Глава 2.

МЕТОДИКА ПРОВЕДЕНИЯ ЖУРНАЛИСТСКОГО РАССЛЕДОВАНИЯ

 

2.1. Выбор темы расследования

2.2. Основные этапы расследования

2.3. Источники информации. Классификация, методика приобретения и использования

2.4. Использование специальных методик поиска информации при журналистском расследовании

2.5. Подготовка материалов расследования к публикации

2.6. Особенности работы криминального репортера

2.7. Телевизионная специфика журналистского расследования

2.8. Некоторые этические аспекты журналистского расследования

 

◄◄ к содержанию ►►

 

Журналистское расследование, без сомнения, самый трудоемкий жанр в журналистике. Его невозможно сделать за день, редкий случай, когда полноценное расследование удается «провернуть» за неделю. В крупных американских редакциях журналисту, специализирующемуся на расследованиях, часто вообще не устанавливают никаких нормативов. Зато цена настоящего расследовательского материала может на порядок превышать обычные редакционные гонорары, потому что любой редактор знает: именно такие материалы делают изданию имя, сказываются на росте тиража, поднимают авторитет в глазах читателей.

В нашей стране далеко не каждая редакция может позволить себе держать в штате журналиста, делающего один материал в месяц. Порой журналист в этой ситуации выбирает наиболее легкий путь, например, публикует стенограмму чьих-то телефонных переговоров, пленку с которыми принес в редакцию «доброжелатель», или использует какую-нибудь другую «случайную утечку» из правоохранительных структур. В этом варианте, конечно, хлопот меньше – расставил запятые, сделал короткий комментарий, дал хлесткий заголовок, и можно сдавать материал в номер. Осталось в качестве затравки поставить поверх публикации рубрику «Журналистское расследование» – и сенсация готова. Но мы уже говорили, что такие «эрзацы» не сделают имя журналисту, да и газете славы вряд ли прибавят, поскольку читателю очень скоро станет ясно, что издание просто используют в качестве «сливного бачка».

Настоящее журналистское расследование тем и отличается от подделок, что проходит несколько обязательных этапов. Можете не сомневаться, вдумчивый читатель должным образом оценит добросовестность автора.

Итак, рассмотрим основные элементы методики проведения журналистских расследований.

в начало

 

2.1. ВЫБОР ТЕМЫ РАССЛЕДОВАНИЯ

 

Любое расследование, как и практически любой журналистский материал, начинается с информационного повода. Какая информация может послужить толчком к расследованию? Это могут быть как события, факты и явления, лежащие на поверхности, так и конфиденциальные сведения, неизвестные общественности. Порой поводом для изысканий становится заурядный на первый взгляд эпизод, и единственный совет, который можно дать на этот счет – будьте внимательны к мелочам.

Началом расследования могут стать:

– события;

– происшествия;

– ваши собственные наблюдения и предположения;

– материалы СМИ;

– документы (как открытые, допустим, распоряжения и постановления властных органов, так и частично открытые, и конфиденциальные, от документации коммерческих структур – до ведомственной документации служебного характера;

– заявления официальных лиц, в том числе пресс-релизы госорганов или частных организаций;

– слухи;

– сообщения, полученные от вашего источника информации, или «инициатора».

 

Следите за событиями

 

Заслуживают внимания любые резонансные события и происшествия, информация о которых поступает в редакцию самотеком – через собственных корреспондентов или информационные агентства. Такими событиями могут быть крупный пожар, гибель подводной лодки, убийство или арест значимой фигуры, кадровые перемены в органах власти. Сюда же можно отнести, например, собрания акционеров, конфликты, возникшие на предприятиях между руководством и коллективом или между собственниками, либо арбитражные процессы, где крупные бизнес-структуры судятся между собой или с властями.

Например, появление нового высокопоставленного чиновника заставляет внимательно присмотреться к его биографии и попробовать ответить на вопрос, чьи интересы представляет данный персонаж. Так, за увольнением начальника одной из крупнейших в России Балтийской таможни в ноябре 2002-го года на первый взгляд стояли вполне обоснованные и понятные претензии к чиновнику со стороны руководства, связанные с задержаниями на одном из таможенных постов крупных партий контрабандных грузов (незадолго до этого пропущенных таможенниками). Наше журналистское расследование привело к совсем другому выводу. Появились основания полагать, что эти события – одно из проявлений борьбы влиятельных персон на уровне первых лиц правительства за контроль над грузопотоками.

За самыми заурядными мероприятиями зачастую нас ждут неожиданные открытия. Так, осенью 2002 года мы обратили внимание на митинг, состоявшийся в Петербурге у офиса крупной лесопромышленной корпорации, в котором принимали участие под экологическими лозунгами школьники и самозванцы, представлявшиеся сотрудниками «Гринпис». Время от времени школьники вскидывали руки в характерном приветствии и скандировали «Слава России». Кроме того, просматривая кадры телехроники с этого события, мы увидели в толпе одного из лидеров радикальной националистической организации. Родилось предположение о связи этой организации и заказчиков митинга – конкурентов корпорации, что и подтвердилось в результате расследования.

 

Читайте прессу

 

Хорошим поводом может быть информация, опубликованная в других СМИ. Например, заметка о лопнувшем агентстве недвижимости, туристической фирме или об изменениях в составе акционеров крупной компании, иначе говоря, информация, опубликованная в открытых источниках.

Возможность использования для журналистского расследования такого рода информации в качестве отправной точки, в общем-то, зависит от способности журналиста увидеть интригу, скрытую за сухими строчками сообщения, например, о смене состава совета директоров крупной компании. Тут-то и пригодятся хорошо систематизированные архивы, о которых пойдет речь в следующих главах нашей книги.

Нелишне уделять особое внимание рекламным статьям и частным объявлениям в СМИ. Различные мошеннические компании – от всевозможных пирамидальных структур до фирм-однодневок – часто ведут весьма активную рекламную кампанию. Как правило, предложение гарантированного заработка или трудоустройства за рубежом или исцеления от всевозможных болячек, – безусловный повод, из которого может вырасти настоящее расследование.

К интересным результатам привело журналистское расследование, проведенное сотрудниками АЖУР на основании опубликованного в одной из газет объявления о предстоящем выступлении руководителя «Международного университета восточной медицины» и НИИ традиционной народной медицины и музыкальной терапии Рушеля Блаво. Попробовав наудачу установить личность «французского» целителя, мы выяснили, что он имеет петербургские корни и прелюбопытную биографию, в которой уникальные экстрасенсорные способности Рушеля Эфраимовича играют отнюдь не первую роль. Получились две интересные публикации, отправной точкой для которых стало обычное рекламное объявление, вовремя увиденное и грамотно использованное сотрудником отдела расследований АЖУР, специализирующимся на журналистских расследованиях в области паранормальных явлений.

Бывают и более экзотические примеры. Так, в Петербурге заказчик нашел киллера через раздел о найме на работу в одной из газет, где молодой человек дал объявление, что он «согласен на любую работу».

 

Ищите документы

 

Другим поводом к началу расследования может служить информация, которая не столь широко известна, но, тем не менее, легко доступна любому, кто ей заинтересуется, тем более, журналисту. Мы рекомендуем пристально следить за всеми документами, выходящими из властных кабинетов вашего региона, будь то распоряжение губернатора или постановление местных органов законодательной власти, не говоря уже о сообщениях пресс-служб. В них зачастую содержится очень любопытная информация. Например, какому-то кругу лиц градоначальник выделил квартиры на льготных условиях, и среди действительно достойных людей вдруг обнаруживаются фамилии лиц, которые к категории льготников никак принадлежать не могут. Или распоряжение, где победителем выгодного тендера оказывается малоизвестная фирма, чьи возможности явно не отвечают условиям конкурса. Любое из этих событий может свидетельствовать о злоупотреблениях со стороны властей, а значит, быть предметом расследования. Пример из нашей практики – серия распоряжений бывшего губернатора Ленинградской области, касавшихся выделения средств под различные программы Академии национальной безопасности – частной организации, курируемой спикером Госдумы Геннадием Селезневым. Сам же губернатор числился в родственном академии Совете национальной безопасности, также возглавляемом Селезневым. За документами последовала серия материалов, посвященных расследованию деятельности Академии.

Однажды на нашем столе оказались два документа, за подготовку которых отвечал высокопоставленный чиновник одного из комитетов городской администрации. В обоих случаях шла речь о предоставлении льгот по арендной плате некой коммерческой структуре, которая могла претендовать на льготу только при участии в государственном контракте. Фирма в таких контрактах не участвовала, о чем и сообщалось в первом документе. Содержание второго документа было прямо противоположным предыдущему. Появление этих материалов стало основой для публикации о коррупции в комитете.

Еще один тип документов, которые представляют интерес для журналиста, ищущего тему расследования, – документация предприятий и организаций. Как правило, такие материалы появляются на свет в конфликтных ситуациях. «Классикой жанра» в этом смысле могут считаться учредительные документы коммерческих структур, из которых следует, что интересующее журналиста лицо зарегистрировало фирмы по «липовому» паспорту.

Здесь уместно вспомнить пример из практики Агентства: в результате работы над материалом, посвященном обнаружению старинной Торы при обыске на квартире некоего высокопоставленного чиновника, «следы» этого события потянулись к довольно известному духовному лицу. При изучении его коммерческой деятельности выяснилось, что для регистрации фирм он пользуется двумя паспортами, один из которых числится утерянным. Понятно, что такая «мелочь» автоматически становится сенсацией, если речь идет о человеке, претендующем на первую роль в еврейской религиозной общине Санкт-Петербурга.

 

Слушайте

 

Источником информации могут быть ваши коллеги, которые всегда обладают массой интересной информации, порой не догадываясь о ее ценности. Умейте слушать собеседников. Не пренебрегайте слухами. Иногда даже самые невероятные рассказы оказываются сущей правдой.

В апреле 2000-го года к нам зашел Андрей Кивинов – автор многочисленных детективов, автор сценария «Улиц разбитых фонарей» и «Убойной силы». Кстати, Андрей около полутора лет проработал в Агентстве. Вот что рассказал он в тот день со слов своих бывших коллег по милиции: в один из районных Домов малютки некий гражданин привез младенца. Мужчина сказал, что удочерит девочку, и оставил администрации номер своего мобильного телефона. Директор Дома поставила в известность об этом факте сотрудников местного отдела милиции. Правоохранители побеседовали с гражданином.

По словам мужчины, оказавшимся топ-менеджером крупной фирмы, ребенка оставил ему случайный попутчик, которого он взялся подвезти. Более того, гражданин утверждал, что его попутчиком был никто иной, как губернатор. «Губернатор» же порекомендовал ему усыновить ребенка и обещал быть на крестинах. Эта невероятная история в первую очередь заставляет задуматься о психическом здоровье ее героя, однако у менеджера даже были справки о том, что он в полном порядке.

Мы решили заняться этой историей, хотя она казалась настолько невероятной, что больше походила на бред. Но малютка и собиравшийся стать ее отцом гражданин были вполне реальными. Расследование привело нас в секту нумерологов. Уважаемый топ-менеджер оказался одним из ее адептов. Малютка – его дочерью. Мать девочки также была вовлечена в секту. Ребенок, по замыслу родителей, наученных гуру, должен был вырасти «новым человеком», ни от кого не зависящим и никому ничем не обязанным. Для его освобождения и был выбран такой сложный путь – сдача в детский дом и последующее усыновление.

 

В Агентстве журналистских расследований есть сотрудник, в обязанности которого входит прием первичной информации. Этот сотрудник общается абсолютно со всеми людьми, приходящими в Агентство «с улицы», внимательно выслушивает их, записывает рассказ с обязательным подробным указанием полных установочных данных пришедшего и максимально полных данных юридических и физических лиц, являющихся героями этого рассказа.

Как показывает практика, в девяноста пяти случаях из ста полученная таким образом информация не представляет интереса с точки зрения журналистского расследования. Причин тому, как правило, две. Первая: проблема, важная для конкретного человека, не является таковой для широкого круга читателей. Вторая: об этом неприятно писать, но многие из приходящих в редакцию людей ведомы не реальными проблемами, а неуравновешенным состоянием собственной психики. Как бы то ни было, любая первичная информация, даже если она не является перспективной в плане журналистского расследования, все равно фиксируется и направляется в архив Агентства. Как знать, вдруг когда-нибудь «маленький злодей» из «маленькой» истории, рассказанной человеком «с улицы», проявит себя в каком-нибудь крупном криминальном скандале! И тогда «ненужная» на первоначальном этапе информация может оказаться весьма интересной в качестве фрагмента истории. В связи с этим любопытен случай, произошедший в Агентстве журналистских расследований в 2001 -м году.

Как-то раз к нам в редакцию пришла Людмила Борисовна Нефедова, возглавлявшая петербургское отделение общественно-политического Жуковского движения России «Жизнь». Она рассказала о том, как ее похитили, избили и потребовали принести учредительные документы организации некому г-ну Гелбутовскому, руководителю крупной коммерческой структуры. Одновременно Нефедова обратилась во всевозможные правоохранительные органы.

Рассказ этот был тщательно отфиксирован и в письменном виде отправлен на стол начальника отдела расследований АЖУР, чтобы тот определил перспективность данной темы с точки зрения уместности проведения журналистского расследования.

Результат был отрицательный, потому как из предоставленной Нефедовой информации действительно явствовало, что она стала жертвой чьих-то преступных посягательств и хочет обвинить в них бизнесмена Александра Гелбутовского, но вовсе не следовало, что Гелбутовский имеет к этим посягательствам какое-то отношение. Нельзя же было всерьез предположить, что солидный бизнесмен просто захотел получить контроль над этой далеко не самой влиятельной организацией, для чего предпринял столь жестокие меры! Мало ли, на кого ссылались преступники, угрожавшие этой женщине (если действительно ссылались!), тем более, что Людмила Борисовна – человек активный, она проявляла себя в разных областях городской жизни и, теоретически, вполне могла скрывать истинные причины произошедшего.

Полученная от нее первичная информация была направлена в архив. Прошел год, и вот в Агентство журналистских расследований попало письмо, подписанное руководителями фирмы «Ферромет», занимающейся торговлей цветными металлами. В письме подробно описывались избиения, поджоги и разбойные нападения, которым на протяжении длительного периода времени подвергался генеральный директор «Ферромета» Сергей Богданов. Авторы письма (а как выяснилось впоследствии, и сам Богданов) связывали все произошедшее с конкурентной борьбой, развернувшейся между ними и фирмой «Трансмет», возглавляемой Александром Гелбутовским. У них так же не было доказательств связи господина Гелбутовского с описанными в письме злодействами, но, когда подобная информация поступает уже второй раз, она, безусловно, заслуживает внимания и доверия.

После того, как мы убедились в отсутствии связи между Людмилой Нефедовой и бизнесменом Сергеем Богдановым, принято было решение приступить к журналистскому расследованию, которое подтвердило большинство фактов, полученных в ходе приема первичной информации и, в конце концов, вылилось в публикацию.

В общем, слухи очень даже целесообразно иметь в виду, особенно, если вы интересуетесь событием или серией событий в каком-то конкретном информационном секторе. Практика показывает, что слухи в таких местах весьма часто имеют отношение к реальным фактам. Правда, пользуясь слухами, всегда следует иметь в виду как минимум два обстоятельства. Первое: слухи распространяются коммуникабельными людьми, часто склонными приврать не корысти ради, а просто для красного словца – из любви к процессу. Второе: есть немало людей, прекрасно отдающих себе отчет в том, что слухи не рождаются на пустом месте, а, значит, вполне пригодны для использования в качестве составной части некой информационной технологии. Человек, от которого вы услышали некие слухи, вполне может быть с вами абсолютно искренним, но при этом ему эти слухи мог «вложить в голову» тот, кто задумал зачем-то целенаправленную дезинформацию.

Нередко ведь злоумышленник на то и рассчитывает, что в газете напечатают что-нибудь типа такого: «Интересно, кстати, что в кругах, близких к губернатору такой-то области, упорно муссируются слухи об излишне сентиментальных отношениях между ним и женой одного из его ближайших помощников!». Если пофантазировать дальше, то можно предположить, что губернатор такой-то области оформил на этого самого ближайшего помощника сеть коммерческих структур (ему-то по закону не положено, а помощнику – пожалуйста), после публикации отношения губернатора и помощника портятся, в результате чего губернатор теряет финансовую поддержку и проигрывает на ближайших выборах.

Вывод: слухами можно и нужно пользоваться, только проверять их следует особо тщательно. И, кроме того, понимание, откуда они берутся, в некоторых случаях позволяет приблизиться к разгадке, независимо от того, соответствует данный конкретный слух истине или же нет.

 

Сомневайтесь

 

Не принимайте на веру слова чиновников, политиков и бизнесменов. Официальные лица часто думают одно, делают другое, а говорят третье. Подвергайте сомнению их заявления. Поводом для расследования может стать и информация, обнародованная на пресс-конференции. Например, объявление о начале реализации крупномасштабного проекта. Первые вопросы, которые необходимо задать себе: кому это выгодно и на какие средства будет осуществляться очередная «стройка века»? Так было в Петербурге, когда строительный трест объявил о намерении возвести небоскреб. Проект поддержала городская администрация, выделившая компании ряд льготных кредитов. Небоскреб так и не построили, а трест вскоре признал себя банкротом. Деньги, конечно же, исчезли. Та же история повторилась с разрекламированным проектом строительства высокоскоростной железнодорожной магистрали Москва-Петербург.

Вот весьма распространенная ситуация: на пресс-конференции чиновники объявляют о достижении договоренности по поводу реализации крупного инвестиционного проекта с якобы известной зарубежной компанией. Простой совет: не поленитесь найти сайт этой фирмы в Интернете. Действительно солидные фирмы, как правило, имеют свои страницы в сети. Это часть корпоративной культуры. В сети же можно найти информацию, дающую представление о финансах той или иной корпорации. Если же вы не найдете этих сведений – это повод задуматься о соответствии объявленных планов реальности.

Нередки и «обратные» ситуации, когда, например, высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов намеренно вводят журналистов в заблуждение – как им кажется, в интересах следствия. К подобным действиям следует относиться особенно осторожно: в одних случаях за ними скрывается откровенная глупость (если не злой умысел), в других – реальные интересы дела.

В октябре 2002-го года на пресс-конференции в Петербурге высокопоставленный сотрудник МВД объявил о том, что установлены убийцы вице-губернатора Петербурга Михаила Маневича, расстрелянного в августе 1997-го года на Невском проспекте. Проведенная нами проверка этих сведений показала, что один из «убийц» погиб за 40 дней до убийства Маневича. Таким образом, генерал, очевидно, выдал желаемое за действительное.

 

«Визит инициатора»

 

Перечисленные выше информационные поводы относятся к категории открытых или полуоткрытых. Толчком к расследованию часто служит информация, предоставленная вашим конфиденциальным источником или случайным информатором. Мы рекомендуем разделять сведения, полученные по вашей инициативе, и те, которые становятся вам известны по инициативе самого источника.

Обычная история: в редакцию приходит посетитель и предлагает тему для расследования. Такое явление у нас в агентстве принято называть «визит инициатора». Кстати говоря, инициатором может быть не незнакомый человек, а ваш постоянный источник, с которым вы давно имеете тесный контакт. Многим из вас наверняка приходилось сталкиваться с подобными примерами.

Попытайтесь найти ответ на вопрос: зачем вам сообщают эту информацию, какие цели преследует источник? Возможно, он добивается восстановления справедливости, а может быть, представляет конкурирующую группу, пытающуюся использовать СМИ для расправы с соперниками. Своевременно определить, что движет информатором, – значит не стать объектом манипуляции. Вот лишь один эпизод из нашей практики. Руководитель крупной коммерческой структуры, пришедший в редакцию, просил найти управу на другую фирму, которая якобы занимается криминальным бизнесом. Элементарная проверка показала, что бизнесмен пытается руками журналистов свести счеты с конкурентами.

Впрочем, даже если вы поняли, что информатором движет желание расправиться с соперником, это вовсе не повод для того, чтобы оставить полученные сведения без внимания. Надо признать, что подавляющее число расследований в области экономики (или попыток таковых), появляющихся в СМИ, имели в своей основе так называемый «слив». От добросовестности журналиста зависит, как он распорядится полученной информацией – опубликует без элементарной проверки или попробует разобраться в ситуации.

На самом деле, главным в нашей работе являются вовсе не мотивы, которыми руководствуются при общении с нами наши источники, а объективность информации, которую они предоставляют. Впрочем, мотивы тоже важны – зная их, вы будете чувствовать себя увереннее.

 

Избирательные кампании как повод для журналистского расследования

 

До сих пор мы говорили об источниках появления тем для расследования. В этом ряду есть особая категория, которая сама по себе является поводом для пристального внимания журналистов.

За десять лет преобразований в России не появилось ни устоявшихся демократических институтов, ни гражданского общества. Зато в стране часто проходят всевозможные выборы. В этих условиях СМИ, несмотря на ангажированность и зависимость от властных или финансово-политических групп, остаются, пожалуй, единственным эффективным механизмом общественного контроля за деятельностью органов власти и кандидатов во власть, стремящихся заручиться поддержкой избирателей.

Можно выделить следующие направления расследований, связанных с выборами.

– Источники финансирования кандидатов, партий и объединений;

– Сведения о кандидатах;

– Манипуляции с голосами избирателей со стороны штабов кандидатов;

– Фальсификация итогов голосования.

 

Коробки из-под ксерокса

 

Источники финансирования кандидатов, партий и объединений – как правило, самая закрытая часть информации, потому что ни одни выборы в России не обходятся без пресловутого «черного нала». Неофициальные кассы имеют и «левые» и «правые», и демократы и коммунисты. С одной стороны, это объясняется несовершенством избирательного законодательства, когда жесткие ограничения на размер предвыборного фонда вынуждают идущих во власть прибегать к неучтенным средствам, с другой – даже снятие ограничений на размер фондов не решит проблемы, так как спонсоры кандидатов не стремятся себя афишировать. Между тем, «черный нал» криминален по своей природе, так как это средства, выведенные из под налогообложения с помощью всевозможных сомнительных схем. Да, большая часть сограждан получает зарплаты в конвертах, а предприятия порой не могут обойтись без налички, потому что, заплатив по-честному налоги, будут просто вынуждены остановить свою деятельность. Однако бизнес вынужден использовать «черный нал», чтобы выжить, а кандидаты и партии – чтобы получить власть. Согласитесь, цели несколько разные. Так появляются знаменитые «коробки из-под ксерокса». Политики не любят откровенничать на тему финансирования их деятельности, а конкуренты нередко используют эту карту в политической борьбе – удар по финансовой базе кандидата зачастую равносилен для него поражению на выборах.

 

Под колпаком

 

Свой «скелет в шкафу» есть у каждого, но любой из тех, кто идет во власть, должен понимать, что отныне он находится под пристальным вниманием общества. Избиратель имеет право знать подробности о нынешней деятельности кандидата, его прошлом, а также значимые сведения личного плана, которые относятся к персональным данным – движимое и недвижимое имущество и бизнес не только самого претендента, но и ближайших родственников. Между тем, многие из тех, кто попадает в поле нашего внимания, не стремятся афишировать некоторые подробности своей жизни.

Однажды мы изучали биографию кандидата, претендовавшего на пост губернатора Ленинградской области. Отправной точкой послужила листовка, выпущенная штабом кандидата, в которой описывались подвиги героя. Согласно обнародованным данным, кандидат в прошлом командовал подводной лодкой и был представлен к званию Героя Советского Союза. В результате проверки этих сведений выяснилось, что бывший подводник ушел с флота после суда офицерской чести, а впоследствии был судим по нескольким эпизодам, в том числе за кражу телевизора. Наше дело – предоставить избирателю эту информацию, не навязывая выводов. Может быть, общество сочтет, что как раз такой человек сегодня необходим на высоком посту?

Изучение связей кандидатов на выборные должности, их коммерческой деятельности нередко дает представление о том, какие группы стоят за ними.

 

О «черных технологиях» и фальсификациях в белых воротничках

 

Тема «черных технологий» в избирательных кампаниях в последние годы приобрела особую популярность, и всякий раз получает новое звучание в ходе тех или иных выборов. Причем, иногда под этими самыми технологиями понимают едва ли не весь арсенал действий политтехнологов. Мы оставим дискуссию о терминах имиджмейкерам. Отметим лишь, что для журналистского расследования могут представлять интерес факты подкупа и покупки голосов избирателей, противодействие волеизъявлению граждан и выпуск фальсифицированной полиграфической продукции.

Представляется, что гораздо большая опасность, чем «черные технологии», заключается в возможности действий официальных органов, в том числе членов избирательных комиссий, в пользу того или иного кандидата.

Способы фальсификаций можно условно разделить на две основные группы: искажение данных протоколов голосования на уровне участковых, окружных или территориальных комиссий и вброс бюллетеней.

 

] ] ]

 

Итак, мы выяснили, что тем для проведения журналистского расследования может быть бесконечное множество. Как же выбрать из них наиболее перспективную с точки зрения реализации, какие факторы здесь должны играть решающую роль?

Общее правило для поиска темы вашего расследования: стройте версии.

Оценивая некий факт или событие, попытайтесь понять, что за ним стоит, и смело ищите подтверждение своим догадкам. Попробуйте представить скелет возможного материала. Не отчаивайтесь, если в процессе работы обнаружится совсем не то, что вы предполагали, – жизнь гораздо сложнее самых изощренных схем.

Определившись с темой, можно приступать к следующему этапу расследования.

 

Оценка перспективности темы

 

Главным критерием перспективности темы, на наш взгляд, должен быть общественный резонанс, который она в потенциале может вызвать. Привлечет ли публикация интерес общества к этой теме, как оно среагирует и среагирует ли вообще – вот вопросы, на которые журналист должен себе внятно ответить. Особенно это касается случаев, когда тема инициирована неким корпоративным кругом лиц. Часто бывает, что интерес к данной теме ограничен этим самым кругом, несмотря на заверения источника в огромной ее актуальности для всего прогрессивного человечества. К сожалению, четких критериев оценки перспективности темы не существует. Есть немало примеров, когда журналист и редактор имеют на этот счет противоположные точки зрения.

Что может служить индикатором резонансности события? Это и журналистский опыт, и умение чувствовать своего читателя, и способность улавливать настроения в обществе. Это, наконец, обостренное чувство социальной справедливости и собственная интуиция. Хрестоматийным примером неправильной оценки резонансности события может считаться история, когда одна из крупнейших американских телевизионных компаний «проворонила» начало первой чеченской войны. Редакторы просто посчитали, что этот мелкий конфликт будет утрясен за два-три дня, и незачем посылать на другой конец света съемочную группу.

Оценивая возможную реакцию общества, надо иметь в виду и то отношение, которое существует к объекту расследования. Требуется особая степень деликатности, когда речь идет о кумирах. Мы столкнулись с этой проблемой, когда готовили материалы о коррупции в руководстве Мариинского театра, когда делали серию публикаций о мэре Санкт-Петербурга Анатолии Собчаке, когда писали об обстоятельствах убийства Галины Старовойтовой. Общество неохотно расстается со стереотипами и порой просто не хочет знать правду. Никаких определенных критериев здесь не существует, помимо ваших личных этических норм и правил. История журналистики хранит в своих анналах имена людей, которые подходили к этим вопросам с позиции высокой нравственности, и она же знает «невзоровщину», когда во имя истины к вам в спальную комнату могла ворваться ночью съемочная группа.

При оценке резонансности темы нужно учитывать и степень ее изученности наукой, обществом, прессой. В свое время, когда мы только начинали описывать криминальный мир Петербурга, журналисты нашего агентства столкнулись с негативной реакцией редактора: мол, кого могут заинтересовать мутные потоки сознания уголовников? Но вскоре стало ясно, что руководство неверно оценило перспективность темы: вокруг этой проблемы существовал полный информационный вакуум, и первые же публикации на эту тему вызвали прямо-таки взрывную реакцию в обществе. Однако такая ситуация была типична для 90-х годов. Сегодня, когда запретных тем не существует, а общество перегружено негативной информацией, когда размыты границы нравственности, можно напороться на равнодушие, даже работая с такими, казалось бы, заведомо резонансными темами, как лопнувшие «пирамиды» или злоупотребления чиновников.

Придя к выводу, что критерии оценки резонансности темы во многом субъективны, позволим себе дать несколько советов.

·         Оцените информацию, которая уже была опубликована на эту и подобную ей темы. Много ли ваших предшественников ходило схожими тропами?

·         Если вы беретесь за тему, на которую многие уже писали, ответьте себе на вопрос: сможете ли вы сказать что-то новое читателям?

·         Имейте в виду, что читателей, прежде всего, интересуют обстоятельства, которые могут коснуться их лично или близких им людей.

·         Обыватель любит истории из тайной жизни сильных мира сего.

 

Если вы пришли к выводу о недостаточном интересе общества к теме уже в процессе расследования, не отчаивайтесь и доводите работу до конца. Кое-что можно исправить на этапе написания материала. Опытный журналист даже самые скучные факты может красиво «упаковать». Впрочем, о способах подачи журналистского расследования мы поговорим чуть позже, а пока надо сделать следующий шаг к принятию главного решения.

После того, как вы оценили уровень резонансности темы, следует задаться вопросом о сроках реализации и возможности выполнения вашего начинания. Приступая к работе, надо отдавать себе отчет, каким арсеналом средств поиска информации вы располагаете, как долго позволите себе заниматься этой проблемой, будет ли читателю интересно расследование на выбранную вами тему. Допустим, вы чувствуете, что тема представляет общественный интерес, но при этом осознаете, что ее раскрытию нужно посвятить полгода работы в архиве и столько же времени уделить поиску свидетелей. Пойдет ли ваша редакция на то, чтобы платить вам зарплату весь этот срок? Вряд ли. Но быть может, вы достаточно обеспеченный человек, чтобы позволить себе год не работать? Если вновь ответ отрицательный, лучше поискать другую тему для расследования.

Помимо сроков, необходимо оценить и степень выполнимости поставленной задачи. Допустим, возникли слухи, что в вашем районе действует банда с Бермудских островов. Она появляется здесь ровно на три недели, совершает кошмарные злодеяния и исчезает в своем Бермудском треугольнике. Все это необыкновенно интересно читателям, но кто же даст вам средства на столь дальнюю командировку! Так в свое время зашло в тупик следствие по делу об убийстве в Санкт-Петербурге певца Игоря Талькова, поскольку основной подозреваемый, Валерий Шляфман, успел уехать в Израиль, а денег у прокуратуры Петербурга на командировку в эту страну не было. Нам самим не удалось довести до конца расследование по розыску зарубежной недвижимости некоторых петербургских чиновников, поскольку, по имеющимся данным, большая ее часть расположена в укромных уголках Франции и Испании.

Еще один фактор, который необходимо учитывать наравне с двумя предыдущими, – трудозатраты. В начале 90-х нынешний директор Агентства журналистских расследований Андрей Константинов, а в ту пору специальный корреспондент газеты «Смена», готовил материал о расходовании средств знаменитых в свое время телемарафонов, которые вела Тамара Максимова. В «Смену» поступила информация, что далеко не все средства, собранные в ходе акций, используются по назначению. Когда корреспондент пришел к главному организатору действа, одному из руководителей Петербургского фонда культуры, и попросил показать документы, тот широко улыбнулся, открыл дверь в соседнее помещение и сказал: «Давай, проверяй. Здесь все, что регистрировалось по марафону». Перед журналистом предстал огромный зал, заваленный бумагами. Пять ревизоров не смогли бы обработать всю эту документацию и за год. Впрочем, расследование все же удалось довести до конца – журналист решил ограничиться выяснением судьбы некоторых дорогих подарков, которые вручались представителям благотворительных фондов непосредственно перед телекамерами, и обнаружил, что следы этих подарков теряются в неизвестности.

В Агентстве журналистских расследований вопрос оценки перспективности проведения каждого конкретного журналистского расследования имеет еще одну сторону: целесообразность с точки зрения корпоративной продуктивности. В отделе расследований АЖУР работа над темами осуществляется бригадным методом, а потому, при принятии решения о начале всякого нового журналистского расследования, начальник этого отдела задает себе один и тот же вопрос: не получится ли, что большинство его подчиненных вынуждено будет заниматься только этой новой темой в ущерб остальным? Вопрос вполне обоснованный, если учесть, что у отдела постоянно в работе не менее шести-семи тем. Конечно же, в подавляющем большинстве случаев положительный ответ на вышеприведенный вопрос автоматически отвергает такую трудоемкую работу.

Еще один фактор, требующий предварительной оценки, – степень риска. Практически любое серьезное расследование несет в себе определенную долю риска, поскольку всегда найдутся люди, которые дорого бы отдали, чтобы сохранить в тайне ту или иную историю. Поэтому, оценивая степень риска, сразу же прикидывайте, насколько возможно его избежать. В каких-то случаях это сделать нетрудно: если вам, предположим, надо посетить притон наркоманов или бомжей, где всегда существует опасность натолкнуться на агрессивную реакцию с их стороны, прихватите с собой подготовленного к этому – морально и физически – приятеля, а еще лучше – договоритесь с участковым этого района. Степень риска – не только опасность физического воздействия. Одно из наших расследований касалось рынка распространения печатной продукции. Приступая к работе над этой темой, нам пришлось задуматься о том, какие последствия может иметь предстоящая публикация для нашего издания, также зависимого от этого рынка.

Непредсказуема реакция на публикацию и со стороны фанатичных поклонников человека, о котором вы написали. Особенно если речь идет о религиозных деятелях той или иной секты. Сектанты зачастую резко реагируют на интерес журналиста к их духовным лидерам и могут навредить ему в процессе расследования. С особой осторожностью должен действовать журналист при попытках внедриться в криминальную среду. Прямолинейный подход, незнание уклада жизни этих людей, маскарад, почерпнутый из детективных романов – все это может привести к весьма печальным последствиям.

Ситуации, как вы понимаете, возможны самые разные, но далеко не перед всеми надо пасовать. Вспомним знаменитую работу шведских журналистов, которые разоблачили деятельность разведывательной организация Ай-би (IB) – информационного бюро, занимавшегося не только шпионажем за границей, но и слежкой за общественными организациями и партиями внутри страны. За обнародование государственной тайны журналисты вместе со своим источником угодили в тюрьму, но никто из них ни на секунду не пожалел, что довел эту работу до конца.

Как правильно оценить степень риска, как выбрать оптимальные средства защиты, – об этом мы подробно расскажем в разделе, посвященном технике безопасности при проведении журналистского расследования. А пока от оценки перспективности темы перейдем к следующему этапу.

 

Предварительная оценка круга потенциальных источников информации

 

Не забывайте, что вполне достоверный с виду документ, оказавшийся в редакции, может оказаться подделкой, слух так и остаться слухом, а «визит инициатора» обернуться душеспасительной беседой с психически нездоровым человеком.

Увы, подтвердить первоначальную информацию удается далеко не всегда. Например, вам сообщают о неком секретном приложении к официально обнародованным документам, касающимся общественно значимой проблемы. Очевидно, подтвердить эти сведения можно, лишь имея на руках сами секретные бумаги, доступные только очень ограниченному кругу высокопоставленных чиновников. Очевидно и то, что обладателям этой информации нет резона передавать материалы журналистам. Скорее всего, вам не удастся довести такое расследование до конца. В данном случае мы рекомендуем отложить тему до лучших времен. И всегда помните, что даже самая интересная и правдоподобная информация, попавшая к вам, ничего не стоит, если ее не смогут подтвердить по крайне мере еще два независимых источника, а еще лучше – найдите ей документальное подтверждение.

Поэтому вслед за оценкой перспективности темы мы должны поставить перед собой вопросы, на которые хотим получить ответы в результате нашего расследования, и наметить возможные источники информации. Если эта тема является новой для вас, то, скорее всего, вам придется расширить круг своих источников. Соответственно, следует понять, кто и что может относиться к их числу, и разработать схемы их получения. Попытайтесь ответить и на вопрос, сможете ли вы найти документальную базу для выбранной темы. В связи с этим очень полезно заранее позаботиться о появлении самого труднодобываемого источника информации, называемого «фигурой легализации». Ведь это – один из немногих доступных журналистам способов самостоятельно сформировать доказательную базу для своего расследования.

Источники, с которыми приходится иметь дело любому журналисту, а журналисту-расследователю в особенности, можно разделить на несколько категорий[1], например:

1)      одушевленные и неодушевленные;

2)      открытые, частично открытые и закрытые (конфиденциальные);

3)      официальные и неофициальные;

4)      разовые и постоянные.

 

Если все вышеописанные этапы успешно пройдены, можно принимать решение о начале расследования. Принять решение – это, прежде всего, определить, какими силами вы будете вести поиск, и сколько времени на это потребуется, а также выработать меры безопасности. Но вот все позади. Вы определились с выбором темы, правильно оценив ее перспективность, ваши возможности ее реализации, определили приблизительный список потенциальных источников информации и составили грамотный план необходимых для производства данного расследования мероприятий. Теперь можно приступить собственно к журналистскому расследованию.

в начало

 

2.2. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАССЛЕДОВАНИЯ

 

Любое журналистское расследование состоит из:

-        составления плана мероприятий;

-        сбора и обработки первичной информации;

-        работы с источниками;

-        систематизации собранной информации;

-        формирования доказательной базы;

-        генерального интервью;

-        юридической экспертизы;

-        подготовки материала.

 

Составление плана расследования

 

Не путайте это мероприятие с планом публикации. План расследования – это, скорее, последовательность действий, которые необходимо совершить, чтобы найти нужные свидетельства и получить ответы на поставленные вопросы.

Письменный план необходим для каждого конкретного расследования. План мероприятий особенно полезен при бригадном методе работы, когда разные журналисты отрабатывают разные направления одного большого журналистского расследования. В отделе расследований АЖУР, например, такой план обычно расписывается на специальной доске, висящей на стене кабинета начальника отдела, благодаря чему он и его подчиненные всегда наглядно видят, в какой стадии в данный момент находится отработка каждого направления крупного журналистского расследования.

Итак, вы составили план действий. Пора начинать переходить к сбору и обработке первичной информации.

 

Сбор и обработка первичной информации

 

Этот этап состоит из двух основных частей. Первая часть – сбор информации об объекте или событии по открытым источникам. Вторая часть – поиск объективной информации, зафиксированной в различных базах данных.

Сбор информации по открытым источникам – работа сродни библиотечной. Поднимите все публикации СМИ по интересующему вас предмету, используйте Интернет, а если понадобится – архивы. В результате вы станете обладателем досье, которое само по себе является ценным информационным продуктом. Анализ этих материалов наверняка даст вам не только общее представление по теме, но и пищу для последующих изысканий.

В Агентстве журналистских расследований есть специальный архивно-аналитический отдел, сотрудники которого в совершенстве владеют большинством существующих на сегодняшний день технологий поиска информации по открытым источникам. Поэтому в АЖУРе первый этап собственно к журналистам никакого отношения не имеет. Как правило, определив тему нового расследования, мы посылаем соответствующий запрос в архивно-аналитический отдел и через какое-то время получаем уже систематизированное досье, составленное на основе всей, обнаруженной в открытых источниках информации. Пока сотрудники архивно-аналитического отдела работают над этим досье, отдел расследований занимается тем, что для обычного (работающего самостоятельно) журналиста стало бы вторым этапом сбора и обработки первичной информации.

Переходим ко второй части этапа сбора и обработки первичной информации, то есть к поиску информации, зафиксированной в различных базах данных. Эта информация не только придаст достоверность конечному продукту, но и позволит сделать обоснованные предположения и выводы. Подробнее вы познакомитесь с этой частью в главе, посвященной специальным методикам. Следует заметить: для того чтобы получить определенные объективные данные, журналисту совершенно не обязательно обладать специальными знаниями. Например, вы готовите материал о чиновнике, который, как говорят, успешно совмещает государственную службу с коммерческой деятельностью. Простой запрос в регистрирующий орган позволит подтвердить или опровергнуть эти сведения.

Журналистский запрос – порой весьма эффективный способ получения информации. К сожалению, коллеги (может быть, по лености) часто пренебрегают этой возможностью.

В тех случаях, когда расследование начинается с визита инициатора, в сбор и обработку первичной информации обязательно входит беседа с этим самым инициатором. Как правило, такой человек очень хорошо разбирается в сути событий, которым предстоит стать объектами вашего поиска, потому как сам принимает в них какое-либо участие – зачем бы иначе он пришел к вам «жаловаться»? С таким источником информации надо работать долго и качественно, причем, до того, как вы приступите к работе с прочими источниками. Ведь, в отличие от них, инициатор (его можно назвать первичным источником информации) готов к сотрудничеству с вами, его не надо ни в чем убеждать, к нему не нужно искать «подходы». Зато, серьезно поработав с этим человеком, вы, во-первых, будете более или менее представлять себе, где можно найти дополнительные источники информации, которые вам обязательно понадобятся на следующем этапе журналистского расследования, а, во-вторых, придете к этим источникам уже подготовленными.

Итак, у вас собрана и систематизирована вся информация по интересующей вас теме, которую можно было собрать на основании открытых источников, специальных баз и первичного источника. Пора покидать помещение редакции и приступать к следующему этапу журналистского расследования – к работе с источниками информации.

 

Работа с источниками

 

Надо сказать, что работа с источниками информации, которая вам предстоит в рамках намеченного журналистского расследования, целиком и полностью зависит лишь от одного обстоятельства: имеются ли в вашем распоряжении или в распоряжении ваших коллег как раз те источники, которые необходимы в данном конкретном случае. Если да – вам предстоит просто с ними встретиться и побеседовать, если нет – придется найти этих людей, познакомиться с ними и убедить их предоставить интересующую вас информацию.

Самим источникам информации мы посвятим отдельную главу, методики же их приобретения касаться в этой книге не будем – этот аспект лежит в области психологии человеческих взаимоотношений, что познается в основном из опыта, а также из специальных книг, самая распространенная и примитивная из которых написана американцем Дейлом Карнеги. Но, думается, имеет смысл в двух словах рассказать, каким образом осуществляется вербовка источников информации, как этому учат сотрудников спецслужб. Можно обозначить следующие этапы вербовки:

-        выявление кандидата;

-        оценка его перспективности;

-        привлечение к сотрудничеству;

-        проверка;

-        корректировка его деятельности в нужном направлении;

-        удержание на необходимый для сотрудничества срок;

-        своевременное прерывание контакта.

 

Конечно же, у журналистов нет даже близких к спецслужбам возможностей для реализации столь серьезной работы с каждым источником информации. Поэтому мы не предлагаем вам пользоваться этой схемой, но хотя бы знать о ее существовании будет полезно.

 

Систематизация собранной информации

 

Следует помнить важнейшее правило: всю информацию, полученную от источников, необходимо фиксировать в компьютере и отправлять в архив. Даже если вы не напишете статью сейчас, то сможете воспользоваться полученной информацией позже. Кроме того, своевременное фиксирование информации способствует логическому выстраиванию добытых вами фактов. Информация, полученная от разных источников в рамках работы по одной теме, собирается в один файл (в электронном виде) и в одну папку (в бумажном виде). Это делает вашу работу удобной и позволяет эффективно отчитываться перед руководством.

В отделе расследований АЖУР папка, собранная из материалов одного журналистского расследования, состоит из следующих разделов:

-        собственная информация (резюме того, что получено от источников);

-        установочная информация (тому, откуда она берется, будет посвящена отдельная глава);

-        документы;

-        копии публикаций (или досье по открытым источникам).

 

Все это вместе составляет первичную справку, являющуюся промежуточным результатом вашей работы. Справка – отнюдь не журналистский материал. Это собранная воедино и систематизированная информация, изложенная без излишеств. Обязательно отметьте, какая ее часть проверена, а какая не подтверждена. Составив справку, вы наверняка обнаружите информационные пустоты, которые требуется заполнить недостающими сведениями. На основе справки готовится резюме, где излагаются выводы, к которым пришел журналист в результате расследования. Что бы ни случилось, справка останется в вашем архиве. Если когда-либо придется вернуться к этой теме, вам не придется заново собирать весь массив информации.

Отчеты о беседах с источниками информации в хронологическом порядке их получения размещаются в первой части папки, в разделе «собственная информация». В отделе расследований АЖУР эти отчеты оформляются таким образом:

«Иванов Иван Иванович

заместитель директора ЗАО «Игрек»

т. 999-99-99

21.01.2001».

Дальше идет логически выстроенное краткое изложение полученной от данного источника информации.

Сразу же после изготовления отчеты копируются в электронный архив источников информации. А весь раздел папки «собственная информация» в электронном виде представляет собой один файл, который после окончания работы по соответствующей теме отправляется в архив (о принципах его формирования – позже).

Когда вся информация собрана, велик соблазн взять и с ходу опубликовать эффектную статью. Многие так и поступают, пренебрегая одним из главных принципов профессии: журналист всегда должен выслушать обе стороны конфликта. Ваша прямая обязанность – дать право на ответ тем, чьи интересы затронуты в вашем материале. Этот этап называется генеральным интервью.

 

Генеральное интервью

 

Без такового настоящее журналистское расследование нельзя считать завершенным. Генеральное интервью необходимо не только для соблюдения этических норм – возможно, вам придется совершенно иначе расставить акценты в материале, потому что выяснятся нюансы, о которых вы даже не догадывались. Совершенно необязательно и даже излишне предлагать фигуранту вашего расследования ознакомиться с материалом в целом – лучше показать только то, что касается непосредственно его участия в данном деле, дабы не посвящать его до выхода статьи во все детали вашей работы. Если же фигурант не пожелал с вами разговаривать – а это его право, – то в завершение статьи вы можете отметить, что такой-то отказался от предложения прокомментировать изложенные факты. Поверьте, это только усилит доверие читателей к публикации.

Некоторые зарубежные коллеги рекомендуют встречаться с фигурантом на первых этапах работы. По их мнению, объект расследования все равно проведает о вашей работе, как бы тщательно вы ни соблюдали меры предосторожности. Получив фору во времени, он может предпринять контрнаступление или продумать линию поведения при встрече с вами. Если же вы заявитесь к интересующему вас персонажу, не дожидаясь, когда он узнает о проявленном к нему интересе, то застанете его врасплох и можете рассчитывать на большую искренность. Кроме того, вы сможете избавиться от лишней работы, если оказались на ложном пути. Эта аргументация не лишена логики, но она более приемлема для стран, где преобладает цивилизованное отношение к журналистам и СМИ. Нам же не раз приходилось сталкиваться с тем, что герой расследования, прослышав о готовящейся публикации, всячески старался предотвратить появление статьи.

В практике работы сотрудников Агентства применялись и особые приемы проведения генерального интервью, которые в ряде случаев, оказывались весьма эффективными. Речь идет об использовании объекта критики (отрицательного героя вашего журналистского расследования) «втемную».

От обычного генерального интервью эта технология отличается лишь тем, что объекты нашей критики до последнего момента не понимают, почему им задают те или иные вопросы.

 

Юридическая экспертиза

 

Следующий обязательный шаг – юридическая экспертиза. Без визы квалифицированного юриста конфликтная публикация не может идти в печать. Если в редакции нет юридической службы, найдите юриста, которому вы доверяете.

Юрист одобрил статью. Теперь остается ждать, когда газета опубликует результаты ваших изысканий, и принимать поздравления коллег. Ниже мы подробно поговорим о том, как превратить огромный массив собранной информации в интересный журналистский текст.

И последнее. Журналистское расследование, конечно, штучный товар. Но его элементы, отдельные этапы присутствуют при подготовке самых заурядных материалов. Не забывайте об этом в своей повседневной работе.

в начало

 

2.3. ИСТОЧНИКИ ИНФОРМАЦИИ.

КЛАССИФИКАЦИЯ, МЕТОДИКА ПРИОБРЕТЕНИЯ И ИСПОЛЬЗОВАНИЯ

 

Работа с источниками информации – одна из главных составляющих работы журналиста. От качественного подбора источников напрямую зависит и качество конечной публикации. Любые факты, положенные в основу материала, особенно расследовательского характера, должны быть подтверждены, как мы уже говорили, по меньшей мере двумя источниками информации. Это минимум, особенно если учесть, что по нормативам, например, советской разведки информация только тогда становится фактом, когда она подтверждена пятью источниками.

Для получения информации вам необходимы изобретательность, умение общаться с людьми и, естественно, вы должны знать, где искать нужные вам факты.

Мы уже говорили, что источники информации могут быть нескольких видов. Остановимся на некоторых из них.

 

Открытые источники

 

К открытым источникам относятся средства массовой информации: радио, телевидение, газеты. Однако используя только СМИ, репортер обречен плестись в хвосте событий. Источниками новостей могут стать и глобальные информационные системы, такие как Интернет, Фидонет и им подобные. В этих сетях существуют как специальные новостные сайты, работающие в режиме реального времени, так и системы конференц-переписки, форумы и чаты, позволяющие общаться с коллегами и обсуждать с ними ту или иную новость.

 

Не секрет, что сведения, получаемые из открытых источников информации, часто использовались разведчиками различных стран. Вот лишь несколько примеров. Английский шпион в Германии Бернард Ньюмен в самом начале 1918-го года находился за германской линией фронта. Ему нужно было послать донесение, что армия генерала Гутьера переброшена с Русского фронта на Западный и концентрируется около Сен-Кантена. Ньюмен не стал пользоваться ни секретными чернилами, ни тайными шифрами, ни услугами почтовых голубей. Он просто послал в свой штаб номер некоей малоизвестной газетки. Там было напечатано соболезнующее письмо, адресованное родителям одного молодого германского летчика, сбитого за линией английских войск. Оно было подписано самим генералом Гутьером. Ход мыслей разведчика был до чрезвычайности прост: самолет сбит позади этой линии, значит, англичане, по всей видимости, установили личность пилота. Таким образом, читавшему это письмо становилось ясно, что Гутьер занимает сектор по соседству с районом, где погиб летчик.

Чехи, находившиеся в Швейцарии, использовали метеорологические сводки и объявления о свадьбах для того, чтобы через газеты отправлять сведения на родину. Из итальянского консульства в Цюрихе ежедневно посылался запечатанный пакет в итальянское посольство в Берне. В этом пакете находились аккуратно вырезанные объявления из австрийских и германских газет. Особенно хорошо служили этой цели газеты «Нейе Фрейе Прессе» и «Рейх-пост» за период с декабря 1916-го по май 1917-го года. По заявлению одного из агентов, известный шпион Шарль Дюма был очень огорчен, когда прекратилась возможность использовать газетные объявления.

Агенты торгового и промышленного шпионажа тоже широко использовали в своей работе сведения, полученные из открытых источников информации. Так, экспортный отдел Венской торговой палаты опубликовал в начале войны в «Венской газете» адреса заслуживавших доверия посредников в нейтральных странах. Благодаря этому агенты экономического шпионажа получили возможность передавать через посредников сведения своим руководителям в неприятельские государства. Коммерсанты, сами того не ведая, содействовали шпионажу, помещая в своей переписке с нейтральными странами те данные, которые могли быть использованы неприятельской разведкой.

Когда в 2000-м году мы занимались расследованием убийства депутата Законодательного собрания Петербурга Виктора Новоселова, то смогли серьезно продвинуться в поиске соучастника этого преступления после статьи в одной из газет. Представители определенных неформальных кругов, к которым принадлежал покойный, «слили» журналисту информацию о слежке за Новоселовым и его партнерами за некоторое время до убийства. Служба безопасности засекла припаркованную пустую машину, из которой велась видеозапись, и обнаружила в салоне медицинскую карту парашютиста на имя Александра Малыша. Через полтора месяца мы нашли Малыша, причастного к исполнению заказного убийства и ряда других преступлений.

 

Помимо СМИ открытыми источниками информации являются официальные пресс-релизы и информационные службы различных силовых структур и правоохранительных органов: ГУВД, управления пожарной охраны, управления по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям, прокуратуры, ГИБДД, РУБОП, ФСБ, городских и районных администраций, законодательных органов, коммерческих структур. Сюда же можно отнести и материалы пресс-конференций и брифингов.

К сожалению, этот род источников информации обладает существенными недостатками. По большей части пресс-службы правоохранительных органов (впрочем, это относится не только к ним) занимаются не столько предоставлением информации СМИ и общественности, сколько формированием положительного образа своих ведомств. Кроме того, руководство самих правоохранительных органов и силовых структур воспринимает собственные пресс-службы как механизм для дозировки и фильтрации сообщений о текущих происшествиях. Отсюда – определенная однобокость информации, поступающей к журналистам от сотрудников пресс-служб. С освещением пресс-конференций и брифингов проблем, как правило, не возникает, а вот что касается по-настоящему резонансных событий и преступлений, тут пресс-службы пасуют и распространяют сухие пресс-релизы, лишенные тех подробностей, что составляют изюминку журналистского материала. Кроме того, нередко информация, предоставляемая пресс-службами, существенно искажает картину события и нуждается в дополнительной проверке, уточнении и детализации. Это требует от журналиста обращения уже в конкретные подразделения правоохранительных органов, где общение строится на личных контактах. Кстати, по Закону о СМИ любой журналист может обращаться за получением информации к сотрудникам правоохранительных органов, специальных служб (пожарных, медиков, спасателей МЧС, аварийщиков коммунальных служб), городской и районной администрации. Однако на деле в получении информации журналистам зачастую отказывают под предлогом ведомственных инструкций, служебных и следственных тайн. И здесь большую роль играют доверительные отношения. Одним из наиболее открытых для репортеров криминальной хроники источников информации являются суды. Большинство процессов, в том числе уголовных, проходят при свободном доступе публики в зал заседаний. Лишь процессы, связанные с государственной тайной (например, дела Григория Пасько или Александра Никитина) или же с сексуальными преступлениями, являются закрытыми или частично закрытыми. Но и в этих случаях оглашение обвинительных заключений и приговоров происходит открыто для общественности. Присутствие на открытом процессе публики, в том числе журналистов, регламентируется Конституцией РФ и процессуальными кодексами, которые предусматривают гласность и открытость судебного разбирательства. Однако на ведение видеозаписи и фотосъемки нужно получить согласие судьи и подсудимого.

Еще одним открытым источником информации могут стать коллеги-журналисты. Всегда найдется кто-то, кто в данный момент более осведомлен, чем вы. Однако при этом журналист и сам не должен забывать делиться с коллегами информацией.

Кстати, сотрудничество с коллегами из других изданий способствует не только текущему информационному обмену, но и существенно облегчает реализацию крупных проектов. Один из удачных примеров такого сотрудничества в нашей практике – публикация статьи «В тени финансовых пирамид оказались сотрудники спецслужб», которая стала возможной именно благодаря информационному обмену между журналистом из Череповца Олегом Ярославцевым и Агентством журналистских расследований.

Наш коллега из Череповца сообщил нам о том, что в его городе начала действовать некая фирма «Антарес», суть деятельности которой сводилась к финансовой пирамиде. У Олега появилась информация о петербургских корнях «Антареса». Совместная работа подтвердила это предположение, позволила вскрыть связи между организаторами пирамиды, распространившей свою деятельность на весь северо-запад.

 

Еще вариант полезного информационного обмена с коллегами из других изданий – совместная работа по сложной теме с перспективой дублирующих публикаций в разных изданиях. При такой организации труда журналист-одиночка облегчает собственный труд: он отрабатывает тему не один, а, например, вдвоем с приятелем из какого-то издания, получается в два раза быстрее, потом каждый пишет статью на основании всей собранной информации и публикует ее в своем издании. Кроме экономии времени, такой метод работы удобен в том случае, когда каждый из участвующих в нем журналистов работает с кругом уже наработанных собственных источников информации.

В Агентстве журналистских расследований такой метод используется крайне редко, и, как правило, это связано со спецификой взаимоотношений источников информации с нашей организацией. Бывает, у нас есть основания полагать, что важный источник ни при каких обстоятельствах не пойдет на контакт с представителем АЖУР (например, если ему уже довелось стать героем одной из наших публикаций). Бывает, у нас есть основания избегать преждевременной огласки нашего интереса к той или иной теме. В обоих случаях целесообразно попросить поработать с некоторыми источниками коллег из других СМИ.

Существуют источники, которые можно назвать частично открытыми. К таковым обычно относятся различные сообщения и документы, не являющиеся общедоступными, но и не несущие на себе грифа «для служебного пользования»: например, факсимильные или иные сообщения, случайно попавшие к вам, или услышанный в служебных коридорах разговор кого-либо из сотрудников.

Таким образом, открытые источники включают в себя несколько групп: одушевленные и неодушевленные (бумажные или электронные носители), персонифицированные и не персонифицированные («как сообщила пресс-служба...»), разовые и постоянные. Это же относится к закрытым, или конфиденциальным, источникам информации. (Не следует путать конфиденциальные источники с экспертами, к которым вы обращаетесь не за информацией, а с целью получить комментарий по той или иной проблеме.)

«Пограничную» позицию между открытым и конфиденциальным источниками занимает источник, который правильнее всего будет назвать фигурой легализации.

 

Конфиденциальные источники

 

Журналист-расследователь, в отличие от большинства собратьев по профессии, обойтись без конфиденциальных источников не может: обнародование прежде недоступной обществу информации – одна из ключевых особенностей жанра. Поэтому профессионалы так заботливо относятся к своим источникам – берегут как зеницу ока, но вместе с тем всегда держат на почтительном расстоянии. Не случайно одно из правил безопасности расследовательской журналистики гласит: источник информации должен быть больше, чем другом, но при этом никогда – другом.

Как и открытые источники информации, конфиденциальные также делятся на одушевленные и неодушевленные. Во втором случае речь идет, как правило, о служебных документах различной степени зашифрованности, о перехватах сообщений, поступающих по сетям телефонной и электронной связи, о специальных базах данных. Получить такие документы в свое распоряжение – для журналиста большая удача. Впрочем, эта удача таит в себе и серьезную опасность, которая заключается в том, что неумелое использование этих источников может навлечь массу неприятностей как на самого журналиста, так и на всю редакцию.

Надо понимать, что журналист сам по себе не является носителем государственной тайны или какого-либо секрета. Однако, если будет доказано, что он сознательно распространил заведомо секретную информацию государственного характера, его могут привлечь к ответственности. Кроме того, компетентные органы могут начать расследование по факту получения вами секретной информации в целях обнаружения путей утечки. Так, в ноябре 2000-го года в редакции холдинга «Совершенно секретно» была произведена серия обысков: сотрудники прокуратуры выясняли, каким образом в газете «Версия» могла появиться фотография норвежской военной базы, сделанная со спутника. Сама фотография была опубликована в связи с расследованием газетой причин аварии на атомной подводной лодке «Курск» – журналисты искали на стапелях норвежской базы иностранную подводную лодку, ставшую, по предположениям, причиной аварии. Во время обысков правоохранительные органы изъяли в числе других документов и их носителей также и общередакционный сервер, на котором, помимо фотографии военной базы, хранилось немало конфиденциальной информации. В итоге едва не был сорван выпуск очередного номера газеты.

Другая опасность, которая подстерегает журналиста, получившего в свои руки секретные материалы, таится в сложности проверки их подлинности. Редкий случай, когда к вам попадает подлинник документа, значительно чаще вы получаете на руки его копию. При современном развитии техники изготовить подделку не составляет большого труда. А любителей подобных мистификаций в наше время находится немало. Не так давно, например, в редакции различных изданий попал любопытный документ под грифом «совершенно секретно»: это было разъяснение Генеральной прокуратуры, где со ссылками на различные циркуляры говорилось о целесообразности применения пыток к особо злостным нарушителям закона. Документ был надлежащим образом оформлен, а стиль изложения вообще не оставлял сомнений в его подлинности, что и дало повод некоторым не самым разборчивым изданиям выступить с гневными разоблачениями.

Надо сказать, что с точки зрения читательского спроса, документы как таковые в подавляющем большинстве случаев никакого интереса не представляют. Они нужны журналисту как источник информации или в качестве доказательной базы на случай возможного суда (после публикации). Но есть у документов еще одна особенность – с их помощью можно найти нужные источники информации. Самый распространенный вариант – подписи под различными письмами в различные официальные структуры. Предположим, вас интересует какая-то тема, но вы не знаете, кто может выступить в качестве источника информации при проведении по этой теме журналистского расследования. А тут к вам в руки попадает копия заявления некоего человека, скажем, в прокуратуру. В заявлении обязательно содержатся данные заявителя – как знать, может, он и станет для вас самым ценным источником информации!

 

Наибольшей же ценностью для журналиста-расследователя являются люди, в силу различных обстоятельств владеющие социально важной информацией. Такой источник может быть разовым, если журналист выходит на него в процессе сбора материала по определенной теме, и постоянным, если благодаря своему должностному или общественному положению он практически всегда имеет доступ к информации, интересной журналисту. Если первый опыт общения с разовым источником был благоприятен, если журналист грамотно выстроил отношения, выполнил все взятые на себя обязательства, разовый источник может стать постоянным. Точно так же благодаря развитию личных взаимоотношений источник открытой информации (например, руководитель пресс-службы какой-либо правоохранительной структуры, оперативный работник) может трансформироваться в конфиденциальный источник.

Некоторые СМИ любят бравировать собственной агентурной сетью. Незабвенная НТК «600» во главе с Александром Невзоровым долгое время даже кичилась мощной информационной разведкой. Все это, однако, не более чем слова. Агент – это официальное лицо, вступающее в официальные отношения с государством в лице оперативного работника. Государство дает при этом агенту определенные гарантии, регулируемые Законом об оперативно-розыскной деятельности. Государство же гарантирует агенту неприкосновенность, а его раскрытие грозит оперработнику лишением свободы сроком на пять лет. Во времена Советского Союза тайная служба обладала столь мощной агентурной сетью, что обнародование этих архивов могло стать национальной трагедией.

Журналист не является государственным чиновником. За свои обещания отвечает только он сам, в лучшем случае – редакция средства массовой информации Так что правильнее говорить не об агентах, а об источниках информации. И дело не только в путанице понятий – принципы формирования источниковой базы журналистом в силу описанных выше обстоятельств существенно отличаются от принципов формирования агентурной сети тайными ведомствами государства.

 

Мотивы сотрудничества конфиденциальных источников

 

Что подвигает людей на сотрудничество с журналистами? Как найти тех, кто будет постоянно делиться с вами информацией, несмотря на очевидную опасность таких взаимоотношений? От правильного ответа на этот вопрос зависит успех любого расследования.

Существует следующая классификация источников информации по мотивам их сотрудничества с журналистами.

 

I. Идейные источники информации

Речь идет о людях, открытых к сотрудничеству с журналистом на абсолютно бескорыстных условиях. Идейные источники информации, в свою очередь, можно разделить на так называемых «соратников» и «ябед».

«Соратники» – безусловно, самый лучший тип источника информации. Это люди, которые разделяют ваши убеждения и взгляды, расположены к вам лично и готовы к сотрудничеству ради достижения высоких целей во имя добра и справедливости. Сведения «соратников», как правило, достоверны и убедительны, хотя и могут содержать элементы дезинформации, продиктованной теми же идейными соображениями.

«Ябеды» – своеобразный тип людей, получающих удовлетворение от информирования кого бы то ни было, у них существует постоянная потребность в сбросе информации. Вопреки устоявшемуся мнению, таких людей довольно много. Завязать с ними контакт несложно, часто они первыми проявляют инициативу. Качество их информации относительно невысокое – более чем две трети ее пригодно лишь для мусорной корзины. «Ябеды» – по-своему ущербные люди, а потому они требуют отношения к себе осторожного и бережного. Они ранимы и обидчивы, ревнивы и мстительны и могут легко из категории друзей превратиться в ваших врагов.

Надо сказать, что «соратники» и «ябеды», как правило, легко обнаруживаются при информационном поиске в рамках любой темы журналистского расследования, вопрос лишь в умении найти этих людей и суметь убедить их сотрудничать. Буквальных рецептов по обнаружению источников не существует, это вопрос журналистского мастерства. С ними дело обстоит так же, как с карманными ворами: неопытный человек может несколько недель ходить по универмагу «Гостиный двор» и не обнаружить ни одного карманника, а специализирующийся на карманных кражах оперативник уголовного розыска видит «своего клиента» практически сразу.

 

II. Корыстные источники информации

Речь идет о людях, которые от сотрудничества с журналистами извлекают определенную выгоду. Выгода эта может быть как материальная, так и нематериальная. В первом случае речь, прежде всего, идет о так называемых «платниках», то есть источниках, которые за свою информацию получают денежное вознаграждение. В глазах обывателя это самый распространенный и самый надежный вид источника. На деле это далеко не так, в чем мы неоднократно имели возможность убедиться. Недостатки платных источников заключаются в том, что вскоре они начинают требовать повышения платы и сбрасывать сознательную дезинформацию, дабы повысить свою ценность в глазах журналиста, а после ищут новые «рынки сбыта». Встав перед необходимостью использовать «платников», имейте в виду: средний срок работы с такого рода источником не должен превышать полгода. И еще одно – сумма выплат, которую вы назначаете, не должна быть крупной.

Практика работы Агентства журналистских расследований показывает, что «платников» наиболее целесообразно использовать в двух случаях: один раз, используя фактор неожиданности, и многократно (даже постоянно) в качестве поставщика проверяемой информации.

При работе с такими источниками очень важен характер личных отношений, сложившихся между журналистом и такого рода «платником».

Не следует забывать одну весьма простую журналистскую истину: вы платите источнику, а не он вам, поэтому вы вовсе не обязаны публиковать все, что вы от него узнали. Какими бы ни были отношения с источником информации, решение о том, что публиковать, а что нет, принимаете вы на основании ваших интересов и интересов средства массовой информации, в котором вы работаете. И еще один совет: попытайтесь понять мотив человека, который хочет продать вам информацию. Вполне возможно, что им движет отнюдь не желание материальной выгоды, и он готов отдать информацию бесплатно, но просто не имеет опыта общения с журналистами.

 

Источники информации, извлекающие из общения с журналистами нематериальную выгоду, неоднородны. Наиболее распространены те, кто использует журналиста в качестве инструмента для борьбы с конкурентами. К сожалению, журналисты не всегда сознают, что сами в этом случае выступают в роли «сливного бачка». Санкционированный «слив» все активнее применяют в последнее время и сотрудники правоохранительных органов, и чиновники администраций для дискредитации непокладистых подчиненных. Так или иначе, журналист должен отдавать себе отчет, ради чего он помогает одной из сторон конфликта облить грязью другую.

Корысть вашего источника может иметь и политическую подоплеку. Многие нынешние лидеры политических движений на заре перестройки прокладывали себе дорогу именно с помощью обнародования громких фактов. Вспомните знаменитую в свое время пару следователей Генеральной прокуратуры – Гдляна и Иванова, которые несколько месяцев держали всю страну в напряжении, грозя опубликовать разоблачительные материалы на высших чиновников страны, вспомните генерала КГБ Калугина, который прославился на Западе тем, что раскрыл многочисленные секреты советской разведки. И сегодня путь в политическую элиту часто прокладывают через публичные разоблачения, эксплуатируя вечную тягу человека к справедливости.

Надо обязательно иметь в виду, что в общении с двумя последними категориями источников требуется предельная осторожность и предусмотрительность. В то же время это наименее защищенная часть источников. Очень часто, например, после санкционированного «слива» на одного из конкурентов идет заказ от обиженной стороны на поиск инициатора. Поскольку вы единственный, кто точно знает имя источника, исполнители заказа попытаются у вас его выведать. Так что в какой-то степени вы несете ответственность за этого человека, каким бы безнравственным он вам ни казался.

Еще один вид отношений с источником, при которых материальная выгода отсутствует – бартерные отношения. Этот тип источника наиболее надежный. Отношения с ним основываются на обмене информацией. Журналист как человек, имеющий большую степень свободы общаться с самыми различными людьми, часто обладает уникальными возможностями по сравнению с людьми других профессий. Опытные журналисты грамотно используют имеющуюся информацию в общении со своими источниками, давая понять, что обмен фактами и мнениями принесет обеим сторонам максимальную пользу. Такой вид взаимоотношений хорош, например, с бизнесменами, которых вряд ли заинтересует какой бы то ни было гонорар, зато наверняка заинтригует ваш вчерашний разговор с руководством налоговой полиции или чиновником экономического ведомства.

 

III. Источники, вынуждаемые к сотрудничеству

Это очень специфический тип источника, который имеет с вами дело только потому, что вы обладаете опасной для него информацией. Не углубляясь в этику подобных взаимоотношений, отметим два правовых момента. Не забывайте, что в Уголовном кодексе существует, во-первых, статья, карающая за шантаж, а во-вторых, статья, карающая за сокрытие преступления. То, что позволено любому оперативному работнику, по отношению к журналисту может быть квалифицировано как соучастие в преступлении. Чтобы избежать неприятностей, не следует проявлять четко «отфиксированную» инициативу. В определенных случаях такой источник информации очень эффективен, но как только имеющийся у вас компромат потеряет силу, ваше сотрудничество закончится.

 

IV. Смешанный тип

Речь идет об источниках информации, кочующих из одной категории в другую: например, «платник» со временем может перейти на «бартер» и т.д.

Как показывает наша практика, чаще всего те из перечисленных типов источников информации, которые «срабатываются» с нашими сотрудниками, чаще всего переходят в категорию «экспертов». Такая метаморфоза связана исключительно с объективными обстоятельствами: нет людей, которые знают все, и нет тем, которые интересуют журналиста на протяжении длительного периода времени. Между тем, человек, постоянно работающий в определенном информационном секторе, порой может успешно выступать экспертом по самому неожиданному спектру вопросов, ответы на которые периодически интересуют журналиста.

 

Методика приобретения источников информации

 

Активной работе с конфиденциальным источником должно предшествовать его глубокое изучение. Желательно получить максимально подробную информацию о личности этого человека, его биографии, характере, привычках и пристрастиях. Проделав эту предварительную работу, необходимо определиться, к какому типу источников (по классификации мотивов) его можно отнести. Здесь нельзя ошибиться, поскольку именно на основании этих данных вы будете выстраивать с ним рабочие отношения.

Тактики выстраивания знакомств вы в этой главе не найдете. Можно лишь дать несколько рекомендаций. Для журналиста базовой ситуацией является подход к потенциальному источнику через посредника. Специфика работы журналиста сводит его с самыми разными людьми, так что найти знакомого, который сыграет роль посредника при контакте с интересующей персоной, для него, как правило, не составляет особого труда.

 

О тонкостях общения с профессионалами

 

С кем именно заводить знакомства с «дальним прицелом» – дело индивидуальное. Кому-то достаточно контактов с пресс-службами, кому-то – с правоохранительными органами на уровне районов. Нужно, однако, заметить, что чем шире сеть общения журналиста, тем больший улов вытягивает его информационный невод. Не стоит забывать, что информация, прежде чем превратиться в качественный материал, требует проверки и уточнения с нескольких сторон – целостная картина возникает лишь в том случае, если имеется несколько точек, с которых ее наблюдают. Кроме того, не стоит испытывать судьбу – ведь ваш самый ценный и при этом единственный источник информации может заболеть, уйти в отпуск, уволиться или пойти на повышение, и вы останетесь на бобах. Лучше подстраховаться и постоянно расширять и поддерживать свою источниковую базу с помощью новых знакомств и регулярного общения с уже имеющимися источниками информации.

Межличностное общение – дело тонкое. То, что подходит в общении с одним человеком, может совершенно «не работать» в отношениях с другим. Но, как правило, любой человек отрицательно воспринимает давление на себя, а потому старайтесь быть с собеседником помягче, тактичнее, но и сами не попадайтесь на его уловки. Мало быть просто коммуникабельным и вызывающим доверие и положительные эмоции у собеседника, нужно уметь варьировать свое поведение в зависимости от его реакции, чувствовать настроение этого человека. Нелишне дать ему понять, что вы не представляете для него угрозы, а напротив, поддержание отношений будет выгодно обоим. Не обязательно облекать это в слова, лучше умело пользоваться невербальными способами общения. Кроме того, необходимо правильно выбирать способы знакомства: звонок по телефону, личный визит, встреча с конкретной целью, знакомство по рекомендации. Однако если ваш собеседник выражает активное неприятие идеи регулярного общения с представителем прессы и вы не в состоянии его переубедить, лучше отступить – не стоит наживать себе врага. Проанализируйте причины своей неудачи, свои ошибки во время разговора и либо попытайтесь снова наладить контакт с этим человеком с помощью иного подхода, либо займитесь поисками другого источника информации в этом же подразделении.

Частота последующих контактов также должна быть максимально высокой, однако не допускайте, чтобы она стала обременительной для вашего источника и вызывала у него раздражение. Продумайте, как поддерживать в нем доброе к вам отношение: не забывайте о профессиональных праздниках, делайте небольшие подарки, оказывайте ему различные знаки внимания, интересуйтесь лично им, а не только теми новостями, которые он вам сообщает, делитесь и сами информацией, если полагаете, что она может иметь интерес для вашего источника.

Среди некоторых сотрудников правоохранительных органов сформировалось довольно стойкое мнение, будто бы журналист – это некий паразит, «присосавшийся» к ним с целью получения информации. Как бы нам ни было неприятно это осознавать, но такая точка зрения имеет право на существование – очень часто журналист не умеет грамотно замотивировать источника информации на постоянное общение. А любое сотрудничество, в том числе информационное, как известно, должно быть паритетным – обеим сторонам следует знать, зачем они сотрудничают, иначе ничего не получится.

Слишком много журналистов, которые, узнав где-то, например, о произошедшем убийстве, звонят сотруднику соответствующего подразделения уголовного розыска с просьбой описать картину преступления. И так каждый раз, когда на территории, обслуживаемой данным сотрудником, происходит что-нибудь резонансное! А вот вопрос: кто мешает приехать на место преступления, поговорить там с людьми и получить таким образом собственную картину произошедшего? Кто мешает, воспользовавшись своими связями и источниками, добыть по данному событию интересную информацию и поделиться ею (в разумных рамках) с заинтересованными сотрудниками милиции? У вас нет лишнего времени? А вы думаете, что у сотрудников милиции, которым вы без конца названиваете, оно есть?

Практика показывает, что, как только сотрудники правоохранительных органов начинают видеть в вас партнера, сотрудничество с которым целесообразно в интересах дела, их отношение к вам кардинально меняется. В связи с этим в отделе расследований АЖУР журналисты, как правило, руководствуются такой логикой.

Все, что возможно по интересующей нас теме, мы ищем и находим сами, выполняя максимально большой набор поисковых мероприятий, основываясь на имеющихся у нас возможностях. Часто нам этого достаточно и к помощи сотрудников правоохранительных органов прибегать вовсе не приходится. Ежели недостаточно – мы приходим не с пустыми руками, причем, те, к кому мы приходим, знают это и понимают собственную выгоду в предоставлении нам информации. Такое сотрудничество, кстати, не только формирует взаимоуважительные отношения между журналистом и его источниками, но и нередко приносит пользу в плане раскрытия преступлений.

И это очень важно, потому что источники информации – самое ценное, что есть у журналиста помимо собственной репутации. Наша привилегия и обязанность – сохранять конфиденциальность этих контактов.

 

Архивирование данных об источниках информации

 

Этот момент – пожалуй, самый тонкий в деятельности любого журналиста, особенно, если он работает в коллективе, и особенно, если занимается расследовательской журналистикой.

Вообще архивирование данных об источниках информации обусловлено одним-единстсвенным простым соображением: в нужный момент вам хорошо бы иметь возможность быстро найти координаты интересующего вас человека. Отсюда, кстати, следует и основной принцип формирования такого архива – он должен быть удобным. Куда сложнее обстоят дела с техникой такого архивирования, потому как зависит она уже от нескольких факторов как то: ваши технические возможности, доступность места расположения данного архива для вас и, наконец, его доступность для других людей.

Конечно же, мы рассмотрим все эти моменты подробнее, но сначала представляется необходимым в утвердительной и даже категоричной форме сообщить одну вещь. Не думайте, будто координаты тех двадцати-тридцати человек, с которыми вы на данный момент поддерживаете более или менее стабильный информационный контакт, вы без проблем сохраните на двадцати-тридцати клочках бумаги, или же в обычной записной книжке. Существует масса причин, из-за которых такого не может быть, и вот самые очевидные из них.

Многие источники информации могут вам потребоваться через год-два, когда случится нечто серьезное в том информационном секторе, в котором соответствующий источник функционирует.

А, может быть, если вы работаете в сплоченном коллективе, когда-нибудь ваш источник понадобится кому-то из ваших коллег. Благодаря архиву, вашему коллеге не придется судорожно искать кого-нибудь, кто ответил бы на интересующие его вопросы, связанные, скажем, с особенностями функционирующей на территории вашего региона атомной электростанции. Ваш коллега введет в поисковую систему архива источников название электростанции и увидит, что такой источник есть, что он поддерживает с вами постоянный контакт, и что вы можете вашего коллегу с ним познакомить.

Поверьте, наконец, что за годы работы у вас сформируется столь широкий круг общения, что никакая обычная записная книжка и, тем более, карманы, набитые лоскутками бумаги, не позволят вам понять в нужный момент, к кому следует обратиться и как этого человека найти.

Итак, мы договорились о том, что архивирование данных об источниках информации необходимо. Рассмотрим теперь его основные принципы.

С точки зрения удобства, нет лучшего места для хранения архива источников информации, нежели компьютер. Компьютер, конечно же, может предоставить вам огромное количество возможностей для того, чтобы создание архива было удобным, приятным, каким угодно еще. И, чем «круче» компьютер, тем больше таких возможностей. Поэтому мы не будем даже пытаться их все рассматривать, а остановимся на самой простой модели, которая, в принципе, вполне пригодна и для продуктивного использования.

Перед нами компьютер, на котором установлен пакет программ «Microsoft Office», с помощью которого мы можем создать документ «Microsoft Word». Одновременное нажатие клавиш «Ctrl» и «F» запускает подпрограмму, предназначенную для поиска любого фрагмента текста внутри документа. Создадим соответствующий файл под названием, например, «Архив источников» и будем постепенно заносить в него данные об источниках информации.

Нам представляется, что вполне достаточно заносить следующие данные: фамилия, имя, отчество, место работы, должность, следующее место работы с указанием даты его появления, номера телефонов, фамилия или псевдоним того сотрудника редакции, который поддерживает с данным источником связь. Для удобства использования данные об источниках информации заносятся строго в алфавитном порядке. В принципе, это может выглядеть так:

 

Иванов Иван Иванович начальник

97 ОМ Выборгского РУВД

заместитель начальника службы безопасности АО «Икс» (январь 2000 года)

д.т. 999-99-99, с. 999-99-99, пейджер 053 (999999)

Семенов

 

Сергеев Сергей Сергеевич начальник 99 ОМ Выборгского РУВД

заместитель начальника службы безопасности -ской атомной электростанции (январь 2000 года)

д.т. 999-99-99, с. 999-99-99, пейджер 053 (999999)

Матвеев

 

И так далее. Через несколько лет формирования такого архива продуктивность работы имеющего к нему доступ журналистского подразделения безусловно возрастет.

Когда на какой-то атомной электростанции случится ЧП (не дай Бог, конечно), вам достаточно будет войти в файл «Архив источников», набрать сочетание клавиш «Ctrl» и «F», ввести в появившееся на мониторе диалоговое окно слово «атом», чтобы обнаружить всех имеющихся в вашем распоряжении источников информации, работающих в сфере атомной энергетики.

С точки зрения удобства, ничего другого не требуется. Не забудьте только, что любой, даже очень дорогой компьютер может в самый неподходящий момент сломаться, а потому обязательно дублируйте архив на независимом носителе (дискета, лазерный диск, дублирующий винчестер).

Но учтите, что при создании и использовании архива источников информации необходимо следовать определенным правилам безопасности.

Прежде всего вам необходимо решить: создаете вы архив источников только для себя, или же для журналистского коллектива.

Если для себя – записывайте туда данные всех ваших источников, а про последнюю позицию, где следует указать собственную фамилию или псевдоним, забудьте. «Запарольте» этот файл (если компьютером, на котором он расположен, пользуется кто-то еще), спрячьте дублирующий экземпляр на дискете в сейф и спокойно работайте.

Если же архивом будет пользоваться некий журналистский коллектив, то, прежде всего, следует договориться о «правилах игры». Наш опыт показывает, что они должны быть следующими:

Первое. В архив источников вносятся данные всех людей, которые когда-либо согласились на результативный контакт, то есть продемонстрировали готовность сотрудничать. Как показывает практика, такая постановка вопроса у многих журналистов вызывает некоторые сомнения: мол, как же так, источники-то конфиденциальны! Тут хотелось бы уточнить, что конфиденциальные источники информации являются таковыми для публикации – не следует упоминать их фамилии в статьях или телепередачах. Но нет веских причин скрывать источники друг от друга внутри журналистского коллектива. Мы имеем в виду, конечно, что речь идет о коллективе, в котором люди доверяют друг другу. Впрочем, особо доверенных источников вы можете прятать в личной записной книжке.

Второе. Не следует без спросу пользоваться чужими источниками. Заглянув в архив и обнаружив там данные человека, с которым вам хотелось бы пообщаться, не забудьте сообщить о вашем желании коллеге, чья фамилия стоит рядом с фамилией источника. А еще лучше, попросить его самого позвонить заинтересовавшему вас источнику.

Третье. Ни под каким видом нельзя «дарить» кому-то чужого источника информации без согласия «владельца». Сами догадайтесь, почему.

При коллективном использовании архива источников дублирующий вариант этого архива все равно следует хранить лишь в одном экземпляре в надежном месте.

Имеются, правда, рекомендации и по более сложной системе архивирования данных об источниках информации. Наиболее распространенные из них: составление досье на каждого источника, указание уровней надежности источников и прочие. Видимо, все это полезно, но мы предлагаем исходить из реальных потребностей и реальных возможностей, в связи с чем возникает вопрос: располагают ли средства массовой информации возможностями содержать отдел, который занимался бы исключительно глубокой проработкой всех источников информации, используемых сотрудниками данного СМИ? В настоящее время ответ на этот вопрос будет неизменно отрицательным, а потому мы предлагаем ограничиться простым архивом источников.

При добросовестном наполнении и грамотном использовании он, без сомнений, принесет массу пользы журналисту-расследователю.

в начало

 

2.4. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СПЕЦИАЛЬНЫХ МЕТОДИК ПОИСКА ИНФОРМАЦИИ ПРИ ЖУРНАЛИСТСКОМ РАССЛЕДОВАНИИ

 

Всем известна нелюбовь тружеников пера к деталям, их неуемное пристрастие к метафорам и эпитетам. Однако журналисту, ведущему расследование, в первую очередь необходимы детали, причем, зачастую именно те, на которые корреспонденты в обычной ситуации внимания не обращают. Но разузнать про них порой гораздо труднее, чем добиться откровенности от официальных лиц. Общее правило гласит: журналист, столкнувшийся в своем расследовании с информационной блокадой, должен уметь сам добывать нужные сведения. И если какие-то факты поначалу вам покажутся лишними или не поддающимися систематизации, не отчаивайтесь. Только когда у вас будет целая гора «разноцветных стеклышек», вы сможете сложить из них мозаику.

Начальные фазы журналистского и милицейского расследования совпадают: и журналистам, и правоохранительным органам необходимо раздобыть как можно больше разнообразных данных о заинтересовавшем их человеке, организации или событии. Изучается все: биография, круг знакомых, коммерческие интересы, каким транспортом владеет персонаж, каким пользуется, какими средствами мобильной связи располагает и т.д.

В настоящее время существуют несколько специфических источников информации, которые имеют в своем распоряжении правоохранительные службы страны. Журналисты не входят в круг лиц, допущенных к этим базам данных, однако для пытливого ума не составит особого труда найти к ним доступ. И даже если вам нет надобности к ним обращаться, нелишне знать, какими информационными ресурсами располагают сегодня спецслужбы.

 

Алло, Центральная!?

 

Развеем один расхожий миф. Он связан с убежденностью части общества в существовании некоего всевидящего ока государства, которое следит за всеми действиями его граждан: подсматривает, прослушивает, а потом раскладывает полученную информацию в толстые папки, где хранится компромат практически на каждого жителя страны. Вынуждены разочаровать: никаких досье на подавляющее большинство граждан не существует, да и никогда не существовало, даже в самые авторитарные времена.

Вместе с тем в каждом городе действует несколько локальных информационных центров, услугами которых пользуются сотрудники правоохранительных органов. Разумеется, все они «закрыты» для посторонних. Чтобы ими воспользоваться, нужно знать ежедневно меняющийся пароль (обычно это названия городов или комбинации цифр), представлять себе манеру разговора с оператором информационного центра и то, какие сведения там хранятся. Для того, чтобы получить эту информацию, журналист-расследователь может прибегнуть к помощи знакомого сотрудника милиции (лучше всего – из оперативных подразделений или дежурных частей), и желательно, чтобы данный сотрудник не был вашим источником, а, например, бывшим одноклассником или приятелем. Вам необходимо учитывать, что на просьбу «пробить» такого-то сотрудник милиции, скорее всего, даст вам его адрес (место регистрации), наличие зарегистрированного транспорта и сведения, касающиеся наличия розыска на запрашиваемого. Но, кроме этих данных, в информационных центрах есть и масса других, на первый взгляд несущественных сведений. Поэтому будет лучше, если вы заранее скажете сотруднику милиции, что именно вам нужно.

Первый – и основной – источник оперативной информации для сотрудника милиции – Центральное адресное бюро (ЦАБ) или Адресно-справочное бюро (АСБ). Данные в этом информационном центре хранятся на карточках, а не на современных электронных носителях, поскольку начало ему было положено очень давно.

Откуда поступают сведения в ЦАБ? Когда человек регистрируется по тому или иному адресу или меняет свои данные (например, паспортные), он заполняет два листка – убытия и прибытия. Листок прибытия и поступает в Центральное адресное бюро. Чтобы запросить в ЦАБ данные на интересующее вас лицо, сотрудник милиции должен назвать пароль, свой рабочий телефон, ФИО запрашиваемого, дату и место рождения. В случае, если фамилия или имя человека, которого вы ищете, довольно редкие, оператор может найти интересующие вас сведения, не зная даты и места рождения (если захочет, формально он это делать не обязан).

 

В ЦАБ фиксируются следующие данные:

ФИО.

Дата рождения.

Место рождения.

Место регистрации (с какого времени).

Предыдущее место регистрации.

Место работы (после отмены статьи Уголовного кодекса, предусматривающей ответственность за тунеядство, вновь регистрируемые не всегда называют место своей работы, а иногда указанные в этом пункте сведения являются устаревшими уже не один год – если человек долго не перерегистрировался).

Данные паспорта (серия, номер, кем и когда выдан).

Национальность.

Дети (только у тех, к кому они вписаны в листок прибытия).

Указание о розыске (инициатор розыска и его рабочий телефон).

Сведения о судимостях (форма №26; правда, в последнее время данная форма в ЦАБ не представляется).

В случае если запрашиваемый человек сменил фамилию, то оператор сообщит, на какую. Иногда люди изменяют имя, отчество и даже дату рождения – ЦАБ даст сведения и об этом.

Даже большинство сотрудников правоохранительных органов используют ЦАБ только для установления прописки и практически не учитывают массу, на первый взгляд, второстепенных данных. Приведем такой пример. Летом 1999-го года в одном из районов Санкт-Петербурга при получении крупной взятки был задержан и впоследствии арестован заместитель директора крупного института. В процессе изучения ситуации журналист получил от адвоката подследственного информацию, что коммерсант, у которого вымогали взятку, два оперуполномоченных ОБЭП и даже оба понятых являются хорошими знакомыми. Эта информация была интересна, но абсолютно неконкретна.

Мы решили начать с запроса в ЦАБ. Получить точные данные всех фигурантов этого дела не представляло большой трудности. Проверив их по картотеке Центрального адресного бюро, мы узнали предыдущие места регистрации интересующих нас лиц. Получилась интересная картина: четверо из пятерых (кроме одного оперативника) ранее проживали на бульваре Новаторов в соседних домах, все эти четверо – одного года рождения. Мы предположили, что они могли учиться в одной школе, вычислить которую также не составило труда. В той школе мы получили сведения о том, что все они учились в одном классе и закончили ее в 1987-м году. Подобная информация не говорит о том, что заместитель директора института невиновен, к тому же законом не запрещено сотрудникам и потерпевшим учиться в одном классе. Но журналисту-расследователю такие совпадения дадут немало пищи для ума и поводов для дальнейших шагов.

Помимо ЦАБ, в областных центрах и Санкт-Петербурге в частности существует Информационный центр Главного управления внутренних дел (ИЦ ГУВД), который также закрыт для посторонних, и чтобы получить оттуда сведения, сотрудник милиции должен назвать пароль (который един для всех ИЦ) и номер своего рабочего телефона. ИЦ ГУВД хранит свою информацию в электронном виде, ответы на запросы правоохранительных органов посылает по телетайпу. Но здесь могут дать и устную справку. Если запрашиваемое лицо находится в розыске, то оператор спросит фамилию сотрудника милиции и подразделение, в котором он служит, чтобы впоследствии знать, кто именно запрашивал данные сведения.

 

В ИЦ ГУВД регистрируются следующие сведения:

Адрес, номер телефона и фамилия ответственного абонента (если статус телефона не коммунальный). Причем адрес вы можете узнать по номеру телефона, а номер телефона – по адресу.

Сведения о судимости – когда, каким судом, по какой статье или статьям, на какой срок; дата вступления приговора в законную силу; в каком учреждении содержался или содержится; дата освобождения; место убытия по освобождении; сведения об изменениях характера наказания.

Сведения о розыске (региональном и федеральном); кто инициатор розыска, телефон инициатора; номер уголовного дела; номер розыскного дела с указанием категории разыскиваемого (преступник, без вести пропавший); статья УК, по которой возбуждено данное уголовное дело; дата, когда объявлен розыск; мера пресечения. (Обладая этой информацией, расследователь может обратиться с запросом в суд, посмотреть уголовное дело и приговор, что поможет ему установить личности других людей, проходящих по этому делу.)

Сведения об административных правонарушениях – кем, когда и по какой статье КоАП составлен протокол; характер наказания; если нет данных о наказании, то в какой орган направлен протокол на рассмотрение (это не относится к случаям нарушений Правил дорожного движения). Данные сведения хранятся в электронной базе данных 1 год. Зная их, расследователь может попросить сотрудника милиции сходить в тот отдел милиции, куда доставляли интересующего вас задержанного, и посмотреть по книге задержанных, кто еще был туда доставлен вместе с ним, и тем самым определить его «товарищей».

Наличие зарегистрированного оружия (газового, гладкоствольного и нарезного); номер лицензии; номер самого оружия; марка; калибр; дата регистрации; на какое время выдана лицензия.

Утрата паспорта.

Описание внешности.

Клички.

Кропотливо собирая разрозненную информацию такого рода, можно неожиданно натолкнуться на очень любопытные совпадения. В Агентстве журналистских расследований был такой случай. Изучая двоих людей, по их утверждениям, совершенно не знакомых друг с другом, мы выяснили, что они содержались в следственном изоляторе ИЗ 45/1 («Кресты») в одно и то же время в течение 7 месяцев. В тюрьме они находились по разным статьям обвинения и по разным уголовным делам. Обратившись к рядовому охраннику из того же изолятора, мы получили сведения о перемещениях арестованных по камерам. В итоге выяснилось, что все эти люди находились в одной камере с 11-го марта по 28-е мая. Шок у них от нашей осведомленности был таков, что эти двое признали свое знакомство.

Еще одна мощная система регистрации и хранения информации – Информационный центр Государственной инспекции безопасности дорожного движения (ИЦ ГИБДД). Информация в этом центре хранится также в электронном виде. Чтобы ею воспользоваться, нужно знать пароль (единый для всех ИЦ). В связи с тем, что большая часть серьезных преступлений сегодня совершается не без помощи автотранспорта, данной базой пользуются не только сотрудники ГИБДД, но и уголовный розыск, УБЭП, РУБОП и т.д.

 

В ИЦ ГИБДД можно получить следующие сведения об автомобиле:

Государственный регистрационный знак.

На кого автомобиль зарегистрирован – ФИО владельца, дата его рождения, местожительство, домашний телефон либо название организации-владельца, ее юридический адрес и номер телефона.

Год выпуска.

Время постановки и снятия с учета.

Цвет.

Номера агрегатов – двигателя, кузова, шасси, идентификационный номер автомобиля. (По данным сведениям можно отследить, кому машина принадлежала ранее, вплоть до самой ее первой регистрации.)

Номер технического паспорта машины, кем и когда выдан.

Серию, номер водительских прав, кем и когда они выданы.

Кроме того, в компьютер ГИБДД заносится и информация о тех, кто когда-либо нарушал на этом автомобиле Правила дорожного движения (ПДД), а также какие именно это были нарушения. Данная информация может быть абсолютно никчемной, если речь идет о честных, законопослушных гражданах. Но как только речь заходит об организованной преступности, ситуация в корне меняется. На одном автомобиле могут ездить по доверенности несколько человек, часто связанных между собой общими интересами и делами. Базы данных доверенностей не существует, поэтому это единственный способ быстро получить информацию о тех, кто в действительности пользуется той или иной автомашиной.

Теперь представим себе: на месте происшествия зафиксирован автомобиль с определенным государственным номером. Через компьютерный центр ГИБДД вам удалось выяснить, кто последние месяцы нарушал правила на этом автомобиле. Мы можем пойти дальше и установить, на каких еще автомобилях нарушают ПДД эти люди, и кто владеет этими автомобилями. Пользуясь принципом расширения, мы можем выйти на 30–40 связей, а это уже составит определенную картину.

Однажды мы решили проанализировать, сколько лиц из различных казанских ОПГ «гастролируют» в Санкт-Петербурге, и воспользовались для этого данными ГИБДД, как бы смешно это ни показалось на первый взгляд. Мы сделали запрос в ИЦ ГИБДД, где указали, что нас интересуют автомобили, в номерном знаке которых указан 16-й регион. Оказалось, что таких машин, чьи водители последние месяцы нарушали в нашем городе Правила дорожного движения, шестьдесят четыре. Воспользовавшись хорошими связями с некоторыми казанскими оперативниками, мы передали им список нарушителей, попросив «отсеять» обычных людей от членов ОПГ. Вскоре перед нами был довольно полный список «казанцев», действующих на территории Питера.

На практических семинарах, в студенческих аудиториях нам часто задают вопрос: нарушаем ли мы Закон об оперативно-розыскной деятельности, используя эту информацию, и вообще, можно ли считать такого рода данные государственной тайной? Упомянутый закон запрещает доступ к служебной информации лиц, не имеющих на это права, но использовать такого рода данные, если вы получили их от третьих лиц, вам никто запретить не может. К тому же все вышеперечисленные базы данных содержат только служебную информацию, которая не относится к категории государственной тайны.

 

 

«Нелегальные» базы данных

 

На рынках электронной коммерции Санкт-Петербурга, Москвы и ряда других городов можно приобрести различные базы данных – так называемые «Лица», которую иногда путают с «цабовской», «Юридические лица», «Охранные предприятия», «Телефонная», «Собственники», и некоторые другие. Одни из них составлены по данным Пенсионного фонда и коммунальных служб. Поиск в них осуществляется по фамилии, адресу, телефону, номеру паспорта. Другие базы позволяют найти требуемое по названию организации, ИНН, по данным директора, главного бухгалтера, учредителей, юридическому и фактическому адресам. Следует иметь в виду, что часто эти сведения оказываются устаревшими и пригодны к использованию только после определенной коррекции.

При внимательном изучении контекста базы можно получить интересные «информационные уплотнения», казалось бы, из ничего. Так, при убийстве в Петербурге весной 2000-го года крупного коммерсанта нами были исследованы десятки его фирм, соучредителей и назначенных им руководителей. Наше внимание привлек следующий факт: во всех его фирмах присутствовали лица, получившие паспорт в Вахитовском районе города Казани. Один из журналистов АЖУР в деталях знает криминальный мир Казани. Все лица оказались из одной группировки авторитета по прозвищу Хайдер. Далее исследование развивалось уже в нужном русле. Толчком к нему послужили вроде бы ничего не значащие данные в паспорте.

 

Мы оставляем следы повсюду, где платим деньги

 

Еще одна богатейшая информационная база – средства электронной коммуникации. Вы когда-нибудь задумывались, почему на Западе к человеку, который расплачивается наличными деньгами, относятся подозрительно? Все дело в том, что там добропорядочные люди предпочитает пользоваться кредитными карточками. А что такое для преступника воспользоваться «кредиткой»? Это все равно, что позвонить в полицию и назвать свое точное местонахождение.

Спецслужбы всего мира активно пользуются информацией, которую они получают от банков, пейджинговых компаний, телефонных станций и компаний сотовой связи. Конечно, перечисленные организации хранят всю информацию вовсе не для спецслужб, а для собственной бухгалтерии. Бухгалтерия для преступника – страшнее любой милицейской базы данных. Каждый звонок, любой набранный номер, всякое соединение и его продолжительность – все это остается в электронной памяти компьютера. Надо только уметь пользоваться этой информацией.

Сотовые телефоны. Журналист не может сам взять распечатки соединений сотового телефона интересующего его человека, но он может попросить об этом знакомого следователя прокуратуры. (Записей самих разговоров в компаниях не делают, если речь не идет о применении санкционированной Системы оперативно-розыскных мероприятий (СОРМ) на сетях электронной связи.) Получив распечатки интересующего вас сотового телефона, можно вычислить, по каким телефонным номерам и сколько раз звонили с этого телефона. Вы увидите, например, что один номер набирался тридцать раз, другой – двадцать пять и т.д. Таким образом вы очертите круг лиц, с которыми интересующий вас объект общается регулярно. Сотовая связь позволяет не только анализировать характер телефонных контактов абонента, но и попытаться установить место, откуда клиент совершил звонок. Соединения в сети стандарта GSM осуществляются через антенны, координаты которых также фиксируются во внутренней документации, отражающей характеристики контакта. Например, на северо-западе России находится около 12000 антенн сети «Мегафон». Их плотность выше в крупных населенных пунктах. Связь осуществляется через ближайший к абоненту передатчик. Следовательно, проанализировав звонки за определенный период можно составить даже примерную картину передвижений человека.

Междугородняя телефонная связь. Междугородка, фиксирующая соединения и их продолжительность для бухгалтерских расчетов, дает схожие варианты по анализу телефонных контактов абонентов. Те же возможности появляются с введением повременной оплаты региональными операторами телефонной связи.

Вот лишь одна иллюстрация того, как эти возможности могут использоваться. Зная номер абонента, можно запросто узнать, с кем он общается по телефону. Достаточно позвонить на телефонный узел, представиться этим самым абонентом и попросить уточнить счет за последние разговоры.

Пейджеры. В пейджинговых компаниях фиксируется не только сам факт обращения к тому или иному пейджеру, но и хранятся сообщения, которые передаются абоненту. При известной сноровке получить распечатку таких сообщений несложно. Часто преступники свои пейджинговые сообщения шифруют, разрабатывают особый код, договариваются между собой о словах-сигналах, а подписываются псевдонимами. Однако и в этом случае можно найти выход.

Уникальный случай произошел в ноябре 2000-го года. В наше агентство обратился военнослужащий, у которого похитили дочь. История была очень непроста, а в милицию он категорически не хотел обращаться. Изучение записных книжек дочери, фотографий ее друзей ничего не дало, но вдруг отец девушки вспомнил, что как-то раз дочь пошутила по поводу того, что ее знакомый необычно подписывает свои сообщения на пейджер: Зелибоба. Знакомый хакер аж подпрыгнул от радости: «Да с таким прозвищем я его точно разыщу!». Гений компьютерной мысли проделал огромную работу, но Зелибоба был найден. И что отрадно – с пленницей.

Таксофонные карточки. Многие горожане, в том числе телефонные хулиганы, убеждены, что «в этом городе все прослушивается». Единственное, что спасает от преследования, по их мнению, это городской карточный таксофон. Но это очередной миф. В таксофонных компаниях, как и везде, ведется бухгалтерия. Компьютер «запоминает» номер самой таксофонной карты, номер таксофона, телефонный номер, по которому «звонила» карта, продолжительность соединения. Был случай, когда злоумышленник, воспользовавшись таксофонной картой, позвонил домой гражданину С. и угрожал ему расправой. Гражданин С. точно запомнил время звонка и попросил знакомых сотрудников милиции обратиться в ЗАО «Петербургские таксофоны» с вопросом, с каких таксофонных карт в такое-то время были звонки на его домашний телефон, а также куда еще «звонили» те карты. Проанализировав распечатки звонков заинтересовавшей их в результате карты, милиционеры легко установили злоумышленника, так как с той же карты он звонил себе домой и на работу.

Или вот еще пример. В феврале 2000-го года владельцу универсама Г. поступил звонок с банальным требованием денег. В случае неуплаты злодей в стиле Бени Крика обещал неприятности. Звонок был произведен с таксофона, так как АОН зафиксировал номер, начинающийся с восьмерки. Журналисту АЖУР пришла в голову мысль, что это козни его собственной дочери, о коей многие были наслышаны. Мы предложили Г. осмотреть ее личные вещи, когда та уйдет в университет. В сумочке дочери он обнаружил таксофонную карту. Переписав номер, Г. обратился через знакомого милиционера в телефонную компанию, откуда получил исчерпывающий перечень всех звонков с этой карты. Сомнений быть не могло – именно с нее и шли звонки с угрозами.

Вот еще пример, как сотрудникам АЖУР удалось выйти на след преступников исключительно благодаря анализу звонков с таксофонных карт и сотовых телефонов. Работа с этими материалами оказалась настолько плодотворной, что в данной теме практически не потребовалась работа с источниками информации.

9 января 2001-го года неизвестные преступники плеснули кислотой в лицо Наталии К., главному врачу крупнейшего в Петербурге профильного государственного медицинского учреждения, которое мы будем называть Диспансер. Это произошло в тот момент, когда Наталия К., возвращаясь с работы, вошла в подъезд дома, где располагалась ее квартира, в Красногвардейском районе Петербурга.

12-го января, то есть, через 3 дня, кто-то поджег снаружи входную дверь квартиры, где проживала главный экономист Диспансера Людмила А. Поджог был неопасным – злоумышленник просто плеснул на обшивку двери бензин и кинул горящую спичку. После этого Людмиле А. угрожали физической расправой по телефону, она не стала ждать дальнейшего развития событий и уволилась из Диспансера.

В тот же день, 12-го января, аналогичный эпизод произошел с заместителем главного врача Диспансера Татьяной М. Похожим способом была подожжена обшивка входной двери квартиры, где проживают она с мужем и дочерью. Через несколько дней после поджога Татьяне М. так же звонили домой с угрозами, но она не стала увольняться, а написала заявление в милицию и обратилась в Агентство журналистских расследований.

Учитывая тот факт, что Диспансер – единственное в Петербурге государственное медицинское учреждение такого профиля, мы заинтересовались этой проблемой: как правило, лечение больных не сопровождается столь частыми криминальными проявлениями, направленными против первых лиц лечебного заведения. Естественно, сотрудники АЖУР опросили немалое количество людей, имеющих то или иное отношение к медицине, благодаря чему у нас появилось не менее десятка версий, каждая из которых, в принципе, могла привести к столь некрасивому развитию событий. С точки зрения журналистики, видимо было целесообразно развить каждую из них, но мы решили пойти другим путем.

На домашнем телефоне Татьяны М. имелся с автоматический определитель номера. Один из звонков с угрозами на нем зафиксировался. Это было 16-го февраля 2001-го года около полуночи. Перед этим Татьяна М. довольно долго беседовала по телефону с подругой, звонок злоумышленника раздался практически сразу после того, как она повесила трубку – видимо, угрожавший непрерывно до нее дозванивался. На дисплее определителя номера высветилось такое число: 8347008.

Непосвященному человеку может показаться, что это – ошибка. В Петербурге нет телефонов, номера которых начинались бы с цифры «8». На самом деле это не совсем так. 8347008 – номер карточного таксофона компании «Санкт-Петербургские таксофоны». С обычного городского телефона на этот номер позвонить невозможно, но каждый таксофон обязательно имеет свой номер, иначе он не смог бы функционировать в рамках общей городской телефонной сети. Мы связались с нашим знакомым, работающим в акционерном обществе «Санкт-Петербургские таксофоны» и вот что выяснили.

Номер «8347008» принадлежит карточному таксофону, расположенному по адресу «улица Авиаконструкторов, дом 21/4». 16-го февраля 2001-го года с этого таксофона действительно был сделан звонок по домашнему телефону Татьяны М. в 23 часа 58 минут. Разговор длился 72 секунды, звонивший пользовался таксофонной картой №611374744. Мы рассказали об этом Татьяне М., и у нее не возникло сомнений в том, что именно во время этого звонка ей угрожали физической расправой. Дело в том, что в тот вечер она телефоном пользовалась только дважды: один раз сама звонила подруге, другой раз выслушивала угрозы. Другие члены ее семьи в тот вечер телефоном не пользовались.

Итак, у нас были основания считать, что в тот вечер заместителю главного врача Диспансера Татьяне М. угрожал хозяин таксофонной карты №611374744. Учитывая прочие события, можно было предположить, что угрожавший имел отношение к поджогу ее двери, поджогу двери главного экономиста Диспансера Людмилы А. и к жестокому поступку по отношению к главврачу Диспансера Наталье К. Два последних предположения мы сделали, исходя из простого соображения, что серия криминальных проявлений по отношению к руководителям одной организации, произошедшая примерно в одно и то же время, вряд ли может быть просто совпадением. Руководство Агентства журналистских расследований приняло решение разобраться в этой ситуации.

С помощью знакомого, работающего в «Санкт-Петербургских таксофонах», мы получили распечатку всех звонков, которые были сделаны с таксофонной карты №611374744. Оказалось, что всего с этой карты было сделано 16 звонков. Вот они:

1. 16.02.01 в 20.59 по телефону 520-02-...

2. 16.02.01 в 23.48 по телефону 340-58-...

3. 16.02.01 в 23.51 по телефону 446-36-...

4. 16.02.01 в 23.58 по телефону 306-72-... (это и есть звонок с угрозами)

5. 18.02.01 в 15.07 по телефону 528-86-...

6. 19.02.01 в 21.35 по телефону 938-26-...

7. 19.02.01 в 22.02 по телефону 110-18-...

8. 23.02.01 в 19.54 по телефону 340-58-...

9. 26.02.01 в 14.09 по телефону 446-36-...

10. 26.02.01 в 14.10 по телефону 164-47-...

11. 27.02.01 в 20.53 по телефону 930-51-...

12. 06.03.01 в 14.23 по телефону 168-32-...

13. 06.03.01 в 17.41 по телефону 446-36-...

14. 07.03.01 в 00.35 по телефону 446-36-...

15. 07.03.01 в 00.36 по телефону 446-36-...

16. 07.03.01 в 00.37 по телефону 446-36-...

 

Теперь нам предстояло проанализировать полученную информацию. Для этого нам, прежде всего, необходимы были две вещи. Во-первых, в таких случаях всегда исходят из того, что чаще всего люди звонят к себе домой и на работу (или коллегам по работе, в зависимости от характера профессиональной деятельности). Во-вторых, нам предстояло установить абонентов тех телефонных номеров, с которыми созванивался обладатель интересующей нас таксофонной карты.

Жирным шрифтом мы выделили соединения с наиболее часто используемым номером – «446-36-...», а курсивом – соединения со вторым по частоте использования номером – «340-58-...». Мы сделали предположение, что один из этих номеров установлен по месту жительства хозяина таксофонной карты, а второй имеет отношение к его профессиональной деятельности. Далее мы попробовали установить личности людей, которые этими номерами пользуются.

Вообще, способов установить реальных владельцев телефонных номеров много. Для этого можно пользоваться услугами знакомых сотрудников телефонных компаний, знакомых сотрудников милиции, базами данных и так далее. Но самый надежный способ – убедить пользователей зафиксированных телефонных номеров рассказать о себе и о тех, кто живет или работает вместе с ними, и, следовательно, тоже может этими номерами пользоваться.

Правда, способ этот не только самый надежный, но и самый сложный, ведь к каждому человеку нужно найти подход, чтобы он выдал требуемую информацию (а он вовсе не обязан это делать). Порой приходится придумывать самые невероятные причины, чтобы люди по телефону представились и рассказали о том, кто еще их телефонами пользуется. Кому-то придется сказать, что вы проводите социологическое исследование, другим, что ремонтируете телефонную линию и так далее. На профессиональном языке это называется «выяснить под залегендированным предлогом».

Нам удалось выяснить, что телефон с номером «446-36-...» установлен по адресу «Народная улица, дом 22, квартира ...» и что по этому адресу проживает молодая девушка со своей бабушкой. Не исключено, что девушка эта – дама сердца владельца таксофонной карты №611374744, но – не будем спешить с выводами.

Так же «под залегендированным предлогом» мы получили информацию и по второму часто используемому номеру «340-58-...». Телефон с таким номером установлен в квартире ... дома 59-1 по Шуваловскому проспекту. В этой квартире зарегистрирована Мария Михайловна, которая на самом деле проживает в другой квартире того же подъезда, а ту квартиру сдает в наем. Мария Михайловна сообщила корреспонденту Агентства журналистских расследований, что в квартире № ... проживает 26-летняя племянница ее подруги Елена вместе со своим молодым человеком Дмитрием. Мария Михайловна оказалась женщиной обстоятельной, она на всякий случай переписала его паспортные данные и номер пейджера. Все это она нам любезно продиктовала.

Так как все остальные номера телефонов использовались владельцем таксофонной карты №611374744 по одному разу, мы решили временно прекратить устанавливать других его собеседников, чтобы попробовать отследить его маршрут в тот день, 16 февраля, когда он угрожал заместителю главного врача Диспансера Татьяне М. Напомним, 16 февраля эта таксофонная карта «звонила» 4 раза:

 

16.02.01 в 20.59 по телефону 520-02-...

16.02.01 в 23.48 по телефону 340-58-...

16.02.01 в 23.51 по телефону 446-36-...

16.02.01 в 23.58 по телефону 306-72-... (звонок с угрозами)

 

Судя по времени, логично предположить, что звонки делались по дороге домой. С помощью нашего знакомого в компании «Санкт-Петербургские таксофоны» мы выяснили, что первый звонок был сделан из таксофона, расположенного по адресу «улица Коммуны, дом 58», второй – из таксофона, расположенного у дома 27 по улице Королева, третий – оттуда же. Татьяне М. владелец таксофонной карты звонил, как мы уже писали, из таксофона, расположенного по адресу: проспект Авиаконструкторов, дом 21/4. Мы отметили эти 3 адреса на карте Петербурга и соединили их стрелочками: от звонка к звонку. Получилось, что владелец таксофонной карты №611374744, периодически отзваниваясь, приближался к тому месту, где установлен телефон с номером «340-58-...» (Шуваловский проспект, дом 59-1, квартира ...).

Итак, в соответствии с нашей первой аксиомой, из которой следует, что всякий человек чаще всего звонит к себе домой и на работу, мы уже на этом этапе сделали предварительный вывод, что искомый владелец таксофонной карты – не кто иной, как Дмитрий, который по дороге домой трижды останавливался у таксофонов, чтобы сделать нужные ему звонки. О содержании трех других телефонных разговоров можно лишь догадываться, но понятно, почему он не звонил Татьяне М. из дома – ему не хотелось, чтобы его сожительница знала о том, что он кому-то угрожает физической расправой.

Что касается часто используемого хозяином таксофонной карты №611374744 номера телефона «446-36-...», установленного по адресу: Народная улица, дом 22, квартира .... где проживает некая молодая девушка с бабушкой – то ни к какому окончательному выводу мы так и не пришли. Впрочем, в данном случае это и не повлияло на дальнейшие события. Мы попытались установить других собеседников владельца нашей таксофонной карты.

Владелец первого телефона из нашего списка определился довольно просто. В одной из приобретенных на рынке «телефонных баз» значилось, что номер «520-02-...» соответствует адресу «улица Коммуны, дом 44-1, квартира ...», по которому зарегистрированы Вадим Викторович 1947 года рождения и его жена Нина Михайловна. По очереди два наших сотрудника позвонили по этому номеру, спросили сначала Вадима Викторовича, а потом Нину Михайловну, в обоих случаях результат был положительный – по данному адресу действительно проживали эти люди. Сама по себе эта информация нам ничего не дала, в дальнейшем нам так и не пришлось ею воспользоваться.

Про второй, третий и четвертый звонки мы уже все знали, следующим требующим установки собеседником владельца интересующей нас таксофонной карты был обладатель телефона с номером «528-86-...».

Начали мы с самого простого – опять заглянули в установленную в компьютере «телефонную базу». Этот номер оказался записанным на Олега Львовича 1962 года рождения, а установлен этот телефон, судя по информации в базе, в квартире дома 16/12 по Новочеркасскому проспекту. Так же, как и в предыдущем случае, мы прозвонили этот номер и нам подтвердили: там действительно проживают Олег Львович и его жена Ирина Николаевна. Ввиду того, что сама по себе эта информация нам ничего не давала, мы зафиксировали ее, и перешли к установлению шестого собеседника хозяина интересующей нас таксофонной карты, а именно владельца сотового телефона с номером «938-26-...».

Наш сотрудник с солидным голосом позвонил по этому номеру и «под залегендированным предлогом» убедил владельца этого телефона представиться. Оказалось, что сотовым телефоном с номером «938-26-...» пользуется Олег Львович. Таким образом, хозяин таксофонной карты №611374744 звонил Олегу Львовичу столь же часто, сколь и по телефону «340-58-...». Если верно наше предположение о том, что хозяина карты зовут Дмитрий, а телефон «340-58-...» установлен в квартире на Шуваловском проспекте, где он живет с девушкой Еленой, то можно предположить, что Олег Львович – его коллега по работе.

Изучение оставшихся собеседников владельца нашей таксофонной карты никакой пользы не принесло. За номером «110-18-...» (он в нашем списке седьмой) «скрывался» спортивный клуб. Телефон с номером «164-47-...» (десятый по списку) установлен в большой коммуналке. Сотовый телефон «930-51-...» (в списке одиннадцатый) в то время, когда мы проводили эту работу, был «вне зоны действия сети». А телефон с номером «168-32-...» (двенадцатый), как выяснилось, установлен в одном из кабинетов Северо-Западного управления внутренних дел на транспорте. Остальные номера нам уже были известны, поэтому мы решили, что настала пора показать список установленных нами фамилий нескольким сотрудникам Диспансера – для дальнейшего журналистского расследования хотелось хотя бы приблизительно понимать, как владелец таксофонной карты мог быть связан с этим заведением. Если бы ни одного из собеседников интересующего нас человека в Диспансере не узнали бы, то дальнейшая работа была бы бессмысленной. Но нам повезло.

В Диспансере сразу отреагировали на словосочетание «Олег Львович». Вот, что нам удалось выяснить про Олега Львовича и его интересы в Диспансере. Перед вами фрагмент из публикации в газете «Ваш тайный советник» (от оригинала текст отличают только сокращенные до первых букв фамилии и названия):

«Олег Львович стал появляться в Диспансере с легкой руки ближайшей соратницы Наталии К. тогдашнего главного бухгалтера Диспансера Ольги Е. После нападения на Наталию К., она боялась, что нечто подобное может произойти и с ней, и, видимо, поделилась своими страхами с Олегом Львовичем, с которым была до того знакома. После этого Ольга Е. стала появляться в Диспансере в сопровождении охранников, а еще через какое-то время у ГНД появился договор с охранным предприятием «П». Со стороны Диспансера этот замечательный документ подписала исполняющая обязанности главного врача ГНД Ирина Р., со стороны «П» – как и полагается, ее директор Виктор X. Ирина Р. сообщила нашему корреспонденту, что договор на подпись ей принесла Ольга Е. Виктор X. сказал нам, что посреднические услуги в подписании этого договора ему оказывал Олег Львович.

На самом деле между «П» и Диспансером заключено почему-то два договора, согласно которым «П» должна получить за этот год более полумиллиона рублей. В принципе, по меркам охранного бизнеса сумма не такая уж и крупная, однако то, за что именно Диспансер собирается платить эти деньги, не может не вызывать вопросов. Например, в соответствии с одним из договоров, охранное предприятие «П» должно оказать Диспансеру такую услугу, как «проведение независимой экспертизы на предмет возможных угроз для кадровой и материально-технической базы». Или еще услуга: «взаимосвязи элементов деятельности ГНД с внешней средой и их внутренние взаимосвязи». Это – буквальные цитаты из договора, причем, не выдернутые из контекста, а полные. Что бы это значило? Как трактовать этот набор плохо согласованных друг с другом слов с точки зрения самых обычных правил грамматики русского языка?

А, например, совершенно нормальный вроде бы пункт о консультировании по вопросам правомерной защиты имущества Диспансера почему-то в обоих договорах повторяется дважды с соответственно двойным размером оплаты. Деньги «П», заметим, получает из городского бюджета, конкретнее, из той скудной статьи этого бюджета, которая предназначена на лечение наркоманов и алкоголиков.

Чтобы быть правильно понятыми, уточним: мы абсолютно ничего против сотрудничества Диспансера с охранным предприятием «П» не имеем. Таким объектам, как ГНД, просто необходима физическая защита, но скудные средства, которые выделяются нашим бюджетом на лечение больных, должны использоваться разумно: вот, например, пост охраны, вот оплата за него, если нужно несколько постов, значит нужно. А договор, предметом которого являются «взаимосвязи элементов деятельности», очень похож: на документ, легализующий вытягивание бюджетных средств, которые, повторим, в городской медицине есть куда использовать.

Но вернемся к герою нашей статьи Олегу Львовичу. Про этого человека мы знаем очень мало. Он – подполковник милиции в отставке, уволился из органов в 1997-м году с должности начальника одного учебного центра. Благодаря своему знакомству с главбухом Диспансера Ольгой Е., он после нападения на Наталию К. притянул к Диспансеру охранное предприятие «П». Ничего плохого в этом, естественно, нет, – по словам директора «П» Виктора X., планировалось, что «П» будет охранять все подразделения Диспансера, то есть, постов охраны должно было быть несколько.

Этим планам помешало нападение на Наталию К., потому что оно повлекло за собой уход из Диспансера всех людей из ее команды, в том числе и Ольги Е. В ее лице Олег Львович потерял в Диспансере «своего человека», переговорный процесс между «П» и ГНД затормозился, что, скорее всего, нанесло ощутимый ущерб финансовым интересам Олега Львовича – поиск клиентов для охранной структуры наверняка неплохо оплачивается.

С другой стороны, Наталия К. с самого начала связывала нападение на себя с конфликтом, возникшим между нею и ее заместителями Людмилой А. и Татьяной М. У нас нет оснований связывать или, наоборот, не связывать нападение на Наталию К. с этими женщинами, но нет сомнений в другом. Обе они не скрывали неприязненного отношения к Наталии К. и ее людям и всячески старались «выдавить» их из Диспансера. Люди Наталии К. привели в ГНД охранное предприятие «П» и Олега Львовича, поэтому тот факт, что один из знакомых Олега Львовича угрожал Татьяне М. по телефону, нам представляется вполне логичным. Татьяна М. Входила в группу тех, кто «выдавливал» Наталию К. и ее товарищей из Диспансера. В конце января и середине февраля, когда неизвестный угрожав Людмиле А. и Татьяне М., как раз и решался вопрос о том, останутся ли Наталия К. и ее люди в Диспансере.

В связи с этим возникает логичный вопрос: не телефонный ли собеседник Олега Львовича, пользовавшийся той самой таксофонной картой, пытался с помощью угроз и поджогов дверей вынудить уйти из ГНД тех, кто предпринимал аналогичные попытки против Наталии К. и ее товарищей? А в том, что поджоги дверей и телефонные угрозы – дело рук одной и той же группы лиц – сомнений нет. Ведь угрожавшие требовали, в частности, от Людмилы А. и Татьяны М., чтобы они забрали свои заявления из милиции. Заявления обе женщины писали именно в связи с поджогами своих дверей.

Что получается? Круг замкнулся, а в его центре оказался бывший милицейский подполковник Олег Львович? А вот еще вопрос: кто несет ответственность за появление этого человека в Диспансере? Не Наталия ли К., если учесть общемировую практику, которая учит нас, что руководитель отвечает за все? Впрочем, нет никаких оснований полагать, будто Наталья К. имеет отношение к таким некрасивым делам, как поджоги дверей и телефонные угрозы. Скорее всего, ей об этом даже не рассказывали»...

 

Вся эта история казалась сотрудникам Диспансера конфликтной, но не угрожающей. А так как они погрязли в собственных интригах, которыми в тот период были увлечены гораздо больше, нежели договорными отношениями с каким-то охранным предприятием, то и посчитали все произошедшие криминальные события происками их «внутренних врагов». И если бы не анализ активности таксофонной карты №611374744, никому и в голову бы не пришло связать в сущности мелкий конфликт между представителем охранного предприятия и руководством Диспансера с нападением на главврача и поджогами дверей её заместителей.

Позднее совершенно независимый от медицины источник по совершенно другому поводу рассказал нам, как Дмитрий вместе с одним из своих знакомых плеснул кислотой в лицо главного врача Диспансера Наталии К. Они же, по словам этого источника, подожгли двери квартир главного экономиста Диспансера Людмилы А. и заместителя главного врача Татьяны М. Наш источник утверждав что руководил действиями этих людей Олег Львович. Оказалось, что Олег Львович надеялся, что раненная Наталия К. обратится к нему за защитой, а она просто испугалась и уволилась из Диспансера вместе с членами своей команды.

 

Эта «Таксофонная история» достаточно типична, однако не следует все же преувеличивать возможности поиска, связанные с изучением трафиков средств связи. Анализ затрудняется наличием множества систем связи и операторов, действующих на рынке. Для того чтобы восстановить всю картину, требуется долгая кропотливая работа.

 

Система «Экспресс». Любой человек, покупающий билеты на поезд или самолет, также попадает в соответствующую базу данных. Сотрудники милиции, зная паспортные данные и фамилию с инициалами разыскиваемого, могут запросить систему «Экспресс» и получить информацию о том, когда и куда тот покупал билеты.

...Май 1999-го года. Возмущенный «самый-самый новый русский» просит нас написать статью, – но только правдивую, – как конкуренты воруют у него экспериментальные детали с производства и внедряют их в производство в Ростове. Не долго думая, мы проверили восемь его ближайших коллег на предмет покупки авиабилетов в Ростов. Чудес не бывает: начальник службы безопасности постоянно вылетал в Ростов, а в оправдание своих отлучек рассказывал коллегам истории в стиле Юрия Деточкина. Объяснить свои частые командировки в Ростов этот бывший сотрудник РУБОП так и не смог. Думается, нынче он безработный.

Таким образом, можно получать информацию не только о перемещениях тех или иных лиц, но и о том, кто путешествует вместе с ними – если билеты на соседние места приобретались по одному заказу. Заметим, что сейчас некоторые коммерческие структуры представляют абонентский доступ к системе «Экспресс» через Интернет.

 

Зачем нам это знать?

 

Многие из наших коллег, прочитав эту главу, пожмут плечами: не дело журналистов применять методы детективных служб. И будут неправы. Примером того, как можно эффективно использовать в журналистском расследовании специализированные источники информации, служит история расследования, с помощью которого журналистам нашего агентства удалось вычислить и задержать опасного преступника.

Началась она 20-го октября 1999-го года, когда в Санкт-Петербурге произошло громкое заказное убийство – на Московском проспекте получил смертельное ранение депутат Законодательного собрания города Виктор Семенович Новоселов, одна из самых влиятельных политических фигур в Петербурге. Киллеров было двое – одного удалось задержать на месте происшествия, а второй скрылся и бесследно исчез из поля зрения правоохранительных органов. Ровно через два месяца, 20-го декабря, все федеральные телеканалы страны сообщили: сотрудники Агентства журналистских расследований нашли и убедили сдаться правоохранительным органам человека, подозреваемого в убийстве Новоселова. Так закончился шестидесятидневный марафон по розыску некоего Александра Малыша.

Эта работа нашего коллектива, наверное, не может считаться хрестоматийным примером журналистского расследования. Более того, в агентстве до сих пор не утихают споры по поводу этичности наших действий по отношению к Малышу. Одно очевидно – для достижения конечного результата были задействованы практически все наши ресурсы, использованы самые разнообразные способы работы с источниками, как открытыми, так и конфиденциальными. В целом эта история – пример того, сколь широк сегодня спектр возможностей для неленивого журналиста.

(Детальную хронику журналистского расследования убийства Новоселова вы найдете в главе 5).

в начало

 

2.5. ПОДГОТОВКА МАТЕРИАЛОВ РАССЛЕДОВАНИЯ К ПУБЛИКАЦИИ

 

Структура текста

 

Для начала маленький совет по организации работы: прежде чем сесть за написание материала, поговорите о нем с редактором, принимающим решение о публикации. Судьбу материала будет решать именно он, поэтому лучше обсудить с ним варианты его изложения заранее, иначе работа может оказаться сделанной впустую – вы напишете злобный фельетон, а от вас хотели отстраненного изложения событий.

Довольно часто журналисты говорят, что «материал не пишется». Ну, если уж муза не посетила, и вдохновение не пришло, придется организовывать работу над текстом согласно грамотно подобранным методикам. Во-первых, необходимо четко представлять себе, о чем будет материал. Если идея текста формулируется как «рассказ о том, что происходит в таком-то районе», это значит, что никакой идеи у автора нет и он пытается изобразить из себя этакого акына, и в результате даже если подобный текст и будет опубликован, то читатели вряд ли поймут его содержание.

Когда идея материала сформулирована, необходимо определить его структуру, от продуманности которой в первую очередь зависит качество публикации (статья может быть написана плохим языком, но если она композиционно выстроена – читатель хоть и поморщится, однако суть уловит; если же текст хорошо написан, но не выстроен – читатели не смогут добраться и до его середины, запутавшись в наборе фактов и заключений). Журналистика, говорят западные издатели, похожа на архитектуру, и прихотливая игра слов здесь не заменит крепкой структуры.

Большинство журналистов с опытом советуют перед написанием материала составить его план. Форма в данном случае не имеет значения – одни пишут что-то похожее на план школьного сочинения, другие перечисляют на бумаге факты, которые надо обязательно упомянуть в статье, третьи отмечают в блокноте сведения в порядке убывания или возрастания их значимости. Главное здесь – решить для себя, в каком порядке подавать факты и как сгруппировать родственную, имеющую отношение к одному и тому же событию или человеку информацию. Недостатком многих материалов является как раз то, что одно и то же событие (проблема и т.п.) упоминается в разных частях текста.

Построение материала может быть любым. Единственное требование – оно должно быть логичным. Самым распространенным вариантом структуры текста является «перевернутая пирамида» – когда самые важные факты сконцентрированы в лиде, а все остальные расположены по мере убывания их значимости. Подать таким образом материал, если в нем всего два-три элемента, нетрудно. Сложности возникают с увеличением количества фигурирующих в тексте элементов: фактов, деталей, мнений. Кроме того, первые абзацы любого – тем более сложного – текста должны заинтриговать читателя и заставить его читать дальше. Поэтому во многих случаях желательно так построить материал, чтобы первым шел некий привлекающий и интригующий читателя абзац, потом в нескольких абзацах излагалась бы суть дела, а затем сообщались подробности.

Но если изложение фактов по пирамидальному принципу, где главным критерием является только их значимость, хорошо для информационных материалов, то для многих текстов (в том числе, и расследовательских) такая композиция может быть не самой удачной, поскольку в этом случае взаимоотношения между различными частями материала окажутся непроясненными.

В качестве примера можно привести такую простейшую схему построения материала:

1.      1.Лид.

2.      Два – четыре абзаца, в которых история или проблема излагаются более подробно.

3.      Предыстория, которая связывает описанные выше факты с тем, что происходило раньше.

4.      Дополнительная информация по рассматриваемой проблеме.

5.      Сообщения о дальнейшей перспективе развития событий.

Назовем и другие типичные формы компоновки материала:

·           хронологическая – после лида материал излагается в порядке, в котором происходили события;

·           в виде так называемого «сериала» – после лида материал разделяется на подтемы, каждая из которых рассматривается по очереди. В конце текста автор должен связать все изложенное в одно целое;

·           детективная – происходившее излагается в хронологическом порядке, но результат остается для читателя неизвестным до последнего абзаца. Это вариант хорош для изложения событий, ход которых замысловат и может держать читателя в напряжении;

·           очерковая – используется автором в том случае, если его цель – не предоставить читателю информацию, а поделиться с ним впечатлениями. Необходимо выделить основную посылку (например, суды не в состоянии справляться со своими обязанностями или – дворники неправильно орудуют метлами), обозначить ее в самом начале текста и разрабатывать на протяжении всей статьи, доказывая ее правильность, приводя аналогии, примеры, цитаты и т.д.;

·           аналитическая – в начале материала дается описание проблемы, затем – точка зрения экспертов и других лиц, которые имеют прямое или косвенное отношение к обсуждаемой проблеме, в заключение – соображения автора по поводу дальнейшего развития событий.

Завершающие фразы при любом варианте композиции постарайтесь сделать запоминающимися (пожалуй, это не относится только к информационным текстам небольшого объема).

Качественно проведенное журналистское расследование обычно содержит большой объем информации, достаточно сложной для восприятия читателями. Поэтому такого рода тексты во многих случаях необходимо упрощать. Этого можно добиться несколькими способами:

1.        В материале совсем не обязательно подробно излагать, например, все те экономические схемы, которые применялись в жизни. Достаточно вкратце изложить их суть, пояснив читателям, что на самом деле все обстоит гораздо сложнее, но рамки статьи не позволяют углубляться в дебри финансовых проводок. То же самое относится и к техническим описаниям устройств (если от них по каким-то причинам нельзя вообще отказаться).

2.        Часть собранной информации при написании текста лучше оставить в блокноте – излишние подробности ничего не добавят к описываемой картине, они только затруднят чтение. А дополнительные факты помогут вам отстоять свою позицию в случае возникновения конфликта после публикации.

3.        Публикация необязательно должна состоять из однотипно поданного материала. Некоторые его элементы можно расположить в виде отдельных заметок на полосах рядом или внутри основного текста. Особенно хорошо воспринимаются вычлененные из массива материала справки, дополнения, комментарии, досье.

4.        В целом читатели лучше принимают не один объемный материал, а несколько более мелких. При этом неплохо соблюсти жанровое разнообразие. Например, основной текст расследования дополняется интервью с кем-нибудь из действующих лиц или экспертов, репортажем с места происшествия и несколькими справками.

5.        Материал, занимающий больше половины полосы формата A3, рекомендуется разделить на части со своими подзаголовками – мало кто в состоянии осилить сразу большой объем сплошного текста.

6.        Безусловно, улучшает восприятие материала использование выносок, подзаголовков, врезок и других оформительско-смысловых элементов, привлекающих внимание читателя к материалу и облегчающих его понимание. Не полагайтесь в подборе таких элементов только на дизайнера или выпускающую бригаду, участвуйте сами в процессе оформления материала.

 

Стиль материала

 

Стилистика материала должна соответствовать его содержанию. Например, при освещении трагических событий юмористический тон изложения категорически противопоказан.

В информационных материалах не должно быть авторского комментария. Если в материале все же наличествует авторская оценка событий, следует избегать резких высказываний, отражающих мнение журналиста, – это снижает доверие к автору у читателя, заставляет думать, что он не совсем беспристрастен (это, безусловно, не относится к фельетонам, полемическим заметкам и прочим эмоционально окрашенным текстам).

Иногда журналисту советуют писать в разговорной манере, однако выполнить эту рекомендацию практически невозможно. Особенно, если речь идет о серьезном расследовании. Устная речь уместна в литературном творчестве, а в журналистике пользоваться этим приемом нужно весьма осторожно. В лучшем случае можно попытаться написать стилизацию под устный рассказ, но сделать это для большинства труднее, чем просто изложить факты. Журналисты со стажем при подготовке больших публикаций советуют прежде набросать черновик – при этом для начала они рекомендуют написать хоть что-то, не особо расстраиваясь по поводу корявости изложения. Поскольку, говорят они, черновики и делаются для того, чтобы их потом переделывать и выбрасывать.

Но окончательный текст материала должен быть точным и кратким. Если после первого прочтения читателю приходится снова возвращаться к тексту, чтобы понять, о чем же там идет речь и что же, в конце концов, произошло, – это плохой текст. Если автор сам не разобрался в отношениях между героями материала или взаимосвязях между различными событиями, можно быть уверенным, что читатель в этом уж точно не разберется.

 

Несколько рекомендаций по изложению материала

 

ü      Избегайте излишних деталей в лиде.

ü      Излагайте предысторию событий.

ü      Откажитесь от несущественных деталей.

ü      Используйте упрощенные аналогии для объяснения сложных явлений.

ü      Не оставляйте ни одного вопроса без ответа. Старайтесь отвечать на них сразу после того, как они были поставлены в материале.

ü      Не делайте голословных утверждений. Так, если вы говорите о ловкости или жадности какого-то человека, приведите красноречивые примеры. Если таковых нет, лучше убрать и эти эпитеты.

ü      Показывайте, а не рассказывайте (например, лучше написать не «он разозлился», а «он покраснел и ударил кулаком по столу»).

ü      Не используйте в тесте сокращений и аббревиатур, если только они не общеизвестны.

ü      Пользуйтесь короткими фразами. Чем меньше слов в предложениях, тем более текст доступен пониманию читателей.

ü      Пишите в основном простыми повествовательными предложениями: подлежащее, сказуемое, дополнение.

ü      Экономно используйте прилагательные и наречия. Хорошо написанный материал не нуждается в большом их количестве. Зато несколько удачных прилагательных или наречий придадут ему блеск.

ü      Давайте определения терминам, которые встречаются в тексте и могут быть непонятны читателям.

ü      Если вы знакомите читателя с кем-то в начале статьи, сделайте это еще раз при повторном упоминании имени этого человека (например, Геннадий Иванов, директор фирмы такой-то).

ü      Цитируйте, если вам необходимо передать фразу дословно. Используя цитаты, не забывайте указывать ее источник.

ü      Не злоупотребляйте словами «скорее», «типа», «немного», «достаточно», «довольно». Они ослабляют восприятие материала.

ü      Избегайте вступительных наречий «по иронии», «по случайности» и т.д. Если текст написан хорошо, читатель и сам увидит и иронию, и случайность.

ü      Такие конструкции, как «кажется, что», «известно, что» вызывают у читателя недоверие к материалу.

 

Точность и компетентность

 

Ничто так не подрывает доверия к материалу, как некомпетентность автора. Достаточно журналисту ошибиться в фамилии или термине, и читатель может всю публикацию посчитать недостоверной. Обычно в редакциях винят в этих ошибках корректоров, хотя в большинстве случаев они лежат на совести авторов. Поэтому идеально, если точность становится для журналиста навязчивой идеей. Особенно часто ошибки встречаются в фамилиях и названиях организаций, записанных на слух. Журналист должен взять за правило, что фамилии, названия, должности, термины необходимо уточнять. Многие упрощают себе жизнь, удовлетворяясь предположениями и догадками относительно того, какие имена могут стоять за теми или иными инициалами. И в большинстве случаев ошибаются.

Особенно легко «проскакивают» ошибки в тексте, в котором излагается специальная информация: техническая, финансовая, научная. Лучший вариант – попросите прочитать уже написанный текст специалиста в данной области и высказать замечания. Не следует считать панацеей от всех ошибок использование компьютерной программы-редактора. Словарь таких программ невелик, специальных терминов он не содержит, слов, использованных неверно, не исправляет и пропущенных не находит.

Говоря о компетентности, еще раз стоит подчеркнуть, что серьезный журналист к любым источникам информации должен относиться скептически. Вам могут встретиться люди, готовые дать комментарии по тем или иным темам, о которых они сами знают только понаслышке. В идеале надо всегда сообщать читателю об источниках информации – только тогда он сможет самостоятельно судить о ее достоверности. Но на практике это не всегда возможно. Требование большинства изданий таково: если в материале не указан источник, журналист обязан его назвать редактору, который и принимает решение о публикации материалов расследований.

Еще одно общее правило: ни один материал не должен быть опубликован без предварительного прочтения редактором, а лучше двумя. Это правило следует соблюдать даже в том случае, если автор текста – главный редактор.

Что делать, если после публикации материала выяснилось, что автор был не прав? Лучше всего признать это. Если ошибки были малозначимыми, можно напечатать небольшое уточнение, при обнаружении грубых ошибок стоит опубликовать вторую статью, в которой признавались бы упущения первой. Бывали случаи, когда такие «оправдательные» материалы позитивно воспринимались аудиторией.

в начало

 

2.6. ОСОБЕННОСТИ РАБОТЫ КРИМИНАЛЬНОГО РЕПОРТЕРА

 

Различия в работе криминального репортера и журналиста-расследователя весьма существенны. У каждого своя специфика. И все же на практике в рамках одной редакции их многое объединяет. Во-первых, как уже отмечалось, часто на журналиста-расследователя, экономя средства, возлагают в редакциях освещение криминальной хроники. Во-вторых – и это главное, – одной из составляющих работы журналиста-расследователя является отслеживание криминальной ситуации в своем городе, регионе. Каждое утро в нашем агентстве руководство отдела расследований начинает с того, что внимательно изучает так называемую ленту оперативной информации, над которой накануне трудились коллеги из соседнего отдела. В-третьих, для начинающего журналиста это самый традиционный и самый надежный путь к расследовательской журналистике: навыки репортера помогут ему получить полезный круг знакомств, научиться быстро собирать, и четко излагать имеющиеся факты, овладеть терминологией, что для данной области принципиально важно. При этом, естественно, следует иметь в виду, что работу репортера нельзя рассматривать только как ступеньку к новым высотам журналистики. Первоклассный репортер сам по себе представляет для любой редакции значительную ценность, и уж конечно никто не променяет его на посредственного журналиста-расследователя.

Напомним также, что журналисту, избравшему для себя стезю криминального репортера, недостаточно быть мобильным и иметь навыки литературной и журналистской деятельности. Пишущему на криминальные темы требуется умение разбираться и ориентироваться не только в текущей криминальной, но и в политической и экономической жизни города и страны; кроме того, он должен владеть основами юридической грамотности и не путать, например, грабеж с разбоем, а кражу с мошенничеством, отличать задержанного от арестованного, а обвиняемого от подсудимого и, наконец, знать, какая именно информация требуется и где её можно найти за кратчайший отрезок времени.

В газетах и электронных СМИ такой журналистский «оператив» воплощается, как правило, в форме информационной заметки о происшествии или репортажа с места происшествия. Особенность изложения информации диктуется небольшим объемом отведенного ей на газетной полосе места или отпущенного эфирного времени. Журналисту важно лаконично и в то же время предельно полно сообщить о случившемся – передать суть событий, время происшествия, обстановку на месте, реакцию на произошедшее правоохранительных органов, городских властей, свидетелей происшествия. И конечно, собранная информация тем более окажется в цене, если она своевременно, а еще лучше – с опережением конкурентов будет передана в редакцию.

В связи с этим необходимо развивать в себе умение не только с максимальной полнотой собирать информацию о фактах, но и грамотно излагать ее, как на бумаге, так и в устной речи (например, если вам придется диктовать информацию по телефону с места происшествия или выходить в прямой теле- или радиоэфир).

 

Криминальная новость и ее составляющие

 

Для примера того, как может строиться работа криминального репортера, возьмем уже знакомое нам событие – убийство в Санкт-Петербурге депутата Законодательного собрания города Виктора Новоселова. Преступление это оказалось столь значимым, что на его месте собрались почти все, кто мог располагать реальной информацией о случившемся: представители двух прокуратур (районной, на территории которой произошло убийство, и городской, которая возбудила по этому факту уголовное дело и занялась расследованием), сотрудники ГУВД и районного отдела, Управления ФСБ, коллеги убитого по депутатскому корпусу. В общей сложности людей, облеченных чинами и способных как-то прокомментировать гибель Новоселова, на углу Московского проспекта и улицы Фрунзе было не меньше десяти человек. Другое дело, что далеко не все они горели желанием что-то рассказывать и комментировать прямо на месте событий. Однако, кроме них, на месте происшествия было множество рядовых сотрудников различных правоохранительных органов, случайных прохожих, ставших очевидцами происшествия, и, наконец, коллег-журналистов, каждый из которых владел какими-то крупицами информации. Поэтому желательно, чтобы репортер дополнил официальный комментарий, полученный от представителей правоохранительных органов, рассказами свидетелей о том, что они видели.

Когда картина происшествия более или менее определилась, пришло время подумать и о комментариях от тех лиц, кто не присутствовал на месте: губернатора, представителей политических и экономических кругов Петербурга и т.д. Параллельно отслеживались все заявления, которые делались по ходу событий руководством правоохранительных органов, Законодательного собрания, администрации города. В информацию о гибели Виктора Новоселова включалась его биография, история и версии предыдущих покушений на него, выдвигались различные гипотезы и относительно последнего покушения, исследовались контакты погибшего с экономическими, политическими и криминальными кругами Петербурга. Именно такая совокупность фактов, логически связанных между собой, имеющая одну нить повествования и четко расставленные акценты, может расцениваться как полноценная оперативная информация.

Такой комплексный подход требует одновременных усилий и координации действий целой команды журналистов, поскольку своевременно проделать весь массив работы одному человеку просто не под силу. Всякая ли новость требует такой всеобъемлющей подачи? Конечно, нет. Сообщение о каком-нибудь заурядном событии совершенно необязательно перегружать подробностями. Не секрет, что основной массив криминальных новостей составляют менее значимые события: не столь резонансные убийства, крупные ДТП, ложные сообщения об актах терроризма, грабежи, разбойные нападения, пожары, ход судебных процессов – словом, все то, что ежедневно подается в разделах криминальной хроники на страницах газет и в эфире телевизионных и радиопередач.

Однако даже малозначимая на момент поступления криминальная новость может стать отправной точкой для аналитического исследования, а порой и серьезного журналистского расследования. Так, не связанные между собой, на первый взгляд, два события лета 1998-го года: покушение на убийство сотрудника частного охранного агентства в Красногвардейском районе Петербурга (в машину жертве подложили бомбу) и обнаружение через полтора месяца в подъезде дома на Лиговском проспекте трупа гражданина с татуировками «киллер-убийца» – оказались звеньями одной цепи. Оба, как выяснилось впоследствии, входили в одну преступную группировку и были убиты своими соперниками по криминальному бизнесу. Важно проследить связь между двумя разрозненными событиями – и именно с этой целью ведется архив отдела криминальной хроники, создаются электронные базы данных. Определившись в том, что следует понимать под «горячей» новостью с точки зрения криминальной хроники и что является составляющими компонентами такой новости, попытаемся разобраться, откуда же репортеру становится известно обо всех этих проявлениях криминальной жизни.

 

Методика поиска источника новостей

 

Начиная поиск источников новостей следует определить, что именно из имеющейся массы информации может заинтересовать криминального репортера. Как правило, журналисты, работающие в отделах происшествий, пишут:

о природных и техногенных катастрофах (авариях на экологически опасных предприятиях, разливах нефти, наводнениях, крупных пожарах);

о серьезных дорожно-транспортных происшествиях;

о террористических актах;

о резонансных преступлениях (к таковым относятся заказные убийства, крупные разбои и ограбления, преступления, совершаемые в общественных местах, коррупция.

экономические преступления, хищения культурных ценностей);

о наиболее типичных криминальных проявлениях в отношении рядовых горожан.

 

Первичная информация о таких преступлениях имеется:

·         в органах внутренних дел (по вертикали – в отделе милиции, на территории которого это произошло, РУВД, различных управлениях ГУВД);

·         в прокуратуре – районной, городской или генеральной (если дело касается уголовных дел прокурорской подследственности);

·         в РУБОП (если дело касается организованной преступности);

·         в ФСБ;

·         в районных, городских и областных судах (причем не стоит ограничиваться только уголовными процессами – масса интересных дел рассматривается в коллегиях по гражданским делам, а также в арбитражных судах);

·         в Главном управлении по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям (сюда поступает информация о катастрофах, пожарах, стихийных бедствиях и т.п.);

·         на станциях «Скорой помощи» (здесь можно прояснить информацию о жертвах тех или иных происшествий и преступлений);

·         в ГИБДД;

·         в Управлении пожарной охраны;

·         в различных контролирующих организациях, следящих за экологическим, санитарным состоянием окружающей среды, качеством пищевых продуктов и т.п.

 

На следующем этапе журналист должен определить, кто именно в правоохранительных органах, силовых структурах может служить источником необходимой информации. Правоохранительные органы, силовые спецподразделения, все те ведомства, где репортер ищет криминальную информацию, – это организации со сложной, разветвленной структурой и служебной субординацией. Их сотрудники связаны определенными должностными инструкциями и могут не знать, чем конкретно занимаются их коллеги из того же подразделения. Так что прежде, чем заводить знакомства и создавать себе источниковую базу, необходимо более или менее четко представлять себе структуру тех организаций, откуда журналист собирается черпать новости.

Мы не будем подробно останавливаться на структуре всех правоохранительных органов, но структуру одного из них, например, районного управления внутренних дел все-таки рассмотрим. Из ответственных работников РУВД необходимой информацией об общеуголовных преступлениях, совершаемых на территории района, располагают:

·         начальник РУВД;

·         начальник штаба РУВД;

·         начальник криминальной милиции;

·         начальник отдела уголовного розыска.

Помимо этого в структуре РУВД существуют:

·         отдел по борьбе с экономическими преступлениями;

·         отдел по борьбе с наркотиками;

·         отдел по раскрытию умышленных убийств;

·         отдел по борьбе с имущественными преступлениями (кражи и грабежи).

Начальник и заместители начальника каждого из этих отделов владеют текущей информацией о преступлениях в соответствующей сфере, совершенных на территории района. Кроме того, информация о происшествии фиксируется в дежурной части РУВД. В случае возбуждения уголовного дела, подследственного милиции, оно поступает в производство соответствующего управления РУВД. Структура РУВД в несколько усеченном варианте напоминает структуру всего ГУВД, куда стекается информация о преступлениях со всего города или региона. Сначала сведения попадают в дежурную часть, затем передаются в то подразделение, которое будет заниматься оперативной работой: либо в Управление уголовного розыска (общеуголовные преступления), либо в УБЭП (экономические преступления), либо в УБНОН (наркотики). Управления, в свою очередь, состоят из отделов, каждый из которых имеет свою специфику. Так, в Управлении уголовного розыска есть отделы, специализирующиеся на раскрытии убийств, заказных убийств, краж, грабежей и разбоев в отношении граждан, грабежей и разбоев в отношении коммерческих предприятий и так далее по видам преступлений. В Управлении по борьбе с экономическими преступлениями также есть разделение: отдел по топливному бизнесу, по обороту алкогольной продукции, по обороту драгоценных металлов и т.д.

в начало

 

2.7. ТЕЛЕВИЗИОННАЯ СПЕЦИФИКА ЖУРНАЛИСТСКОГО РАССЛЕДОВАНИЯ

 

Сегодня телевидение стало настолько обыденным явлением, что мы и мысли не допускаем о том, что работать на ТВ далеко не просто. Многие из нас держали в руках видеокамеру и заглядывали в окошечко видоискателя, а некоторые даже знают, что такое микрофон и как в него говорить.

Среди пишущих коллег тележурналисты пользуются нехорошей славой, идущей с давних времен, когда некий ответственный секретарь небрежно бросил: «Пишущий журналист всегда сможет работать на ТВ, а вот телерепортера в газету никто не возьмет». Считается также, что главное, чем стоит овладеть для работы на ТВ, – это чисто техническая натасканность, ибо техника – есть суть и главная составляющая телевидения.

Но вот один тезис, который вряд ли можно опровергнуть: практически ни одна хорошая, даже блестящая газетная статья не может быть использована в качестве телевизионного сценария в чистом виде. А ведь именно телевизионный сценарий в конечном счете должен подготовить тележурналист буквально перед любой съемкой – будь то крохотный сюжет в «Новостях» или полнометражный проблемный очерк. Сценарий этот вовсе не является многотомным трудом, созданным по всем бюрократическим канонам, скрепленным бесчисленными резолюциями начальства и печатями отдела снабжения, он, в конце концов, может быть в голове, но он, во-первых, обязательно должен быть, а во-вторых, должен быть именно сценарием.

Чтобы понять, зачем же он так нужен, и как его создавать, следует для начала разобраться, чем отличается печатное слово от произнесенного в эфире, да еще и снабженного «картинкой»? На этот, казалось бы, элементарный вопрос довольно сложно ответить просто. Приносим извинения за неуклюжесть предыдущей фразы, но фокус в том, что неуклюжей она кажется лишь на бумаге: правильно произнесенная и интонированная, она бы не вызвала никаких претензий. То есть, на слух текст воспринимается абсолютно иначе – вот вам и отличие. Отсюда и первое правило: текст для видеосюжета пишется специальным языком, по специальным правилам; он должен легко восприниматься на слух и быть предельно понятным.

Попробуйте-ка при разговоре с «пишущим» журналистом небрежно заметить, что газетчику не так доступен художественный образ, как тележурналисту. В лучшем случае вас окатят холодной струей презрения, в худшем... А ведь действительно, в этих словах есть доля правды. У газетного журналиста есть всего два средства для создания художественного образа: слово автора и воображение читателя. У телевизионного – выразительных средств гораздо больше: «картинка», т.е. изображение, причем фигура и фон могут работать по-разному в единстве и в контрапункте (о чем чуть ниже); монтаж, т.е. произвольно-осмысленное сочетание «картинок»; синхронная речь персонажей; закадровый текст; фоновый звук; наконец, «стенд-ап» – речь корреспондента на фоне события.

Что же касается воображения зрителя, то его вам вряд ли удастся заставить работать, если не принять к сведению, что включается оно только в том случае, когда эти выразительные средства работают в контрапункте, т.е. будучи творчески противопоставлены друг другу. Например, на заре звукового кино был выработан принцип построения «звуко-зрительного» образа: вижу одно, слышу другое, понимаю третье.

Вот вам наглядный пример. Вы на ТВ подготовили закадровый текст о коррумпированном чиновнике, попавшемся на взятке. Мол, такой-то тогда-то при таких-то обстоятельствах и т.д. Теперь следите за тем, как этот текст, говоря телевизионным языком, будет «перекрываться».

Вариант 1. Пока вы читаете, зритель видит оперативную съемку. Он видит документ. Ему, например, интересно.

Вариант 2. Слыша ваши слова, зритель видит бог знает откуда добытые вами видеозаписи, на которых чиновник в шикарном плетеном шезлонге нежится в ухоженном дворе роскошного особняка. Зритель, допустим, негодует и – завидует.

Вариант 3. На ваш текст наложены кадры, запечатлевшие вашего героя с семьей, – он поправляет подушки в изголовье неизлечимо больной жены, варит кашку младшим тройняшкам, заботливо проверяет уроки у дочки, поздним вечером ломает вместе со старшим сыном голову над сопроматом... Зритель сочувствует, всплакнув.

Насколько результативным может быть умелое управление доступными телеэкрану компонентами, можно показать еще на примере из раннего звукового кино. «Картинка»: человек пытается открыть дверь. Он ее дергает, бьет плечом, ногой, попавшимся под руку стулом, и все это – в полной тишине. Следующая «картинка»: человек, постукивающий по зубам металлическим ключом. Громкий, звонкий, наглый звук.

Это всего лишь этюд на тему «сила и бессилие», и тут никакая площадь, отведенная вам на газетной странице, не поможет: достигнуть подобного эффекта словом, увы, нельзя. Однако если вы этими компонентами не научились управлять, эффект может быть противоположный – разрушающий сверхзадачу. Скажем, стоит в кадре человек и рассуждает о прекрасном. А над его ухом виднеется не замеченный при съемке фрагмент типичной надписи на заборе. Дойдет ли до зрителя смысл прекрасных слов? Куда будет направлено зрительское внимание?

Или вот конкретный пример. Весна 2000-го года. Петербург. Кипят предвыборные страсти. Вице-премьер Валентина Матвиенко – тогдашний кандидат в губернаторы – в рамках предвыборной программы ласково общается с потенциальными избирателями прямо на Малой Садовой улице. С особой предвыборной грацией она подходит к заборчику, на котором народ пишет свои предложения по присвоению имени Коту, памятник которому установлен чуть выше, на карнизе. Валентина Ивановна игриво принимает участие в конкурсе. Это снимают, по крайней мере, десяток профессиональных камер... И ни один канал этот момент не показывает. Почему? Потому что кандидат в губернаторы расписалась рядом с... да-да, именно это самое слово она нашла на многометровом заборе и именно под ним размашисто написала свой вариант имени для Кота!

Симпатичная история для газеты – можно описать аккуратненько, не сквернословя, с юмором. Мало кто поверит, конечно, но история славная. Показать же это по телевидению... а как?!

Отсюда второе правило: собираясь снимать, вы должны подумать и сформулировать не только то, какую историю вы хотите рассказать, но и какое впечатление вы хотите произвести на зрителя. А затем решить, какими выразительными средствами вы собираетесь этого достигнуть. Количество размазанных трупов на наших экранах – прямой результат неумения журналистов подойти к передаче трагизма происшедшего творчески. То есть они лишь грубо давят на слезную железу зрителя.

Отметим еще одно существенное различие между газетной и телевизионной журналистикой. Допустим, вы записали на диктофон чьи-то сенсационные признания, все сделали правильно: подписали материал у героя, сдали, напечатали. Наутро он громогласно заявляет: я этого не говорил! Эти писаки переврали мои слова... Конечно, в суде – если до него дойдет дело – вы все докажете, но если при вашем разговоре никто не присутствовал, даже читатели вам вряд ли поверят. Та же ситуация на ТВ невозможна! Если человек что-то сказал, и это показали – ему от сказанного не откреститься. Зритель все видел собственными глазами! Иначе говоря, видеоматериал всегда вызывает больше доверия, чем газетная статья.

Вот, наконец, и третье правило: записывайте как можно больше интервью с участниками события – то, что они скажут сами, будет гораздо достоверней вашего пересказа или закадрового текста. Соответственно планируйте то, что вам удастся записать в интервью (в синхроне), и то, что вам придется говорить самим. Кстати, еще один необходимый термин: «синхрон» – это то, что человек говорит в кадре.

Пользуясь этими тремя правилами, вы вполне способны овладеть искусством написания телевизионного сценария. Только еще несколько слов о том, зачем же он все-таки нужен.

Телевидение – искусство коллективное. В отличие от газеты, где, в общем-то, ни наборщик, ни корректор не могут совсем уж испортить статью, на любом этапе телевизионного производства ваш материал может быть безвозвратно загублен. Отсматривая материал после съемки, вы можете с ужасом обнаружить, что оператор не снял нужных планов или же снял совсем другие, что звукорежиссер, борясь с одному ему ведомыми «помехами», записал синхрон, как говорится, в полном браке, что монтажеру вдруг приспичило «прокодировать» кассету, и он стер ваши «исходники», да и много чего еще...

Всего этого (или почти всего) можно избежать. Даже если вам не удастся создать крепкую команду единомышленников, существует способ сделать качественную передачу: всем, кто с вами работает, нужно все тщательно объяснить. И возможным это становится именно с помощью сценария. Собственно, сценарием может считаться любой, даже самый приблизительный план предстоящего материала, из которого всем будут ясны ответы на вопросы:

1.      Какая задача стоит перед съемочной группой?

2.      В каком жанре предстоит работать?

3.      Какова структура сюжета?

4.      Кто герои материала?

5.      Каков объем работы, какими творческими и техническими средствами она должна быть выполнена?

Объединив эти ответы на листке бумаги и придав им более или менее литературную форму, вы и получите настоящий сценарий. А теперь давайте разберемся, что подразумевается под каждым из вышеприведенных вопросов.

 

Какая задача стоит перед съемочной группой?

 

Можем порекомендовать вам переформулировать этот вопрос следующим образом: «Что должен понять зритель? Что я хочу сказать зрителю?» Ответить на поставленный вопрос вы просто обязаны. Причем в первую очередь – самому себе. Например: «Люди, посмотрите на этого человека и устыдитесь! Таким его сделали вы!» – обличительный материал. Либо: «Будьте осторожны! Любовь способна толкнуть человека на преступление!» – кровавая и романтическая история... Или еще: «Жители Хрюшинского района! Протрите стеклышки! Начальник РЖУ №577 – вор!» – понятно сразу.

Если же у вас ну никак не выходит краткая формулировка, попробуйте с другой стороны: «Какую проблему я хочу поднять?» Вот увидите, дальше с вопросами пойдет легче. Скажем, на вышеуказанные темы: «Может ли человек, которого оттолкнуло общество, не совершить преступление?»; «Может ли настоящая любовь привести к кровавой трагедии?»; «Вы что, не видите, кто трубы украл?»

И все это очень серьезно.

 

В каком жанре предстоит работать?

 

Жанров на телевидении очень много, каждый из них, в общем-то, доступен. Но выбор, к сожалению, невелик – пока вы не Светлана Сорокина и не Павел Шеремет, будете работать так, как скажут. Поэтому выбирать вам придется не жанры, а скорее стили, приемы и методы. Но телевизионщики обожают подмену понятий, поэтому будем говорить о жанрах.

Наиболее распространены три жанра, «правильно» отражающие ход журналистского расследования:

1.        Репортаж – съемка одного события или их цепочки, при этом вы являетесь чуть ли не их участником и предоставляете зрителю возможность ощутить происходящее, как говорится, в реальном времени (real time). Так работают корреспонденты «новостийных» программ, программ «Криминал» и «Чистосердечное признание» на НТВ, «Дежурная часть» на РТР, «Взгляд» на ОРТ и др.

2.        Очерк или фильм – произведение того или иного формата, позволяющее абстрагироваться от повествования в реальном времени, совершить экскурс в прошлое, проследить судьбу персонажа или ход событий, осветить глобальную проблему и т.д. В качестве примеров назовем программы «Профессия – репортер» и «Совершенно секретно» на НТВ, «Специальный репортаж» на РТР и пр.; из крупных форм – фильм «Криминальная Россия» на НТВ.

3.        Ток-шоу – сравнительно молодой для России жанр. Скорее, все-таки шоу, чем расследование, но вполне имеет право на существование. К тому же сочетает в себе все вышеназванные жанры. В пример можно привести программы НТВ «Независимое расследование» и «Ищу тебя».

Теперь поговорим все-таки о методах, из которых многие прямо продиктованы жанром:

1.        Репортажная съемка – чаще всего применяется в репортаже, хотя не только. Она отражает некое участие в событиях, придает «картинке» оперативность, темп, подчеркнутую документальность. Репортажная съемка часто ведется «с плеча» оператора – нет времени ставить свет, подстраивать баланс или устанавливать штатив. И конечно, в смысле напряженности кадра нечего и сравнивать четко выстроенную «правильную» панораму, когда камера следит за бегущим человеком, и трясущуюся, скачущую «картинку», которую снимает оператор, бегущий следом за этим человеком.

2.        Реконструкция событий – метод, применяемый в разных жанрах. Отличается от других своей «постановочностью» и, пожалуй, более высоким бюджетом. Использование этого метода иногда приносит очень яркие результаты – так, скажем, весь фильм «Криминальная Россия» построен по этому принципу, его часто берут на вооружение создатели программ «Совершенно секретно» и «Служба спасения».

И, в любом случае, на вопрос о жанре не бойтесь ответить: «Давайте подумаем вместе!» – и предлагайте свои варианты. И пусть – когда вам придется объяснить оператору, зачем это вы собираетесь заставить его пробежаться по парапету Невы с пятнадцатикилограммовой камерой на плече – вам улыбнется удача!

 

Какова структура сюжета?

 

Чтобы ответить на этот вопрос, прежде всего надо отдавать себе отчет, что любой видеосюжет складывается из нескольких компонентов (см. рисунок). Материал состоит из звуковой дорожки и видеоряда, а они делятся на свои составляющие. Звук состоит из закадрового текста (З/К), интершума, музыки, а также звука, записанного в синхроне и стэнд-апе. Видеоряд, в свою очередь, создают постановочные съемки, т.е. подготовленные, с выстроенными светом, картинкой, композицией кадра и т.д., и репортажные – спонтанные, однако не менее продуманные. К последним можно отнести оперативные съемки спецслужб, архивы и пр. В то же время элементом постановочных съемок являются стэнд-апы и синхроны.

Теперь самое время поговорить о терминологии. Стэнд-ап (stand-up) – текст, который журналист, находясь в кадре, произносит непосредственно с места события. Вместе с З/К они составляют весь авторский текст. Сам стэнд-ап должен появляться в сюжете только тогда, когда без него не обойтись. Это хороший способ сменить темп или место действия, но есть и множество «против». Дело в том, что большинство тележурналистов обожают появляться в кадре, и уж если у них есть такая возможность, то они используют ее без меры.

Вот «Золотые правила записи стэнд-апа», которые декларирует учебник «Как делать телевидение», изданный Би-би-си:

1.      Тщательно отбирайте информацию, которую вы доносите до зрителя, находясь в кадре.

2.      Не растекайтесь «мыслию по древу»: достаточно высказать одно, но действительно важное соображение.

3.      Перед съемками стэнд-апа обдумайте, какое «видео» пойдет до, а какое после него.

4.      Внимательно относитесь к натуре, на которой снимаете стэнд-ап: важно, чтобы слова и натура дополняли друг друга.

 

Сюжет

Видеоряд

Звук

Репортажные съемки

Постановочные съемки

Стенд-ап

Синхрон

Музыка

Закадровый текст

Интершум

 

К этому стоит добавить, что обычно стэнд-апы записываются после окончания съемок, когда все уже стало понятным в деталях. Да еще то, что чаще всего успех работы обратно пропорционален времени, в течение которого вы появляетесь на экране.

Что касается закадрового текста, то опять обратимся к учебнику Би-би-си:

1.        Слова должны дополнять «картинку». Не рассказывайте зрителям, что они видят, лучше объясните им, почему они это видят.

2.        Ваша речь должна быть простой. Не используйте длинных предложений, сложных конструкций и непонятных слов.

3.        Не перекрывайте словами все пространство сюжета. Дайте возможность «картинке» и интершуму говорить самим за себя.

4.        Подумайте, какую информацию вы должны добавить, чтобы зрителям было легче понять ваш репортаж.

 

Лучше, пожалуй, и не скажешь. Добавить можно только то, что зрители, включив телевизор, должны услышать и увидеть не умника, при виде которого и Луна, устыдившись ничтожества своего, должна зайти за тучи, а собеседника, рассказывающего историю так, как будто он обращается при этом к своему другу, близкому человеку. И еще один совет: если у вас плохая дикция, не стесняйтесь предложить начитать текст актеру или коллеге. Только выиграете.

Теперь поговорим о синхронах. В принципе, телевизионное интервью мало чем отличается от газетного. Вы точно так же договариваетесь с человеком о встрече (не забыв, однако, предупредить, что вместе с вами высадится целый десант. Вашего визави окутают проводами, ослепят светом, бестактно осмотрят со всех сторон и бесцеремонно потребуют, чтобы он невесть откуда добыл дамскую пудреницу и срочно замазал себе «вот этот уродливый прыщик»). Так же обсуждаете с ним список примерных вопросов и все такое прочее.

Единственное отличие состоит в том, что, как только включится камера, ваш собеседник превратится в робкое существо и примется прямо в кадре покрываться каплями пота. Поэтому ваша задача – заставить его расслабиться. Самый лучший способ – включить камеру незаметно. Трудно, конечно, договориться с режиссером, чтобы он не орал «Мотор!!!», а с оператором, чтобы он не шипел в ответ: «Пишем!». Но у многих есть свои наработки. Можно, например, выработать с оператором систему жестов-сигналов, понятных только вам обоим, – он включает и выключает камеру вне зависимости от ваших устных команд. Фраза: «Нет-нет, мы еще не пишем, а только репетируем!» – способна почему-то успокоить любого, даже самого слабонервного собеседника.

Если в вашей группе нет режиссера – вам придется взять на себя все его функции. Вы должны прикинуть, хорошо ли ваш собеседник смотрится в кадре, стыкуется ли «картинка» с записанным ранее материалом, смонтируется ли этот синхрон с последующим стэнд-апом и т.д.

Но самая важная функция – следить за группой во время записи. Никто не должен уснуть! В прямом и переносном смысле. Ведь, в конце концов, видеоинженер и звукорежиссер не обязаны с интересом слушать вашу беседу. Зоркость – ваш козырь!

Зная все это, вы можете составить структурный план сюжета. Ну, например, ваше расследование в Хрюшинском районе:

1.        Документальный эпизод на натуре – чумазые сантехники выносят трубы из ремонтируемого подъезда и направляются через дорогу к новенькому дому «новых русских».

2.        Стэнд-ап №1. На заднем плане – возмущенные жильцы.

3.        Синхрон во дворе с лидером обворованных жильцов.

4.        Документальный эпизод в жилконторе (репортажная съемка) – начальник закрывает ладонью объектив, отказывается от съемки, запирается в кабинете.

5.        Документальный эпизод в квартире с текущими трубами (интершум: течет водичка).

6.        Синхрон в квартире – плачущая бабушка.

7.        Синхроны с сантехниками – врезки в кадры текущих труб.

8.        Стенд-ап №2. Корреспондент похлопывает по новенькой свежеприваренной трубе в элитном доме.

Из этого плана видна вся структура сюжета. Поделив страницу надвое и вписав в левую часть этот план, а в правую – собственно текст и вообще всю звуковую дорожку – вы, таким образом, создадите настоящий телевизионный сценарий. Ну а там и до «Тэффи» недалеко.

 

Кто герои материала?

 

На этот вопрос не так-то просто ответить. Дело в том, что очень часто репортажи не получаются именно потому, что журналист пытается осветить в нем сразу несколько сюжетов. А в хорошем репортаже нужно подать только одну, но яркую историю. Соответственно и список персонажей-героев должен четко соответствовать задаче. Поэтому, задавая себе вопрос «о чем снимаем?», не забудьте определить еще и «о ком?». Возможно, в какой-то момент вы поймете, что пишете нечто вроде сценария многосерийного фантастического фильма. Не расстраивайтесь: если поняли – это уже хорошо. Да и потом, на ТВ тоже существуют редакторы.

Можно порекомендовать следующее: составьте список героев и попробуйте расположить их на листке бумаги в виде генеалогического древа. Обозначьте связи между ними, дайте каждому краткую характеристику. Запишите, что, по-вашему, они должны сказать или сделать в кадре. Подумайте, реально ли это снять. А затем безжалостно вычеркивайте половину.

 

Каков объем работы?

Какими техническими средствами она должна быть выполнена?

 

А вот это уже почти понятно из вашего плана-сценария. Остановимся на одном: в телевидении главное – «картинка»! Зритель запомнит не то, что вы сказали, а то, что вы показали. Поэтому «картинка» должна быть четкой, недвусмысленной, качественной. Эти, казалось бы, прописные истины почему-то улетучиваются из головы корреспондента перед выездом на съемку.

Вы просто обязаны все предусмотреть. Ведь зрителю не объяснишь, что вы, приехав снимать грязный притон, не подумали о свете, – и в результате лиц не видно. Что вы, записывая синхрон на браконьерском баркасе посреди Ладожского озера, забыли, что есть такая штука – ветер. В результате микрофон «задувает» и ничего не слышно.

А как же звукорежиссер, видеоинженер и оператор? – спросите вы. Они должны заранее знать обо всех ваших планах. А вам следует знать ответ на любой вопрос о месте, времени, условиях съемки. Либо честно предупредить, что «не в курсе» и что готовиться к съемке надо, на всякий случай, как к автономному походу на Северный полюс. Без компаса.

 

Монтаж

 

Последняя инстанция, святая святых, творческая кухня и перекресток судеб на ТВ – монтажная аппаратная. В конечном счете, все делается именно там. Исправляются ошибки, придумываются «ходы» и «фишки», сводятся воедино все ранее затраченные усилия. Поэтому к монтажу следует испытывать особый трепет и запомнить следующее:

1.        Монтажом можно полностью изменить весь смысл материала, его концепцию.

2.        Монтаж не способен выправить сюжет, если в нем отсутствует самое необходимое.

3.        На монтаж нужно приходить предельно подготовленным, знать, какой материал где находится, что за чем следует и как кого зовут.

4.        В аппаратной есть масса всяких «прибамбасов», позволяющих делать самые «чумовые» спецэффекты, – забудьте о них.

5.        На время монтажа нужно искренне полюбить монтажера.

Все, что произносит во время монтажа человек за монтажным пультом, может показаться вам иностранным языком: «Это не клеится...», «Может, микшернуть?», «Иванова пойдет встык!», «На крупняке сводим...» и т.д. Выход у вас один: чтобы говорить с коллегами на одном языке, вы должны его выучить.

 

Вы снимаете расследование

 

Прежде всего – и об этом мы уже не раз упоминали – тщательно изучите закон «О средствах массовой информации». Это мощное оружие против всяческих бюрократов. Грозный вопль, что вы под защитой этого самого закона, обычно играет положительную роль. Но помните, что среди ваших оппонентов может оказаться человек, в отличие от вас этот закон читавший. Например, про съемки скрытой камерой там написано очень странно. Они разрешены только в трех, практически невозможных, ситуациях (подробнее читайте в главе «Юридические основы деятельности журналиста»). Но это не означает, что никто не снимает скрытой камерой. Во-первых, можно снимать (или монтировать) так, чтобы действующие лица оставались неузнанными. Во-вторых, можно подстраховаться таким образом, чтобы объект съемки «как бы» знал, что его снимают. Например, не назначать четкого времени, не прятать камеру (если он думал, что она не работает, это его проблема) и т.д.

В ситуации, когда правоохранительные органы пытаются изъять запись, не допустить ее выхода в эфир и препятствовать вам другими методами, решайте сами, как поступить. Законных способов помешать им у вас немного, но они есть. Нет только времени. Иногда выручает смекалка: однажды оператор по требованию милиционеров с сокрушенным видом вынул кассету из камеры, помахал ею на солнце и сдавленным голосом объявил, что пленка засвечена. Стражи правопорядка удовлетворенно удалились...

Всегда имейте с собой запасную кассету, которую можно незаметно заменить. Записывайте все синхроны по возможности еще и на диктофон. Никогда не лгите людям, с которыми имеете дело: вы можете чего-то не сказать, но вводить их в заблуждение не стоит.

Итак, работать на телевидении просто. Нужно лишь помнить, что ваша главная задача не в том, чтобы прославиться. И даже не в том, чтобы прославить кого-то еще. Ваша главная цель – чтобы зритель, посмотрев ваш материал, почувствовал: теперь я знаю больше.

в начало

 

2.8. НЕКОТОРЫЕ ЭТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЖУРНАЛИСТСКОГО РАССЛЕДОВАНИЯ

 

Журналист, занимающийся расследованиями, сталкивается с этическими проблемами чаще своих коллег – этот жанр предполагает постановку острых проблем, часто лежащих не только в области права, но и в сфере нравственности. Столь острое оружие в руках циника может наделать немало бед. В принципе, это и произошло, когда журналистскими расследованиями как ходовым товаром стали приторговывать специалисты в области «черных технологий».

Несмотря на то, что российские журналисты, в отличие от своих западных коллег, довольно скептически относятся к обсуждению этических проблем, эта тема сегодня становится весьма актуальной для тех, кто дорожит репутацией профессии. Принятие единого этического кодекса журналистов-расследователей – сегодня едва ли не единственный способ дистанцироваться от «информационных киллеров». В конце концов, если этого не сделаем мы, то это сделает за нас государство, приняв законы, которые в борьбе с нашими нечистоплотными коллегами вообще уничтожат расследовательскую журналистику.

В различных странах вопросы этики решаются по-разному. В большинстве государств существуют «этические фильтры», «просеивающие» журналистские материалы. В классическом варианте такие фильтры имеют пять «ступеней очистки»:

1.        Законодательство страны создает внешние границы возможного поведения человека.

2.        Общие этические нормы принимаются профсоюзами или иными профессиональными журналистскими организациями.

3.        Этические нормы и правила, установлены владельцами отдельных СМИ или самими редакциями.

4.        Вопросы этики решают в каждом конкретном случае руководители газет, телеканалов и т.д.

5.        Этические взгляды конкретного журналиста.

В российской практике задействованы сегодня преимущественно первая и пятая ступень. Законодательство в какой-то мере регулирует этические границы журналистики, ограничивая, например, использование скрытой видеосъемки, вторжение в личную жизнь и т.д. Определенные табу формулирует для себя даже самый «отвязанный» журналист. Что же касается обще-редакционных правил, то они обыкновенно касаются вопросов этики лишь в той части, которая может затронуть финансовое благополучие конкретных СМИ или сказаться на их репутации. В основном эти правила сформулированы устно, в то время как в большинстве западных редакций существует документ, где прописаны общередакционные нормы этики, обязательные для исполнения каждым журналистом, здесь работающим.

Та же история и с общецеховыми правилами. В большинстве европейских стран действуют ассоциации журналистов-расследователей, которые регулируют, в том числе и этические вопросы. В России подобной ассоциации до сих пор не было, а значит, не существовало и общих норм этики.

Проблемы, встающие перед журналистом-расследователем в области этики, можно разделить на две категории:

ü      Те, что связаны с методами сбора и обработки информации.

ü      Те, что связаны с публикацией и целями, которые преследовал журналист, обнародуя известные ему факты.

Подавляющее большинство фактов, используемых в журналистском расследовании, черпаются из открытых источников. Это либо уже опубликованная информация, либо справочная, либо извлеченная из общедоступных баз данных. Использование такой информации редко ставит журналиста перед какими-то этическими проблемами. И все-таки надо быть осторожным: со временем даже собственный архив журналиста, попав в нечистоплотные руки, может создать угрозу людям, которые в нем фигурируют. Например, досье о финансовом положении отдельных организаций или людей представляет ценность не только для расследования, оно может оказаться весьма привлекательным для тех, кто занимается криминальным шантажом. Такой материал надо беречь, чтобы он не попал в чужие руки.

Есть примеры, когда экстремистские группы использовали открытые архивы для того, чтобы преследовать журналистов-инвестигейторов. В Швеции в 1998-м году был убит профсоюзный деятель Бьорн Седерберг (Bjoern Soederberg) из-за того, что он помогал журналистам собирать материалы о внедрении агентов крайних националистических организаций в правления профсоюзов. Спустя год, в 1999-м было совершено покушение на шведского журналиста, подписывающегося псевдонимом Петер Карлссон (Peter Karlsson), который использовал этот материал. Под его автомобиль была подложена бомба, в результате чего он и его восьмилетний сын получили серьезные ранения.

Разумеется, для подготовки полноценных расследований нужны факты, которые невозможно почерпнуть в открытых источниках. Во многих странах этически считается вполне допустимым, когда чиновник добровольно передает конфиденциальную информацию в устном или в письменном виде, если он это делает не из корыстных побуждений. Журналист вправе использовать такую информацию.

В таких странах, как Испания, Франция, Италия общение между журналистами и политиками построено «на сливе» секретной или полусекретной информации, поскольку отсутствуют четкие правила доступа к открытой информации. В других странах (Голландия, Скандинавские страны), где существует традиционная открытость в политической жизни, «слив» информации происходит только тогда, когда политик или чиновник скрывают какую-то проблему. В США и Швеции даже запрещается преследование чиновника, входившего в контакт с журналистами, если можно установить, что он это сделал на благо фирмы, государства и пр. Например, сотрудница Пентагона Линда Трип (Linda Tripp), которая обнародовала информацию об отношениях президента США Билла Клинтона с сотрудницей Белого дома Моникой Ливински, не подвергалась преследованиям со стороны администрации президента или правоохранительных органов и продолжала сотрудничать с Белым домом вплоть до окончания президентского срока Клинтона.

В тех странах, где власти имеют право искать источник (Великобритания, Норвегия, Россия), журналист должен вести себя крайне осторожно, чтобы не подвести человека, предоставившего информацию. Мы уже говорили, что тем самым он защищает как свою репутацию, так и репутацию издания, которое он представляет – поскольку сотрудничать с редакцией, где не способны сохранить в тайне свои источники информации, желающие вряд ли найдутся.

Непростой вопрос – запись телефонных переговоров. Собственные телефонные разговоры записывать не только этично – это нужно и важно для журналиста, особенно инвестигейтора. Делается это для того, чтобы зафиксировать ключевые фразы и высказывания, которые потом могут быть проверены и использованы при подготовке материала. Совсем другое дело записать разговор, который идет между двумя другими людьми. Здесь журналист пересекает этическую границу. Допустимо это лишь в случае, если один из участников разговора заинтересован и добровольно соглашается на запись. Но и второй собеседник должен получить возможность прокомментировать свои высказывания перед публикацией материала.

Использование скрытой камеры – явление, которое во многих странах (особенно в странах Европейского союза за исключением Великобритании) строго регулируется законом. О том, что на этот счет думает российское законодательство, подробно описано в главе о юридических аспектах журналистского расследования. С этической точки зрения этот метод можно разделить на пассивную работу скрытой камерой и активную запись. В первом случае фиксируется все, что попадает в заранее установленную камеру, в том числе много посторонних и невинных людей, что, безусловно, можно расценить как нарушение журналистом этических норм. Активная запись скрытой камерой представляет собой работу аппаратуры, которая управляется человеком (камера может находиться в дипломате, спрятана в одежде и пр.). В этом случае пленка, как правило, фиксирует только тот объект, который является предметом расследования, что, разумеется, снимает некоторые этические вопросы.

Работа со скрытой камерой, неафишируемой аудиозаписью – это крайняя мера в журналистике. Надо быть готовым к определенным трудностям в дальнейшем: во-первых, вам, возможно, придется доказывать ее подлинность и отсутствие монтажа, во-вторых, возникнет серьезный конфликт с главными персонажами.

В случае если эту пленку вы получили из чужих рук, надо понимать, во имя чего она вам передается. Журналист должен быть крайне осторожным, потому что за этим «сливом» явно стоит человек или группа людей с определенными целями. По нормам журналистской этики такие материалы должны иметь подтверждение из независимых источников. История с сюжетом, где в непристойном обществе был заснят «человек, похожий на генерального прокурора», красноречиво свидетельствует, что большинство российских СМИ этой проблемой не мучались.

«Принцип слива» срабатывает не только в нашей стране. Так, в Перу в конце 2000-го года журналисты получили запись, из которой стало ясно, что глава службы безопасности страны давал взятки члену парламента. В результате президент Перу Альберто Фуджимори (Alberto Fujimori) ушел со своего поста. В начале 2001-го года получил международную огласку скандал, связанный с якобы сделанной в кабинете президента Украины Кучмы записью с угрозами в адрес неугодного журналиста.

Нередко журналист-расследователь сталкивается с ситуацией, когда источник требует денег за имеющуюся у него информацию. В соответствующем разделе мы уже рассуждали о плюсах и минусах использования платных осведомителей, теперь рассмотрим проблему с точки зрения этики. Западные журналисты руководствуются в этом случае следующими правилами:

1.        источнику может быть выплачена сумма, которая покрывает его расходы на добывание этой информации или компенсация за потерянное рабочее время и деньги.

2.        желательно чтобы ваша сделка была оформлена как договор или ее можно было бы подтвердить платежной квитанцией (распиской). Таким образом, вы страхуетесь от обвинений в корыстных целях при публикации материала.

Недавний опрос общественного мнения в Соединенных Штатах показал, что при несомненной поддержке жанра журналистского расследования, большая часть общества возражает против использования некоторых приемов в работе журналиста. Так, 56% не одобряют его взаимодействие с платными осведомителями, 58% возражают против применения скрытых камер и микрофонов. Неожиданностью было то, что наибольшее неприятие общества (65%) вызывают случаи сокрытия журналистом своей профессии. Однако журналистское сообщество и в России, и на Западе считают внедрение журналистского агента, с точки зрения этики, вполне допустимым методом работы. Единственное, чего стоит избегать, так это участия в криминальных группировках. И еще одно правило: о вашей работе следует знать очень узкому кругу людей, но «агент» должен всегда иметь возможность связаться с ними в случае опасности или непредвиденной ситуации. Впрочем, это касается скорее вопросов безопасности, чем этики.

Еще одна этическая дилемма, с которой мы не раз сталкивались в своей работе, формулируется так: журналисты или сыщики? Мы выслушали в свое время немало упреков, в том числе и со стороны очень уважаемых людей, в связи с задержанием человека, подозреваемого в убийстве депутата Новоселова. Нам говорили: не дело журналистов ловить преступников, нельзя подменять собой правоохранительные органы. Бесспорное утверждение! Но, начиная работу над этой темой, мы вовсе не ставили задачу поймать соучастника преступления. И лишь когда Александр Малыш оказался в нашей редакции, встал вопрос: а что дальше? Отпустить человека, находящегося в федеральном розыске по подозрению в тягчайшем преступлении против личности? Не исключено, мы бы так и сделали, если б, доверившись журналистам, предполагаемый преступник сам пришел в редакцию поведать свою историю. Мы бы вряд ли пытались его задержать, если б нас привезли к нему с завязанными глазами вооруженные люди, как это случается на пресс-конференциях лидеров чеченских боевиков. Наш случай был ни на что не похож, а потому вопросы этики в данном случае нам приходилось решать на интуитивном уровне.

Затронем и такой сложный этический момент, время от времени возникающий в нашей работе, как заказные расследования. Не считаем нужным скрывать: наше агентство выполняет такую работу, и само признание этого факта априори вызывает возмущение некоторых наших коллег. Но заказные расследования вовсе не означают корыстную помощь в сборе компромата на конкурентов. «Нам можно заказать расследование, но нельзя заказать его результат», – с этим принципом вынуждены мириться все, кто приходит к нам с просьбой разобраться с тем или иным конфликтом. Те, кто воспринимает это лишь как красивый лозунг (а такие случаи у нас были), могут быть сильно разочарованы результатом наших усилий.

Совершенно другая ситуация возникает, если журналист-расследователь берется за выполнение «пиаровских» функций. Работая на поле конфликтов, он, как правило, получает заказы не на продвижение «брендов» или улучшение имиджа, а на освещение под заданным углом политических или экономических скандалов. В этом случае задача формулируется предельно просто: «мочим» конкурента». Несмотря на то, что такая работа практически всегда лежит за гранью этических категорий, именно подобного рода материалами переполнены издания в период предвыборных баталий. Причем, даже самые респектабельные из них нет-нет да и поступятся принципами: гонорар за «грехопадение» порой столь велик, что мало какая из «благородных девиц» удержится от такого соблазна в нашей нищей стране.

Этические нормы и правила нельзя искусственно привнести в нашу профессию. Их еще только предстоит осознать и сообща сформулировать. Надеемся, что серьезный шаг в этом направлении удастся сделать с помощью учрежденной недавно в России ассоциации журналистов-расследователей. Одна из целей ее создания, как сказано в Хартии ассоциации – «борьба с распространением под видом журналистских расследований односторонних и непроверенных материалов, которые делают журналиста участником коррупционных процессов, происходящих в стране».

А вот другие тезисы из главного документа новой организации, имеющие прямое отношение к теме нашего разговора.

«Результаты расследования должны быть подкреплены фактами, проверенными журналистом лично в пределах его возможностей. Вместе с тем, журналистское расследование не может подменять собой следствие и суд».

«Журналист, опираясь на известные ему факты, может ставить перед органами власти вопросы об ответственности тех или иных должностных лиц, но не вправе делать выводы об их виновности». «Журналист, проводящий независимое расследование, действует от лица гражданского общества, чьим инструментом являются СМИ. Журналист лично отвечает за достоверность фактов, используемых при публикации, и за корректность выводов журналистского расследования».

«Журналистское расследование должно опираться на разносторонние источники информации. Поводом для журналистского расследования может стать в том числе информация от одной из заинтересованных сторон, если она представляет общественный интерес. Однако журналист обязан проверить информацию из других источников и учесть точку зрения лиц и структур, являющихся объектом расследования».

«Расследование не может быть направлено на заведомую компрометацию того или иного лица. Недопустим сбор компрометирующих материалов в отношении близких и родственников фигурантов расследования, если это прямо не связано с темой расследования».

«Выводы журналистского расследования, связанные с обличением тех или иных персон, должны быть сформулированы предельно корректно».

К сожалению, сформулированные в Хартии принципы пока еще больше похожи на благие пожелания и кажутся мало достижимыми в условиях нынешней России. Это хорошо понимают и члены Ассоциации, решившие учредить орган этического аудита – Попечительский совет, куда войдут люди, чьим морально-этическим взглядам журналистское сообщество доверяет безоговорочно.

в начало

 

◄◄ к содержанию ►►