6
Они
Я говорю – нет, никуда мы не поедем, ни
в какие «чудесные, места» когда я кончу университет и все такое. Ты
слушай ушами! Все будет по-другому. Нам придется спускаться в лифте с
чемоданами и кучей вещей, нам придется звонить всем родственникам по телефону,
прощаться, а потом посылать им открытки из всяких гостиниц. Я буду работать в
какой-нибудь конторе, зарабатывать уйму денег, и ездить на работу на машине или
в автобусах по Мэдисон-авеню, и читать газеты, и играть в бридж все вечера, и
ходить в кино, смотреть дурацкие короткометражки, и рекламу боевиков, и
кинохронику. Кинохронику. Ох, мать честная! Сначала какие-то скачки, потом дама
разбивает бутылку над кораблем, потом шимпанзе в штанах едет на велосипеде.
Нет, это все не то! Да ты все равно ни черта не понимаешь!
Дж.Д. Сэлинджер
Над пропастью во ржи, 1951 г.
(Перев. Р. Райт-Ковалевой)
1
Нет, они не умерли,
они просто живут на острове. Марк Марронье и Софи дышат, наслаждаются жизнью.
Они смешны, но им на это наплевать. Осуждения достойны не они, а радость жизни,
это она виновата. Они живут в воде. В конечном счете они влюбляются друг в
друга, ибо когда долго занимаешься любовью, к этому занятию рано или поздно
примешиваются чувства. Они покинули Сенегал ради маленькой хижины в краю, где
нет ни телевидения, ни радио, ни дискотеки, ни кондиционера, ни банок с пивом – в общем, ничего, кроме них
самих. Они жарят рыбу, выловленную местными рыбаками, едят рис и кокосы,
напиваются допьяна ромовым пуншем под белыми облаками. В Сенегале они не
встретили на пляже никого, кроме одного очень милого американца. Да, у них все
хорошо, они сбежали, они выиграли. И теперь втихомолку смеются над всеми нами.
Этот американец убил их.
Молодежь, сжигающая чужие
автомобили, все поняла про наше общество. Она сжигает их не потому, что не
может купить себе такие же: она их сжигает именно для того, чтобы не хотеть
покупать автомобили.
Какие же они оба милашки – Марк и Софи! Они вполне
соответствуют своим тезкам –
героям того дурацкого сериала.
Остров Призраков в
Каймановом архипелаге. Как же они там очутились? Американец назвался Майком;
впрочем, какая разница, наверняка это было вымышленное имя. Острые, резкие
черты лица придавали ему сходство с фотографом Питером Бердом. Он представился
им агентом ФБР в отставке. Они подружились с ним на пляже отеля «Савана» в
Сали. Рассказали – с некоторыми купюрами – свою историю: похищение
Марком казенных денег, грозившее ему увольнение, беременность Софи, их
намерение все бросить и сбежать подальше. Майк предложил им сделку: исчезнуть навсегда.
Притвориться мертвыми и «залечь на дно». Он прекрасно знал эту процедуру: в ФБР
он занимался как раз тем, что прятал раскаявшихся мафиози, давших показания на
своих боссов. Он был большим спецом по укрыванию бывших преступников:
организовывал пластические операции, менял имена и документы, находил укромные
места для дальнейшей жизни. И теперь он воспользовался случаем, чтобы
подзаработать, а именно, выручить своим богатым опытом частных клиентов. Он
поставил им лишь одно условие: никогда не возвращаться на родину. Для
«убийства» Марка и Софи ему понадобились: фотоаппарат, бланки настоящих
американских паспортов и целая куча официальных печатей; так Марк и Софи стали
Патриком и Кэролайн Бернхем.
Если людям без конца
твердить, что их жизнь не имеет смысла, они в какой-то момент впадают в полное
безумие, начинают метаться и кричать; им трудно представить себе, что их
существование абсолютно бесцельно: как же это, неужели мы рождаемся на свет и
живем ни за чем; а потом умираем, и всё?! Неудивительно, что все обитатели
земли свихнулись вчистую.
Что такое счастье? Это белый
песок, это лазурные небеса и соленое море. «Вода, Воздух, Жизнь» – как говорится в рекламе
воды «Perrier». Счастье – это войти в
плакат «Perrier» или «Pacific»[1]
с его знаменитым следом мокрой ноги, быстро сохнущим на раскаленном понтоне.
Марк и Софи сочиняли рекламу; сегодняшние Патрик и Кэролайн сами стали
рекламой. Они сделали свой выбор: прожить жизнь в одном из собственных
творений, уподобиться загорелым стереотипам, обложке журнала «Вуаси», ролику
«Мегрелет» с его верандой из тикового дерева на фоне экзотической природы,
афише «Club Med», с
ее глянцевой картинкой и белоснежной каймой.
2
Сценарий
ПАТРИК ЕЩЕ МОЛОД И КРАСИВ. ОН ГОНЯЕТ НА МОТОРКЕ ПО
МОРЮ. ЭТУ РОЛЬ МОЖНО ПОРУЧИТЬ МАРКУ МАРРОНЬЕ. ОН ПРЫГАЕТ С НЕСУЩЕЙСЯ ЛОДКИ В
ВОДУ И ПЛЫВЕТ В СТОРОНУ ПЛЯЖА. К НЕМУ НАПРАВЛЯЕТСЯ ОЧАРОВАТЕЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА С
УЛЫБЧИВЫМ МЛАДЕНЦЕМ НА РУКАХ. ОН БЕЖИТ К НЕЙ. ЗВУЧИТ ВОЛНУЮЩАЯ МУЗЫКА. РОЛЬ
МОЛОДОЙ ЖЕНЩИНЫ МОЖЕТ СЫГРАТЬ СОФИ, БЫВШАЯ ЛЮБОВНИЦА ОКТАВА. ОНИ СЛИВАЮТСЯ В
ОБЪЯТИИ, ПОДНЯВ СВОЕГО РЕБЕНКА НА РУКАХ К БЕЗУПРЕЧНО СИНЕМУ НЕБОСВОДУ. В ЭТОТ
МОМЕНТ НАД, НИМИ ПРОНОСИТСЯ ГИДРОПЛАН. КРУПНЫЙ ПЛАН: ИХ ЛИЦА, НА КОТОРЫХ
НАПИСАНО УДИВЛЕНИЕ. МЛАДЕНЕЦ ЗАЛИВАЕТСЯ ВОСТОРЖЕННЫМ СМЕХОМ. В КАДРЕ СНОВА
САМОЛЕТ (ТЕПЕРЬ ВИДНО, ЧТО ОН ПРИНАДЛЕЖИТ КОМПАНИИ «CANADAIR»), И СТАНОВИТСЯ ЯСНО, ОТЧЕГО ИМ ТАК ВЕСЕЛО: ГИДРОПЛАН
ЛОЖИТСЯ НА КРЫЛО И РАССЫПАЕТ НАД НИМИ ПЯТЬДЕСЯТ ТОНН РАЗНОЦВЕТНЫХ КОНФЕТТИ.
МУЗЫКА (УВЕЛИЧИТЬ ЗВУК ПРИ МИКШИРОВАНИИ). ЗАМЕДЛЕННАЯ СЪЕМКА, КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ,
ОБЩИЙ ПЛАН. ЗРИТЕЛЬ ДОЛЖЕН РЫДАТЬ ОТ УМИЛЕНИЯ ПРИ ВИДЕ ЭТОЙ БЕЗУПРЕЧНОЙ КРАСОТЫ
– ДРУЖНАЯ ПАРА, ДИВНЫЙ ПЕЙЗАЖ, НЕВИННЫЙ МЛАДЕНЕЦ, ДОЖДЬ
КРАСНЫХ, СИНИХ, ЖЕЛТЫХ, ЗЕЛЕНЫХ И БЕЛЫХ КОНФЕТТИ. ВИДНО, ЧТО ОНИ НАХОДЯТСЯ НА
НЕОБИТАЕМОМ ОСТРОВЕ, СРЕДИ КОКОСОВЫХ ПАЛЬМ, НА БЕЛОМ ПЕСЧАНОМ ПЛЯЖЕ.
ТИТРЫ (на выбор):
СЧАСТЬЕ – ЭТО ФИАСКО
НЕСЧАСТЬЯ.
СЧАСТЬЕ НЕ ПРИНОСИТ НЕСЧАСТЬЯ.
СЧАСТЬЕ ПРИНАДЛЕЖИТ НЕ ТОЛЬКО «NESTLЙ».
СЧАСТЬЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ НИЧЕГО, СЧАСТЬЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ХОРОШО.
3
Они безупречно прекрасны. Они любят друг друга на
маленьком частном островке Кайманова архипелага. Остров Призраков не значится
ни на одной географической карте. Они проводят дни, любуясь небом, морем и
ребенком, который с улыбкой смотрит на солнце и на свою мать. На пальмах нет
логотипа «Coco», на кокосовых орехах нет
этикеток. Кэролайн и Патрик нашли идеальный образ жизни – слушать тишину, преимущественно лежа в гамаке.
– Это не я занимаюсь дочерью, – говорит Кэролайн, –
это она занимается мною.
Они полны доверия к этому миру, ибо считают, что ушли из него. Все перипетии этого мира ничего не значат перед жизнью этого мира. Наконец-то они узнали, что такое любовь. Они глядят на свою дочь, глядят друг на друга, и снова на ребенка, и так без конца. А младенец смотрит на пеликанов. Ничем другим они не занимаются, так проходят часы, дни, недели. Конечно, лежа в гамаке, рискуешь заполучить ломоту в пояснице, но те, кто не испробовал такой жизни, достойны лишь жалости.
– Я ушел потому, что сделал все, что хотел.
– Что ты говоришь?
– Я ушел потому, что задыхался.
Где-то далеко, в Карибском море, между Кубой и
Гондурасом, Всевышний бросил в океан щепотку земли – Каймановы острова. Туда можно добраться только
местным самолетиком. Взлетная полоса аэропорта Малого Каймана пересекает
единственную проезжую дорогу острова. Деревня насчитывает ПО обитателей, не
считая игуан. На Большом же Каймане имеется 600 финансовых учреждений с
номерными счетами. Каймановы острова являются британской колонией, но с
автономным управлением; на архипелаге зарегистрировано 35000 офшорных фирм.
Чтобы переправиться на остров Призраков, Майк нанял для Марка и Софи «левое»
такси-пирогу.
Им будет хорошо на этом островке. Впрочем, им уже
хорошо здесь: кокосовые орехи, ванильный ром, мед, пряности, соленый морской
воздух, «Наваждение» Келвина Кляйна, гашиш и дожди по вечерам. Аромат бергамота
и горячего пота...
Я впиваю влагу твоих уст, я лижу твои зубы, я сосу
твой язык. Я вдыхаю твои вздохи, я глотаю твои крики.
За миллион евро наличными Майк все устроил: пересылку
в Париж фальшивого праха, прощальный e-mail Софи, перевод денег из Швейцарии... Обычно он
поселяет своих клиентов в отеле «Escape
Complex Castaneda»,
где круглый год стоит прекрасная погода. Этот комплекс включает в себя
множество бунгало из палисандрового и тикового дерева, затерянных в густых
зарослях ибискуса и плюмерий.
Они поселились в маленькой тростниковой хижине, почти шалаше, на сваях, над синей лагуной. Каждый вечер они встречают других мнимых покойников, живущих на острове: певцы Клод Франсуа (62 года) и Элвис Пресли (66 лет) слушают юного Курта Кобейна (34 года), сочиняющего песни вместе с Джимми Хендриксом (59 лет); бывший премьер-министр Пьер Береговуа (76 лет) беседует с Фрасуа де Гроссувром (81 год); писатель Ромен Гари (87 лет) прогуливается рука об руку со своей супругой Джин Сиберг (63 года); публицист Филипп Мишель (61 год) играет в теннис с Мишелем Берже (54 года); Арно де Росне (55 лет) обучает виндсерфингу Алена Кола (58 лет); Джон Кеннеди-младший (41 год) прохаживается под ручку с отцом, Джоном Фицджеральдом Кеннеди (84 года) и актрисой Мэрилин Монро (75 лет).
Под легким бризом, превращающим пальмы в гигантские
веера, Патрик и Кэролайн пьют оранжад в компании Сержа Гейнсбура (73 года) и
Антуана Блондена (79 лет), которые живут на другом конце острова в бамбуковой
хижине, под крышей из пальмовых листьев, вместе с Клаусом Кински (75 лет) и
Чарльзом Буковски (81 год). Писатель-психоделист Карлос Кастанеда (около 61
года), соучредитель (наряду с ныне покойным Пабло Эскобаром) отеля «Escape Complex»,
носящего его имя, вкушает свой пейотль[2]
в обществе Жана Эсташа (63 года), одновременно изучая биржевые сводки, имеющие
отношение к капиталам острова Призраков. Ибо потаенный остров в
действительности является самофинансируемым предприятием, существующим на
проценты с капиталов его обитателей («входной билет» на остров стоит 3 миллиона
американских долларов). Бригада врачей, специалистов по генной инженерии, и
хирургов, специалистов по бионике, делает все возможное, чтобы продлить жизнь
островитян хотя бы до 120 лет. Все обитатели острова Призраков официально
мертвы, за исключением Пола Маккартни (настоящего) и Ги Бедо (большого чудака),
– эти живут на острове уже десять лет, заменив себя на
«большой земле» двойниками; третье исключение –
английский романист Салман Рушди. Но это не причина, чтобы распускаться:
пластические операции, пересадки кожи, подтяжки, имплантации и впрыскивания
силикона делаются бесплатно, как, впрочем, и все остальное. Вот почему Роми
Шнайдер никак не выглядит на свои 63 года, когда обсуждает проблемы кино с
партнером по «Бассейну» Морисом Роне, которому уже стукнуло 74, или когда
болтает с Колюшем (57 лет).
Здесь же находятся Диана Спенсер и Доди аль-Файед
(соответственно 40 и 46 лет).
Они мирно проводят свои дни в этом приюте отдохновения для миллиардеров, где строжайше запрещены телевидение, телефон, Интернет и все прочие средства связи с внешним миром. Дозволены только книги и компакт-диски; каждый месяц на плазменные дисплеи, установленные во всех бунгало, автоматически загружается информация о десяти тысячах главных мировых новинок литературы, музыки и кинематографа. Дети-проститутки обоих полов (нанимаемые сроком на год) всегда готовы удовлетворить любую эротическую причуду каждого и каждой из обитателей острова.
Н-да, как подумаешь пару минут о том, что они хотят
нам внушить: – ничего другого ведь все равно не светит, мы вообще
здесь по чистой случайности, – и начинает казаться, что это
такое же идиотство, как их бородатый боженька в окружении ангелочков, и что
потоп, Ноев ковчег и Адам с Евой – такая же
бодяга, как «большой взрыв» и динозавры.
Патрик и Кэролайн пьют на берегу изумрудного моря. Они
потягивают ананасовый сок, сидя под извилистыми корнями мангрового дерева,
среди бабочек величиной с руку. Все, какие есть в мире, наркотики каждое утро
ждут их на циновке перед домом, в красивом чемоданчике от «Hermиs». Но они не
всегда ими пользуются; им случается иногда по нескольку дней не напиваться, не
участвовать в оргиях и не истязать рабов. Кэролайн разродилась в
ультрасовременной клинике острова Призраков, окрещенной «Госпиталем Хемингуэя»
(намек на мнимую смерть американского писателя в Кении в 1954 году).
Скоро государства сменятся фирмами. И мы перестанем,
быть гражданами той или иной страны, мы будем жить в торговых марках – Майкрософтии или Макдоналдии – и зваться келвинкляйнитянами или ивсенлоранцами.
Они носят одежду из небеленого льна. Они освобождены
от смерти, а значит, и от времени. В прежнем, навсегда покинутом мире никто
больше не ставит на них. И они учатся быть свободными, совсем как Иисус
Христос, когда он воскрес через три дня после распятия и ему пришлось смириться
с очевидным фактом: даже смерть эфемерна, один лишь рай вечен. Они любуются
дочуркой, весело болтающей со своей няней. Малышка не сводит глаз с обезьян и
презирает павлинов. Кэролайн красива, и потому Патрик счастлив. Патрик
счастлив, и потому Кэролайн красива. Перед ними вечность в ритмах прибоя. Они
едят сочную жареную рыбу и лангустов под ванильным соусом, сидя среди лодок – красных с золотом. Их единственный наряд – расстегнутые рубашки да легкие шорты. Их единственная
забота – как бы не обжечь ноги на раскаленном песке. Их
единственное желание в данный момент – принять душ,
чтобы смыть соль с кожи. Их единственная боязнь – не
заплыть слишком далеко, попав в течение, которое может увлечь их в открытое
море и погубить – на самом деле.
4
Когда они вошли в бокс для подсудимых, председатель
велел присутствующим сесть, а Чарли и Октаву встать, но они только опустили
головы. Конвойные сняли с них наручники. Атмосфера суда напоминала церковную:
торжественное оглашение текстов, ритуальные жесты, длинные одеяния; между
Дворцом правосудия и мессой в соборе Парижской Богоматери нет большой разницы.
Разве только вот в чем: здесь их не простят. Октаву и Чарли гордиться нечем, но
они радуются, что хоть Тамара избежала всего этого. Процесс был открытым, и в
зале сидело множество представителей их профессии, те же, что и на похоронах
Марронье. Подсудимые могли рассмотреть их сквозь мутные стекла бокса и
убедиться, что отныне все пойдет без их участия. Им дали по десять лет, и они
еще легко отделались: к счастью, французское правосудие отказалось от
экстрадиции, иначе в Америке их поджарили бы на электрическом стуле, как
сосиски на гриле (смотрите рекламный ролик «Эрта»![3]).
«”MICROSOFT“ – КАК ДАЛЕКО ВЫ ЗАЙДЕТЕ?» Я улыбаюсь при виде этого
слогана на экране телевизора, подвешенного к потолку моей камеры. До чего же
все это теперь далеко от меня! А они продолжают жить по-старому. И долго еще
будут жить по-старому. Они поют, смеются, танцуют до упаду. Без меня. А я
непрерывно кашляю. Подцепил туберкулез. (Эта хворь вновь подняла голову,
особенно среди заключенных.).
Все проходит и все продается – кроме Октава. Ибо я сполна искупил свою вину в этой
вонючей тюрьме. Они разрешили мне (за скромную плату) смотреть телик в камере.
Люди, которые едят. Люди, которые потребляют. Люди, которые водят машины. Люди,
которые любят друг друга. Люди, которые фотографируют друг друга. Люди, которые
путешествуют. Люди, которые считают, что все еще возможно. Люди, которые
счастливы, но не пользуются этим. Люди, которые несчастны, но ничего не делают
для того, чтобы помочь себе. Миллионы вещей, которые люди изобретают, чтобы не
чувствовать себя одинокими. «От одного вида счастливых людей меня тошнит», – говаривал Толстый Мерзавец у Райзера[4].
У меня же счастливые люди (взять хоть вон того очкарика, которого я вижу из
окна тюряги: стоит на автобусной остановке, под мелким дождиком, влюбленно
согревая в ладонях руку низкорослой рыжеватой блондинки) и вообще все «happy few»[5]
вызывают не тошноту, а бессильную ярость, смешанную с завистью и восхищением.
Я представляю Софи под луной; вечерняя роса окропила
ей грудь, Марк нежно гладит ее руку на сгибе локтя, там, где кожа особенно
нежна и прозрачна, несмотря на загар. В ее мокрых плечах отражаются звезды.
Однажды, когда я сдохну, я отправлюсь к ним туда, на остров, в заоблачные дали,
чтобы встретиться с матерью моего ребенка. И когда солнце коснется линии
горизонта, я увижу свою дочь. Я уже и сейчас вижу ее на репродукции картины
Гогена «Пирога», в глубине моей камеры, пропахшей мочой. Сам не знаю, зачем я
вырезал ее из журнала, зачем прилепил над своей койкой. Она не дает мне покоя,
эта картинка. Я-то думал, что боюсь смерти, а на самом деле я боялся жизни. Они
хотят разлучить меня с дочерью. Все сделали для того, чтобы я не смог заглянуть
в твои широко раскрытые глазки. Между двумя приступами кашля я успеваю
представить себе эти детские глаза – два огромных
черных зрачка, открывающих для себя жизнь. Проклятые садисты – они все время гонят по телику ролик «Эвиана» с
младенцами, изображающими Эстер Вильямс![6]
Детишки синхронно плавают в такт «Bye-Bye Baby».
Они доконают мои и без того гнилые легкие. Пара блестящих детских глаз на
розовой мордашке. Они мешают мне свободно дышать. Пухлый ротик между розовыми
щеками. Крошечные ручки цепляются за мой дрожащий подбородок. Вдохнуть молочный
запах ее шейки. Уткнуться носом в ее ушко. Они не допустили, чтобы я подтирал
тебе попку и осушал твои слезы. Не дали поздравить тебя с благополучным
появлением на свет. Убив себя, она прикончила и тебя – заодно.
Они лишили меня дочери, что мирно спит в кроватке,
свернувшись комочком и расцарапывая себе щеки во сне, что прерывисто дышит,
потом легонько зевает и теперь уже дышит ровнее, – мое
дитя с длинными, загнутыми, как у кинодивы, ресницами, с пунцовыми губками и
бледным личиком, Лолита с нежной прозрачной кожей, сквозь которую видны голубые
прожилки на веках и висках; они помешали мне услышать твой смех – такой звонкий и заливистый, если пощекотать тебе
носик, не дали полюбоваться твоими перламутровыми ушками, скрыли, что Хлоя ждет
меня на другом конце света. Наверное, это именно ее искал я, бегая за
женщинами. Этот нежный затылок, эти пристальные черные глаза, эти ровные,
словно нарисованные, бровки, эти точеные черты – не
зря же я любил их в других юных девушках, ибо они обещали мне мою дочь. И если
мне нравился кашемир, то лишь потому, что он заранее приучал меня к твоей
бархатистой коже. И если я вечно уходил из дому по вечерам, то лишь потому, что
готовился к бессонным ночам у твоей кроватки.
Ах, если бы это не я сидел за решеткой, а мой
двойник-клошар из нашего подъезда; если бы он гнил в этой сраной камере, а я
мог бы уехать – вы слышите? – УЕХАТЬ! С
каким восторгом я поменялся бы с ним местами – ведь
он был бы здесь вполне счастлив: жратва, жилье – все
дармовое, – а я тем временем обрел бы свободу на краю света. От
такого обмена выиграли бы все. Но нет, я просто спятил, куда мне – с моими дырявыми легкими!
Итак, я закончил мою книгу, цена ей – 99 франков. Вот идиотство: только что мне пришел на ум
отвязный титр для «Мегрелет»: «Красавец, но дурак – тут что-нибудь не так!». Теперь перекупить бы права
на песенку Жака Бреля и выдрать из нее тот самый кусочек, где он тянет:
«КРАСАВЕЦ, НО ДУРА-А-АК...». Если сунуть это после закадрового голоса,
получится: «”МЕГРЕЛЕТ” – КРАСАВЕЦ, НО ДУРАК-ТУТ
ЧТО-НИБУДЬ НЕ ТАК!». Шикарный вариант! Жаль, что всему этому хана.
Решетка на единственном оконце моей камеры напоминает
товарный штрих-код.
По телику передают в записи концерт группы «Les Enfoires»[7]: Жан-Жак Гольдман, Франсис Кабрель, Зази и все
остальные дружно распевают: «Увези меня на край земли, / Увези в чудесную
страну, / Там, под солнцем южным, станет все ненужным, / Там судьбу я злую
обману».
А все эти душегубы, что с утра до ночи орут, стонут и
причитают за стеной, совсем доконали меня. Не мешало бы им хорошенько раскинуть
мозгами, прежде чем мочить невинных людей. Моего Чарли вчера нашли в луже
крови, он вскрыл себе вены острым краем банки из-под сардин «Saupiquet». Этот чертов идиот
еще ухитрился отснять свой подвиг раздобытой где-то Web-камерой и передать сцену самоубийства в Интернет – так сказать, с места событий. Но главное, они так и
не нашли Тамару; я рад, что хоть она спаслась; им все удалось загубить, только
не ее.
А я – вот он, сижу в одиночке для VlP-пpeступников, с
теликом и книжками, и ничего, терплю, все не так уж скверно (хотя здесь и
воняет мочой, а я выплевываю по кусочку свои легкие); я даже прилепил над
койкой репродукцию «Пироги» Гогена, которую он написал в 1896 году. Сама
картина входит в коллекцию Сергея Щукина и выставлена в ленинградском Эрмитаже.
Весь день напролет я кашляю перед этим изображением: мужчина, его жена и дочь в
ленивых позах лежат вокруг своей лодки на полинезийском пляже.
В одном из своих последних писем Гоген сказал: «Я – дикарь».
Мне просто нужно убедить себя в том, что я не посажен
в тюрьму, а добровольно ушел от мира. В конце концов, монахи ведь тоже живут
уединенно, каждый в своей келье.
Я разглядываю «Пирогу», эту идиллическую сценку,
супружескую пару и их маленького ребенка, а на заднем плане Гоген написал
ярко-багровое закатное солнце, похожее на атомный гриб, и я плыву к ним – прыгаю в пирогу и спешу отыскать их на затерянном
островке; они полюбят меня, обязательно полюбят, и я изо всех сил плыву к
берегу, задевая по пути то рыбу-луну, то ската, щекочущего мне пальцы своими
крыльями; я непременно отыщу их, и мы будем заниматься любовью, все вместе,
Тамара и Софи, Дюлер и Марронье, они бежали от общества, но я все преодолею, и
мы создадим новую семью, где спят вчетвером, и я осыплю поцелуями ножки Хлои,
такой крошечной, что она вся целиком уместится на моей ладони; вы увидите, я
приплыву к ним на призрачный остров, вы ведь мне верите, правда? Конечно, я
знаю, что у меня крыша поехала, но все равно я плыву по морю, я пью из чаши, я
чувствую себя превосходно, и закат Гогена впрямь напоминает ослепительный
ядерный взрыв.
5
На острове Призраков протекло несколько месяцев. И вот им уже надоело числиться в мертвецах. Им кажется, что на солнце безделье переносится тяжелее. Они страдают от слишком хорошего питания. Они живут растительной жизнью среди растений. Когда они чувствуют себя в форме, они присоединяются к людским массам: Ривер Феникс позволяет Кэролайн сосать себя, а Патрик тем временем занимается содомией с Айртоном Сенной, да и весь здешний народец тешит себя совокуплениями в любых позициях – сверху и снизу, спереди и сзади, заглатывает сперму, орошает ею лица партнеров, полирует клиторы, лижет члены, сплетает волосы «кисок», хлещет себя по грудям, испражняется и мочится на других или просто мастурбирует, самозабвенно и радостно...
Однако по истечении
некоторого времени им приедаются и эти многоходовые забавы. Тогда они начинают
истово упражняться в теннисе, увлекаются подводной охотой в лагуне, носятся на
водных лыжах по бухте, сражаются в пинг-понг под огромным навесом, играют в
шары, соревнуются, кто выпьет больше «Дом Периньона», и – в это даже трудно
поверить! – не далее как нынче вечером Кэролайн собственноручно выгладила майки
Патрика, и он был ужасно растроган тем, что она потребовала гладильную доску
вместо того чтобы вызвать звонком горничную; он даже не ожидал, что его
настолько умилит возврат к этой первозданной простоте. А еще они часто
расслабляются в кессонных камерах сенсорной изоляции, или на специальных
матрасах с циркулирующей водой, или на сеансах ароматерапевтического массажа,
или на других столь же экзотических процедурах.
Современному миру нет
альтернативы.
Лазурь, лазурь, лазурь... у
них уже передозировка лазури, их тошнит от райской жизни; они безвольно лежат в своих полотняных шезлонгах или
плетеных креслах в стиле «Эмманюэль», лениво почесывая бока и ягодицы, на краю
бассейна, где плещутся Таня, Мона и Лола, наемные нимфетки, чьи бритые «киски»
томно делит между собой троица холеных безусых юнцов. Они стали тучными и
пузатыми. Они безобразно обжираются, и их животы выпирают из «бермуд», свисая
чуть ли не до колен. Брюхо обличает своего жуира-хозяина. Ты только взгляни на
них, на этих блаженных идиотов, превращенных собственным слабодушием в алкашей:
их довольные лица заплыли жиром. Они танцуют ламбаду и наслаждаются полной
безнаказанностью. Они сбежали от людей, которые значат для них меньше, чем
цветы или реки, извергающиеся в море. Они слушают калифорнийский рэгги. С
отвращением глотают икру и трюфели. Стали пухлыми, как их младенец. Кэролайн
возится с дочкой, Патрик возится в саду, дитя возится в песочке и весело
щебечет. Счастье отзывается горьким похмельем.
В 1998 году каждая французская семья тратила в среднем
640 франков в неделю на питание. Фирма «Coca-Cola» продает
миллион банок напитка в час по всему миру. В Европе насчитывается двадцать
миллионов безработных.
Они истосковались по газетам, телевидению, волнениям;
они влачат свои дни в теплой истоме, и дни эти походят один на другой, как две
капли воды.
Фирма «Барби» продает две
куклы в секунду во всех странах мира. 2,8 миллиарда обитателей нашей планеты
живут меньше чем на два доллара в день. 70% людей не имеют телефона, а 50%
живут в домах без электричества. Мировой бюджет военных расходов составляет
более 4000 миллиардов долларов, иными словами, вдвое превышает сумму внешнего
долга всех развивающихся стран.
Кэролайн начинает подумывать о том, что воспитывать дочь
в их развращенной секте просто грешно.
Неужели она никогда не сможет уехать отсюда? Ей ведь
необходимы посторонние раздражители, шумы, загрязнение окружающей среды,
выхлопные газы.
Патрик пребывает в депрессии в бамбуковых зарослях. Даже мерные всплески волн больше никого не убаюкивают. Время бесшумно скользит мимо. Они глушат тоску разноцветными коктейлями, у них постоянно трещит голова. Соленый ветер вызывает дикую мигрень. Мерцающее море повторяется изо дня в день. Океан впал в маразм.
Личный капитал Билла Гейтса
равен национальному доходу Португалии. Состояние Клаудии Шиффер превышает 200
миллионов франков. Двести пятьдесят миллионов детей в мире работают за
несколько сантимов в день.
Вернуться, вернуться назад,
в большой мир! Кажется, что даже у здешних птиц началась мигрень... Патрик
полон новых замыслов, проектов, слоганов; они крутятся у него в голове,
крутятся, крутятся, он вспоминает, он не может забыть... ДЛЯ КРЕПКИХ ПАРНЕЙ
КОТОРЫЕ ЛЮБЯТ ПАРНЕЙ ПОНЕЖНЕЙ КОТОРЫЕ ЛЮБЯТ ШЛЮХ ПОВИДНЕЙ КОТОРЫЕ ЛЮБЯТ КОКС
ПОДУРНЕЙ КОТОРЫЙ ЛЮБИТ НАВАР ПОЖИРНЕЙ.
Современному миру нет
альтернативы.
Они женятся, и разводятся, и снова женятся; они рожают
детей, но не растят их, а воспитывают отпрысков своих соседей, которые, в свой
черед, воспитывают их собственных. Каждый день 200 самых крупных состояний в
мире возрастают на 500 долларов в секунду. Рассвет – это просто закат на автореверсе. Сумерки – это заря на перемотанной пленке. Но в обоих случаях
небо выглядит слишком красным, а эпизод слишком затянут. Есть предположение,
что 25% видов животных исчезнут навсегда еще до 2025 года. Все волшебные
сказки завершаются одной и той же фразой: «Они жили счастливо и народили
много-много детей». Точка, конец. Но никто не расскажет нам, что было дальше, а
было так: прекрасный принц, узнав, что дети не от него, начинает пить мертвую,
потом бросает принцессу и уходит к молоденькой любовнице; принцесса пятнадцать
лет кряду посещает психоаналитика, ее дети балуются наркотой, старший кончает
жизнь самоубийством, а младший торгует собой в садах Трокадеро.
Патрик и Кэролайн проводят дни в ожидании вечера, а
ночи – в ожидании утра. Скоро наступит время, когда они
будут заниматься любовью не ради удовольствия, а лишь бы «отбыть номер» и
оставить друг друга в покое на ближайшую неделю. Все эти сверкающие бухты и
лагуны с их коралловыми барьерами – всего лишь
тюремные стены, которые наглухо замкнули их в осточертевшей лазури. Даже их
жилище, сложенное из кораллов и мангрового дерева, со всех сторон окружено
водой. Этот остров – заколдованный дворец. Целые дни
проходят за ощипыванием ромашек: любит – не
любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет. Конец света
наступит через пять миллиардов лет, и когда солнце взорвется, Земля сгорит, как
еловая шишка в пламени огнемета. Солнце пробивается между иссохшими
пальмовыми листьями. Солнце... желтый диск... обратный отсчет. Годовой доход
«General Motors» (168 миллиардов долларов) равен национальному доходу
Дании. Луна средь бела дня, ноги в
воде, теплое колыхание волн, надоевший до тошноты бриз, аромат бугенвиллей,
рощицы якаранды, такой вонючей, что блевать хочется, как от Stick-Up компании «Airwick».
6
Но вот приходит день, когда небо затягивают тучи, и
тогда Патрик дает увлечь себя морскому течению; он глядит на исчезающий берег:
там, вдали, на пляже, Кэролайн зовет его, но ответить он не может, набравши в
рот воды (соленой); он безвольно отдается потоку, несущему его в открытое море,
где лазурь становится все темнее, все сумрачнее; хорошо бы кануть в пучину
словно обломок корабля или запечатанная бутылка, не содержащая никакого
послания; а над ним реют чайки, а под ним снуют рыбы; он встречает песчаных
акул, и дорад, и дельфинов, и скатов, щекочущих ему ладони своими крылатыми
плавниками, и в мозгу Патрика их мельтешение запечатлевается как паническое
бегство; он уходит под воду, он захлебывается, ему хорошо; «с тех пор я был
омыт поэзией морей» (Рембо); в любом случае, я уже мертв и погребен; укройте
меня меж двух вод; внезапно обрушивается дождь, он сечет мне лицо, и солнце
багровеет; хорошо бы не уворачиваться больше от этих режущих струй; хорошо бы
перестать спрягать глаголы; я ты он мы вы они; стать инфинитивом, как в
руководстве по эксплуатации или в поваренной книге; кануть в бездну; пройти
сквозь зеркало; отдохнуть наконец; раствориться в стихии; золотистые отблески
пурпурных лучей; ничто не существовало до «большого взрыва», и ничто не выживет
после солнечного взрыва Солнца; небо окрасилось в багрово-красные тона; выпить
слезы росы, соль твоих глаз, их пронзительную синеву; упасть; стать каплей в
море; стать вечностью; не дышать минуту, потом две, потом три; через пять
миллиардов лет море сольется с солнцем; не дышать ночь, потом две, потом три;
обрести покой; «ты прекраснее ночи, дай ответ, океан, хочешь стать моим
братом?» (Лотреамон); колыхаться на поверхности словно кувшинка; серфинговать
над бездной; сохранять недвижность; легкие заполнены водой; водяная душа;
исчезнуть всерьез и надолго; пять миллиардов лет назад – ничто; пять миллиардов лет спустя – ничто; человек – всего лишь
случайность в межзвездной пустоте; чтобы перестать умирать, достаточно
перестать жить; лишиться контракта; стать атомной субмариной, укрытой в
глубинах океана; плавать в небе и парить в море между ангелами и сиренами; все
уже свершилось; в начале было Слово; говорят, в смертный час вся жизнь проходит
перед глазами, однако Патрик видит совсем другое: CARTE NOIRE КОФЕ DESIR Я МЕЧТАЛ
ИМЕННО О НЕМ SONY СДЕЛАЛ ЭТО GAP ВСЕ ПОДРЯД ОДЕТЫ В КОЖУ SNCF ПРОГРЕСС НИЧЕГО НЕ СТОИТ ЕСЛИ ИМ НЕ ПОЛЬЗУЮТСЯ ВСЕ FRANCE TELECOM
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЖИЗНЬ.СОМ EDF МЫ ВАМ
ДОЛЖНЫ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ЧЕМ СВЕТ RENAULT
SCENIC HE ПУТАТЬ
С МАШИНОЙ ROCHE
BOBOIS НАСТОЯЩАЯ ЖИЗНЬ НАЧИНАЕТСЯ ВНУТРИ NISSAN MADE IN
НАСТОЯЩЕЕ КАЧЕСТВО SOCIETE GENERALE ОБЪЕДИНИМ НАШИ
ТАЛАНТЫ SFR БЕСПРОВОДНОЙ МИР CREDIT LYONNAIS МЫ БЫЛИ ОБЯЗАНЫ ПОДАРИТЬ ВАМ НОВЫЙ БАНК CITROEN ВЫ ДАЖЕ ПРЕДСТАВИТЬ СЕБЕ НЕ МОЖЕТЕ НА ЧТО ОН СПОСОБЕН
ДЛЯ ВАС NESTLE
ШОКОЛАД ЭТО КРУТО BNP ПОГОВОРИМ О БУДУЩЕМ NOKIA CONNECTING PEOPLE NIVEA САМЫЙ ПРЕКРАСНЫЙ СПОСОБ БЫТЬ
САМИМ СОБОЙ ADECCO НЕ ИЗМЕНИТ МИР НО ВНЕСЕТ В
НЕГО РАЗНООБРАЗИЕ L'OREAL ВЕДЬ Я ЭТОГО ДОСТОЙНА DAEWOO СТОЛЬКО ПРЕИМУЩЕСТВ И НИ ОДНОГО НЕДОСТАТКА CHARLES GERVAIS ОН УЖАСЕН НО ЭТО БОЖЕСТВЕННО SELF TRADE ЕСЛИ БЫ
БИРЖА ОБОГАЩАЛА ВСЕХ ВАМ СЛЕДОВАЛО БЫ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ КУРС MENNEN ДЛЯ НАС МУЖЧИН ERICCSON ПЕРЕДАВАЙТЕ ЭМОЦИИ ПОЧТОЙ МЫ ВСЕ НА ЭТОМ ВЫИГРАЕМ MONOPRIX ЧТО ЗАХОЧЕШЬ ТО БЕРИ TROIS SUISSES МНЕ ПОВЕЗЛО ЧТО Я ЖЕНЩИНА BATON DE BERGER ПРОДАЕТСЯ УЖЕ WILLIAMS ЕСЛИ
ВЫ ДОРОЖИТЕ ЖИЗНЬЮ MOBALPA МЫ ЗДЕСЬ ИМЕННО ДЛЯ ЭТОГО NOUVELLE POLO ВЫ С ТРУДОМ УЗНАЕТЕ ЕЕ SEGA ЭТО СИЛЬНЕЕ ВАС ВЫ ВСТУПИЛИ НА ЗЕМЛИ КЛАНА КЭМПБЕЛЛОВ
ОСТОРОЖНЕЙ С АЛКОГОЛЕМ ОН ВРЕДЕН ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ GILLETTE ЛУЧШЕ ДЛЯ МУЖЧИНЫ НЕТ LEERDAMMER СЕЙЧАС РАЗОРЮСЬ BELLE DE NUIT DE NINA RICCI НА ЗЕМЛЮ ПАЛА ТЬМА МУЖЧИНЫ БЕЗ УМА MICHELIN ЛУЧШИЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ДОЛГОСРОЧНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ VISA PREMIER В ЖИЗНИ ЕСТЬ НЕ ТОЛЬКО ДЕНЬГИ CANAL + ПОКА ВЫ ЕГО СМОТРИТЕ ВЫ ЗАБЫВАЕТЕ ЧТО СМОТРИТЕ
ТЕЛЕВИЗОР 306 СРАВНИТЕ С НЕЙ ВАШУ МАШИНУ LE PARISIEN ЛУЧШЕ
ВСЕГО В ВИДЕ ГАЗЕТЫ GALERIES LAFAYETTE ПАРАД ПЛАНЕТ GAZ DE FRANCE ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ
ШАНС CAROLL ВСЕГДА ХОРОШАЯ ПОГОДА ENJOY COCA-COLA СВЕЖЕСТЬ ЖИЗНИ HOLLYWOOD CHEWING-GUM WORLD ON LINE FREEDOM OF MOVEMENT UNITED COLORS OF BENETTON BARILLA МЫ ВСЕ
ГДЕ-ТО СЛЕГКА ИТАЛЬЯНЦЫ RATP ПРОЕДЕМ
ЧАСТЬ ПУТИ ВМЕСТЕ TELE 2 ХВАТИТ ЗВОНИТЬ ПО ДОРОГИМ
ТАРИФАМ OENOBIOL ВСЕ МОЕ ТЕЛО ЖАЖДЕТ ОМОЛОЖЕННОЙ КОЖИ IBM ПРЕКРАСНОЕ
РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМ ДЛЯ НАШЕЙ МАЛЕНЬКОЙ ПЛАНЕТЫ CLUB MED БЫТЬ ТАМ И
ТОЛЬКО ТАМ PEUGEOT 206 ЕДИНСТВЕННОЕ ЧТО МОЖЕТ
ВЗВОЛНОВАТЬ В НАШЕ ВРЕМЯ ADIDAS ОБУВЬ ДЛЯ
ВАС TROPICANA
ПРОБУДИТ ВАШИ ЖЕЛАНИЯ HERMES 2000 ПЕРВЫЕ ШАГИ В НОВОМ ВЕКЕ YOPLAIT ТАК ЗДОРОВО КОГДА ЭТО ВКУСНО AIR FRANCE ВЗЛЕТИМ В НЕБО ВЕДЬ ЭТО ЛУЧШЕЕ МЕСТО НА ЗЕМЛЕ GIVENCHY БОЛЬШЕ ЧЕМ БЕСКОНЕЧНОСТЬ RHONE POULENC ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРЕКРАСНЫЙ НОВЫЙ МИР.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРЕКРАСНЫЙ НОВЫЙ МИР.
Париж, 1997–2000
[1] Анисовый безалкогольный напиток.
[2] Пейотль – мексиканское растение семейства кактусовых, содержит галлюциногенное вещество мескамин.
[3] «Эрта» – марка сосисок.
[4] Райзер – автор анимационного фильма, где герой – Толстый Мерзавец – разгуливает в трусах, не скрывающих его «мужские прелести».
[5] Немногие счастливчики (англ.).
[6] Эстер Вильямс – американская кинозвезда 40-х гг., любительница плаванья и организатор водного балета.
[7] Музыкальная группа, организованная ныне умершим Мишелем Колюччи (сценическое имя – Колюш) и дающая благотворительные концерты в пользу детей-инвалидов.