей. Экономист Сорос определяет психологию людей как важнейший фактор рынка. Таким образом, изобретение мыслей с точки зрения экономистов – основа конкуренции, но изобретение мыслей социализируется через речь.

Экономической (денежной) борьбе на рынке предшествует речевая борьба. Всякое экономическое и хозяйственное действие социализируется в условиях рынка через речь. Экономическому действию предшествует речевое действие.

Психологическим стимулом конкуренции совсем не обязательно является денежная прибыль. Более мощным стимулом является авторитет действователя, неважно кто он: политик, актер, ученый или бандит. Авторитет завоевывается в конкурентной борьбе. Ведущей формой такой борьбы является речевая конкуренция. Примером острейшей речевой конкуренции являет писательская конкуренция за авторитет в сфере художественного слова, который совсем необязательно воплощается в категории прибыли.

Речевая конкуренция по большей части ведется софистикой и эристикой, но также и диалектикой. При этом в массиве речи диалектика занимает по времени, отводимому на речь (письменную и устную), сравнительно скромное место. Однако оценка диалектики только по числу слов и времени в общественном диалоге не является оценкой ее реальной значимости.

Эристические и софистские столкновения диалогов в конце концов приводят к выявлению общих мест, на основании которых живет диалектика. Эти общие места оправдываются, очищаются и канонизируются диалектикой, а в наше время, прежде всего наукой как текстом, наиболее близким к диалектике по своим задачам и технике составления.

Рассмотрение истории общих мест как культурного отбора в предшествующем параграфе заставляет сделать вывод, что центральной и неизменной частью общих мест являются гносеологические общие места, начатые еще в фольклоре и отработанные в рациональной риторике (Готшед, Ломоносов, Харрис). Рациональная риторика была построена прежде всего в интересах научного текста, поэтому эти общие места незыблемы для диалектики и благодаря ей имеют руководящее значение и для софистики, и для эристики.

Общие места закономерно развиваются от практической морали к духовной, а затем к профессиональной. Современное состояние общества, которое характеризуется как информационное, хотело бы получить вместо туманного понятия «ценность» твердые моральные правила, дающие ясное понимание современного состояния дел.

Современное состояние дел представляется смутным. С одной стороны, прокламируются денежные интересы как центр стремлений человека (правда, не очень ясно из экономических теорий, что такое «современные деньги»). С другой стороны, экологические теории прокламируют здоровый образ жизни планеты и советуют установить лимиты на производство и население.

С одной стороны, общество ругает тиранов XX века: Гитлера, Муссолини, Сталина, Мао и др., с другой, тираны возможны только тогда, когда их делают средствами массовой информации. Массовая информация создает культ и произвол и вместе с тем требует для себя всяких свобод, в том числе и свобод от морали. Свободу от морали она блестяще доказывает конъюнктурностью и сервильностью.

В этой ситуации общество выдвигает тезис о правах человека. Данный тезис сформулирован смутно, но причина его ясна: бедствия, которые претерпел обыватель под воздействием СМИ и массовой коммуникации в XX в., столь велики, что обыватель, наконец, несмотря на свои частные интересы как противоречащие интересам другого обывателя, все же хочет чего-то прочного.

Эта прочность предполагает его способность к самозащите. Обыватель хочет, чтобы мощные коллегиальные и коллективные речедеятели не одурачивали его, не толкали его к участию в экономических, политических и психологических аферах (вспомним «Белое братство» и подобные). Обывателю нужны те общие места, с помощью которых он мог бы распознавать содержание речей, прежде всего эристических и софистических, необходимых, но опасных.

90-е годы в России – это плач обывателя не по благам, а по спокойствию души. Блага уходят и приходят, но что в них толку, если душа, что называется, не на месте?

В этой ситуации долгом филологии является создание «Риторики для слушающего» – риторики для реципиента речи. С помощью этой риторики обыватель мог бы видеть в массе обрушивающихся на него слов картину реальности, сознавать свои интересы, интересы других людей, сознательно строить свою жизнь и свое будущее. Опыт «Лени Голубкова» – это история всего населения России.

в начало

 

§ 4. Смысловые связи целого общества

Система общих мест как смысловая связь целого общества подчиняется закономерностям культуры и стилистики. С точки зрения культуры система общих мест содержит три смысловые области: гносеологическую, моральную и позитивно-познавательную.

Гносеологическая область, как было сказано выше, начинается в фольклоре и уточняется по мере развития родов и видов словесности. Сейчас эти общие места составляют следующий список:

1.    Род и вид.

2.    Целое и части.

3.    Явления и признаки.

4.    Свойства.

5.    Собственные имена и термины.

6.    Действия и объекты воздействия.

7.    Время и место.

8.    Предыдущее и последующее изменения и причины изменений.

9.    Происхождение.

10.    Обстоятельства и условия.

11.    Сопоставление и противопоставление.

12.     Статика и динамика.

Моральная область представлена следующими слоями смысла:

A)    Фольклорный слой.

B)     Слой духовной морали:

–  Не убий.

–  Не укради.

–  Не прелюбодействуй.

–  Не лги.

–  Не лжесвидетельствуй и не клянись ложно.

–  Испытывай свою совесть и совершенствуйся моралью.

C)    Слой профессиональной морали:

–  Неприкосновенность собственности.

–  Профессиональные правила.

–  Соблюдение договоров в любой форме.

Система позитивно-познавательных мест выглядит так:

 

 

Развитие массовой коммуникации представляет собой развитие вторичных текстов и их совершенствование. Поэтому в массовой информации выделяются прежде всего гносеологические общие места: Гносеологические:

–  фактографическая точность;

–  строгость системного представления знаний о фактах;

–  наглядность представления фактов и знаний.

Эти общие места сополагаются с общими местами морального характера:

–  ценность любой отдельной личности как индивидуального, а не массового источника исторического процесса: любая личность – личность историческая;

–  ценность человечества как космического субъекта: человечество – уникальное творение космоса;

–  ценность культуры как источника творчества: культура – историческое единство человечества.

В эти общие места включаются и гендерные проблемы и проблемы планирования семьи, неприкосновенности личности, решения вопросов путем договоров, исключения насилия в любой форме, честность судопроизводства.

Общие места морального характера сополагают с общими местами позитивных знаний:

–  широкая доступность информации;

–  высшая ценность – образование для всех возрастов;

–  возможность формирования общественного мнения от лица каждого.

Эта система общих мест в принципе преодолевает противоречия культуры на современном этапе развития речевых коммуникаций:

Понятие патриотизма с точки зрения гносеологических общих мест (фактографичность, системность, наглядность) обращается в точное представление истории народа и при признании юридического равноправия народов, подчеркивает качественное различие и культурное неравенство в смысле объемов культуры. Тем самым стимулируется культурное влияние и культурное заимствование.

Патриотизм с точки зрения моральных общих мест (личность, человечество, культура) обращается в свободу личности для самостоятельного выбора национальной принадлежности, отсутствия принуждения со стороны кровнородственных связей. Человек выбирает свою национальную принадлежность на основании культурного сродства, а не генетического аппарата.

Патриотизм с точки зрения позитивных знаний (доступность информации, ценность образования, самостоятельность влияния на общество) предполагает активизацию личности, совокупностей людей и наций в духовном и материальном производстве.

Национализм и империализм с точки зрения гносеологических общих мест (фактографичность, системность, наглядность) означает прояснение отношений народов и групп национальностей внутри одного государства и систематизацию сведений о культуре, прежде всего о принадлежности материальной культуры отдельным лицам, фирмам, народностям и национальным группам. В силу динамизма материальной культуры взаимоотношения между людьми осложняются, т.к. мера вложения труда и качество земли изменяются. Фактографичность, наглядность, системность служат основанием для регулирования претензий в области материальной культуры.

На основании моральных общих мест (личность, человечество, культура) должно достигаться справедливое распределение во владении фактами материальной культуры.

Справедливость распределения фактов материальной культуры обеспечивается развитием позитивных знаний (доступность образования, ценность информации, самостоятельность мнений), которые служат справедливому моральному выбору и являются моральной основой юридических отношений. Все это должно исключить межгосударственные конфликты, возникающие в отношениях идейных течений национализма и империализма.

Культура края не обладает своей физической культурой. С точки зрения гносеологических общих мест (фактографичность, системность, наглядность) культура края пополняется сведениями о физической культуре и соревнуется с другими краями в области таких ценностей, как воспроизводство поколений, активное долголетие, утилизация местных условий в валеологических целях.

Моральные общие места (личность, человечество, культура) в культуре края предполагают развитие местных брачных обычаев, почитание старших возрастов как накопителей культуры, распространение валеологии в ее медицинских приложениях, которые этим прославляют край.

Культура края с точки зрения позитивных знаний (образование, информация, мнения) развивает физкультурное образование (не спорт), расширяет валеологическую информацию, учитывает валеологический опыт отдельных личностей. Культура профессии не обладает своей духовной культурой. Поэтому с точки зрения гносеологических общих мест (фактографичность, системность, наглядность) развертывается духовная сторона профессиональной культуры в таких формах, как музеи профессиональной деятельности, архивное дело в области технических достижений, библиотечное дело и информационный поиск в сфере техники.

В области моральных общих мест (личность, человечество, культура) развитие культуры профессий предполагает расширение авторского права и увековечение достижений технического творчества, распространение знаний о техническом творчестве и его истории, обеспечение профессиональных кадров знаниями в разных областях культуры за пределами конкретной профессии.

В области позитивных знаний (образование, информированность, мнения) культура профессии обеспечивается сведениями о сопоставительной затрате труда, контактах в целях деятельности, новых функциях денег как средствах измерения затрат труда, она обеспечивается выражением мнений о реальной ценности трудовых затрат конкретных людей, организаций и территорий.

Культура анклава не обладает своей духовной и физической культурой, в силу этого гносеологические общие места (фактографичность, системность, наглядность) заставляют образовывать в крае учреждения культуры, развивать образование и свою валеологию по примеру культуры края.

Моральные общие места (личность, человечество, культура) делают жителей анклава как бы гражданами мира и тем ставят их в особое исключительное положение своеобразных «офшорных зон» в области культуры.

Позитивные знания (образование, информированность, мнения) заставляют формировать международные стандарты образования, развивать международные информационные сети и служить местом индивидуализации и распространения личностных мнений.

Культура поколений, обладающая только физической культурой, характеризуется желанием формировать новые стили в связи с потребностями овладеть духовной и материальной культурой. Это источник революционных настроений. С точки зрения гносеологических общих мест (фактографичность, системность, наглядность) культура поколений проходит отбор с позиции признания стилей. Развивается критика, разделяется ценное от малоценного и чисто временного, функционального.

С точки зрения моральных общих мест (личность, человечество, культура) создание новых стилей обеспечивается свободой творчества, интересов всего человечества и внутренних законов культуры, обеспечивающих отбор фактов культуры среди хора прокламаций нового.

С точки зрения позитивного знания (образование, информированность, мнения) развивается наука, но не спекуляции научной терминологией, искусство, но не спекуляция на новизне форм ради удивления аудитории, прогностика, но не дивинация.

Культура землячества, вызывающая ксенофобию, с точки зрения гносеологических общих мест (фактографичность, системность, наглядность), должна быть в своей духовной части представлена окружающему землячество населению и тем уничтожить страхи, порождающие ксенофобию.

С точки зрения моральных общих мест (личность, человечество, культура) землячество не должно быть сепаратизировано от окружающего населения. Личность каждого члена землячества должна быть ограждена от посягательства, а сами члены землячества должны считаться с общечеловеческими ценностями и общечеловеческой культурой.

С точки зрения позитивных знаний (образование, информированность, мнения) члены землячества должны иметь право на общее образование и на образование в своей духовной культуре, на равное участие в материальной и физической культуре той местности, где находится землячество.

Антикультура должна быть осуждена как аморальная, невежественная и обладающая незаконной информацией.

в начало

 

§ 5. Перспективы формирования и укрепления общих мест

Возможность сформировать общие места связана с тем, что общие места есть, по своему семантическому содержанию, имена. Но эти имена выражаются серией синонимов. Такое синонимизирующееся в словах и выражениях смысловое единство А.Ф. Лосев называл ноэмами. Для того чтобы сформировались ноэмы, необходимо, во-первых, их ясное афористическое выражение в некотором исходном тексте, который является авторитетным по своему авторству и по той роли, которую общество ему отводит. Это могут быть высказывания очень авторитетного лица (что-то вроде цитатника), закон, имеющий моральную силу, учебный текст катехизисного характера, профетический текст и даже тезаурус ИПС.

Далее необходима ноэматическая разработка этих общих мест, если не во всех видах словесности, то, по крайней мере, в массово применяемых. При этом сами общие места, данные в каноническом сочинении, не должны воспроизводиться буквально. Они должны воспроизводиться с учетом законов жанра каждого вида словесности лишь как общий смысл, лишь иногда вместе, но, главным образом, порознь.

Общие места – достояние всех видов словесности, но они особенно важны для утверждения общих мест фольклора, канонических текстов, массовой информации и школьных текстов (учебников, пособий, ученических практикумов). Состав новых общих мест, отвечающий массовой коммуникации, в разной мере затрагивает новые общие места, по-разному их трансформирует, согласуя со старыми.

Попытаемся высказать несколько предположений о характере применения новых общих мест в классических и новых текстах.

Фольклорные тексты всех жанров представляют собой смысловое единство. В устном применении это единство по темам и по жанрам дано вразбивку. Запись фольклора требует систематизации фольклорных произведений.

При появлении рукописной литературы фольклорные произведения стали сводиться в сборники по жанрам фольклора и литературно обрабатываться. Нередко эти обработки становились авторскими произведениями. В случае повествовательной прозы благодаря фольклорной подоснове и литературным переложениям складывались так называемые бродячие сюжеты.

Жанр пословиц, в котором А.А. Потебня справедливо определил смысловое ядро фольклора в рукописной литературе, получил форму пословичных сборников. Систематизация пословиц в этих сборниках сложилась двойная: алфавитная и тематическая. Но учительная сторона пословичных смыслов все же сделала тематическую организацию пословичных сборников основной.

Пословицы по своей словесной форме представляют собой в большинстве случаев иносказания. Поэтому одна и та же пословица может попасть в разные рубрики в зависимости от трактовки содержащихся в ней иносказаний. В рукописной литературе пословичные сборники строились в основном в рубрикации, которые отражали общие места рукописной литературы и потому, так или иначе, связывались с содержанием сакрально-канонических сочинений.

Эта тенденция долго удерживалась и в последующем. Но влияние развивавшейся в печатной литературе художественной речи приводило к тому, что возникла классификация пословиц по художественным образам, в них заключенным. Важнейшим критерием такой систематизации стали наглядные образы – художественные денотаты (животные, предметы быта, родство и т.п.). По этим образам также стали систематизировать пословицы, создавая своеобразный «Физиолог».

Создание общих мест массовой коммуникации заставляет перестраивать рубрикацию пословиц. В этом случае важно отразить три важнейшие области смысла: гносеологию (народную), мораль и позитивные знания.

В области гносеологии полезно представить следующие рубрики:

–  ум, знание, истина;

–  явления – признаки, подобное – неподобное, однородное – различное, единое – противоположное, полное – неполное, целое – часть;

–  неизменное – изменчивое, свойственное – несвойственное, существующее – используемое, большое – малое.

В области морали полезно представить следующие рубрики:

–  свое – чужое, муж – жена, родители – дети, старшие – младшие, родственники – неродственники, друзья – враги, хозяева – гости;

–  трудолюбие – лень, сила – слабость, смелость – трусость, верность слову, правдивость – лживость, скромность – гордость, терпимость – нетерпимость;

–  хороший человек – плохой человек, жизнь – смерть, оценка человека при жизни – после смерти.

В области позитивных знаний полезно представить следующие рубрики:

–  активность – пассивность, любовь – равнодушие, надежда – отчаяние, желаемое – получаемое, возможное – невозможное;

–  обратимое – необратимое, совместимое – несовместимое, главное – второстепенное, уместное – неуместное, своевременное – несвоевременное, соразмерное – несоразмерное, целесообразное – нецелесообразное, быстрое – медленное;

–  умение – неумение, искусное – неискусное, в шутку – всерьез.

в начало

 

§ 6. Общие места в сакральных и канонических текстах

Сакральные и канонические тексты составляют основание литературных канонов и литературного творчества. Каждый из таких текстов составляет основу цивилизации определенного региона мира. Библия как сакральный текст в первой ее части – Ветхом Завете – объединяет истоки иудейской и христианской литературы. Веды и Упанишады – первоисточник философских систем Индии – являются основополагающими текстами для развития индийской культуры. Конфуцианское «тринадцатиканонье» «Шисаньцзин» и «Даодэцзин» – исток даосизма – составляют фундамент дальневосточной иероглифической культуры. Начиная со второго века н.э. эта культурная традиция дополняется буддизмом, сформировавшим свою линию литературы и духовной культуры на китайском языке и зависящим от китайской иероглифики культурных традиций Кореи, Японии и Вьетнама.

Три главных источника книжности, дошедшие до нас в прямой передаче, дополняются, с одной стороны, новыми религиозными течениями и религиозными толками, а с другой стороны, поддерживаются теми истоками культуры, которые либо были забыты и реконструированы, как шумерская, египетская, вавилонская, хеттская, финикийская, сабейская и другие ближневосточные цивилизации. Древнеперсидская, зараострийская цивилизационные линии пребывают сейчас в виде фрагментов, вкрапленных в семиотику.

Ряд регионов мира составляют продукт этих цивилизаций как иррадиирующих и оживляющих местные культуры. Такова Индонезия. В Японии дополнительно к конфуцианству развился синтоизм с основополагающим текстом («Кодзики», «Фудоки»).

В христианстве развились разные цивилизационные миры на базе сакральных языков: геэз в Эфиопии, коптского в Египте, греческого и переводов с него, латинского, которые различаются своеобразием культурных традиций, связанных с этими языками.

Процессы дифференциации и развития рукописной книжности многочисленны и своеобразны. Но у них есть некоторые сходные черты в содержании. К этим сходным чертам надо отнести следующее:

A)        Все содержательные поновления в области гносеологии, морали и позитивных знаний в письменных традициях формируют духовную культуру.

B)        Все явления всех письменных традиций опираются на принципиальное единство ноэматического содержания устной фольклорной культуры с ее принципами гносеологии, практической морали и позитивных знаний.

C)        Любые традиции рукописной книжности обладают сходным аппаратом описания мира в так называемой нумеративной картине мира.

D)        Каждая традиция имеет свою догматику, т.е. твердую совокупность положений правильного истолкования исходных и канонизированных текстов.

E)         Каждая традиция, так или иначе, содержит свою совокупность брачных установлений, не сходных с другими традициями и поэтому формирующих типы эмоциональной психической подготовки в семье и разные правила социализации личности.

F)         Благодаря особенностям брачных правил, семейного воспитания и вхождения в общество каждая каноническая традиция имеет свой тип совместимости с другими традициями.

G)        Каждая традиция имеет свой лингвистический канон, свои методы логистики и свой принцип формирования речевой эстетики.

H)        Каждая традиция имеет свою терминологию, представляющую философские начала и этические начала духовной морали. Эти характеристики литературных канонов разделяют и связывают разные цивилизации. Различия цивилизаций делают невозможным их унификацию в смысле ответов на вызовы, идущие прежде всего от массовой коммуникации. Глобальность массовой информации, построенной сейчас в основном на протестантском идеале и развитой в направлении этого идеала, вызывает стихийные процессы сопротивления в случае смысловой несовместимости с догматикой той цивилизации, которая является несходной с установками современной массовой информации.

Так, исламский фундаментализм явным образом спровоцирован американской схемой подачи фактов и представления рекламных образов. Эта схема подачи фактов и представления рекламных образов прежде всего угрожает строю мусульманской семьи. Мусульманская семья хорошо регламентирована и Кораном, и мусульманской догматикой шариата, фикха и тафсира.

Восставая на США, фундаментализм восстает не на рыночные отношения, а на образность и типы рекламной аргументации. Всякий фундаментализм, в том числе и русский, имеет ту же основу. Попытка решить этот вопрос, что называется, коммунистическими методами, т.е. путем отмены религиозных установлений и культов, полностью провалились. Ее окончательный провал был наглядно продемонстрирован в гражданской войне в Афганистане и в оккупации Афганистана, предпринятой с благой целью установить в нем гражданский мир. Культурная традиция сильнее попыток устранить культурную традицию силой оружия.

Единственным путем является не уничтожение этих различий, а, наоборот, если угодно, усиление их. Для усиления этих культурных разнообразий в условиях массовой информации необходима осведомленность человека, принадлежащего к одной традиции, в других традициях. Система же литературных канонов разнообразна и разнопланова.

В 1996 году в Великобритании была предпринята попытка сделать сопоставительное описание религиозно-нравственных основ. Был создан коллективный труд, составленный из цитат. Каждая цитата была извлечена из канонических текстов видными богословами и видными знатоками-философами, представляющими различные конфессии и различные философские школы. Эти цитаты были переведены на английский язык под наблюдением этих авторов – создателей выборки цитат. Схема расположения этих цитат – тематическая. Последовательность тем создана тем же коллективом авторов.

Этот опыт интересен как попытка типологического сопоставления однородных тем в сакральных и канонических сочинениях. Однако текстовая, словесная связь между цитатами на одну тему не была построена. Эта задача по сути дела не может быть разрешена, т.к. лексика и фразеология текстов, формирующих духовную мораль, сильно различается своей образностью, предметным содержанием примеров и просто внутренней формой терминов. Цельность и система каждой традиции оказалась утерянной.

Этот опыт и все, что изложено выше, показывает, что представление каждой традиции как культурно-исторического целого невозможно без специального метаязыка, позволяющего объяснить содержание одной традиции представителям другой.

Сложность этого вопроса состоит и в том, что каждый носитель традиции как личность с особым духовным складом не может рассматривать свою традицию как факт, который подвергается научному или хотя бы историко-филологическому анализу, – он доверяет своей традиции и живет в ней. Другие традиции он может рассматривать как факт чужой культуры, но своя традиция для него есть его духовная сущность, даже не подлежащая анализу без разрушения его личности.

Создание метаязыка для сакрально-канонических традиций – особая, очень сложная задача, требующая нового терминологического ряда. Такого ряда нет, но его, видимо, предстоит построить. С помощью такого метаязыка нельзя будет нейтрализовать отношение «свое – чужое» в духовной морали, но можно ознакомить носителей одной традиции с другими традициями и этим снять неприятие к инорелигиозным и инотрадиционным людям.

Структура такого метаязыка должна позволить систематизировать общее и различное в религиях и традициях, ввести в преподавание культурологии основные сведения о несвоих традициях и религиях, сохранив при этом то, что неудачно называется «свободой совести».

в начало

 

§ 7. Общие места в текстах массовой коммуникации

Общие места в текстах массовой коммуникации проявляются в виде так называемого «символического зонтика». «Символический зонтик» – система символов, представляющая собой общие места средств массовой информации. Общие места средств массовой информации – сложное смысловое образование. Сложность смысла вызвана безграничностью аудитории, временным событийным характером текста (сегодня случилось то-то, завтра будет новое событие) и коллективностью создания окончательного текста.

Безграничность аудитории требует максимальной простоты содержания. Временной событийный характер текста требует сообщения о текущих фактах. Коллективность построения текстов требует разделения труда построения содержания, состоящего в том, что сообщения информационных агентств и корреспондентов отбираются, редактируются с точки зрения не одной языковой формы, а также и содержания, и то, что осталось, сводится в рубрики. Сами рубрики компонуются так, чтобы создать как бы единый образ мира.

Требования к тексту СМИ и характер их становления предполагают смысловую систему, которая определяет выбор сообщений о фактах, комментирование фактов и удовлетворение требований получателей СМИ. Смысловая система, стоящая за выпусками СМИ, не видна получателям, но реализуется в разное время и в разном композиционном и словесном обличий. Поскольку целый текст выпусков составляет коллаж, то реализация смысловой системы представляется получателям в виде россыпи символов, узнаваемых получателем и ориентирующим его в жизни и деятельности. Смысловая система определяется государственной идеологией и интересами заказчиков текста, т.е. рекламными агентствами, государством и другими организациями, финансирующими СМИ.

Смена интересов заказчиков, противоречия их интересов делают смысловую систему мобильной. Но отношения с получателем заставляют смысловую систему быть относительно стабильной, т.к. при резкой смене системы или ее части получатели не могут уяснить предлагаемого им содержания, а реальный текст течет только в одну сторону. Кроме того, изменение в содержании смысловой системы лимитируется по времени тем, что истолкование и разъяснение смысловой системы производится в школе как в социальном институте, а быстро этого сделать нельзя. Иначе содержание образования входит в противоречие со смысловой системой СМИ, что и происходит в настоящее время в России, СНГ и бывших странах народной демократии.

Вместе с тем в смысловой системе СМИ в России произошли определенные изменения в символике, составляющие «символический зонтик». Эти изменения могут быть суммированы следующим образом.

Базовые понятия морали: добро, зло, добродетель, порок, грех, воздаяние за грех, справедливость, долг, свобода воли, ценности – стали трактоваться по-новому, в духе приоритета обогащения, фактически, любыми средствами.

Все эти ценности получили денежную оценку, и тем были оживлены цели практической морали, состоящие в обогащении себя, семьи и рода. Оживилось противопоставление практической и духовной морали. Это противопоставление снизило роль морали в обществе. Снижение роли морали, особенно духовной морали, фактически уничтожило авторитет профессиональной морали. Развился обман как средство обогащения, который стал умеряться мерами уголовных расправ, что, в частности, показывает неотвратимость действия моральных норм.

Неясность категории этики «смысл жизни» подвергла эрозии такие понятия, как товарищество, солидарность, принципиальность, чувство нового. Эти понятия, естественно вытекающие из критериев зарождающейся новой морали: ценность личности, ценность человечества, ценность культуры, – оказались разрушенными. Это привело к пассивизации населения. Население стало безынициативным, выжидающим и выживающим. Люди ждут каких-то указаний. Это подчеркивает тот факт, что рынок действует силами конкуренции только тогда, когда он основан на моральных критериях.

Поэтому рыночные отношения оказались во власти неявно признаваемых отрицательных категорий, таких, как насилие (вместо ненасилия), аморализм (вместо морали), бюрократизма (вместо честного управления), потребительства в примитивной форме (вместо культурной экономики), отчуждения (вместо сотрудничества). Отсюда – нарушение соотношения цели и средств, деформирование жизненных позиций, отсутствие нравственного самосознания, нравственного самовоспитания и понятия о разумных потребностях. Пассивизация общественной жизни, упадок производящих сил общества, криминалитет вызваны прежде всего отсутствием выработанных моральных норм гражданского общества.

Отсутствие моральных норм гражданского общества, выработанных в соответствии с исторической традицией, как общекультурной, так и собственно русской, вызывает патриотический подъем, который сопрягается с национализмом, сепаратизмом, ксенофобией, подъемом классовой борьбы в ее стихийных проявлениях (напр., блокирование железных дорог) и изоляционизмом этики «братков».

Новый стиль, созданный новыми русскими, оказался несформированным с точки зрения риторики. Новые русские, как представители нового поколения, оказались неграмотны в речевой культуре. Такие категории, как свобода торговли, частная собственность, личная свобода, были приняты, но, не будучи риторически обоснованы, поставили новых русских в положение социальных изгоев, заслуживающих одного презрения.

Из сказанного вытекают следующие выводы:

–  Система речевых средств всех видов словесности должна быть сбалансирована развитыми для новых условий внешними правилами словесности.

–  Должны быть разработаны и укреплены общие места, соответствующие массовой информации. Эта разработка должна идти от новых общих мест: позитивных знаний, доступности информации и ее объективности, ценности образования, возможности личной инициативы в формировании общественного мнения и отсюда провозглашения ценности личности, человечества и культуры – и дополняться позитивными местами гносеологии: фактографичная точность, наглядность и системность. Эти общие места должны быть научно разработаны в их связях и составить идеологический текст, который позволит упорядочить смысловые отношения во всех сферах речи.

–  Система речевых средств с точки зрения общих мест, в ней содержащихся, не может быть упорядочена стихийно. Это связано с тем, что диалогический режим между СМИ и потребителем невозможен без регулярных контент-аналитических серьезных исследований. Информатика как диалогическое по своей природе средство также связана с потребителем опосредованно через создателей программ. Для того чтобы информатика могла сыграть роль диалогической разработки общих мест, необходимо упорядочить порядок пользования информационными системами. Сделать это надо опираясь на уже существующие внешние правила словесности, т.к. информатика есть вторичный текст, который следует правилам первичного. В противном случае средства информатики могут создавать информационный шум, и это приведет к параличу средств информатики так же, как это привело к потере авторитета СМИ.

в начало

 

§ 8. Проблема воспитания в общем образовании

Воспитание в общем образовании есть создание личной культуры и ориентация стилевых запросов личности. Воспитание имеет постоянные задачи. Они вытекают из противоречий в обществе, возникающих из различия социальных групп и культурных интересов. Это воспитание направлено на нейтрализацию различий, противоречий и конфликтов, свойственных обществу по его природе. Воспитание имеет также стилеобразующие задачи, которые связаны с моментом, переживаемым обществом.

Что касается образования, то основные средства воспитания скрыты в учебном предмете, дидактике и методике, а также в педагогическом мастерстве и личности учителя. Внеурочная воспитательная работа, разумеется, имеет большое значение, но ее роль не является основной. Так, уроки религии, художественная и техническая самодеятельность, занятия спортом и т.п. лишь сопутствуют основной программе школьного преподавания.

Система учебных предметов общего образования имеет общекультурную и стилеориентирующую составляющую. Эта стилеориентирующая составляющая, конечно, связана с общекультурной. Она касается не всех предметов в их содержании, а лишь в части числа и состава предметов может повлиять на общекультурную исторически сложившуюся составляющую.

Погруженность школы и методики преподавания в массовую коммуникацию предполагает некоторое усовершенствование дидактики и методики подачи содержания образования. Развитие систем информационного поиска, телекоммуникаций и электронной записи делает возможным использование этих средств для ведения занятий в режиме дистантного обучения. Режим дистантного обучения есть отсутствие телесного контакта с учителем – и в этом его недостаток. Но режим дистантного обучения предполагает возможность очень точного и прециозного способа подачи учебного предмета. При этом учебный материал в режиме информационного поиска, телекоммуникации и электронной записи равно обращен и к родителям, и к ученикам. Педагог здесь формирует связь между ними по содержанию учебного предмета, но зато уничтожает роль родителя, ученика и учителя в учебном процессе. В силу этих свойств массовой коммуникации дистантные методы с их прециозностью подачи материала могут быть только дополнительным слоем в системе учебных материалов, весьма ценным, но только дополняющим урочно-предметную классную систему.

Массовая коммуникация позволяет достичь высокого уровня стандартизации знаний и навыков, но практически бессильна как инструмент непосредственного воспитательного воздействия. Еще одно достоинство дистантной системы обучения состоит в широких возможностях дополнительного образования. Она позволяет наряду с общим стандартом обязательного набора предметов дать дополнительные уроки по тем предметам, по которым нет учителя, а ученики испытывают потребность в дополнительных занятиях.

Создание учебных материалов в дистантном образовании требует также системной полноты в подаче основного минимального стандарта общего образования и соответствующей достройки содержания учебных предметов.

Исторически наиболее глубокая часть общего образования содержит навыки письма и чтения, литературного произношения, математики, физической культуры и систематики предметов окружающего мира.

Навыки письма и чтения, а также литературного произношения в автоматизированном режиме диалога с ЭВМ требуется на самом раннем этапе дополнить овладением клавиатуры и работы с программой, управляемой мышью. Это же касается и неродного языка.

Изучение математики несколько облегчается в части заучивания таблицы сложения и умножения, но зато требуется расширить обучение операциям и решению задач, а также овладеть графическими представлениями результатов операций в виде таблиц, схем, диаграмм, гистограмм, графиков и наглядной виртуальной техники.

Физическая культура в принципе невозможна без учителя и слабо поддается дистантному обучению. Но в дистантном обучении большую роль играет техника и методика преподавания движения и поз, которая должна быть основана на валеологии. В этот теоретический курс должны быть включены сведения о вредных привычках и их последствиях для телесной и умственной деятельности. Правильная умственность основана на правильной позе и правильном движении.

Систематика предметов окружающего мира – сложная задача. Благодаря так называемой «департаментации наук» исчезла цельность картины мира. Систематика картины мира может быть восстановлена в виде энциклопедических знаний, подаваемых в режиме диалога с ЭВМ. Но трудность состоит в построении универсального тезауруса картины мира. Это особая научная задача. Отчасти при этом может помочь опыт средневековой нумеративной рубрикации картины мира, но теперь уже с новым содержанием.

Естественные науки: физика, химия, биология – по-разному ориентированы на возможности дистантного обучения. Предметы физики и химии в своем основном содержании практически остаются такими же, как они сложились в школе в XX веке. Трудность состоит в том, чтобы преподать единство и различие образов этих научных предметов, эксплицировать их философские начала. Что касается биологии, то здесь пока нет удовлетворительной схемы представления системы биологических знаний. Создание такой системы требует нового подхода во взаимоотношениях человека с природой. Этот новый подход должен быть основан на морали: признание уникальности человека, человечества и живого, как глобального целого. Поэтому необходимо систематически описать все признаки биоса в его единстве для того, чтобы воспитать правильное отношение к биоте, к самому себе и своему поведению. Такой метод изложения биологии может быть назван биоэтическим.

Гуманитарные науки: география, история, обществоведение наиболее подвержены требованиям текущего стиля. Поэтому основной задачей гуманитарного дистантного образования является подача объективных знаний, освобождение их от политических интересов, всегда сильно влиявших на гуманитарные науки.

Что касается географии, то она должна быть представлена как энциклопедическая информация, состоящая из истолкования терминов физической географии, этнической, исторической и политической географии и материальной культуры.

История в дистантном обучении должна быть представлена как энциклопедическая информация о биографиях исторических деятелей, хронологии и истории стилей.

Социологию в дистантном обучении полезно представить как совокупность общественных институтов и форм общественных связей через семиотику в их исторической стратификации.

Филология должна быть построена не как хрестоматия изящной литературы, а как литературная история на изучаемом языке, куда должны войти не только произведения изящной словесности, но и все виды словесности, включая прозу и прозопоэтические тексты. Одновременно должна быть представлена теория риторики, общей и частной, и поэтика.

Практические искусства должны быть представлены домоводством, включающим строй семьи, ее культуру и современную и историческую политехнику, финансы, а также правила первой медицинской помощи (рубрикация этой энциклопедии должна напоминать знаменитый «Домострой»).

Наконец, должны быть восстановлены уроки морали. Само построение уроков морали должно строиться по этапам развития морали, отвечающим этапам развития языковых технологий. К этому должна быть приложена система задач на моральные суждения и исторические сведения о прецедентах моральных суждений, которые можно почерпнуть из истории, биографий и других подобных источников. Здесь же решаются задачи по логике и логистике.

Преподавать основы только теории изящных искусств недостаточно. Необходима практика в системе урочно-предметного преподавания, а энциклопедическая информация по искусствам (музыке, хореографии, пластическим изобразительным и прикладным искусствам) в режиме дистантного обучения может быть подана как хрестоматия образцовых художественных произведений в аудио- и видеозаписи с соответствующим комментарием. Полезно также дать сведения о музеях, музыкальных институциях и театрах.

Дополнительно к этой системе предметов дистантного обучения могут быть развиты и другие предметы по выбору школы или выбору учащихся. Это могут быть такие предметы, как психология, педагогика (и ее история), менеджмент, основы бухгалтерии и финансов.

Такая схема предметов дистантного обучения не отменяет урочно-предметного живого преподавания, а сопутствует ей и используется как под указанием учителя, так и самостоятельно.

Все это требует ряда теоретических разработок. Целый ряд задач в таком содержании учебного предмета еще не решен.

в начало

 

в оглавление << >> на следующую страницу