Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. ЯЗЫК ПЕЧАТИ

Язык газеты никогда не пользовался доброй славой. Его ругали писатели (например, Сомерсет Моэм говорил, что для него газета все равно что сырье с живодерни), лингвисты (известный языковед А.М. Пешковский относил язык газеты к низшим литературным образованиям), журналисты и др. Одним словом, критикам языка газеты несть числа.

Но правы ли они в своем неприятии языка газеты? И да, и нет. Правы, так как газеты и прежде, и сейчас давали и дают многочисленные поводы для критики. Небрежные обороты речи, скоропись (скороговорка), штампы, неоправданные заимствования, ошибки – все это не украшало, конечно, газетную речь. Словосочетание «газетный язык» звучало как осуждение, как синоним языка сухого, канцелярского, недостаточно литературного.

Однако критики неправы, когда полностью отказывают языку газеты в эстетических качествах. При этом они исходят из подспудного сравнения газетной речи с речью художественной. Подобное сопоставление некорректно. У языка газеты свои задачи, функции. Это особое царство, особая эстетика, особые законы и возможности. И во многих отношениях язык газеты, публицистики превосходит художественную речь. Их нельзя отождествлять.

Язык газеты (как и язык других СМИ) обладает огромными возможностями и сильнейшим влиянием на другие разновидности литературного языка и на общество в целом. Наш выдающийся лингвист Н.И. Конрад писал, что язык СМИ своими усредненными, стандартными значениями объединяет нацию. Плох не сам язык газеты как таковой. Язык не виноват. Виноваты мы, носители языка, нерадиво, небрежно использующие его возможности.

Плюсы и минусы языка газеты хорошо иллюстрирует социологическое исследование читателей газет, проведенное в 1975 г. в Таганроге под руководством профессора Б. Грушина. Поразительные результаты дала психолингвистическая часть исследования. Суть эксперимента заключалась в том, что читателю (испытуемому) предъявлялось слово, и он сразу, не задумываясь, должен был включить его в любое словосочетание. Это позволяло выяснить, какое место в ряду ассоциаций займут те, что связаны с языком газеты.

Оказалось, что для каждого третьего испытуемого газетная ассоциация была не только первой, но и единственной. Так, волна – не голубая, не морская, не соленая, но волна протеста; вносят не деньги в сберкассу, но рацпредложение, а слово вахта ассоциировалось, разумеется, с определением трудовая.

Интересно, что влияние газет на сознание читателей было скорее эмоциональное, суггестивное, чем рациональное. Так, слово реванш, как зафиксировано в протоколе эксперимента, определялось как что-то быстрое, круглое, хорошее; либерал – что-то слащавое, слюнявое, противное.

О чем говорят результаты эксперимента?

Они ясно показывают особенности языка газеты так называемого застойного периода. Если язык – это сетка отношений, через которую человек смотрит на мир, то можно сказать, что советский человек смотрел на мир через язык газеты. Язык народа в известной степени стал производным от языка газеты.

Общая особенность тоталитарного языка – его сильнейшая идеологизация, политизация. Язык не только выражает и оформляет идеологические, политические термины, положения, лозунги, но и оказывает значительное влияние на процессы социализации личности, конструирования ментальности, манипулирования общественным сознанием. В целом советский период характеризуется закреплением языковых и речевых норм, которые приобретают незыблемый, догматический характер, охватывают практически все сферы языковой жизни. В газетах это ведет к шаблонизации языка и речи, к господству книжной речи в ущерб разговорной, к преобладанию официоза.

Анализ языка центральных, краевых, республиканских, областных и районных газет (такие обзоры регулярно проводились кафедрой стилистики русского языка факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова) не обнаруживает различий между ними. Шаблонизируются не только слова и обороты, но и газетные жанры (преимущественно информационные). Ср. устойчивые выражения, представляющие собой писательские афоризмы, крылатые слова, цитаты и т.п., широко распространенные в газетах (особенно в заголовках): «Человек – это звучит гордо!», «Человек с большой буквы», «Размаха шаги саженьи», «Революцией мобилизованный и призванный», «Этапы большого пути», «Живинка в деле», «Люди с чистой совестью», «Зеленый друг», «Чувство семьи единой» и др.

Доминирующей в газетах была возвышенно-торжественная тональность. Язык, как писал И. Бродский в эссе об А. Платонове, может создать иллюзорный мир, а нация – впасть в грамматическую зависимость от него. Были созданы стандартные описания, стандартные информации, комментарии, в которых обязательное и важное место занимали фразы и сочетания типа «воплощать коренные интересы и сокровенные чаяния народа».

Весьма характерен для этого периода тип автора, концентрирующего в себе идеологические и политические устремления эпохи. В нем резко выделяется лишь одна грань, явно гипертрофированная. Автор – человек социальный, выражающий интересы партии, максимально идеологизированный и политизированный, мыслящий общественными категориями. Индивидуальный подход к действительности, к речи, как правило, отсутствует. Коллективное мы полностью поглотило авторское я, что призвано было демонстрировать политическое единомыслие и отражалось в коллективных, обезличенных формах речи.

Период перестройки (1985–1991 гг.) знаменует резкое обновление языка газеты. После долгого господства однообразия, шаблона, унифицированности и официозности в газетах поражает прежде всего пестрота – языковая, стилевая, содержательная и идеологическая. Отмена цензуры, идеологических табу, строгих стилевых установок привела к раскрепощению традиционно нормированного языка. И многие процессы, происходившие в этот период в обществе и отраженные языком прессы, можно объяснить как реакцию на газетный язык недавнего прошлого, как отрицание его, отталкивание от него.

Общее направление изменений, которые получают дальнейшее развитие в современный период, можно определить как демократизацию языка СМИ. Возникает новый стиль выражения, характеризующийся свободой мышления и выбора языковых средств, отказом от стереотипов. Резко расширяется газетный лексикон. В него вливаются разговорная речь, язык улицы, жаргоны. И, естественно, меняется тип автора. Публицист – это свободно (нередко радикально) мыслящий человек, выступающий от собственного имени, защищающий идеалы прогресса, демократии (речь идет, разумеется, о качественных газетах), реализующий себя в свободной, эмоциональной речи, лишенной по возможности штампов, особенно штампов предшествующего периода. Отказ от старой стилистической системы сопровождается выдвижением нового стилеобразующего центра, перемещающегося в сторону языковой личности журналиста. Авторское я наряду с социальными гранями обнаруживает и личностные стороны – свойства конкретной личности. Спектр граней авторского я предстает как более богатый, разнообразный. Авторское я становится более мягким, человечным, раскованным. Позиция журналиста – позиция человека наблюдающего, размышляющего, но не вершащего суд. В структуре категории автора формируется тенденция к преобладанию в ней человека частного, что объясняется складывающимися новыми общественными идеалами. Можно полагать, что создание нового, точнее, обновленного языка – существенный вклад прессы в современную культуру.

Одна из основных тенденций в развитии языка современных качественных газет – тенденция к усилению информативности, что выражается наиболее ярко в эволюции системы газетных жанров и в заголовках.

Обращает на себя внимание редкое использование, если не исчезновение со страниц газет таких жанров, как очерк, фельетон, передовая статья. Редко встречаются «в чистом виде» статья, корреспонденция. Их заменяют газетные материалы, в которых резко усиливается информационное начало. Жанровые перегородки упраздняются, происходит заметная эволюция системы жанров, их синтез. О формировании новых жанров говорить пока рано. Но очевидно, что в формируемых жанрах резко усиливается, с одной стороны, тенденция к информативности, с другой стороны – личностная тенденция.

Усиление информативной направленности в заголовках проявляется в частой замене назывных заглавий глагольными. Ср., например, в одном номере «Известий» (2002. 4 марта): «Столичный мэр пишет челобитную президенту», «Птицы обнаружили глобальное потепление», «Путин мог бы с легкостью руководить Пентагоном», «Русскую церковь в Эстонии никак не соберутся зарегистрировать».

Подобные заголовки свидетельствуют о тенденции к обнажению, усилению информативной функции. Интригующая, рекламная функция газетных заглавий отходит на второй план. Заголовок призван прежде всего предельно ясно и лаконично выразить содержание материала. В этом и заключается экспрессивность, эстетика газетного заглавия. Обнажение информативной функции имеет подчеркнуто эстетический характер.

Значительные изменения в строе газетной речи обусловлены стремлением уйти от сухого, официально-книжного, обезличенного и унифицированного газетного языка прошлого. Наблюдается явная тенденция излагать мысль, строить сообщение без оглядки на традиции, исходя лишь из характера сообщения, избегая готовых форм речи.

Главный путь преодоления книжности, официозности газетного языка и обретения своего лица – использование разговорных, просторечных средств и жаргонов. В поисках экспрессии, способов выражения оценки газета обращается к сниженным и нелитературным лексическим единицам, обладающим значительными стилистическими ресурсами и оживляющим газетную речь.

Газетно-публицистическая норма шире общелитературной и гораздо терпимее к нелитературной лексике. Обращаясь к пластам национального языка, не обладающим качеством литературности, газета перерабатывает, осваивает их и в конечном счете олитературивает. Это естественный и закономерный процесс демократизации языка газеты, а посредством газеты и литературного языка в целом. Расширяется лексикон, появляются новые средства выражения. Язык развивается. Как говорил писатель А. Кабаков в одном из интервью (Комсомольская правда. 1990. 4 дек.), «тусовка и круто – два гениальных слова, которые дала перестройка советскому народу». Через газету вошли в литературный язык разборка, беспредел и некоторые другие жаргонизмы. Однако у этого процесса возможны «издержки производства». Чрезмерное насыщение текста разговоными и просторечными средствами, например, когда весь материал написан в разговорной манере, снижает газетную речь до уровня бытового разговора, стирает грань между книжными стилями и устно-бытовыми типами речи, нивелирует серьезность обсуждаемых тем. Разговорная форма уместна далеко не для всякого предмета обсуждения.

В тесной связи с использованием разговорных средств и просторечия находится и употребление жаргонов, применение которых особенно активизировалось в молодежных изданиях.

В 1939 г. в докладе «Язык писателя и норма» известный языковед Г.О. Винокур с тревогой говорил, что литературный язык начал расползаться в социальном пространстве, стихия диалектной речи хлынула в литературу, захватывая не только речь персонажей, но и авторское повествование.

Сейчас, по мнению многих языковедов, ситуация повторяется, но место диалектов заняли жаргоны. В литературную – в том числе газетную – речь, освобожденную от цензурных рогаток, неудержимым потоком вливается язык улицы.

Неумеренное употребление жаргонизмов, как и других нелитературных элементов, расшатывает литературную норму, противоречит литературному стандарту, резко снижает качество речи, оказывает дурное влияние на языковые вкусы читателей.

Это не означает, разумеется, запрета на использование жаргонизмов или просторечных слов и выражений. Расширение, демократизация литературного языка, как уже говорилось, естественны, оправданны, прогрессивны. Но использование нелитературных элементов должно быть мотивированным – прежде всего стилистическим заданием. Многое определяется здесь языковым вкусом пишущего (говорящего).

Приведем один пример. Газета пишет: «...руководитель ОРТ Константин Эрнст непредусмотрительно уступил программу “Спокойной ночи, малыши” главе государственного телехолдинга Олегу Добродееву. (А тот поставил в сетку Хрюшу и Степашу аккурат накануне совета.)» (Известия. 2002. 6 марта). Просторечное слово аккурат несколько оживляет речь. Но когда чуть ли не все газеты к месту и не к месту начали употреблять это слово, забыв о синонимах, оно превратилось в штамп, и на первый план вышла его просторечная окраска.

Точно так же вряд ли уместен жаргонизм тусовка в заголовке «Международная тусовка в Давосе». Речь идет о крупной международной конференции. И хотя этот жаргонизм освоен языком, широко употребителен, но сниженная стилистическая окраска у него сохраняется, что ведет к формированию у читателей соответствующего отношения к конференции.

Говоря о тенденциях развития языка современных газет, нельзя не сказать о стебе. Речь идет о такой манере подачи информации, при которой прямая авторская оценка событий, явлений подменяется всепоглощающей иронией. Автор надевает на себя маску ироничного, стороннего наблюдателя. Вот характерное высказывание современного телевизионного журналиста:

«А вообще пафос и высокопарность выглядят неестественно, тем более уж на телевидении. Мы же не живем в эпоху романтизма начала XIX века, писем декабристов и проч. Тогда такой стиль, такой язык выглядел естественным. К тому же очень мало что заслуживает, чтобы к нему относились серьезно. В принципе все настолько дерьмово, что если все время по этому поводу ныть и страдать, то это на зрителя будет производить болезненное впечатление. Вот я и стараюсь ко всему относиться иронично» (Леонтьев М. Интервью // Мир за неделю. 1999. 18–25 сент.).

Подобная манера, сохраняя видимость многозначительной позиции, позволяет в иронически-агрессивном стиле осмеивать все и вся. Важно подчеркнуть, что манера эта нивелирует мысль и стиль, опошляет общение журналиста с аудиторией. Если все подвергается осмеянию, ценность информации стремится к нулю.

Весьма важная проблема – культура языка современных газет. Отмечаемое многими исследователями резкое падение речевой культуры коснулось и языка СМИ. Не будем углубляться в причины сложившегося положения. Их немало. Это и приход в журналистику слабо подготовленных людей, и расширение диапазона литературного языка (в целом явление положительное, но нередко влекущее за собой отрицательные последствия), и отсутствие внутренней цензуры, и др. Так или иначе, состояние речевой культуры внушает серьезную тревогу.

Особенно важен нормативный аспект для языка СМИ, который, обладая известным престижем, оказывает сильнейшее влияние на литературный язык, формируя языковые вкусы, литературные нормы. Как считают французские лингвисты, главным языковым наставником после гимназии является пресса.

Что же мы наблюдаем в современных газетах и других СМИ?

Картина, скажем прямо, безрадостная. Достаточно открыть любую газету, посмотреть телепередачу, послушать радио, чтобы обнаружить целую россыпь разнообразных ошибок. Попытаемся обобщить многочисленные отступления от норм.

Следует заметить: мы перестали склонять составные числительные. Для многих это трудная, если не непосильная задача. И очень грустно, когда опытный, образованный телеведущий произносит «из восъмиста солдат» вместо восьмисот.

Мы перестали склонять и географические названия. В газетах можно прочитать, по телевидению и радио услышать: «живу в Останкино, в Одинцово». Одна газета пишет в Сараево, другая – в Сараеве. Между тем русские и вообще славянские названия надо склонять. С.В. Образцов с возмущением писал: «...меня злит, что со словами на “о” стали обращаться как с “пальто”. И говорят: “Я родился в Медведково”. Вот уж это глупость. Блок жил в Шахматове, Есенин родился в Константинове, я родился как раз в Медведкове, а дача у меня во Внукове. Это псевдоинтеллигентное произношение – “во Внуково” – уже проникло на радио» (Литературная газета. 1981. 14 okt.).

Несклонение числительных и географических названий обедняет русский язык, лишая его законно принадлежащих ему форм.

Много ошибок связано с употреблением сложносокращенных слов. Очень часто, например, КГБ, ЦСКА употребляют в среднем роде (КГБ оповестило, ЦСКА выиграло), хотя ведущее слово в этих аббревиатурах мужского рода (комитет, клуб).

Даже в качественных газетах можно встретить обоих стран, обоих команд (вместо обеих), займ вместо заем, протянул щупальцу (вместо щупальце) и т.д. Исчислить типы и количество ошибок практически очень трудно.

Можно добавить еще так называемые модные слова, которыми мы нередко злоупотребляем: однозначно, ментальность, аккурат (о последнем уже говорилось).

Искажают смысл не к месту употребляемые и превращающиеся в слова-паразиты как бы, буквально, достаточно, например: «Он прожил достаточно долго». Как здесь понимать достаточно! Для кого достаточно!

В устной речи журналистов часто вызывает нарекания интонация, нарушающая законы русской речи и ориентирующаяся на англоязычные образцы. Нередки ошибки в произношении (например, афёра вместо афера).

Огромное значение имеет стилистическая грамотность. Газета «Известия» пишет: «За последние шесть лет на алтарь межэтнической вражды и криминальных разборок семи вооруженных группировок <...> были принесены жизни 150 тысяч либерийцев» (Известия. 1996. 11 апр.). Оборот «принести жизнь на алтарь» употребляется в высоких контекстах (...на алтарь Отечества). Криминальные же разборки и межэтническая вражда плохо сочетаются с алтарем.

Как видим, количество и качество ошибок превышают всякую меру, если вообще уместно говорить здесь о мере. Нужна планомерная и многообразная работа, чтобы справиться с этой ситуацией. Однако кризис вполне преодолим. Конечно, ошибки резко снижают качество языка СМИ, однако они не заложены в его природе. Потенциал его велик. Язык СМИ в лучших его образцах имеет исключительное влияние на литературный язык и культуру в целом.

Язык СМИ, публицистика обогащают русский язык, насыщая речь оценочными оборотами, формируя отточенную речь мысли – язык политики, идеологии, развивая приемы и методы дискуссии, полемики. Сила и преимущество публицистики, занимающей в языке СМИ важное место, – в прямом воздействии на адресата, аудиторию. Развивая литературный язык, СМИ способствуют и развитию культуры.

Сейчас мы являемся свидетелями периода интенсивного развития газетно-публицистического стиля. Значительно расширился спектр стилевых манер газет – произошла дифференциация газет по стилистическому признаку. Наблюдаются радикальные изменения в системе жанров. Углубляются и расширяются процессы развития оценочности, использования различных пластов лексики, и в связи с этим происходит становление новой лексической системности газеты.

Все это оказывает влияние и на развитие литературного языка, расширяя возможности его выражения, в частности увеличивая потенциал интеллектуально- и эмоционально-оценочных средств. Через сферу СМИ происходит обновление языка современности, языка социума.

в начало статьи << >> в начало

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. В чем заключается специфика языка СМИ?

2. Каковы главные аспекты изучения языка СМИ?

3. Раскройте основные особенности языка публицистики.

4. Расскажите об авторе как стилеобразующей категории языка публицистики.

5. В чем заключается значение модальности как важнейшей характеристики публицистической речи?

в начало статьи << >> в начало

Клушина Н.И.

ОБЩИЕ ОСОБЕННОСТИ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО СТИЛЯ

ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ПОДСТИЛЬ

Словарный состав публицистики

Универсалии стиля массовой коммуникации

Шкала ценностей

Оценочность

Имплицитная оценка

Оценка с помощью эвфемизмов

«Скорнение» слов

Эксплицитная оценка

Контекст

Квазисинонимическая ситуация

Оценка с помощью цитат

Идеологема в СМИ

Образ автора в публицистике

ОСНОВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ПОДСТИЛЯ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

Интертекстуальность

Языковая игра

Ирония

ЛИТЕРАТУРА

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

Публицистический стиль является одним из самых «открытых» в системе функциональных стилей русского языка. Он открыт для элементов функционально-делового и научного стилей, в нем находят применение разговорные способы выражения и нередко используются художественные средства, в частности образность. Но главной особенностью данного стиля является «чередование экспрессии и стандарта» (В.Г. Костомаров), обусловленное функцией воздействия на адресата и функцией сообщения. В зависимости от преобладания либо экспрессии, либо стандарта в текстах массовой информации и можно выделить информационный и публицистический подстили.

Каждый из подстилей имеет собственную жанровую структуру. Традиционно жанры делятся на информационные, аналитические, сатирические, художественно-публицистические, рекламные. В основу деления текстов СМИ на определенные жанры могут быть положены различные принципы: интенция (описать, проинформировать, разрекламировать, высмеять и т.п.), композиционные формы/регистры речи, образ автора (человек социальный/человек частный[1]), модальность (объективная/субъективная), оценочность (скрытая/открытая) и т.п.

В нашем случае жанровая структура определяется соотнесенностью с информационным и публицистическим подстилями. Информационному подстилю соответствуют информационные жанры (хроникальная заметка, информационная заметка, корреспонденция, репортаж, интервью). К публицистическому подстилю можно отнести аналитические жанры (аналитическая статья, рецензия, комментарий, обзор), сатирические жанры (фельетон, памфлет, сатирическая реплика), художественно-публицистические жанры (очерк, зарисовка, полемическая статья, заметка), рекламные жанры (наиболее открытая система, так как использует элементы всех жанров с целью разрекламировать, а следовательно, воздействовать на адресата).

в начало статьи << >> в начало

ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ПОДСТИЛЬ

Публицистический подстиль обслуживает политико-идеологические, общественно-экономические и культурные отношения. Именно поэтому возросла его значимость в современном мире. Публицистический подстиль обладает своими отличительными чертами. Он имеет характерный словарь, соотносимый с базовыми темами в СМИ. В нем формируются основные идеологемы, которые тиражируются СМИ и затем «оседают» в массовом сознании. Публицистической речи присуща скрытая или открытая оценочность, зависящая от шкалы ценностей автора или издания. В этом подстиле специфичен образ автора, создающего определенную информационную атмосферу[2]. В публицистической речи наиболее ярко проявляется современная установка средств массовой информации на творчество, а не стереотип, что достигается средствами языковой игры, созданием вертикального контекста с помощью цитат и всепроникающей иронией.

Рассмотрим подробнее эти характерные черты публицистического подстиля.

в начало статьи << >> в начало

Словарный состав публицистики

Стиль массовой коммуникации (МК) – один из наиболее «открытых» функциональных стилей современного русского литературного языка, за исключением стиля художественной литературы. «Незамкнутость» словаря публицистики определяется прежде всего экстралингвистическими факторами, главным из которых является разнообразие тем (экономических, политических, социальных и т.п.), попадающих в фокус журналистского внимания. Подобное разнообразие тем, в свою очередь, было обусловлено отменой во времена перестройки цензуры (внешней и «внутренней») и децентрализацией информации («открытие» многих ранее закрытых источников: военный бюджет, жизнь армии, наркомания и т.п.).

Из интралингвистических факторов «открытости» рассматриваемого стиля способствует прежде всего образ автора-журналиста, выбирающего речевые иностилевые средства для реализации поставленной перед собой творческой задачи (например, жаргонизмы в материалах о заключенных могут являться речевой характеристикой описываемых персонажей либо средством создания правдивой атмосферы в публицистическом тексте).

Среди незамкнутого множества тем, рассматриваемых современными СМИ, можно выделить базовые темы: политическую, экономическую, социальную, медицинскую, спортивную, шоу-бизнес. Каждая из них имеет свои строевые лексемы, которые в рамках публицистического текста, порождаемого журналистом, укладываются в определенный словесный ряд[3]. Множественность и многообразие словесных рядов делает словарный состав публицистики максимально широким и незамкнутым.

Но наиболее частотные слова публицистического стиля становятся символами, маркерами эпохи. Именно по ним можно будет судить о специфике конкретного отрезка времени. Если их даже просто перечислить (например, олигарх, терроризм, дефолт, бюджет, выборы и т.п.), они создадут «публицистическую картину мира» (Г.Я. Солганик). Эти слова становятся концептуальными для публицистики. «Концептуальная лексика отражает идеологию, политику газеты, ее социальные устремления»[4]. В словарях она часто имеют помету «газ».

Это одна часть публицистической лексики: неоценочные ключевые слова. Вторая часть словаря рассматриваемого стиля – оценочная лексика, которой принадлежит ведущая роль в формировании общественных стереотипов, или идеологем.

в начало статьи << >> в начало

Универсалии стиля массовой коммуникации

В стиле МК можно выделить инвариантные черты, константы, которые в том или ином виде обязательно присутствуют в любой исторический период. Это шкала ценностей, оценочность, идеологема, образ автора.

в начало статьи << >> в начало

Шкала ценностей

Одной из констант публицистического подстиля является шкала ценностей (термин Ю.В. Рождественского). Она основывается на семантической оппозиции «свое»/«чужое».

Шкала ценностей – универсалия, играющая решающую роль в выборе и распределении оценочных средств в текстах МК[5]. С ее помощью в языке публицистики складываются оппозиции, включающие в себя слова, близкие по значению, но резко противоположные по вызываемому ими «стилистическому впечатлению»: «наши» разведчики – «их» шпионы; «наша» убежденность – «их» фанатизм; «наши» партнеры, союзники – «их» сателлиты, приспешники и т.п. Такое сталкивание «своего» и «чужого» не является номинативно необходимым, это психологически обусловленное стремление отграничить «близкие денотативные сущности»[6].

Шкала ценностей не является чем-то незыблемым и неизменным, устоявшимся раз и навсегда. Она подвижна. И в определенные моменты развития общества под действием экстралингвистических факторов (одним из которых становится и общественная переоценка прежних реалий) происходит «перезагрузка» семантических областей «свое» и «чужое» в зависимости от типа оценочности (общесоциальной, классовой, групповой, индивидуальной). Например, после Октябрьской революции, когда мир раскололся на два противостоящих друг другу и противоборствующих лагеря (капиталистический и социалистический), в советских средствах массовой информации произошло разделение на «своих» и «чужих» по классовому признаку, что и привело к структурно-функциональному различению в языке МК таких смысловых областей, как «признаваемое» («свое») и «отвергаемое» («чужое»). Таким образом, шкала ценностей в советских средствах массовой информации свидетельствовала об упрощении картины мира, ее деформации из-за идеологических фильтров.

Во времена перестройки установка общества на «плюрализм» мнений и взглядов, на сотрудничество со странами мирового сообщества, а не противостояние им привела к тому, что в конце 1980-х – начале 1990-х годов в СМИ произошел резкий слом старой устоявшейся шкалы ценностей. Ранее негативно описываемая семантическая область «чужого» меняет стилистическую окраску на положительную. Напротив, область «своего» приобретает не свойственную ей отрицательную оценку. В языке МК складываются новые оппозиции: их «цивилизованные страны» (+)/наша «сверхмилитаризованная» страна (–); их «развитая демократия» (+)/наш «тоталитаризм» (–); их «свобода самовыражения» (+)/наша «тоталитарная ментальность» (–) и т.п. Все это приводит к развитию стилистической энантиосемии в языке МК[7].

На современном этапе шкала ценностей опять претерпевает изменения: область «своего» (= «российского») снова наполняется позитивным смыслом. Критерием социальной оценки слов становится новая дифференциация «своего» и «чужого», осуществляемая теперь на основе более частных признаков (социальная группа, партийная принадлежность, исповедуемое мировоззрение и др.).

Нужно отметить, что идеологическая позиция адресанта в СМИ всегда играла важную роль в выборе определенных речевых средств для характеристики и оценки отображаемых им жизненных реалий. В этом сказывается специфика публицистики как проводника определенной (государственной, партийной, классовой и т.п.) идеологии.

Подчеркнем, что в языке МК знаки оценки находятся в полной зависимости от позиции издания (в «Московском комсомольце», «Известиях», «Аргументах и фактах» и др. они не совпадают с оценками в «Советской России», «Завтра» и др. оппозиционных изданиях), т.е. в каждом конкретном издании сегодня существует собственная шкала ценностей. Но если рассматривать в целом современную «публицистическую картину мира» (Г.Я. Солганик), то можно увидеть, что она усложнилась по сравнению с предшествующим периодом, так как стала включать в себя все виды оценки, распределяемой в соответствии с оппозицией «свое»/«чужое» (а не только классовую): общесоциальную (например, цивилизованный мир/террористы); классовую (демократы/коммунисты); групповую (правительство/оппозиция и т.п.); индивидуальную («мое»/«чужое», нравится/не нравится и т.п.) и др.

Таким образом, шкала ценностей в языке публицистики представляется универсальным способом отбора и создания речевых средств для выражения авторской мировоззренческой позиции.

в начало статьи << >> в начало

Оценочность

Оценочность – универсальная черта публицистического стиля. Она не ограничивается пределами лексической системы данного стиля, а пронизывает все ярусы публицистических текстов.

Оценочность как основной стилеобразующий фактор публицистических материалов начинает играть свою роль уже на самой ранней стадии создания текста. Оценочность проявляется в отборе и классификации фактов и явлений действительности, в их описании под определенным углом зрения, в соотношении негативных и позитивных деталей, в специфических лингвистических средствах. Именно такую преобразованную информацию и потребляет читатель.

Оценочность бывает открытой и скрытой. Отличительной чертой новейшей журналистики стал отказ от открытой пропаганды. На смену пропаганде пришло умело завуалированное манипулирование массовым сознанием.

Образцы открытой пропаганды можно найти в основном в оппозиционных изданиях, ориентирующихся на консервацию советской риторической традиции, например: «Вместо народного хозяйства Советского Союза создано нечто, разбивающее вдребезги по три самолета в день, обесточивающее по три города, выводящее ежедневно на улицы по три тысячи оголодавших учителей и врачей, у которых на устах трепещет робкое: “Хлебушка!” Теперь даже Лившиц не может объяснить, почему за десять лет “реформ” в экономике не произошло ничего, кроме крахов, банкротств, “отмываний”... Но, господа, если уж Лившиц молчит, то это – “Великое Молчание”» (Завтра. 2002. № 32). Большинство же современных средств массовой коммуникации отошло от прямого идеологического давления на адресата, используя скрытые языковые механизмы формирования оценки[8].

Оценка может быть имплицитной, т.е. заложенной в значение слова, и эксплицитной, присущей не конкретному слову, а его употреблению.

в начало статьи << >> в начало

Имплицитная оценка

Имплицитные оценки в публицистике – это метафоры, эвфемизмы, «скорненные» слова.

Оценочные метафоры в публицистике призваны организовать общественное мнение, создать у адресата нужный адресанту яркий, зримый образ, суггестивно влияющий на восприятие информации под заданным углом зрения[9]. Этот излюбленный с древнейших времен публицистический прием не устарел, прежним остался и тот «метафорический фонд», из которого современные журналисты черпают средства для создания новейших политических образов. «Появление новой метафоры подготовлено ее традиционными предшественниками в той или иной тематической серии»[10].

Многие новейшие политические метафоры просто переориентированы и вплетены в контекст современной действительности: «предвыборная гонка» (ср.: «гонка вооружения»), «политическая пена» (ср.: «бюрократическая пена»), «гидра организованной преступности» (ср.: «гидра контрреволюции»), «щупальца терроризма» (ср.: «щупальца ФБР») и т.п.

В роли метафор выступают ставшие оценочными исторические номинации «смутное время», «серый кардинал», «империя», дающие негативную окраску явлению и формирующие его социальную оценку, сближаясь по своей цели с политическим ярлыком[11]. Именно оценочная метафора часто становится обобщающим, ключевым словом, которое ложится в основу номинации и окрашивает окружающий его контекст. Например, таким ключевым словом стало существительное «дом» в названии политической партии «Наш дом – Россия», которое было призвано закрепить в сознании граждан положительный образ, ассоциирующийся с конкретной партией и проводимой ею политикой. Ключевое слово несет в себе мощный оценочный заряд, именно оно организует текст для выражения положительной или отрицательной оценки. Например, в статье В. Сологуб «Швыдкая культура» (День литературы. 2002. № 7), критикующей политику в области культуры, метафора «швыдкая» намеренно соотнесена с фамилией министра и является ключевой для всей концепции статьи, заряжающей текст отрицательной оценкой.

в начало статьи << >> в начало

Оценка с помощью эвфемизмов

Эвфемизм – замена слов и выражений, представляющихся говорящему грубыми, неприличными, эмоционально нейтральными синонимами.

Эвфемистические замены – это также действенный публицистический прием создания положительного образа или нейтрализации негативного впечатления для утверждения нужных идей. Например: «Не эмиссия, а расширение денежной массы» – так поправил В. Геращенко Е. Примакова (ОРТ. «Время». 24 окт. 1998).

По данным польской исследовательницы Я. Монкоша-Бошдан, в Польше в период предвыборной кампании в сентябре 1993 г. «были составлены списки слов, которые вообще не следует употреблять или же следует заменять словами-субститутами (это были конфиденциальные рекомендации-инструкции для членов одной партии). Например: капитализм лучше заменить выражением – экономика на реальных основах; не следует говорить о богатстве, а если уж возникает необходимость, то следует заменить выражением нажитое состояние; слово капитал людей шокирует, отталкивает, лучше заменить – деньги, фонды, необходимые для большего накопления денег...»[12].

Все номинации, которые рекомендовалось смягчить, стилистически нейтральны. Но они так долго в советской прессе употреблялись в негативных контекстах, что впитали в себя окружающую их отрицательную оценку. И в памяти читателей подобные слова вызывали негативные впечатления, навеянные устоявшейся коннотацией. Таким образом, эвфемизмы в публицистике часто «корректируют» оценку, при этом маскируя подчас неприглядную сторону события (например, «борьба США с терроризмом», а не «война США в Афганистане»).

в начало статьи << >> в начало

«Скорнение» слов

Для создания оценочных номинаций используется и прием «скорнения» (термин Н.А. Николиной[13]), построенный на контаминации разных слов. В результате этого приема стирается прежняя внутренняя форма слов-доноров и создается новая прозрачная внутренняя форма, ярко выражающая определенную оценку. Так, производные от нейтральных существительных «коммунист» и «демократ» в современных публицистических текстах резко оценочны. Каждое из данных слов послужило опорой для создания целых парадигм резко отрицательных номинаций своих идеологических противников с помощью приема «скорнения»: «КПССовцы», «коммуноиды», «коммунофашисты», с одной стороны, и, с другой, «демокрады», «демонократы», «демозавры» и т.п.

Созданные специально в определенных целях, эти слова уже сами не только окрашивают тексты, но и вносят в них соответствующие сведения о форме речи, коммуникативном задании, взаимоотношениях между общающимися, о самом говорящем, о его отношении к предмету речи: «Елеельцин», «Зюгашвили», «Греф-фрукт». Как отмечают исследователи, такие слова служат средством выражения экспрессивной оценки, чаще всего иронической, и участвуют в языковой игре. Но подобная языковая игра в публицистике связана с прямым воздействием на сознание адресата: яркие образы мгновенно усваиваются и тиражируются в массовом сознании.

в начало статьи << >> в начало

Эксплицитная оценка

Метафоры, эвфемизмы, «скорненные» слова – это имплицитные оценки. Наряду с ними существуют и такие языковые механизмы оценочности, как контекст, квазисинонимическая ситуация и квазицитата, где оценка выражена эксплицитно.

в начало статьи << >> в начало

Контекст

Контекст – мощный механизм формирования нужной оценки у нейтральной номинации. Оценка закладывается не в сему (основное значение) номинации, а в ее словесное окружение. Так, различные идеологические установки современных печатных органов диктуют употребление одних и тех же по значению слов в совершенно противоположных по стилистической окраске контекстах. Например, антонимичные контексты окружают слова «коммунист» и «демократ». Эти слова, ранее входившие в одно концептуальное поле, сегодня составляют семантическую оппозицию. Стилистическая окраска данных номинаций выражается эксплицитно (она выводится из контекста и может быть как положительной, так и отрицательной) и не связана с признаками самих обозначаемых данными словами понятий: «Коммунист – член коммунистической партии»; «Демократ – 1. Сторонник демократии. 2. Член демократической партии»[14].

Формирование заданной оценки с помощью контекста у исходно нейтрального слова активно используется современными СМИ. Положительное или отрицательное значение у нейтрального слова развивается через формирование у него заданной коннотации при сохранении нейтральной семы. Коннотацию же можно привить любому слову, так как в устойчивых контекстах она «формируется из словосочетания и закрепляется за словом как таковым»[15]. А какой (положительной или отрицательной) будет коннотация, зависит от говорящего.

Именно с помощью стилистического приема создания нужной коннотации СМИ влияют на языковое сознание масс. Так, употребление ранее неодобрительных слов «бизнес», «биржа», «маклер» и др. в нетипичных положительных контекстах и, наоборот, «коммунист», «советский», «номенклатура» и др. в нетипичных отрицательных способствовало стилистическому переосмыслению подобных слов – нейтрализации неодобрительных номинаций и развитию негативных созначений у слов, вызывавших ранее положительное стилистическое впечатление. Частое же употребление слова в стилистически окрашенных контекстах способствует выработке в сознании носителей литературного языка новых стилистических характеристик данного слова.

в начало статьи << >> в начало

Квазисинонимическая ситуация

Квазисинонимическая ситуация – выстраивание в один ряд слов, сближающихся по смыслу только в рамках определенного контекста. Так, объединение современными СМИ в один ряд слов все эти фашисты, коммунисты, националисты способствует «иррадиации» (распространению) негативного смысла на слово, ранее положительно окрашенное.

Это очень тонкий и удобный для журналиста способ выражения собственной позиции. Например, слово «разведчик» не является языковым синонимом ни к слову «наймит», ни к слову «тайный соглядатай» и, в отличие от последних, имеет нейтральную стилистическую окраску. Но, оказавшись в квазисинонимической ситуации, данное слово «впитывает» в себя негативную коннотацию квазисинонимов: «За ним следят разведчики, наймиты, тайные соглядатаи» (Завтра. 2002. № 32).

Квазисинонимическая ситуация в современной публицистике не только помогает «внедрению» в массовое сознание заданных оценок, но и является способом избежать уголовного наказания за нанесенное журналистом оскорбление, так как квазисинонимы – это не обсценная лексика и не прямо высказанная оскорбительная номинация: «Великую экономику убили, как убивают быка на бойне, – ударом кувалды в лоб. Тушу этого тучного тельца объедали тысячи червяков, Гайдаров, трупоедов, Чубайсов, гиен, березовских...» (Завтра. 2002. № 32).

в начало статьи << >> в начало

Оценка с помощью цитат

M.M. Бахтин писал, что «наша жизненно-практическая речь полна чужих слов: с одними мы совершенно сливаем свой голос, забывая, чьи они, другими мы подкрепляем свои слова, воспринимая их как авторитетные для нас, третьи, наконец, мы населяем своими собственными чуждыми или враждебными им устремлениями»[16].

Если в первых двух случаях, указанных ученым, цитаты и являются собственно цитатами, то в третьем случае мы имеем дело с квазицитатами, т.е. подобиями цитат, в которых присутствует известная доля достоверности, но общий смысл трансформирован под углом зрения интерпретирующего события журналиста, а не собственно автора высказывания.

Таким образом, «вырванные» из контекста цитаты позволяют манипулировать общественным сознанием, так как в них может не быть правды, но всегда есть правдоподобие. Журналисты сокращают цитаты, интерпретируют их, расширяют с помощью журналистского комментария, пересказывают в соответствии со своим коммуникативным намерением: «Вот комментатор Пашков тоном сельского проповедника уверяет нас, что Россия – европейская держава номер один, соорганизатор нового мирового устройства: “Мы нужны всем – и США, и Ирану, и Ираку”. Не важно, что наша нефть по качеству сильно уступает арабской и Штатам нужна, как прошлогодний снег, – главное, появился повод поговорить о блестящем будущем отечественной экономики» (АиФ. 2002. № 7). Именно подобные комментарии позволяют закладывать в цитату дополнительный оценочный смысл.

Зависимая роль цитат наглядно демонстрируется, например, в иронической рубрике еженедельника «АиФ» «Жизнеспособность полит-субъектов»: «В. Геращенко: “Интернет есть, а счастья все равно нет. Оно только внутри”. Внутри Центробанка? Значит, все-таки не в деньгах счастье, а в их количестве?» (АиФ. 2002. № 7).

Поданные таким образом интерпретации цитат нередко требуют, по выражению Т.В. Булыгиной и А.Д. Шмелева, «переинтерпретации», т.е. цитатой задается «лишь общее направление осмысления, а подробности нуждаются в экспликации. Так, точный смысл конфуцианского изречения «Твой сын – это не твой сын...» становится понятен, если продолжить его: «...а сын своего времени»[17].

Как видим, оценочность – ведущая стилеобразующая черта публицистического подстиля, и существует множество разнообразнейших приемов формирования необходимой адресату оценки.

в начало статьи << >> в начало

Идеологема в СМИ

В публицистическом подстиле наиболее ярко проявляется и такая универсалия, как идеологема. Идеологема предполагает целенаправленное воздействие со стороны адресанта (отправителя речи) на сознание адресата (получателя речи) с помощью заранее заданной идеи[18]. Такая идея носит обобщенный характер и ориентирует массовое сознание в заданном направлении. Поскольку «политические взгляды есть неизбежный элемент культуры»[19], постольку утверждение в СМИ определенных идеологем, соотнесенных с политической установкой издания, закономерно.

Идеологемы носят личностный или социальный характер. Личностные идеологемы складываются, например, вокруг руководителя государства, начиная с образа «царя-батюшки» и заканчивая образом президента. Подобные идеологемы укореняются в массовом сознании с помощью стереотипов, тиражируемых СМИ, например: «вождь мирового пролетариата» (о Ленине), «гениальный вождь и учитель» (о Сталине), «генеральный конструктор» (о Хрущеве), «верный ленинец» (о Брежневе), «архитектор перестройки» (о Горбачеве) и т.п. Знаки оценки данных стереотипных номинаций зависят от шкалы ценностей, принятой в каждом конкретном издании.

Социальные идеологемы отражают установки и ориентиры общества на конкретном отрезке его развития. Так, советские социально-политические стереотипы задавались лозунгами: «Мы придем к победе коммунизма», «нерушимая дружба братских народов», «бескризисная плановая экономика» и т.п.

С 1991 года правительство приняло новый политический и экономический курс – отказ от идеи строительства коммунизма и проведение радикальных рыночных реформ в стране. Все это породило новые идеологемы, часто построенные на ироническом переосмыслении прежнего стереотипного фонда либо заполнении его новыми лексемами, например: «светлое капиталистическое будущее», «рынок с человеческим лицом» и т.п. Рождение новых идеологем продиктовано социально-психологическими установками общества на пересмотр своей истории и закрепление в массовом сознании новых ориентиров. Среди множества заданных номинаций, являющихся проводниками определенной политики, можно выделить группу концептуальных (независимо от периодов социального развития) для публицистики идеологем: «образ врага» (внешнего/внутреннего – например, террористы/олигархи; боевики), «образ друга» (страны СЭВ – цивилизованные страны), «светлое будущее» (социализм/капитализм), «светлое прошлое» (социализм/капитализм), «образ политического лидера», «империя зла/ось зла/цивилизованные страны» и т.п. Подобные идеологемы формируются вокруг категорий Добра и Зла, занимающих в иерархии человеческих и общественных ценностей господствующее положение.

Нет строя, который мог бы обходиться без идеологии. Поэтому идеологемы представляются константами, универсалиями публицистического подстиля.

в начало статьи << >> в начало

Образ автора в публицистике

Образ автора-журналиста – неотъемлемая черта публицистической речи, ее организующее начало.

К исследованию образа автора впервые обратился В.В. Виноградов на примерах художественных текстов. Он писал: «Образ автора – это та цементирующая сила, которая связывает все стилевые средства в цельную словесно-художественную систему. Образ автора – это внутренний стержень, вокруг которого группируется вся стилистическая система произведения»[20].

Современная стилистика текста указывает на то, что «там, где есть автор, может быть и образ автора – конечно, в каждом типе текстов имеющий специфические черты»[21].

Несмотря на то что «образ автора – категория универсальная, очень разнообразная в своих проявлениях и присущая текстам разных типов»[22], наиболее отчетливо она проявляется только в художественных и публицистических текстах, так как «публицистика близка к художественной литературе по ряду параметров языковой организации текста (прежде всего – по преобладанию эмоционально-экспрессивных структур)»[23]. Причем образ автора не совпадает в этих двух стилевых разновидностях употребления языка. Если в языке художественной литературы образ автора принципиально не тождественен создателю художественного произведения, то в публицистике наблюдается «изоморфизм творца и творимого»[24].

Г.Я. Солганик разработал следующую структуру категории автора публицистического текста[25]:

Г.Я. Солганик пишет: «Важнейшая роль категории автора заключается в том, что она определяет не только стиль конкретных текстов, но и стиль эпохи, того или иного периода. Каждое время характеризуется общим, совокупным представлением об авторе, его идеальным образом. Категория автора формируется как результат действия внешних и внутренних газетно-языковых факторов... Формируемая совокупным действием этих факторов, категория автора начинает сильно воздействовать на язык и речь газеты. Сущность этой категории составляют две грани – человек социальный и человек частный. И хотя в чистом виде они не встречаются (или встречаются крайне редко), но сущность авторского я определяется соотношением именно этих граней. Это крайние точки, два полюса, между которыми располагается огромное количество переходных случаев»[26].

На язык публицистики постсоветского периода оказали непосредственное воздействие такие экстралингвистические факторы, как отмена цензуры (внешней и «внутренней»), провозглашение свободы слова и установка на плюрализм мнений, отмена идеологических фильтров, децентрализация информации («открытие» многих ранее закрытых источников – военный бюджет, жизнь армии и т.п.). Из внутрилингвистических причин на первый план выдвинулась антиномия «говорящего и слушающего» (отправителя речи и ее получателя). В этом структурном блоке (адресант/адресат) публицистической речи важны целевая установка адресанта (коммуникативное намерение) и уровень (культурный, образовательный, возрастной) адресата.

Если ранее адресат рассматривался как пассивный объект управления (что вытекало из предписанной газете функции быть «коллективным организатором, коллективным агитатором и коллективным пропагандистом»), то сегодня – как суверенная личность, способная самостоятельно разобраться в предложенной ей информации.

В постсоветскую эпоху сформировался и новый тип адресанта: не носителя бюрократического авторитета, но творческой личности, индивидуальности. Если ранее «языковая компетенция журналиста определялась способностью манипулировать предварительно отобранным набором словесных формул, опустошенных семантически»[27], то сегодня публицист – «свободно (нередко радикально) мыслящий человек, выступающий от собственного имени, защищающий идеалы прогресса, демократии, реализующий себя в свободной, эмоциональной речи, лишенной по возможности штампов, особенно штампов предшествующего периода»[28].

Изменения претерпела и целевая установка, общая стратегия речи, избираемая говорящим. В доперестроечный период в СМИ установка делалась на адресата (доходчивость, доступность изложения, тенденция к исключению средств, находящихся на периферии языка), т.е. антиномия «говорящий и слушающий» разрешалась в пользу «слушающего». Сегодня она решается в пользу «говорящего», так как именно он выбирает языковые средства для выполнения своего коммуникативного намерения. Следовательно, решающее значение приобретает культурный и профессиональный уровень журналиста, его мировоззренческая и нравственная позиция.

в начало статьи << >> в начало

ОСНОВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ПОДСТИЛЯ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

Парадигма отличительных черт публицистического подстиля достаточно обширна. В конкретный исторический период на первый план выдвигаются одни характерные особенности рассматриваемой функциональной разновидности языка, в то время как другие остаются в тени. Так, современные исследователи акцентируют следующие черты, характерные для языка современных СМИ[29]: «американизация» языка СМИ, следование речевой моде, сознательный отход от литературно-языковой нормы и т.п.

Но все же ведущими чертами современного языка публицистики, на наш взгляд, стали интертекстуальность, ирония, языковая игра, что свидетельствует в целом о возросшей экспрессивности данного подстиля, в котором реализуется установка современного автора-публициста на творчество, а не стереотип.

в начало статьи << >> в начало

Интертекстуальность

Использование журналистами «вкраплений» из чужих текстов в собственные произведения стало ведущей чертой современной публицистики.

Подобный феномен в лингвистике имеет целый ряд соотносительных друг с другом терминов: «интертекстуальность» (Ю. Кристева), «текст в тексте» (Ю.М. Лотман), «цитация» (Е.А. Земская), «межтекстовые связи» (А.И. Горшков).

Наше понимание рассматриваемой черты современной публицистики полностью согласуется с определением межтекстовых связей, данным А.И. Горшковым: «Межтекстовые связи – это содержащиеся в том или ином конкретном тексте выраженные с помощью определенных словесных приемов отсылки к другому конкретному тексту (или к другим конкретным текстам)»[30]. Однако мы остановимся на термине «интертекстуальность» как на более энергичном и емком.

Интертекстуальность стала наиболее популярной в послеперестроечной журналистике. Ученые сразу обратили внимание на этот яркий способ выражения экспрессии. Некоторые исследователи увидели в описываемом явлении развитие старого приема трансформации цитат: «Структурно или семантически преобразуя известное устойчивое речение, добавляя к нему новые смысловые, стилистические или экспрессивные оттенки, автор соотносит его прямое и “обновленное” значение, побуждая тем самым читателя к активной мыслительной деятельности. Ассоциативные нити, возникающие при этом у читателя, связывают преобразованную цитату с ее общеизвестным источником и создают яркий экспрессивно-стилистический эффект»[31]. Другие исследователи расценили это явление как новый публицистический прием раскавыченного использования цитатных выражений, который «можно отнести к безусловным находкам современного языка публицистики»[32].

Так или иначе, несомненно одно: цитация стала одной из наиболее ярких черт современной публицистики. Используются такие приемы интертекстуальности, как аллюзия, реминисценция, намек, перифраз, цитата и др. Активнее всего эта черта проступает в заголовках, являющихся наиболее сильной позицией газетного текста. Именно с заголовков читатель просматривает печатное издание с тем, чтобы выбрать интересующий его материал: «Штопор: о сколько нам открытий чудных!», «Хорошее море – Мертвое море» (реклама турпоездок в Израиль), «Севильский терапевт» (о дипломном спектакле выпускников ГИТИСа), «Маска, я тебя знаю» (новая программа ухода за лицом и телом) и др.

Интертекстуальность как стилеобразующая черта создает вертикальный контекст, усложняющий речевое произведение журналиста: «Порождая двуплановость или многоплановость, “включенный текст” служит целям языковой игры разного рода: способствует поэтизации текста, создает поэтический намек, подтекст, рождает загадку, создает ироническое, саркастическое, гротескное, трагическое или иное звучание. Способствует иерархизации смысла, “выделению смысловой доминанты” (Н. Кожина), придает бытовой фразе смысл иносказания – политического, поэтического, философского или какого-либо иного, иногда просто рождает непритязательную шутку»[33].

Интертекстуальность успешна, если фоновые знания адресата пересекаются с фоновыми знаниями адресанта. Тогда и возникает эффект «узнавания» закодированного смысла. В противном случае происходит коммуникативная неудача. Иными словами, цитированные тексты должны быть прецедентными[34], хорошо известными широкой аудитории, так как язык массовой коммуникации ориентирован на массовое сознание.

Но подобная ориентация СМИ на массовую аудиторию приводит к тиражированию удачно найденных приемов интертекстуальности: «Особенности национального посудомытия», «Особенности национального быта», «Особенности национального бокса»; «Не маслом единым жив человек», «Не сыром единым жив человек», «Не солью единой жив человек» и т.п. Таким образом создаются штампы, укладывающиеся в речевые формулы: «особенности национального х» или «не х единым жив человек» и др., где вместо х можно подставить любую нужную журналисту тематическую лексему. Интертекстуальность из выразительного средства публицистики может превратиться в безликий штамп.

в начало статьи << >> в начало

Языковая игра

Языковая игра заняла ведущее положение в публицистическом подстиле. Она высвобождает огромные экспрессивные возможности, заложенные в языке, и именно поэтому ее так охотно используют СМИ.

Цель языковой игры – привлечение внимания слушающего с помощью языковой шутки, юмора, остроты.

В основу языковой игры кладутся различные лингвистические явления. Так, с помощью омонимов создаются каламбуры: «Пьянству бой или герл», «За прекрасный пол!» (реклама паркета). Широко используются окказионализмы, в том числе графические: «СиDи и смотри!», «American бой» (о войне в Ираке), «ReVOLVOlution», «ПриЛАСКАйте шерстяного капризулю» (о новом стиральном порошке «Ласка»). Парономазия – также популярный элемент языковой игры: «Как черт от Бена Ладена», «Будь он не Ладен» и т.п. В языковую игру вовлекаются аллюзии, контаминации, парадоксы, призванные при незначительной трансформации плана выражения привести к коренному изменению плана содержания.

Как и интертекстуальность, языковая игра рассчитана на фоновые знания адресата. В противном случае автора подстерегает коммуникативная неудача[35]. Например, парадоксальный заголовок «Курникова проиграла мертвецу» (АиФ. 2001. № 4) становится понятным только после прочтения статьи, сообщающей, что рейтинг известной теннисистки оказался несколько ниже рейтинга погибшего боксера.

Неудачной следует признать языковую игру, которая уводит адресата из сферы комического в сферу трагического (например, каламбур «Останки башни» о пожаре на Останкинской телебашне). В лингвистике грубая вульгаризация явлений, заслуживающих уважения, называется травестированием.

Обыгрывание собственных имен известных политиков (например, киндер-каприз о С. Кириенко и т.п.) также выходит за рамки языковой игры в область политтехнологий, поскольку прозвища политиков в языке СМИ не нейтральны, а оценочны. Причем очень редки прозвища, возвышающие образ человека (Геракл – о В. Геращенко). В основном в публицистическом узусе преобладают обидные номинации политиков, построенные на звуковом сходстве с социально низкими понятиями (БАБ, Капээсня и др.), несущие определенную отрицательную коннотацию, соотносимую с соответствующими фоновыми знаниями российского общества. Таким образом, языковая игра в ономастике становится мощным оценочным механизмом, управляющим общественным сознанием.

в начало статьи << >> в начало

Ирония

Ирония также стала ведущей чертой языка современных СМИ. Если ранее она была ограничена рамками сатирических жанров (например, памфлет или фельетон), то теперь именно ирония «размыла» жанровые барьеры публицистической речи[36].

Причины этому находятся в экстралингвистической действительности: «Отмена цензуры, идеологических табу, строгих стилевых установок привели к раскрепощению традиционно-нормированного газетного языка. И многие процессы, происходящие в этот период в обществе и отражаемые языком прессы, можно объяснить как реакцию на газетный язык недавнего прошлого, как отрицание его, отталкивание от него»[37].

Именно поэтому современные публицистические тексты наполнены иронически трансформированными клише и лозунгами прошлого этапа истории: построение капитализма в одной отдельно взятой стране; Я английский бы выучил только за то, что на нем говорят в Интернете; Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью и т.п.

Ирония – это переносное значение, основанное на полярности семантики, на контрасте, при котором исключается возможность буквального понимания сказанного Но в современной публицистике ирония проявляется не только с помощью определенных стилистических приемов (тропы, перифразы, антонимичные лексемы и т.п.). Всепоглощающая ирония пронизывает весь текст в современной публицистической речи, формируя его двуплановость: Президент опять взялся за спиртное (о введении штрихкода на спиртных напитках). Ирония как бы узаконивает двойственность, параллельность смыслов, а значит, и двуплановость восприятия. Первый план может быть рассчитан и на неискушенных людей, которые понимают речевое сообщение однозначно. И только второй план восприятия представляет собой собственно иронию. Например: Надо покупать дубленки, а то британским овцеводам совсем плохо. Резкое сокращение импорта дубленок в Россию поставило на грань серьезного кризиса британское овцеводство.

Двойственная природа иронии выражается и в различных ее текстовых функциях. Во-первых, иронический контекст создается с целью шутливой, когда читатель приглашается к совместной стилистической (и смысловой) игре. И, во-вторых, ирония скрывает за собой социальную оценку даже при кажущейся объективированной подаче факта. При этом мы можем наблюдать в современных средствах массовой информации всю шкалу социальных оценок, от резко неодобрительной до весьма одобрительной, выраженной с помощью иронии.

Таким образом, мы можем различать иронию как троп и иронию как стилеобразующую черту публицистики, занимающую ведущее положение в ряду стилистических черт современных СМИ[38].

Таковы основные тенденции, ярко прослеживающиеся в современном узусе массовой коммуникации. Именно они определяют развитие языка публицистики и оказывают непосредственное воздействие на развитие русского литературного языка в целом.

в начало статьи << >> в начало

ЛИТЕРАТУРА

Бельчиков Ю.А. Стилистика и культура речи. М., 1999.

Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: (Варианты речевого поведения). M., 1993,

Володина M.H. Проблема информационно-языковой культуры в современном обществе // Журналистика и культура русской речи на переломе тысячелетий: Рабочие материалы. М., 2002.

Горшков А.И. Русская стилистика. М. 2001.

Клушина Н.И. Мифологизация речевых средств в языке современной газеты // Русская речь. 1996. № 5.

Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М., 1996.

Публицистика и информация в современном обществе. М., 2000.

Розенталь Д.Э. Практическая стилистика русского языка. 5-е изд. М., 1987.

Солганик Г.Я. О закономерностях развития языка газеты в XX в. // Вестник Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2002. № 2.

Солганик Г.Я. Автор как стилеобразующая категория публицистического текста // Вестник Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2001. № 3.

в начало статьи << >> в начало

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. По каким категориальным признакам в языке массовой коммуникации выделяются информационный и публицистический подстили?

2. Какие публицистические универсалии можно найти и в информационном подстиле? В чем проявятся их отличия?

3. По материалам СМИ найдите политические концептуальные слова. Можно ли по ним составить «публицистическую картину мира»?

4. Приведите примеры языковой игры в заголовках.

5. Приведите примеры использования иронии как тропа и как стилеобразующей черты публицистики.

в начало статьи << >> в начало

Дроняева Т.С.

ИНФОРМАЦИОННЫЙ ПОДСТИЛЬ

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ИНФОРМАЦИОННОГО ПОДСТИЛЯ

ЯЗЫКОВЫЕ СТАНДАРТЫ ИНФОРМАЦИОННОГО ПОДСТИЛЯ

КОНСТАТАЦИЯ ФАКТА

Модальные рамки фактографического высказывания

Языковые стандарты речевой формы «констатация факта»

Предикаты в фактографическом высказывании

Субъекты в фактографических высказываниях

ИНФОРМАТИВНОЕ ОПИСАНИЕ

ИНФОРМАТИВНОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ

ЭКСПРЕССИВНЫЕ СРЕДСТВА ИНФОРМИРУЮЩЕЙ РЕЧИ

НАРУШЕНИЕ НОРМЫ В ИНФОРМАЦИОННОМ ПОДСТИЛЕ

ЛИТЕРАТУРА

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

Стиль массовой коммуникации реализуется в двух подстилях – информационном и публицистическом.

Информационный подстиль, так же как и публицистический подстиль, – это совокупность определенных характеристик целого текста или его части. Чтобы отнести журналистское произведение к тому или другому подстилю, нужно учесть не только качественные характеристики всего текста или его значимых частей (определить объективные и субъективные модальности высказываний, выявить языковые свойства этих высказываний), но и количественные (преобладание в тексте элементов оценочных или безоценочных, логизированных).

Основная цель информационного подстиля языка массовой коммуникации – проинформировать читателей о социально значимых событиях, случаях, происшествиях, фактах, а также об их объективных свойствах. В таких журналистских текстах на первый план выдвигается информативная функция языка. Несомненно, в любом газетном тексте проявляются все языковые функции, в том числе и функция воздействия, однако можно выделить определенный корпус текстов или частей текста, в которых информирование является основной речевой деятельностью авторов.

В журналистской практике выработалась целая система жанров, имеющих основной целью информирование, – так называемые информационные жанры (информационная заметка, корреспонденция, анонс, репортаж и др.). В текстах, относящихся к этим жанрам, мы можем наблюдать функционирование информационного подстиля языка СМИ.

Однако в журналистских произведениях, имеющих в общем иную цель, чем просто проинформировать (например, проанализировать ряд событий, случаев, сопоставить факты или дать субъективную оценку фактов или ситуаций), с необходимостью присутствуют также части текста, по своим экстралингвистическим и языковым характеристикам относящиеся к информационному подстилю (фактографические врезки в начале текста, примеры в самом тексте и т.п.).

Совершенно ясно, что информационный подстиль СМИ отражает бесчисленное количество ситуаций внешнего мира, однако он все-таки тематически ограничен несколькими критериями: социальной значимостью передаваемой информации; общественным интересом к передаваемой информации; этическими и эстетическими нормами, принятыми в данном обществе относительно публично обсуждаемых тем; индивидуальной избирательностью печатного органа или автора.

в начало статьи << >> в начало

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ИНФОРМАЦИОННОГО ПОДСТИЛЯ

Языковая сущность информационного подстиля языка массовой коммуникации связана с общим характером речи в этом подстиле.

Информирующая речь представляет собой сообщение о явлениях действительности, их существовании или свойствах, отвлеченное от непосредственного наблюдения, чувственного опыта, а поданное как результат осмысления говорящим этой действительности.

Основная модальная рамка для высказываний информирующей речи – «Известно, что...». В таких высказываниях имплицитно содержится элемент осмысления автором внеязыковой действительности и передача в тексте результата этого осмысления. Высказывания с такой модальной рамкой выражают ненаблюдаемое здесь и сейчас, неактуальное действие или состояние, а также объективные свойства предмета или соотношение этих свойств.

Общим признаком для текстов информационного подстиля является отсутствие элементов хронотопа говорящего, т.е. намеков на наблюдаемые свойства предметов или конкретные действия, происходящие здесь и сейчас или там и тогда, но всегда «вокруг» наблюдающего и воспринимающего непосредственно действительность «я» говорящего или действующего лица.

Это одна из самых важных характеристик информационного подстиля, так как устранение из текста элементов субъективного восприятия действительности, стремление к объективности, обезличенной форме подачи информации, неоценочности – то, что отличает информационный подстиль языка массовой коммуникации от публицистического.

Однако о полном отсутствии субъективной модальности в информационном подстиле языка массовой коммуникации говорить нельзя, поскольку элементы социальной и личностной оценочности все-таки присутствуют в информирующей газетной речи. Они могут быть выражены как словесно, так и невербальными средствами (сам отбор фактов и объективных свойств действительности для сообщения, размещение их на пространстве газеты и пр.). Но количество подобных элементов в текстах, относящихся к информационному подстилю, не является подавляющим, а прагматическая роль их сопутствующая по сравнению с ведущими объективированными конструкциями. (О способах выражения субъективной модальности в информационном подстиле см. ниже.)

Подчеркнутая объективность высказываний, неоценочность, значимое отсутствие всех элементов текста, намекающих на субъективный взгляд, – вот истинная сущность информирующей речи, ее эстетический идеал. Автор, выступающий в информационном подстиле, – это человек сугубо социальный, выражающий в основном коллективный или корпоративный взгляд на сообщаемое. Индивидуальные стилистические особенности, окказиональные тропы и фигуры речи противопоказаны информационному подстилю газетной речи, для него характерна повышенная стандартизованность способов выражения.

Условия информационной деятельности в современной газете складываются под воздействием изменяющихся социальных факторов, однако самые важные, сущностные характеристики элементов информационного подстиля, его стандарты лежат в области языка, его семантики и структуры и поэтому остаются неизменными, стабильными на протяжении значительного периода. Можно говорить о грамматике информирующей речи в газетном дискурсе, поскольку прослеживаются закономерности грамматического поведения языковых единиц при формировании таких высказываний. Знание языковых стандартов способствует пониманию нормы информационного подстиля, а также выработке определенного репертуара средств выразительности информирующих текстов.

в начало статьи << >> в начало

ЯЗЫКОВЫЕ СТАНДАРТЫ ИНФОРМАЦИОННОГО ПОДСТИЛЯ

Информационный подстиль в языке современной газеты осуществляется в виде констатации социально значимых фактов, информативного описания социально значимых сущностей и информативного повествования о социально значимом событии.

В приведенных ниже примерах цифрой (1) обозначается речевая форма «констатация факта», цифрой (2) – «информативное описание» и цифрой (3) – «информативное повествование».

Начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ Анатолий Квашнин 8 апреля вылетел с инспекционной поездкой в воинские части (1), дислоцирующиеся в Сибири и на Дальнем Востоке (2).

В Москве на станции метро «Шаболовская» неизвестный преступник ранил сотрудника милиции (1). 9 марта вечером сержант милиции Управления по охране Московского метрополитена остановил при входе на станцию для проверки документов подозрительного гражданина. Неожиданно мужчина достал нож и ударил милиционера в шею, после чего скрылся. С тяжелыми ранениями сотрудник милиции госпитализирован в институт скорой помощи им. Склифосовского (3).

Информационный подстиль представляет собой то или иное сочетание этих трех речевых форм, отвечающих определенным нормам построения и использующих свои, характерные для них языковые стандарты. Важно отметить, что соотношение рассматриваемых речевых форм в языке газеты подчинено закономерности: констатация социально значимых фактов в информационном подстиле занимает ведущую текстовую, риторическую позицию, а информативное описание и информативное повествование – подчиненную, зависимую от сообщаемого факта. Распределение ролей речевых форм в газетном языке подтверждается тем, что информативное описание, как и информативное повествование, не может представлять собой целого журналистского текста, в отличие от сообщения о единичном факте, которое нередко оформляется как законченное произведение (например, в хроникальных заметках или анонсах).

В информирующем дискурсе основные отношения между значимыми частями текста, речевыми формами – логические. Обозначения фактов и информативные описание и повествование соотносятся друг с другом как причина и следствие, логический вывод, расширение или деление понятия и т.п. Несколько речевых форм «констатация факта» в одном тексте могут быть подчинены также таксисным отношениями (одновременности, предшествования или следования).

в начало статьи << >> в начало

КОНСТАТАЦИЯ ФАКТА

Констатация (обозначение, называние) факта – основной тип речевой деятельности журналиста, выступающего в информационном подстиле. Без констатации социально значимых фактов нет журналистики, именно сообщение о фактах формирует представление о журналистике как об общественной деятельности.

Констатация факта как речевая форма чаще всего встречается в текстах новостей. Однако мы можем встретить обозначение факта в любом контексте газетной речи; выступая в аналитических и других публицистических жанрах, журналист встречается с необходимостью констатировать тот или иной факт.

Обозначение факта имеет в каждом конкретном случае различный риторический вес: фактографическое высказывание может выступать в качестве главного факта – ядра информации, может обозначать побочный факт, зависимый в текстовом отношении от главного, может выступать как пример или иллюстрация, участвуя в диалектической или эристической аргументации. Как известно из риторики, первым средством диалектической (т.е. логически строгой) аргументации является сообщение общезначимых фактов. Однако массовая коммуникация наряду с диалектической аргументацией допускает и эристическую, которая содержит пафос убеждения при отсутствии строгих аргументов, тогда как диалектика требует строгой аргументации.

Одна из основных эристических уловок – «просеивание фактов», выбор сообщений о тех событиях, которые отвечают пристрастиям или целям данного автора или в целом органа массовой информации. Такое риторическое поведение трансляторов новостей или авторов убеждающего текста демонстрирует имплицитную оценочность внешне объективированных, логизированных текстов информационного подстиля газетной речи. Констатация факта в газетном дискурсе может представлять собой:

– целый текст, занимая самостоятельную позицию на газетной полосе (краткая новость, анонс) или выступая в виде заголовка;

– часть текста (информационного или публицистического).

Семантические и лексико-синтаксические особенности констатирующих факт высказываний в газетном дискурсе зависят от нескольких факторов, в том числе и от самостоятельной или синтаксически зависимой позиции в тексте.

в начало статьи << >> в начало

Модальные рамки фактографического высказывания

Как было сказано выше, каждое фактографическое высказывание имеет объективную модусную рамку «Известно, что...». Эта модальность предполагает неоценочность как обязательный признак фактографических высказываний, что отмечается многими исследователями: «Эмансипировавшись от эмоций говорящего, предложение, чтобы стать констатацией факта, должно исторгнуть из себя все, что проистекает от субъективного модуса» [Арутюнова 1996, 158].

Это общее модальное значение фактографических высказываний, связанное с ментальной деятельностью человека, дополняется еще несколькими модальными значениями; они проявляются в зависимости от дискурса, в котором встречается констатация факта. Так, в текстах новостей при констатации факта появляется модальное значение новизны (свежести) информации. Высказывания, констатирующие факт в дискурсе газетных новостей, узуально имеют модальную рамку «Как только что стало известно...». В других дискурсах, например в газетных аналитических, эта модальность не проявляется, поскольку в аналитическом тексте или тексте энциклопедического плана могут быть приведены факты прошлого, уже вошедшие в разряд фоновых знаний читателей. Модальность новизны информации может служить, в частности, различающим средством для определения ядра информации (основного факта) в новостном тексте.

Для современного новостного дискурса является актуальным также модус засвидетельствованности. Эта модальность иногда называется «авторизацией». Суть такого модального значения состоит в том, что основное высказывание, содержащее констатацию факта, сопровождается элементом текста (вводным словом, частицей, частью сложного предложения, отдельным предложением), указывающим на источник информации. Подробно об этом модальном значении мы будем говорить ниже, в разделе «Предикаты фактографического высказывания».

Совокупность основного модального значения и дополнительных – новизны информации и засвидетельствованности – представляет собой объективную модальность, проявляющуюся в речевой форме «констатация факта» в информирующей газетной речи. Как уже говорилось выше, информационный подстиль массовой коммуникации может включать в себя элементы субъективной модальности, однако эти элементы текста немногочисленны и выступают в информирующих контекстах как источник экспрессии.

Основная модальность и сопутствующие ей более частные находят свое выражение в языковых стандартах констатирующих факт высказываний.

в начало статьи << >> в начало

Языковые стандарты речевой формы «констатация факта»

Для полного выражения речевой формы «констатация факта» необходимым и достаточным является одна предикация, которая может выступать как:

– отдельное простое предложение, содержащее одну предикацию (1);

– простое предложение, входящее в состав сложного (2);

– часть простого осложненного предложения, содержащего несколько предикаций (3).

В Москве открылся Творческий центр имени Ее. Мейерхольда (1).

В Архангельской области на железнодорожном перегоне Машное – Козина, где накануне произошла авария, возобновлено движение (2).

В связи с выпуском тома за номером 1000 из популярной книжной серии «Жизнь замечательных людей» об академике Вернадском издательство «Молодая гвардия» поздравил президент России Владимир Путин (3).

Израиль объявил о снятии блокады с резиденции Ясира Арафата Рамалле (3).

Инвариантной, наиболее стандартной формой фактографического высказывания следует признать простое повествовательное утвердительное или отрицательное предложение, как правило, с одним подлежащим и одним сказуемым:

В Петербурге во вторник в районе 4.30 утра во время второй плановой разводки не был разведен Дворцовый мост.

Остальные формы выражения констатации факта дискурсивно зависимы: выбор той или иной синтаксической конструкции зависит от типа дискурса (жанры новостей, аналитический или иной публицистический дискурс), от места и значимости в композиции текста (основной или второстепенный факт), от корпоративных и личных пристрастий авторов (неинвариантная синтаксическая конструкция может служить средством выразительности при обозначении факта).

В случае констатирующего факт высказывания, равного целому тексту (короткая информационная заметка, анонс, агентские новости), а также в позиции заголовка, как правило, выбирается инвариантная форма – простое предложение.

В современном новостном дискурсе наиболее активны фактографические высказывания, представляющие собой сложное предложение (союзное или бессоюзное), одна часть которых – обозначение факта, другая содержит указание на модус засвидетельствованности (кто сообщил этот факт для передачи его как новости в газетном тексте). (Подробнее об этом см. ниже.)

ООО «Белые ночи» (Ханты-Мансийский автономный округ) сегодня возобновит добычу нефти на Тагринском месторождении, сообщил гендиректор компании Николай Сорочкин.

Наиболее частотный тип подлежащно-сказуемостного оформления в предложении для обозначения факта – пассивные конструкции с кратким причастием в роли сказуемого:

Памятник Александру Блоку открыт во дворе филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Купол тысячелетия продан за фунт.

Сначала года в столице задержано 4275 беспризорников.

Предложения с активно действующим субъектом в роли подлежащего в фактографических высказываниях по частотности занимают второе место:

Наталья Крачковская в декабре прошлого года открыла собственную Школу актерского мастерства.

Заместитель министра топлива и энергетики покидает свой пост.

При определении языковых стандартов фактографических высказываний в информационном подстиле языка массовой коммуникации на первый план выдвигаются различные характеристики, в первую очередь семантические. Причем семантические предпочтения и запреты действуют как в сфере предикатов, так и в сфере субъектов фактографических высказываний.

в начало статьи << >> в начало

Предикаты в фактографическом высказывании

При рассмотрении предикатной части фактографических высказываний ограничимся несколькими вопросами:

– семантические запреты и предпочтения;

– особенности видо-временных характеристик (снятие оппозиции видов);

– особенности функционирования предикатов речемыслительной деятельности.

Фактографические высказывания в информационном подстиле языка массовой коммуникации имеют несколько семантических признаков, влияющих на грамматическое оформление предикатов при констатации факта.

Как мы увидим дальше, в формировании текстового значения «констатация факта» принимают участие не столько видо-временные параметры предикатов (очень важные для рассмотрения других типов высказываний), сколько семантические характеристики слов, выражающих предикативный признак. Какие же семантические классы предикатных слов участвуют в формировании констатирующего факт значения?

В соответствии с общим логизированным, объективированным характером речи в информационном подстиле стиля массовой коммуникации, не допускающим субъективно-оценочные элементы текста, в сферу предикатов фактографического значения не попадают предикатные слова, отражающие сферу наблюдения. Сюда будут относиться все глагольные слова с конкретными семами способа прохождения действия или состояния или обозначающие видимую, слышимую, осязаемую сторону внеязыковой действительности. То же относится и к предикатам-адъективам, обозначающим наблюдаемые эмпирические признаки (цвет, форма, размер, материал и подобные). Этот семантический запрет отражает объективную модусную рамку фактографических высказываний, ограниченную общим значением «Известно, что...» и не предполагающую ситуацию наблюдения. Любые сигналы присутствия автора, его реальной или предполагаемой физической точки зрения на ситуацию (согласно триаде «я» – «здесь» – «сейчас»), т.е. его эгоцентризма, выводят высказывание из разряда фактографических в информационном подстиле.

Проанализируем несколько предложений из одного новостного текста:

Строительство метрополитена в Новосибирске заморожено. Работы остановлены, штреки опустели и строители сложили каски.

Из четырех простых предложений этого текста только два первых могут претендовать на инвариантную форму констатации факта в газетном новостном дискурсе. В третьем и четвертом предложении (штреки опустели, строители сложили каски) предикатная часть выражена глаголами, позволяющими говорить о присутствии признаков хронотопа автора, его примысленного присутствия, передающими ситуацию наблюдаемую, а не логически осмысленную. Эти элементы текста выполняют экспрессивную функцию, потому передавая не логическую, а образную информацию, которая только поддерживает, подчеркивает основное сообщение. С точки зрения содержательной подобные предложения плеонастичны, риторический вес их в контексте новостей невелик и ограничивается ролью орнаментальной детали. Подробнее о таком виде экспрессем в информационном подстиле газетной речи мы будем говорить ниже.

Объективированный характер речи в дискурсе констатации социально значимых фактов не позволяет считать предикаты с субъективно-оценочными семами (собственно оценочные или эмоционально-экспрессивные) строевыми элементами этой речевой формы. Так же как и субъекты-существительные, имеющие субъективно-оценочные семы, не формируют высказывания, отвечающие признакам констатации факта.

Таким образом, основным семантическим признаком предикатного слова в фактографическом высказывании газетного дискурса должна быть максимальная обобщенность выражения признака того класса слов, к которому относится данное слово. Так, в синонимическом ряду слов, претендующих на роль предиката в фактографическом высказывании, иерархически главное место займет предикат с наиболее обобщенно выраженной ведущей семой данного семантического класса. А нижние ступени иерархии будут принадлежать глагольным и другим предикатным словам, содержащим даже малейшие признаки субъективной оценочности или наблюдаемости действия, намекающие на хронотоп автора.

Выставка открылась – начала свою работу – распахнула двери – приняла первых посетителей – вызвала первые восторги – поразила воображение первых зрителей – вызвала споры (скандал) – стала заметным событием.

Наиболее активный семантический признак предикатов фактографических высказываний – наличие указаний на стадиальность: начало, продолжение или окончание явления, ситуации, события, послуживших основой для обозначения факта. Поэтому в таких высказываниях очень частотны глаголы и другие предикаты с этим значением (начать, завершить, продолжить). Кроме прямого указания на стадиальность процесса, отраженного в фактографическом высказывании, часто встречаются предикаты, имплицитно содержащие эту сему как добавочную (открыта выставка; прошли переговоры; построен Центр хирургии; сделано заявление; решение принято; идут поисковые работы).

Еще одна особенность всех фактографических высказываний, включая и содержащие указание на стадиальность, в том, что они лишь констатируют наличие, бытие в широком смысле в любой точке протекания процесса. Ключ к пониманию сущности этого значения заключен в утверждении Б. Рассела: «Способ обозначать факт заключается в том, чтобы утверждать его».

Фиксация процесса в любой точке его протекания и передача его как факта приводит к тому, что при обозначении факта видо-временная характеристика глагольного слова оказывается нерелевантной: предикатная часть фактографического высказывания может быть выражена глагольным словом или другим предикативом как с перфективным, так и с имперфективным значением, т.е., если речь идет о глаголах, равным образом и глаголами совершенного, и глаголами несовершенного вида в значении настоящего, прошедшего или будущего грамматического времени:

Вчера продолжались поисковые работы в районе Кармадонского ущелья Северной Осетии. – Вчера продолжились поисковые работы. – Сегодня продолжаются поисковые работы. – Завтра поисковые работы продолжатся (будут продолжены).

И временная, и видовая характеристика глагола, таким образом, перестает быть основой для характеристики глагольного слова как предиката фактографического высказывания.

Однако необходимо отметить и некоторые различия в текстовом поведении фактографических высказываний с глаголами совершенного и несовершенного вида. При несомненном снятии оппозиции глагольного вида в предикатной части констатации факта общественная практика сложилась таким образом, что в тексте факт оформляется с помощью глагола-перфектива, а констатирующее факт высказывание в роли заголовка или анонса узуально предпочитает глагол несовершенного вида, но не наоборот.

И довольно часто встречается ситуация, при которой заголовок и ядерное высказывание новостного дискурса, содержащее обозначение факта, имеют совершенно одинаковое синтаксическое и лексическое выражение, за исключением предиката. Ср.:

Правительство расширяет «льготный» перечень импортных продуктов и лекарств (загол.)

Российское правительство расширило список продовольствия и лекарственных препаратов, по которому применяется льготная ставка НДС.

Полковника Лысенко увольняют из милиции (загол.)

Начальник УВД Приморского края генерал-майор милиции Николай Вачаев подписал приказ об увольнении из органов внутренних дел начальника ГИБДД Владивостока подполковника Александра Лысенко, который во время разгона пикета рыбаков ударил женщину.

Подобные примеры показывают, что общефактическое значение глаголов несовершенного вида, вполне пригодное для предиката в констатирующем факт высказывании наряду с таковым у глаголов совершенного вида, имеет компонент, способствующий коммуникативному напряжению, ожиданию. Этот компонент указывает одновременно и на стремление к результату в каком-то действии или процессе, и на констатацию некоторого результата. Причем результат этот подается как итог ментального процесса относительно действия, а не как обозначение истинной завершенности этого действия.

Иными словами, в ментальном, мыслительном, логическом пространстве языка при констатации факта глаголы несовершенного вида, выполняя ту же функцию, что и глаголы совершенного, вносят дополнительный оттенок в семантику высказывания, указывая также на коммуникативную направленность и приоритеты этого высказывания или всего текста в целом. Такое коммуникативное напряжение в констатирующих факт высказываниях с имперфективным глаголом, несомненно связанное с аспектологической природой глаголов несовершенного вида, предопределяет их использование как строевых чаще всего именно в тех местах дискурса, где подобное коммуникативное ожидание является наиболее оправданным и целесообразным, – в заголовках и анонсах.

В текстах информационных жанров с необходимостью находит отражение речемыслительная деятельность человека как одна из важнейших составляющих его жизни. Современный газетный дискурс содержит в себе самые разнообразные типы предикатов ментального и вербального поведения человека, которые в информационном подстиле выполняют две отчетливо различающиеся между собой функции.

Во-первых, они участвуют в констатации факта в качестве основного предиката, т.е. непосредственно формируют диктумную часть высказывания.

Во-вторых, такие предикаты участвуют в создании и сложном взаимодействии модусных рамок информирующего текста.

В системе информирующей речи достаточно частотны высказывания, констатирующие факт говорения (ментальной деятельности) как таковой. Вербальные предикаты в них самодостаточны в выражении факта. Высказывания данного типа отвечают всем семантическим параметрам фактуальности. Цель говорящего в подобных высказываниях состоит в констатации факта говорения (в устной или письменной форме), т.е. в фиксации этого процесса в любой точке его протекания (начале, продолжении, конце, результате). Вот несколько примеров предикатов устной и письменной речемыслительной коммуникации названного типа: Проводить консультации, переговоры; Подвергнуть критике (устно или письменно); Договориться (о чем); Дать указание (устно или письменно); Обсуждать (вопрос, ситуацию); Высказать идею; Достичь договоренности; Заявить о своих позициях; Начать (возобновить) политический диалог; Принести извинения; Обвинить; Сделать заявление; Возражать (не возражать); Рекомендовать (не рекомендовать); Признать факт; Обойти вниманием факт; Провести рабочую встречу; Беседовать; Высказать свое мнение; Прокомментировать (появились первые комментарии); Разговор состоялся, телефонный разговор состоялся; Изложить свое видение ситуации; Дать (давать) прогноз; Прогнозировать; Подать иск; Написать (опубликовать) письмо, документ, указ; Получить письмо, направить письмо (с протестом); Обнародовать свою позицию; Выступить за или против; Рассматривать (в значении «обсуждать») законопроект, проект; Подтвердить (опровергнуть) информацию, участие; Выработать заявление; Согласиться; Отказаться.

Как показывает материал, не все предикаты речемыслительной деятельности могут выступать в значении фактива в информационном дискурсе. Например, некоторые глаголы (и их предикативные варианты) со значением речи (сказал, заявил, подчеркнул, отметил) встречаются в таких текстах только в модальной функции (см. об этом ниже), т.е. они не могут формировать высказывание со значением вербального факта и не выполняют диктумной функции в газетном дискурсе. Таким образом проявляется чисто дискурсивный характер поведения интересующих нас предикатов.

Информирующая речь в газете имеет в своем распоряжении две группы высказываний со значением речемыслительного факта:

1) высказывания-констативы без указания на способ или характер действия (типа провести переговоры, встречи, беседы; состоялся телефонный разговор);

2) высказывания, в которых должен содержаться компонент с указанием на характер выполнения действия (типа прокомментировать; высказать свою позицию; обнародовать результаты голосования; выступить за или против).

Высказывания первой группы могут представлять собой целый текст (Были проведены переговоры. Состоялась встреча в верхах), в котором не требуется распространителя предиката. При этих констатирующих факт высказываниях не предполагается также с обязательностью текстовое расширение. С точки зрения речевых стратегий и тактик высказывания подобного типа благодаря своей самодостаточности могут выступать в качестве отдельного текста, заголовка, врезки или иного представителя сильной позиции новостного текста. Муамар Каддафи опроверг «утки» газетчиков.

Во второй группе высказываний предполагается обязательный компонент, дополняющий предикат: прокомментировать (что), высказать свою точку зрения (на что, относительно чего, по вопросу чего); согласиться, не согласиться (с чем).

Высказывания второй группы семантически осложненные, в них предикаты вербального действия констатируют результат причинно-следственных отношений, участвуют в их оформлении. Перед нами вербальная реакция на предыдущие действия (ситуации), в том числе и вербальные. Эти высказывания имеют двойную направленность: с одной стороны, они намекают на предшествование какой-то ситуации, с другой стороны, в них чувствуется содержательная недостаточность, не раскрывается, что входит в комментарий, точку зрения, каковы результаты голосования, что содержалось в письме или указе.

Подобные высказывания предполагают как обязательное текстовое расширение, содержательно раскрывающее факт, констатированный в этом высказывании. И тогда предикаты, выступающие в диктумной части высказывания, формирующие диктум, переходят в модусную часть других высказываний:

Вчера на встрече с журналистами председатель комитета Госдумы по законодательству Павел Крашенинников весьма положительно охарактеризовал работу нового УПК.

Переходя ко второй функции предикатов речемыслительной деятельности – выражению модальности, отмечаем сложное взаимодействие модальных рамок информационного текста, в число которых входит и модальность засвидетельствованности (авторизации). Засвидетельствованность понимается как указание на источник сведений: говорящий сообщает о событиях, основываясь на сообщении какого-либо другого лица. Эти высказывания являются в какой-то мере мета-высказываниями, поскольку вводят посторонний ситуации субъект: вместо обычной дихотомии «говорящий – слушающий» возникает триада «говорящий (автор) – говорящий (интерпретатор) – слушающий». Такие высказывания можно рассматривать как составные. Семантика высказываний, передающих указание на источник информации говорящего, может быть представлена как содержащая рамочную и препозитивную части.

В русском языке засвидетельствованность выражается лексико-синтаксическими средствами: словами типа мол, якобы, как говорят, по его словам, как сообщают и другими. Присутствие этой модальности в текстах новостей обусловлено самой сущностью передачи социальных новостей как общественной деятельности. Говорящий в информирующем тексте, стремясь к возможно полной объективированности, самоустраняется также и как отправитель информации, прагматически опираясь на источники информации, а на себя беря роль посредника и в лучшем случае интерпретатора этой информации.

Дискурсивная категория засвидетельствованности в информационной речи в газете выбирает из всего арсенала способов ее выражения те, которые отвечают остальным семантическим требованиям к выражению факта. Так, средства, имеющие явный субъективно-оценочный характер (мол, поведали, как сплетничают, якобы), неприемлемы в дискурсе новостей, но в иных дискурсивных формах массовой коммуникации (аналитической, сатирической, рекламной) при выражении оценки или мнений эти средства допустимы.

Наиболее частотно в современной газете синтаксическое оформление высказываний с элементами категории засвидетельствованности в виде сложноподчиненного предложения, в главной части которого присутствуют высказывания с информативными глаголами (сказал, сообщил, написал, сделал заявление, заявил), а придаточная содержит констатацию факта в том или ином поверхностном выражении. Из этих двух фактов – факта говорения и факта, передающего главное содержание, – современный новостной дискурс выдвигает в сильную текстовую позицию то, что передано в придаточном предложении, т.е. содержание речи.

Современный газетный дискурс довольно часто выбирает не совсем обычную для других дискурсов синтаксическую форму выражения засвидетельствованности: с помощью бессоюзного сложного предложения, первая часть которого представляет собой констатацию основного факта, а вторая – источник сообщения. Особенность такого синтаксического построения состоит в том, что конструкция похожа на прямую речь и слова автора, но оформлена она без кавычек и других пунктуационных атрибутов передачи прямой речи: Комиссия Евросоюза сегодня предложит некоторые уступки России в вопросе визового режима для жителей российского анклава Калиниград, передает REUTERS.

Активность подобных конструкций в современной газете свидетельствует о том, что авторизация констатируемых фактов, указание на источник сообщения приобрело в настоящий момент обязательный характер и является, таким образом, строевым элементом информационного текста.

Категория засвидетельствованности в новостном дискурсе может проявляться весьма своеобразно. В тексте новостей встречается удвоенная модусная рамка: элементами текста типа Как сообщают наши корреспонденты, подробности в репортаже такого-то и т.п. создается первая модальная рамка: издание как бы устраняется от коллективного авторства, плеонастически, с точки зрения других дискурсов, подчеркивая авторство текста новостей. А внутри текста уже сам автор новостей находит нужным указать на источник полученной им информации (например: Как сообщают в Министерстве обороны или По сведениям, полученным из достоверных источников...), создавая еще одну, вторую рамку засвидетельствованности. Иногда в тексте новостей можно встретить до четырех-пяти «ярусов» засвидетельствованности:

Чеченский полевой командир Руслан Гелаев может в настоящее время находиться в Шатойском районе Чечни, заявил вчера председатель государственного департамента разведки Грузии Автандил Иоселиани, сославшись на имеющиеся у него данные. По сообщению Интерфакса, он также отметил, что в Грузии сейчас могут находиться лишь небольшие разрозненные отряды боевиков общей численностью в несколько десятков человек, которые «будут выслежены, разоружены и задержаны». Согласно данным российской стороны, Гелаев уже довольно долгое время базируется со своим отрядом в Панкисском ущелье Грузии.

1-й ярус – заявил Иоселиани; 2-й ярус – сославшись на имеющиеся у него данные; 3-й ярус – по сообщению Интерфакса. В тексте представлен еще один элемент со значением засвидетельствованности – согласно данным российской стороны, вводящий утверждение противоположного факта. При этом модальная рамка засвидетельствованности, тоже относящаяся к этому противоположному факту, – по сообщению Интерфакса – остается в тексте непроявленной. Таким образом, два противоречивых факта в этом сообщении оформлены с помощью нескольких модальных рамок засвидетельствованности, одна из которых является общей для того и другого.

Следует также отметить еще один прием удвоения модальности засвидетельствованности – с помощью кавычек. В нашем примере они плеонастически повторяют это модальное значение, поскольку предложение построено как косвенная речь (Он также отметил, что... которые «будут выслежены...»), а кавычки являются атрибутом оформления прямой речи. Однако нетрудно заметить, что такое употребление кавычек выполняет в данном случае еще и оценочную функцию, намекая на несбыточность обещаний говорящего.

В подобных текстах автор самоустраняется с позиции источника информации и подчеркнуто уходит от ответственности за оценочность по шкале «истинно – ложно», перекладывает ответственность за истинность и достоверность фактографии на другое лицо или организацию.

В современных новостных дискурсах производитель речи и источник информации – различные языковые субъекты, роль которых в тексте совершенно различна. Автор текста подчеркнуто выступает только в роли передатчика полученной информации, транслятора новостей. Однако ошибкой было бы считать, что это на самом деле так и журналист, работающий в жанре новостей, никак не выражает своей оценки передаваемой им информации. В новостном дискурсе присутствует достаточное количество иных средств и способов выражения субъективности, в том числе и оценочности. А такой подчеркнуто объективированный способ подачи социальных новостей следует отнести к определенному риторическому приему.

Преобладающее, почти обязательное присутствие ссылки на источники в современных текстах новостей отражают общую тенденцию создателей новостей, с одной стороны, к объективности, а с другой – к уходу от социальной ответственности за предоставленную информацию.

Обе функции предикатов речемыслителъной деятельности в информационном тексте – и обозначение факта (диктумная), и выражение засвидетельствованности (модальная) – прагматически ориентированы: они играют важную роль в выборе текстовых стратегий и тактик, позволяют выделить прагматически и коммуникативно сильные элементы текста новостей, усилить или, наоборот, ослабить модальный фон информационного текста.

в начало статьи << >> в начало

Субъекты в фактографических высказываниях

Информационная деятельность в сфере массовой коммуникации предполагает рассмотрение явлений и ситуаций внеязыковой действительности всегда по отношению к человеку, к его интересам, участию, в том числе и как повод для дальнейшей деятельности человека. Поэтому среди различных семантических групп существительных, занимающих синтаксическую позицию подлежащего в фактографических высказываниях, как предпочтительные выступают имена конкретной семантики со значением лица или групп лиц.

Номинативы – названия стран, городов, организаций, учреждений и т.п. – в информационном подстиле газетной речи выступают как дискурсивные синонимы номинативам со значением лица или групп лиц, метонимически их обозначая и системно предицируя те же признаки с помощью, скажем, глаголов говорения или ментальных действий, не свойственных этим субъектам вне газетного дискурса: Министерство объявило; Белый дом решительно опровергает; Дума приняла решение; Пекин ответил отказом; Всемирный банк обнародовал доклад о состоянии российской экономики; Российско-украинский консорциум готов обеспечить авиацию стран НАТО военно-транспортными самолетами.

Дискурсивные особенности информирующей речи проявляются ив пассивных конструкциях с отглагольными существительными в грамматической позиции подлежащего (выплаты зарплаты прекращены, переговоры продолжены, строительство завершено, военные действия возобновлены). Как правило, в информационном тексте не содержится прямого или косвенного указания на производителя действия, позиция агенса остается в поверхностной языковой структуре незаполненной, на первый коммуникативный план выдвигается семантический объект, являющийся в подобных предложениях подлежащим. Такие конструкции очень активны при назывании факта, что объясняется общей целеустановкой констатирующей речи. Указание на производителя действия или носителя состояния в таких высказываниях меняет коммуникативную перспективу предложения, предопределяя дальнейшее развертывание текста:

Мирные предложения на переговорах отвергнуты арабской стороной.

Самостоятельная текстовая позиция (заголовка или целого текста) при констатации единичного факта выбирает инвариант – пассивную конструкцию с краткой формой причастия в роли сказуемого и семантическим объектом в роли подлежащего:

Оглашены первые предварительные итоги выборов.

Проведены поисковые работы в районе землетрясения.

Все номинативы, имеющие оценочную сему, а также существительные широкой, обобщенной семантики, требующие еще как минимум одной предикации, не могут выступать в фактографических высказываниях в роли подлежащего. Это существительные типа случай, происшествие, альтернатива, инцидент, дар, подарок, приключение, событие, счастливчик и подобные. Они формируют высказывания, выражающие оценку и выступающие в информирующей речи как экспрессивное средство. Подробнее об этом см. ниже.

в начало статьи << >> в начало

ИНФОРМАТИВНОЕ ОПИСАНИЕ

Информативное описание – речевая форма, формирующая наряду с констатацией факта и информативным повествованием информационный подстиль языка СМИ. Информативное описание строится аналогично описательным контекстам в так называемом репродуктивном, изображающем регистре речи, однако имеет значительные отличия с точки зрения основной модальности и реализующих эту модальность языковых средств.

Основная модальность высказываний, входящих в речевую форму «информативное описание», – модальность знания, а не наблюдения. Описывая социально значимые объекты (предметы, действия, события, явления), т.е. перечисляя некоторые признаки этих объектов, информативное описание не останавливается на наблюдаемых свойствах (цвет, форма, вкус, запах, субъективное впечатление, звук), а характеризует предметы (действия, явления) с точки зрения объективной логической оценки. Таким образом, информативное описание опирается еще и на модальное значение оценки, отсутствующее у речевой формы «констатация факта».

Характеризация в информативном описании может быть выражена:

– отдельным простым предложением;

– полупредикативной конструкцией (причастным или сравнительным оборотом);

– частью (как правило, придаточной) сложного предложения, главная часть которого – констатирующее факт высказывание.

Нередко информативное описание присутствует в высказывании, обозначающем факт, в виде одной предикативной единицы (прилагательного, причастия, наречия или существительного). В этом случае обозначение факта и характеризация сопутствуют друг другу, переплетаясь иногда в неразрывную связь:

Всемирно известная итальянская опера «Тоска» приезжает в конце сентября в Москву.

Эта беседа состоялась на берегу Женевского озера в саду усадьбы «Лавиньи», ставшей Домом писателей по завещанию ее последнего владельца, немецкого писателя Генриха Ледиг-Ровольта. Некогда его гостем бывал обитавший в соседнем Монтре Владимир Набоков. Нынешним летом здесь провел свой «творческий отпуск» живущий в Цюрихе российский литератор Михаил Шишкин – автор романа «Взятие Измаила», получившего в 2000 году премию «Русский Букер».

Элементы текста, формирующие «информативное описание», содержат характеризующие предикаты, выраженные различными частями речи, но объединенные определенными семантическими признаками, главным из которых будет неактуальность, ненаблюдаемость проявления признака, его узуальность или повторяемость. Информативное описание констатирует существование определенного свойства субъекта или объекта (физического или психического, внутреннего или внешнего), а не его актуальное, видимое проявление.

Информативное описание может присутствовать в разных дискурсах, допускающих по своим общим характеристикам подобную речевую форму: например, это различные научно-технические описания, тексты энциклопедического плана, юридические тексты и т.п. В контекстах подобного рода информативное описание представляет собой самостоятельную текстовую единицу, занимая важную или даже ведущую текстовую позицию. Самостоятельность данной речевой формы в подобных дискурсах подтверждается тем, что информативное описание может представлять собой целый текст (например, в техническом описании прибора). В информационном подстиле газетной речи речевая форма «информативное описание» приобретает некоторые дискурсивные особенности. В частности, эта речевая форма занимает зависимую, коммуникативно более слабую текстовую позицию по отношению к главной речевой форме – констатации факта. Информативное описание не встречается ни в одном газетном жанре в самостоятельной текстовой позиции (как целый текст, как анонс или заголовок), вне присутствия фактографического высказывания.

Информативное описание в газетном дискурсе в основном выражает объективные, социально значимые признаки объектов. Сюда можно включить характеристику с точки зрения новизны (новый, старый, свежий, еще один), актуальности (последний, только что, недавний), принадлежности к социальному статусу (официальный, неофициальный, дружественный, деловой, частный), принадлежности к географическому ареалу (дальневосточный, российский, европейский), законности (законный, незаконный, противозаконный, самостийный), общественной полезности (бесполезный, бессмысленный, нужный, необходимый) и др.

В состав языковых стандартов информативного описания в языке газеты входят высказывания, обозначающие характер отношения между участниками ситуации: причинно-следственные (порождения, зависимости ситуации и логического вывода из ситуации) (вызвать, привести к чему-либо, способствовать; зависеть, влиять, обусловить, определять, предопределять; свидетельствовать, означать, показывать, причина, цель, условие, следствие, результат, свидетельство, основание, признак, симптом); владения, обладания, наличия (иметь, обладать, иметься в наличии, собственность, хозяин, владелец, владение, собственник); части и целого (входить, составлять, приходиться, включать в себя, один из, часть, доля, деталь, элемент, компонент); пространственных (находиться, располагаться, соседствовать, граничить, тянуться, простираться, сторона, край, середина, центр); временных (таксисных) (совпадать, предшествовать, следовать за чем, длиться, продолжаться, занять сколько-то времени), интерперсональных отношений (брат, сестра, родственник, сосед, дружить, враждовать, сотрудничать, участвовать, помогать, препятствовать, приходиться, доводиться кем кому):

Причиной авиакатастрофы явился теракт.

Утечка газа привела к взрыву.

Эти попытки переговорщиков свидетельствуют об их полной зависимости от ситуации.

Выступление певца совпало с празднованием Дня города.

Достаточно активны в информативном описании газетного дискурса классифицирующие высказывания:

Вышла в свет новая книга писателя. Это исторический роман времен Столетней войны. Общественность отметила юбилей Федора Хитрука – автора многих известных мультфильмов.

Николай Цискаридзе на время покинул Москву, чтобы дать серию концертов в Америке. Вместе с ним будет выступать балерина Мария Александрова. В программе бенефисов – балетные шлягеры из блестящего репертуара Цискаридзе: дуэт из «Шехерезады» Римского-Корсакова, классические па-де-де на музыку Абера, «Нарцисс» Черепнина.

Сейчас актриса Лариса Удовиченко снимается сразу в двух фильмах. Один из них – «Главные роли» режиссера Всеволода Плоткина – повествует о закулисной стороне кинематографа. Удовиченко играет актрису, у которой проблемы и творческие, и человеческие. Другая лента только что запущена на «Мосфильме». Это детективный сериал под названием «Женская логика» (режиссер Сергей Ашкенази). Кроме Удовиченко, в картине будут сниматься Алиса Фрейндлих и Станислав Говорухин.

в начало статьи << >> в начало

ИНФОРМАТИВНОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ

Информативное повествование – это третья возможная составляющая информационного подстиля современной газетной речи. Информативное повествование по своему основному признаку – передать последовательность действий или событий – схоже с повествовательной речевой формой в репродуктивном регистре (например, в художественной речи). Однако общее для информационного подстиля модальное значение, связанное с логизированностью, объективированностью и неоценочностью сообщения, с отсутствием признаков хронотопа говорящего или действующего лица, накладывает отпечаток на языковое выражение информативного повествования и текстовое поведение элементов этой речевой формы.

Основой информативного повествовательного контекста с точки зрения языка выступает ряд предикатов, связанных друг с другом содержательно (они передают части одной и той же ситуации), семантически (это части речи одного семантического класса) и темпорально (глагольные формы обозначают действия или состояния, следующие одно за другим по оси времени).

Информативное повествование может быть выражено:

– несколькими однородными сказуемыми в рамках одного простого предложения;

– сложносочиненным или сложноподчиненным предложением;

– несколькими простыми предложениями.

Предикаты в любой форме выражения информативного повествования связаны содержательно, семантически и темпорально. Сказуемые в таких предложениях представляют собой в основном глаголы совершенного вида в прошедшем времени. Но в отличие от изображающего, репродуктивного повествования, глаголы в информативном повествовании не обозначают наблюдаемого действия и не содержат значения способа прохождения действия.

Отличительная черта информативного повествования в газетном дискурсе – подчиненная текстовая позиция этой речевой формы по отношению к основной речевой форме – констатации факта. И информативное описание, и информативное повествование имеют в газетном тексте меньший риторический вес, чем обозначение факта. Они лишь дополняют, расширяют ту информацию, которая передана фактологически. Так, прежде чем передать последовательность действий или событий в рамках одной ситуации, газетный дискурс требует констатировать факт этой ситуации. Как правило, ни новостной, ни анализирующий дискурсы не используют информативное повествование в самостоятельной текстовой позиции.

Загадочное нападение на дом подполковника милиции, сотрудника оперативно-розыскного бюро Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу совершено в ночь на вторник в коттеджном поселке Катюшки в подмосковной Лобне. Это была уже вторая «атака» на коттедж, и на этот раз неизвестные тяжело ранили борца с преступностью и его супругу.

Как сообщили «МК» в ГУВД Московской области, первый раз два бандита наведались в коттедж оперативника в ночь на 23 сентября. Для этого они перелезли через забор, высота которого составляет 2,5 метра. Затем гангстеры разбили окно на первом этаже и забрались в особняк. Бандиты поднялись на второй этаж и открыли дверь в комнату, где спала 10-летняя дочь Станислава и Натальи. Девочка проснулась и закричала, увидев непрошеных гостей. Они поспешно удалились, прихватив с собой лишь золотую цепочку и мобильный телефон.

Присутствие этой речевой формы в информационном подстиле весьма ограничено. Чаще всего информативное повествование встречается в новостных текстах, посвященных происшествиям.

Отличие ряда предикатов, объединенных в повествовательную речевую форму, от нескольких фактографических предикатов в одном тексте состоит в том, что констатирующие высказывания могут поменять свое место на пространстве текста, так как отношения между ними только логические. А повествовательные предикаты жестко связаны друг с другом на временной оси и поэтому не могут быть произвольно размещены в тексте.

в начало статьи << >> в начало

ЭКСПРЕССИВНЫЕ СРЕДСТВА ИНФОРМИРУЮЩЕЙ РЕЧИ

Речевая природа текстов информационного подстиля языка СМИ предполагает системность в выборе языковых средств выражения содержания. Определяющими факторами этой системы выступает принцип объективированной подачи информации, исключающей субъективную оценочность и другие признаки субъективности в передаваемой ситуации внешнего мира.

Однако в отечественной журналистике образовалась еще одна система языковых элементов, которые присутствуют в информационных текстах наряду с констатирующими факт высказываниями и с элементами информационного описания, но направлены скорее в сторону разрушения узуса информирующей речи, чем в его поддержку. Это система экспрессивных средств, весьма разнообразных по способу выражения, но имеющих одну, общую для всех прагматическую характеристику: все эти средства способствуют проявлению субъективности, а значит, преодолению жанрово обусловленной подчеркнутой объективированности информационного текста. В данном случае мы наблюдаем нарушение узуса жанра (и шире – подстиля в целом) в целях большего воздействия на читателя.

Каждый жанр располагает своими экспрессивными возможностями, предполагает свой тип экспрессем, жестко связанный с жанровыми стандартами. Выразительные возможности жанра также коммуникативно регламентированы и, в общем, стандартизованы.

Иными словами, экспрессивные возможности информирующей речи – такие возможности нарушения горизонта ожидания читателя, которые можно квалифицировать не как разрушение закрепленной формы языкового выражения действительности, а как более или менее творческое варьирование этого выражения, служащее лучшему донесению логической и эмоциональной информации до читателя.

В систему экспрессем информирующей речи входят средства выразительности, привычно, узуально выполняющие функцию субъективной оценки, воздействия, которая сопровождает ведущую функцию – информирования. С другой стороны, появление единичных, окказиональных по языковой форме экспрессем в информационном подстиле газетной речи тоже системно обусловлено и семантически и прагматически предсказуемо.

Рассмотрим систему экспрессивных средств информирующей речи в средствах массовой коммуникации.

1. К числу системных, регулярных средств выразительности в информационном подстиле газетной речи можно отнести неинвариантную языковую форму констатации факта.

Вот пример целого текста агентской информации: В результате падения спортивного самолета в Йошкар-Оле жертв не было.

В этом тексте констатируется факт отсутствия жертв как главный, а событие внеязыковой действительности, логически предшествующее, оформлено как информативное описание, обозначающее логический вывод. Однако, как мы знаем, в газетном тексте роль информативного описания неглавная, подчиненная, зависимая от фактографии. В данном случае, при отсутствии обозначения логически предшествовавшего факта, эту роль констатации факта берет на себя конструкция с отглагольным существительным событийной семантики в результате падения. Иными словами, обычная, инвариантная форма выражения этого содержания должна была быть такой: В Йошкар-Оле упал спортивный самолет. (В результате падения) жертв не было.

В подобных примерах наблюдается компрессия текста, его сжатие, в результате которого языковое выражение необходимой информации берет на себя элемент текста, в других, обычных условиях выполняющий иную текстовую функцию. Такое употребление можно назвать неизофункциональным, вторичным, а значит – несущим текстовую экспрессию.

Вот еще примеры целых текстов подобного типа. В Красноярске после незаконного проникновения на территорию воинской части № 65400 задержаны двое представителей «Церкви Иисуса Христа святых последних дней» – американец Райан Воркман и гражданин Финляндии Харри Лорентэ.

Число жертв автокатастрофы в Чувашии дошло до 23.

Системная экспрессивность в языковом оформлении факта (с помощью имен существительных событийной семантики) в этих примерах целого текста обусловлена значимым отсутствием в тексте констатации предшествующего факта, логически и содержательно необходимого.

2. К экспрессивным средствам регулярного, системного свойства в информационном подстиле газетной речи относится и смена эмпатии при оформлении факта. Фокус внимания в фактографическом высказывании переносится с субъекта действия или состояния на семантически необязательный, побочный компонент ситуации.

В 1974 году ушли из жизни поэт X., прозаик У., а музыкальный мир прощался с Дюком Эллингтоном. Инвариант: В 1974 году ушли из жизни поэт X, прозаик У. и музыкант Дюк Эллингтон.

Николай Цискаридзе на время покинул Москву, чтобы дать серию концертов в Америке. Инвариант: Николай Цискаридзе дает серию концертов в Америке.

Уникальную фотографию убийцы «Титаника» – огромного айсберга – можно увидеть на выставке в шотландском городе Данди. Инвариант: Уникальная фотография убийцы «Титаника» – огромного айсберга – демонстрируется на выставке в шотландском городе Данди.

При этом происходит переакцентировка причинно-следственных связей в тексте, появляются (эксплицитно или имплицитно) добавочные с точки зрения объективированной подачи информации субъекты действия (музыкальный мир; молено увидеть – имплицитно содержится указание на субъект действия) или обозначения добавочных действий (покинул Москву).

3. Часто встречающееся средство выразительности в информационном подстиле – высказывания с существительными обобщенной семантики в роли подлежащего, сказуемого или дополнения, выражающие социальную или индивидуально-корпоративную оценку. Подчеркнутая объективность в подаче журналистского материала, безоценочность, безличностность заменяется в этих элементах текста на проявление субъективного взгляда на передаваемую в тексте ситуацию внеязыковой действительности. В эту группу существительных входят неоценочные типа ситуация, событие, случай, проект, работа, произведение, пример, обстоятельства, подтверждение, которые в тексте открывают грамматическую валентность на определение, выражающее собственно оценку. Это грамматическое определение, согласованное или несогласованное, и конкретизирует значение существительного, и служит целям оценки:

Чудовищный случай произошел под Красноярском, в поселке Частые Емелъяновского района.

Опасную альтернативу «рельсовой войне» придумали на Дальнем Востоке: здесь сразу в нескольких местах, требуя выплаты задержанной заработной платы, открывали пальбу из оружия.

Ситуация на Юге России остается непростой.

Тяжелейшая ситуация с паводком сохраняется и в Германии.

Раскрылись новые обстоятельства покушения.

Оперная певица Ольга Гурякова готовится к главному событию сезона.

К этой же группе относятся и предикатные существительные с оценочной семой: дар, подарок, новшество, сенсация, паника, ажиотаж, неразбериха, трагедия, происшествие, бедствие, инцидент, счастливчик.

Главной сенсацией вчерашнего дня стала победа ЦСКА.

Победителем международного конкурса молодых исполнителей популярной музыки «Новая волна» в Юрмале стала российская группа «Смэш». Второе и третье места достались американке узбекского происхождения Марине Челло и латышу Джею Стеверу. Счастливчики получили статуэтки и денежные призы.

Среди любителей компьютерных игр наблюдается ажиотаж.

Эта трагедия унесла жизнь 65 человек.

Швейцария готова нести ответственность за трагедию, произошедшую в воздухе над Германией.

Более того, неприятные сюрпризы готовят Соединенным Штатам их союзники.

Новый инцидент в воздухе.

По форме эти предложения похожи на констатирующие факт высказывания, но семантика существительного выводит высказывание из разряда констатирующих и переводит в разряд выражающих оценку. Вот почему такие предложения никогда не встречаются в тексте в одиночной позиции: их текстовая роль – сопровождать констатирующее факт высказывание. При этом возникает текстовая тавтология, два раза как будто констатируется один и тот же факт, что с точки зрения языковой так и есть, но с точки зрения речевой, дискурсивной – нет, поскольку в системе новостного дискурса высказывания с подобными субъектами не могут считаться констатацией факта, они в числе прочих формируют репертуар оценочных средств.

Такие высказывания могут стоять в тексте в препозиции или в постпозиции по отношению к высказыванию, обозначающему факт. В зависимости от этого в тексте осуществляются проспективные ожидания или ретроспективные отсылки. Эти оценочные элементы текста являются экспрессемами для информационного подстиля языка СМИ, поскольку, выражая оценку, реализуют функцию воздействия. Однако это экспрессивное средство не входит в число индивидуальных, окказиональных, а отражает системность в репертуаре выразительных средств информационного подстиля.

4. Еще одним дискурсивно обусловленным, но регулярным по проявлению экспрессивным средством в информационном подстиле газетной речи являются сигналы в тексте эгоцентризма автора, его хронотоп. Это выражение личностного начала, которое входит в противоречие с основной модальностью информационного текста. Сигналы настоящего или домысленного присутствия автора в описываемой ситуации, намек на актуальное наблюдение, на «здесь» и «сейчас», поддерживая субъективную модальность в тексте, вместе с ней формирует более широкое понятие – субъективности. В тексте допускаются некоторые элементы, которые можно квалифицировать как передачу личного восприятия действительности автором информационного текста. В таком тексте сигналы эгоцентризма автора весьма компактны, сдержанны, они порой лишь намекают на тот мир, который видит, слышит и чувствует примысленный наблюдатель-автор. В тексте моделируется (полностью или только частично) ситуация наблюдения, по речевым законам противопоказанная информационному подстилю. При реализации подобного приема особую значимость приобретают в информирующем тексте органолептические детали, т.е. изображение цвета, формы, объема, а также звука, запаха и т.п.:

Дав долгий прощальный гудок, от сургутского причала отошел последний в нынешнюю навигацию теплоход, привозивший в город на Оби большую группу туристов.

Среди безбрежного моря серых барханов заплескалось еще одно водохранилище.

Легкая коляска с откидным верхом лихо промчалась по улице Ельни и остановилась у дверей городского загса. Из старинного изящного фаэтона сошли жених с невестой... Изготовили его умельцы местного обозостроителъного завода, а теперь он проходит испытание на прочность и устойчивость. Предназначен фаэтон для кинофильма «Дороги», который снимает Мосфильм.

В подмосковной Жуковке свой новый летний сезон открыла арт-галерея «Дача». Хитом первого дня дачных гуляний стала презентация лихого шоу от авангардиста Андрея Бартенева. Даже привыкшие к арт-сюрпризам завсегдатаи «Дачи» были оглушены «Нашествием хлебных крошек» – именно так называется его последний шедевр.

Гурякова прекрасно справилась со сложным мизансценическим рисунком роли: на протяжении всего вечера ее героиня, названная Белым Ангелом, балансируя сверкающим металлическим шестом, совершает проходы по узкому краю обрыва на высоте не менее трех метров.

Решено. Спорную и постоянно упоминаемую премию «Ника» все же увидит зритель. Транслировать вручение будет канал ОРТ. 27 апреля в 23.30 статуэтка в пятнадцатый раз просияет в свете софитов и попадет в руки новых счастливчиков – режиссеров, актеров, кинокритиков, сценаристов, продюсеров и всех тех, кто делает кино.

С точки зрения речевой появление изобразительных деталей в информационном тексте означает, что в информативно-логическую речь врываются элементы другой речи – изобразительно-повествовательной и изобразительно-описательной. Текст приобретает детали, не несущие основной информации, на первый взгляд орнаментальные, второстепенные, необязательные элементы текста. Однако эти детали имеют свою функцию – привлечь внимание читателя. Эти текстовые элементы провоцируют читателя на домысливание ситуации, вызывают зрительные и слуховые ассоциации, представления. Конкретно-чувственный опыт помогает читателю в восприятии логически построенного информационного текста:

Замечательный прозаик из Питера Валерий Попов последнее время зачастил в Москву с большим саквояжем – то за экземплярами журнала (в «Новом мире» вышла повесть «Ужас победы»), то за книгами (избранное «Чернильный ангел» только что выпустил «Центрополиграф»), По признанию Дастина Хоффмана, он на редкость невезучий человек. И вот очередное подтверждение этому – буквально за день до своего недавнего 65-летнего юбилея актер вывихнул руку. Причем ту же самую, которую когда-то сломал на съемках фильма «Человек дождя»! Этот неприятный инцидент произошел с Хоффманом на... пляже. В тот момент, когда знаменитый актер, сидя в шезлонге, безмятежно принимал солнечные ванны, ножки стула подломились, и юбиляр рухнул прямо на свою злополучную руку. Тем не менее это происшествие не смогло омрачить праздничного настроения Дастина, и на своем юбилее он пребывал в прекрасном расположении духа.

5. К предыдущим средствам экспрессии примыкают и подчеркнуто логические элементы, которые моделирует ситуацию размышления, выводя наружу имплицитно заложенное. В данном случае примысленный субъект не наблюдает, а размышляет, сопоставляет факты, делает предположения. А любое из этих ментальных действий субъективно окрашено.

На сцене МХАТа прошли премьерные показы спектакля «Имаго». Если считать, что главной целью проекта было возвращение на сцену Анастасии Вертинской, то цель эта выполнена.

6. Субъективно-оценочные элементы. Риторические фигуры и приемы (ирония, аллюзия – приемы постмодернизма).

В информационном подстиле современной массовой коммуникации, при всем стремлении авторов к объективной подаче информации, осуществляется авторами акт прямой оценки этой информации, которая сопровождает основное фактографическое или информативно-описательное высказывание. Такая прямая субъективная оценка производится с помощью прилагательных и наречий, содержащих оценочное значение (хороший, плохой, уникальный, необычный, знаменитый, известный, значительный, малозначительный, замечательный, редкий).

Для публицистического подстиля такая прямая субъективная оценка – строевой элемент, входящий в систему других способов выражения социальной и индивидуальной субъективной оценочности, текстовая норма. Для информационного же подстиля это средство экспрессии, нарушающее общий объективно-логический строй информирующей речи:

Уникальную фотографию убийцы «Титаника» – огромного айсберга – можно увидеть на выставке в шотландском городе Данди.

В Париже на торгах аукционного дома «Друо» за 12 тысяч долларов с молотка ушло необычное ювелирное изделие – золотой слоник. Уникальность драгоценности отнюдь не в его цене, как могло сначала показаться. Примечательно то, что принадлежало оно бывшей супруге последнего иранского шаха – принцессе Сорейе Бахтиари. Принцесса скончалась в прошлом году в возрасте 69 лет. Знаменитая Сорейа миру запомнилась не только потрясающей красотой, но и своим совершенным и безукоризненным исполнением роли современной царицы. Сейчас ей посвящают песни, а о нелегкой и трагической судьбе – от шаха у нее не было детей, что и послужило причиной для развода – пишут книги.

К числу таких экспрессивных средств, прямо выражающих субъективную оценку в информирующем тексте, относятся и метафоры. Даже будучи по природе общеязыковыми (газетными), а не индивидуально-авторскими, в информационном подстиле они выступают средством выразительности:

Индо-пакистанский конфликт медленно, но верно приближается к стадии «горячей» войны. Вчера Исламабад пустил в ход последние дипломатические резервы. Объявлено о начале переброски войск с афганской границы на индийскую. (Из трех предложений только последнее – сообщение факта. Два первых – оценочные.)

Присутствие экспрессивных средств не в последнюю очередь зависит от типа издания, места на полосе, корпоративных вкусов издания, личных пристрастий автора (реже).

в начало статьи << >> в начало

НАРУШЕНИЕ НОРМЫ В ИНФОРМАЦИОННОМ ПОДСТИЛЕ

Нарушение стандартов информирующей речи в реальных контекстах приводит не только к большей выразительности, экспрессивности текста, но и к недочетам стилистико-текстового уровня. Вот некоторые из них.

1. Плеонастичность выражения факта.

В новом театральном проекте – российской версии популярного за рубежом мюзикла «Иствикские ведьмы» – Алексей Кортнев предстанет как переводчик с английского. Именно ему доверено перевести на русский язык все вокальные номера в спектакле.

В двух предложениях информационного материала говорится об одном и том же факте.

2. Невыраженность факта.

В метро орудует ассоциация самоубийц (загол.)

Согласно экспертизе, которую провела Ассоциация независимых психологов, надпись в метро «Выхода нет» может резко повысить число самоубийств. Психически неуравновешенные личности воспринимают надпись как сигнал к действию. Им остается спуститься по эскалатору и броситься под поезд. Чтобы этого не происходило, считают психологи, желательно заменить эту надпись на более оптимистичную – «Выход рядом».

3. Плеонастичностъ комментария.

Ради кино актриса и телеведущая Маша Шукшина готова на многое. Именно «главное из всех искусств» толкнуло Машу на невероятный для женщины поступок. В ближайшие два месяца актриса сознательно и добровольно поправится на 15 килограммов! Такая жертва потребуется для главной роли в сериале Юрия Кузьменко «Приключения мага», в котором Шукшина перевоплотится в весьма дородную женщину, постоянно истребляющую шоколадные конфеты, но при этом страстно мечтающую похудеть.

Алла Пугачева в сентябре открывает фабрику по производству чипсов и слабоалкогольных напитков. Об этом она рассказала на пресс-конференции в Юрмале. Дел у Примадонны нашей эстрады прибавится. Но ей не привыкать. Алла Борисовна, помимо своей непосредственной музыкальной деятельности, занимается башмачным бизнесом (линия элитной обуви) и является владелицей молочного завода (впрочем, сия информация не имеет официального подтверждения). Будем ждать джин-тоник с многозначительным названием «Алла».

4. Неуместность лексических средств (устаревшей, нелитературной лексики).

Алла Борисовна, помимо своей непосредственной музыкальной деятельности, занимается башмачным бизнесом (линия элитной обуви) и является владелицей молочного завода (впрочем, сия информация не имеет официального подтверждения).

Ученые основывают свое заключение на исследовании, в ходе которого сравнивали мышей, коих постоянно тренировали, с теми, которые были лишены движения.

За семь с половиной миллионов долларов была продана с аукциона Sotheby's монетка номиналом в 20 «зеленых».

5. Неуместные тропы и фигуры.

Оперативники выехали на место преступления. Натюрморт не из приятных: простыня в крови, у хозяина из груди торчит нож, в комнате все перевернуто.

Таким образом, в информационном подстиле функционируют три основные речевые формы – констатация факта, информативное описание и информативное повествование, связанные между собой в тексте логическими отношениями. При этом ведущая роль в газетном дискурсе принадлежит фактографическим высказываниям, которые могут выступать в самостоятельной текстовой позиции (заголовка, анонса, целого текста). Информативно-описательные и информативно-повествовательные элементы текста занимают в газетном дискурсе подчиненную текстовую позицию, лишь дополняя фактографию, но никогда не выступая в виде целого текста или другой самостоятельной его части.

Кроме указанных, информационный подстиль газетной речи может содержать высказывания или его части, содержащие социальную или индивидуальную оценку, поскольку сообщение фактов и объективированное описание социально значимых сущностей исходит от человека и направлено человеку, взывая не только к его разуму, но и к его чувствам. Однако эти текстовые элементы в информационном подстиле немногочисленны, занимают подчиненную по отношению к двум основным речевым формам, сопутствующую позицию.

В информационном подстиле газетной речи функционируют также конвенциональные элементы текста, выражающие дискурсивную модальность засвидетельствованности (отдельное высказывание, часть сложного высказывания, вводная конструкция, полупредикативная конструкция). Эти элементы чаще всего встречаются в текстах новостей, но их можно встретить и в аналитическом дискурсе при введении фактографического примера.

в начало статьи << >> в начало

ЛИТЕРАТУРА

Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М., 1989.

Дроняева Т.С. Констатация факта (семантика и прагматика информационного текста) // Публицистика и информация в современном обществе. М., 2000. С. 155–186.

Дроняева Т.С. Фасцинативные сигналы в информационном тексте // Публицистика и информация в современном обществе. М., 2000. С. 187–203.

Дроняева Т.С. Предикаты речемыслительной деятельности в системе новостного текста // Журналистика-2001: Тезисы конф. М., 2002.

Дроняева Т.С. К вопросу о речевой норме жанров массовой коммуникации // Журналистика и культура русской речи на переломе тысячелетий. Москва, 18–19 апреля 2002 г. М., 2002. С. 27–31.

Дроняева Т.С. Текстовая системность экспрессивных средств в информирующей речи // Журналистика-2002: Тезисы конф. М., 2003.

Золотова Г.А. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1988.

Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1997.

Падучева Е.В. Семантические исследования: Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. М., 1996.

Рождественский Ю.В. Риторика. М., 2000.

в начало статьи << >> в начало

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Перечислите речевые формы, составляющие информационный подстиль языка массовой коммуникации.

2. Из двух предложений текстов найдите констатирующее факт высказывание.

– Интересный случай произошел вчера на чемпионате. На игровое поле выскочила собака.

– В ближайшие два дня все внимание мировой общественности будет приковано к Америке, где будет проходить экономический форум.

– Еще одним примером сотрудничества можно считать отношения Ростелеком и японской «Асахи». Вчера они подписали соглашение о поставке новейшего оборудования.

3. Перечислите способы выражения засвидетельствованности в информационном подстиле языка массовой коммуникации. Какие лексические средства выражения засвидетельствованности не

4. Прочитайте текст. Найдите в нем элементы субъективной оценочности. Переделайте текст по законам информационного подстиля.

Купол тысячелетия продан за фунт

Британское правительство наконец нашло желающих взвалить на себя заботы о грандиозном Куполе тысячелетия, построенном в лондонском Гринвиче. Самый провальный проект в истории Туманного Альбиона, обошедшийся казне более чем в 700 миллионов фунтов, передается в собственность компании «Меридиан дельта». Точнее, это акционерное общество купило его у государства за символический фунт и обещание поделиться будущими прибылями. Справедливости ради заметим, что за два года существования Купол не принес ни пенса. Но новых хозяев это, похоже, не пугает. Они решили переоборудовать комплекс в спортивную арену для мини-футбола на 20 тысяч зрителей (Новые Известия. 2002. 31 мая).

5. Найдите в тексте элементы информативного описания и элементы субъективной оценки.

К звездам отправляется корабль на ионном двигателе

На середину будущего месяца намечено событие, которое войдет в историю покорения космоса, несмотря на то, что стартующий спутник по нынешним масштабам карлик – всего 2,5 метра в высоту. HАСА отправляет в межпланетное пространство робота с принципиально новым ионным двигателем. Горючим в ионном двигателе является ксенон, атомы которого бомбардируют электроны. Тяга ионного двигателя невелика, но он в 10 раз эффективнее реактивного.

6. Трансформируйте сообщение в информативный подстиль, удалив оценочные элементы текста.

Возле Киевского вокзала открылся новый архитектурный комплекс

Ансамбль по соседству с Киевским вокзалом исполнен политического значения, поскольку олицетворяет курс России на сближение со странами ЕС, и чреват эстетической революцией: центральное место в нем отведено композиции бельгийского скульптора-авангардиста Оливье Стребеля. А вот функциональные задачи у новостройки едва просматриваются. Архитектурное решение площади обеспечила мастерская Юрия Платонова. Радиусы мощеных дорожек ведут сквозь газоны к волнообразной стене. Во внутреннем периметре расположены пять гранитных неконцентрических окружностей. Они образуют фонтан, омывающий «Похищение Европы» – ту самую 16-метровую композицию из нержавейки, что подарена Москве в обмен на брюссельского Пушкина работы Георгия Франтуляна. Вопреки прогнозам, скульптура на Бережковской набережной оказалась элегантна и скромна, чего не скажешь об окружающих красотах (Новые Известия. 2002. 18 сент.).

в начало статьи << >> в начало

Поликарпов А.А., Кукушкина О.В., Виноградова В.И., Пирятинская Е.Ф., Савчук С.О.

КОМПЬЮТЕРНЫЙ КОРПУС ТЕКСТОВ СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ГАЗЕТЫ[39]

1. ЧТО ТАКОЕ КОРПУС ТЕКСТОВ?

2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОРПУСА ГАЗЕТНЫХ ТЕКСТОВ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА

3. СИСТЕМА МАРКИРОВКИ ГАЗЕТНЫХ ТЕКСТОВ МАРКЕРАМИ КОНКРЕТНЫХ ЖАНРОВ И ЖАНРОВЫХ ТИПОВ

5. ЧАСТОТНО-РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЙ (ПО ЖАНРОВЫМ ТИПАМ) СЛОВАРЬ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ ПО ВСЕМУ КОРПУСУ

6. ОБЩАЯ СТАТИСТИКА ЛЕКСИКО-ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ В БОЛЬШОМ И ЯДЕРНОМ КОРПУСАХ

7. НОВЫЕ СЛОВА

ЛИТЕРАТУРА

1. ЧТО ТАКОЕ КОРПУС ТЕКСТОВ?

Корпус текстов – это не просто коллекция отобранных по определенной методике и представленных в электронном виде текстов определенных сфер употребления языка (подобных коллекций существует сейчас великое множество), но такая коллекция, которая категоризована как со стороны интегральных характеристик каждого текста (например, жанровых), так и со стороны специфических характеристик различных единиц его организации (лексемы, словоформы, морфемы и т.п.). Подобная характеризация позволяет вести развернутый анализ различного рода зависимостей в текстах некоторой области. Кроме того, подобная коллекция должна быть организована в виде некоторой базы данных. Это облегчает ее практическое использование и научный анализ.

В настоящем разделе представлен начальный лингвистический анализ материала корпуса. В равной мере на этом материале могут рассматриваться вопросы современной политической истории, социологии, социальной психологии, контент-анализа, теории рекламы и др. Основой для этого являются те словари, индексы и конкордансы, которые строятся из материала Корпуса с использованием специализированного программного инструментария.

в начало статьи << >> в начало

2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОРПУСА ГАЗЕТНЫХ ТЕКСТОВ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА

В настоящей работе представлены результаты работы по созданию, категоризации и анализу «Компьютерного корпуса газетных текстов русского языка конца XX века», подготовленного в течение 2000–2002 гг. в Лаборатории общей и компьютерной лексикологии и лексикографии филологического факультета МГУ по грантам РФФИ 00-07-90007 и 01-07-90386. В ходе выполнения данного проекта реализована серия основных задач построения и анализа базы данных газетного материала в интересах получения объективной картины состояния современного русского газетного языка (а отчасти и картины состояния всего языка в целом, если иметь в виду то, что в наборе газетных жанров присутствуют многие жанры остальных родов словесности). Для этого был осуществлен подбор обширного газетного материала для корпуса (тексты общим объемом более 11 млн. словоупотреблений) на основе принципов включения в него полных номеров 13 российских газет на русском языке за 1994–1997 гг., представленности в нем ежедневных и неежедневных («МН», «Новая газета», «АиФ»), «левых» («Завтра», «Правда», «Правда-5») и «правых», центральных и местных, общих и профессионально ориентированных («Литературная газета») газет. Эти принципы позволяют получить относительно объективную и надежную картину соотношения в газетном материале текстов различного типа, их единиц и отношений между ними. В том числе это обеспечивает возможность анализа в дальнейшем не только общих для всего газетного языка характеристик, но и жанровой специфики представленности в нем лексико-фразеологической, грамматической и иной информации.

Корпус управляется СУБД, построенной на основе системы «Диктум-1» (разработанной в Лаборатории общей и компьютерной лексикологии и лексикографии МГУ). С помощью этой системы тексты и единицы корпуса автоматически и полуавтоматически маркируются различного рода маркерами: тексты (и, соответственно, каждое их словоупотребление) – маркерами газеты-источника, объема текста, его жанра, даты публикации и т.п.; словоупотребления – маркерами грамматических, лексических, морфемных и иных категорий.

Разработка и реализация на материале корпуса принципов жанровой классификации газетных текстов (включая типизацию жанров, а также определение характеристических признаков различных типовых жанров) позволила выявить профиль распределения объемов текстов разного жанрового и источникового состава и особенностей употребления в них единиц.

Проведенная автоматическая лемматизация и морфологическая квалификация словоупотреблений Ядерного корпуса (с последующими контролирующими процедурами), а также морфемная сегментация словоформ и лексем позволила автоматически получить для него алфавитно-частотные и частотно-распределительные словари словоформ, лемм, корней и морфемных моделей.

В таком объеме и с такой подробной разработкой различных характеристик корпуса текстов на русском материале еще не строились. Каждый текст Большого газетного корпуса характеризовался (а) датой публикации источника (газеты), (б) названием источника, (в) рубрикой (если есть), (г) автором (если указан), (д) жанром текста и его (е) жанровым типом (на основе классификации, разработанной в Лаборатории общей и компьютерной лексикологии и лексикографии, – см. ниже), (ж) объемом текста.

Каждое словоупотребление во всем корпусе характеризовалось (а) той формой словоизменения, которая ему свойственна, (б) леммой (исходная форма лексемы), (в) некоторыми лексико-грамматическими, лексико-семантическими, морфемными и иными характеристиками.

В составе Большого газетного корпуса находится часть, которая исторически раньше всего была сформирована и была более подробно охарактеризована со стороны квалификации лексем и словоформ, реализуемых в ее текстах. Эту часть мы называем Ядерный газетный корпус. Объем Ядерного корпуса – ок. 1 млн. 350 тыс. словоупотреблений.

При подготовке демонстрационного варианта корпуса для Интернета был выделен из Ядерного корпуса его фрагмент – так называемый «Микрокорпус русских газет» (около 200 тыс. словоупотреблений). Его единицы охарактеризованы наиболее подробно, но этот материал в рамках учебного пособия не рассматривается.

Общая картина источникового устройства Большого корпуса выглядит следующим образом. Всего в корпусе 23110 текстов по полным номерам 13-ти разных российских газет на русском языке.

Ниже приводится Таблица 1 по объемным характеристикам разных привлеченных газет.

Таблица 1

Соотношение источников по их объемам в Большом газетном корпусе русского языка

Название газеты	Объем в числе словоупотреблений
ЗАВТРА	1215968
ИЗВЕСТИЯ	1373682
ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА	1449307
МК	1170229
МОСКОВСКИЕ НОВОСТИ	1403472
НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА	905733
НОВАЯ ГАЗЕТА (ПОНЕДЕЛЬНИК)	910042
НОВГОРОДСКИЕ ВЕДОМОСТИ	14472
НОВГОРОД	84589
ПРАВДА	1438278
ПРАВДА-5	18819
СВОБОДНЫЙ САХАЛИН	95652
ТОМСКАЯ НЕДЕЛЯ	1321236
Все газеты вместе	11401479

в начало статьи << >> в начало

3. СИСТЕМА МАРКИРОВКИ ГАЗЕТНЫХ ТЕКСТОВ МАРКЕРАМИ КОНКРЕТНЫХ ЖАНРОВ И ЖАНРОВЫХ ТИПОВ

В целях проведения жанровой квалификации газетных текстов была Разработана система жанровых характеристик, которая уточнялась в процессе поэтапного анализа всего корпуса.

Жанр – устойчивый тип текста, для которого характерен определенный тип содержания, способ его представления и языкового оформления. Определяющую роль играет способ интерпретации содержания автором. Так, одна и та же новостная информация может быть представлена как краткое информационное сообщение в жанре заметки, как сообщение с более подробной проработкой деталей в жанре корреспонденции, может быть проанализирована автором и включена в более широкий событийный контекст в жанре комментария, подвергнута обсуждению в беседе с каким-либо лицом или лицами в жанре интервью и т.д.

Изучение литературы по теме (см. список литературы) и проведенный анализ текстов позволили выявить круг основных жанрообразующих факторов.

I. Факторы, связанные с типом отражаемой внеязыковой действительности (предмет сообщения).

1. Характер объекта, отображаемого в тексте.

2. Актуальность или неактуальность сообщаемой информации.

3. Социальная значимость или незначимость сообщаемой информации.

4. Наблюдаемость или ненаблюдаемость отображенных в тексте событий автором сообщения.

II. Факторы, связанные с выбором коммуникативной цели сообщения.

1. Информирование как ведущая цель сообщения.

2. Побуждение как ведущая цель сообщения.

3. Желание разъяснить (эксплицировать) информацию в тексте.

4. Ориентация на изобразительность в тексте.

III. Факторы, связанные с выбором композиционно-стилевой формы текста.

1. Выбор формы персонификации информации.

2. Выбор способа изложения.

Признак имеет несколько значений: а) сообщение, б) повествование, в) рассуждение, г) описание, д) предписание, е) перечень.

3. Выбор субъектной формы текста (тип «образа автора»).

4. Выбор способа (открытый или скрытый) выражения оценки в тексте.

Оценочная информация может отсутствовать в тексте (деловые, информационные жанры), может быть открыто представлена в тексте, может составлять его основное содержание.

5. Наличие или отсутствие стандарта в форме изложения.

Признак имеет значения «+» (в деловых и некоторых информационных жанрах) и «–» (в большинстве жанров).

Для каждого жанра характерен свой образ автора, т.е. степень проявления авторского «я», степень субъективации изложения за счет эмоционального или логико-аналитического компонента. На языковом уровне проявление авторского «я» выражается, например, в присутствии в тексте личных местоимений и глагольных форм 1-го и 2-го лица, модальных компонентов, эмоционально-оценочной лексики и т.д. Степень выраженности авторского «я» минимальна в информационном жанре заметки, в частности, агентской, в которой авторство не указывается, и максимальна в таких жанрах, как колонка, очерк, эссе. Однако поскольку для современной газеты характерна тенденция к усилению личного начала, стремление автора выразить свое отношение к сообщаемому становится обычным и в таких стандартных жанрах, как заметка. При этом, как показали наблюдения, речь может идти не о разрушении жанра заметки, а о его видоизменении.

Система жанров современной газеты имеет полевую организацию. Ее ядро формируют собственно газетные жанры (см. ниже). Периферию составляют жанры, возникающие при взаимодействии сферы газетной публицистики с другими сферами речевой практики – деловой, научной, художественной, разговорной. Ближе к ядру находятся художественно-публицистические жанры, научно-публицистические жанры (научно-публицистическая статья), рекламные материалы, дальше – жанры, типичные для других сфер общения и не являющиеся специфически газетными, хотя и помещаемые на газетную полосу (тексты официальных документов, художественные произведения, игры, тесты и др.). Их можно рассматривать как «цитаты» из других родов словесности, включение которых в газетный контекст обусловлено потребностью газеты снабжать читателя официальной и развлекательной информацией.

Анализ корпуса показал, что научно-публицистические жанры слабо представлены на страницах современных газет, ориентированных на массового читателя. Состояние науки, ее проблемы, перспективы развития становятся предметом исследования в публикациях, которые появляются в отраслевых изданиях (газета «Поиск»), в специальных приложениях, например, к «Независимой газете» («НГ-Наука»), на специально отведенных полосах некоторых газет («Общей газеты», «Литературной газеты» и др.); в последнем случае для передачи научного содержания чаще всего используются традиционные информационно ориентированные газетные жанры корреспонденции, заметки, репортажа и др. Таким образом, приходится констатировать, что взаимодействие газетной публицистики с научной сферой происходит не на уровне образования новых жанровых типов и разновидностей, а на уровне использования методов научного анализа исследуемых проблем прежде всего в аналитических публикациях (использование статистических данных, данных социологических опросов, научных гипотез и т.д.; выбор объективной формы изложения и аргументированный анализ, которые сближают, в частности, газетную проблемную статью со статьей научной).

Что касается текстов разговорного характера, то в исследованном материале они представлены главным образом в жанре записки. Этот жанр встречается в единственной газете – «Томская неделя» в рубрике «Заборчик», служащей для организации непосредственного неофициального общения молодежи и являющейся, по-видимому, аналогом «конференций», «чатов» в Интернете.

Выбор определенной степени обобщения жанровых признаков обусловил наличие у некоторых жанров ряда конкретных разновидностей. Так, например, в зависимости от тематики выделяются разновидности статьи (обобщающая, или общеисследовательская; проблемная, или практико-аналитическая; литературно-критическая, полемическая), очерка (портретный, путевой, проблемный, исторический), обозрения (политическое, литературное, спортивное). Разновидности заметки (агентская, корреспондентская) зависят от типа авторства. Разновидности интервью (беседа, круглый стол, форум, пресс-конференция, горячая линия) связаны с различными формами организации диалога. В то же время анкета и опрос, хотя и связаны с интервью, представлены как самостоятельные жанры, поскольку их диалогичность имеет скрытый характер, личность интервьюера не выявлена.

В окончательном виде состав жанров, использованных для характеристики газетного корпуса и сгруппированный по типам жанров, представлен в Таблице 2.

Таблица 2

Состав конкретных жанров Большого корпуса в их соотношении с жанровыми типами

Жанровые типы	Собст.-информ	Инф.-публ.	Собст.-публ.	Худож.-публ.	Реклама	Худож.	Оф.-дел.	Разгов.	Остальные
К о н к p е т н ы е ж а н р ы	вопрос + ответ	анкета	акт. цитата	история	анонс	анекдот	доклад	записка	гадание
	заметка	биография	версия	каламб.	объявл.	загадка	документ	дневник	гороскоп
	историч. календарь	благодарн.	воззвание	мемуары	пресс-релиз	пародия	досье		конкурс
	консульт.	извинение	журн. расслед.	очерк	полит._реклама	притча	опровержение		кроссворд
	прогноз погоды	заявление	исповедь	памфлет	реклама	худ. пр.	ориентировка
	сводка	интервью	колонка	сатир. коммент.	рекл._зам.	шутка	стеногр.		рецепт
	таблица	календарь	обращение	фельетон	рекл._инт.		уточнен.		тест
	тезисы	коммент.	открытое письмо	эссе	рекл,_корресп.				молитва
	хроника	корресп.	отрывок_книги		рекл._очерк				проповедь
		некролог	письмо						и другие
		обзор	похвальная речь
		обозрение	призыв
		опрос	прогноз
		отчет	просьба
		поздравл.	реплика
		приглашение	статья
		приметы	эпитафия
		рейтинг	юбилейная речь
		репортаж
		рецензия
		соболезн.
		совет

Следует отметить, что некоторые жанры (биография, заявление, досье, ориентировка, молитва, проповедь, дневник, приметы и нек. др.) представлены единичными текстами. Кроме того, некоторые материалы представляют собой отрывки произведений (помечались как отрывок_книги, отрывок_худ. пр.) или подборку (цитат, писем, худ. произведений).

Как видно, обобщение жанровых характеристик привело к объединению конкретных жанров в 9 жанровых типов. Они следующие.

1. Собственно информационные жанры, содержанием которых является информация, представленная в максимально объективной форме, лишенной авторской индивидуальности.

2. Информационно-публицистические жанры, в которых объективное изложение информации сопровождается ее субъективной интерпретацией, эмоциональной или интеллектуальной оценкой. Следует отметить, что в эту группу попали и такие неспецифические для газеты жанры, как биография, заявление, приметы.

3. Собственно публицистические жанры, содержанием которых является переработанная автором информация: доказательство какого-либо положения, мнение, выражение чувств и т.д. Объективно новая для читателя информация играет здесь второстепенную роль.

4. Художественно-публицистические жанры, в которых используются различные приемы изобразительности, создания художественного текста.

5. Рекламные жанры, включающие как чисто рекламные тексты, так и рекламные сообщения, облеченные в форму традиционных газетных жанров (заметки, корреспонденции, интервью, очерка).

6. Художественные жанры.

7. Разговорные жанры.

8. Официально-деловые жанры.

9. Остальные, куда включены такие развлекательные жанры, как игра, кроссворд, гороскоп и т.д., а также жанры религиозного красноречия (проповедь, молитва), а также «другие», т.е. такие, отнесение которых к определенному жанру пока затруднительно

Соотношение текстов различных жанровых типов в Большом корпусе представлено в Таблице 3.

Таблица 3

Соотношение разных жанровых типов по числу текстов в них, по их общему объему и объему словаря в Большом газетном корпусе русского языка

Тип. жанры	Инф.	Инф.- публ.	Ост.	Офиц.-дел.	Разг.-пис.	Реклам.	Собст.-публ.	Худож.	Худож.-публ.	Общий
Число текстов	6312	9288	2502	400	263	552	2290	651	851	23109
Число словоуп.	993036	4479517	2540113	130897	10063	121758	1938201	157916	689679	8521068
объем словаря	56303	126259	49394	17525	1130	19224	75721	15200	126236	159004
Ср. длина текста	157,325	482,291		327,243	38,2624	220,576	846,376	242,575	810,434	368,73374

в начало статьи << >> в начало

На основе анализа подобным образом категоризованных текстов и единиц удалось создать целое семейство частотных и частотно-распределительных словарей, демонстрирующих специфику поведения различных языковых единиц в текстах различных жанровых типов.

Общий объем лексемного словаря по всему корпусу – 169 тыс. лексем

Лексемный словарь инф. жанров	– 56303 лексемы.
Лексемный словарь публ. жанров	– 75721 лексема.
Лексемный словарь инф.-публ.	– 126259 лексем.
Лексемный словарь худ	– 15200 лексем.
Лексемный словарь худ.-пуб	– 126236 лексем.
Лексемный словарь оф.-дел.	– 17525 лексем
Лексемный словарь рекл. ж.	– 19224 лексемы.
Лексемный словарь разг ж.	– 1130 лексем
Лексемный словарь остальных жанров	– 49394 лексемы.

в начало статьи << >> в начало

5. ЧАСТОТНО-РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЙ

(ПО ЖАНРОВЫМ ТИПАМ)

СЛОВАРЬ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ ПО ВСЕМУ КОРПУСУ

На основе анализа текстов Большого корпуса получен полный распределительно-частотный словарь лексем.

Небольшой фрагмент его приводится ниже Полный текст словаря, содержащий 159 тыс. разных лексем корпуса, готовится к печати.

Таблица 4

Фрагмент Частотного словаря по Большому корпусу

№№	Слово	Гр. х-ка	Инф.	Собст.-публ.	Инф.-публ.	Худож.	Худож.-публ.	Реклам.	Офиц.-дел.	Разг.-пис.	Ост.	Все жанры
1	в	v	40104	72705	223130	7760	24912	4852	4475	229	28511	406678
2	и	юи	26368	69056	185954	10287	24957	3207	4105	527	25185	349646
3	на	v	17612	30230	94984	4255	11497	2008	2190	124	12445	175345
4	не	ho	9305	34316	95905	5449	13457	818	1856	345	13254	174705
5	с	v	10917	22892	69794	3140	8945	1618	1672	359	9549	128886
6	этот	пэ	7872	23143	68714	2695	7602	722	1275	88	9166	121277
7	быть	г	8273	21125	63479	3065	8365	684	1068	130	8651	114840
8	что	мcu	6829	20870	66187	2969	7509	460	1035	92	8373	114324
9	тот	пой	5092	17878	51373	68	5618	431	823	60	6714	88057
10	а	юа	4426	14587	40683	2840	6044	767	772	200	6516	76835
11	по	v	8691	12943	41813	1275	4131	874	966	33	5586	76332
12	весь	пз	4540	14711	41630	2338	5805	557	761	145	5762	76249
13	как	нбя	3908	12176	34148	2179	4831	305	543	57	4357	62504
14	к	v	4288	10962	30311	1486	3737	439	620	168	3937	55968
15	о	v	4329	10653	30735	1012	3013	386	617	77	3888	54730
16	из	v	5172	9692	28316	1116	3594	495	471	398	3937	53211
17	но	юн	2398	10201	29354	1581	4073	249	528	60	4034	52478

Кроме того, подготовлены к печати, полученные на том же материале:

1. Частотный словарь словоформ.

2. Частотный словарь корней.

3. Частотный словарь аффиксальных моделей слов.

4. Частотный словарь новых слов (не зафиксированных в ранее изданных толковых словарях).

в начало статьи << >> в начало

6. ОБЩАЯ СТАТИСТИКА ЛЕКСИКО-ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ В БОЛЬШОМ И ЯДЕРНОМ КОРПУСАХ

На Большом корпусе получены следующие статистические данные о распределении в нем лексико-грамматических категорий слов по основным жанровым типам.

Таблица 5

Распределение употребительности слов различных грамматических категорий по текстам основных жанровых типов в Большом корпусе (абсолютные цифры)

Часть речи	Ин-форм.	Собст.-пуб.	Инф.-пуб.	Худ.	Худ,-пуб.	Реклама	Оф. дел.	Разг.-п.	Все жанры (за искл. ост.)
Вводн. слово	2643	10120	28771	676	2457	326	506	7	45506
Глагол	119983	280785	9823	47563	114754	11018	16794	5392	606112
Инояз. вкрапление на кириллице	7	540	1765	43	167	67	76	0	3117
Лат. ном.	4749	2627	8634	202	469	740	647	87	18155
Междометие	3113	8112	9649	1994	4389	283	339	61	27940
Мест.-прилаг.	129694	276708	725049	27752	87059	15662	17946l	0	1279870
Мест.-сущ.	26483	94750	260472	18844	46114	4421	5348	1911	458343
Наречие	34791	105929	281797	17584	44155	3533	5157	784	493730
Предикатив	3785	12473	36733	1815	4430	426	917	38	60617
Предлог	116444	223133	460221	22614	79561	13457	14896	776	931102
Прилаг.	1043	4186	12966	709	1828	97	256	6	21091
Союз подчинит.	3930	13333	25480	1830	4558	667	1172	77	51047
Союз сочинит.	33997	96654	235020	346	36083	4314	5531	4	411949
Компаратив	2255	6169	1266	480	2203	284	550	55	13762
Сущ.	407501	673285	2039283	348	218056	50405	49470	12	3438360
Цифра	71009	35481	104234	679	7361	12868	6358	257	238247
Частица	19921	74206	178973	11575	28496	2038	3755	531	319495
Числит.	6840	11559	37554	1617	4888	632	753	22	63865
Порядк. числит.	4396	8151	21827	745	2651	520	426	43	38759
Все части речи	993036	1938201	4479517	157916	689679	121758	130897	10063	8521067

Таблица 6

Распределение употребительности слов различных грамматических категорий по текстам основных жанровых типов в Большом корпусе (в процентах)

Часть речи	Ин-форм.	Собст.-пуб.	Инф.-пуб.	Худ.	Худ.-пуб.	Реклама	Оф.-дел.	Разг.-п.	Все жанры (за искл. ост.)
Вводн. слово	0,2661	0.522134	0,642279	0,42808	0,35625	0,26774	0,38656	0,06956	0,53404
Глагол	12,0824	14,48689	0,219287	30,1192	16,6388	9,0491	12,8299	53,5824	7,1131
Инояз. вкрапление на кириллице	0,0462	0,027861	0,039402	0,02723	0,02421	0,05503	0,05806	0	0,03658
Лат. ном.	0,4782	0,13553	0,19274	0,1279	0,068	0,6077	0,4942	0,8645	0,21306
Междометие	0,3134	0,41853	0,21540	1,2627	0,6363	0,2324	0,2589	0,6061	0,32789
Мест.-прилаг.	13,0604	14,27654	16,18587	17,5739	12,6231	12,8632	13,71	0	15,0201
Мест.-сущ.	2,6668	4,88855	5,81473	11,9329	6,6863	3,6309	4,0856	18,9904	5,37894
Наречие	3,5035	5,46532	6,29079	11,135	6,4022	2,9016	3,9397	7,7909	5,79423
Предикатив	0,3811	0,64353	0,82002	1,1493	0,6423	0.3498	0,7005	0,3776	0,71138
Предлог	11,7261	11,51238	10,2739	14,3203	11,5359	11,0523	11,3799	7,7114	10,9271
Прилаг.	0,1050	0,21597	0,28945	0,4489	0,2650	0,0796	0,1955	0,0596	0,24752
Союз подчинит.	0,3957	0,68790	0,56881	1,1588	0,6608	0,5478	0,8953	0,7651	0,59907
Союз сочинит.	3,4235	4,98678	5,24654	0,2191	5,2318	3,5430	4,2254	0,0397	4,83448
Компаратив	0,2270	0,31828	0,02826	0,6205	0,3194	0,2332	0,4201	0,5465	0,16151
Сущ.	41,0359	34,73763	45,52462	0,2203	31,617	41,3977	37,7931	0,1192	40,3513
Цифра	7,1507	1,83061	2,32690	0,4299	1,0673	10,5685	4,8572	2,5539	2,79598
Частица	2,0060	3,82860	3,99536	7,3298	4,1317	1,6738	2,8686	5,2767	3,74947
Числит.	0,6888	0,59637	0,83834	1,0239	0,7087	0,5190	0,5752	0,2186	0,7495
Порядк. числит.	0,4426	0,42054	0,48726	0,4717	0,3843	0,4270	0,3254	0,4273	0,45486
Все части речи 100%	993036	1938201	4479517	157916	689679	121758	130897	10063	8521067

Более подробная статистика употребительности слов различных грамматических и лексико-грамматических категорий и других текстовых единиц получена по Ядерному корпусу.

Таблица 7

Статистика употребительности слов различных грамматических и лексико-грамматических категорий и других текстовых единиц по Ядерному корпусу

	Разные единицы		Количество их употреблений
Всего «словоформ» различного рода	160318		1343537
из них: собственно словоформы (без цифр и лат. написаний)	156827		1310424
собственно лексемы (без цифр и лат. написаний)	57628		1310424
цифрообозначения	2191		27865
слова, напис. латиницей	1231		5162
слова с сочетанием латинск. и русск. букв	69		86
Существительные	32846		464109
из них: одуш. нарицательные	3534		67330
неодуш. нарицательные	16827		309353
МУЖСК. РОД	13281		204701
из них: имена	1577		12301
отчества	147		1236
географ, назв.	1008		1236
ЖЕНСК. РОД	7297		143993
из них: имена	494		3065
отчества	56		436
географ, назв.	557		11377
СРЕДН. РОД	3689		76915
из них: географ, назв.	240		688
PLUR. TANTUM	390		6770
из них: геогр. назв.	240		1133
ФАМИЛИИ	5638		21249
ИНИЦИАЛЫ	28		2975
Остальное (неоформл. по роду слова, аббревиатуры, индексы, сокращ. и др.)	2523		31730
Прилагательные (с порядк. и местоим.)	11609		196215
из них: порядковые	347		5366
местоименные (включая который)	44		40054
сложные типа «цифра + аффиксоид» (9-струнный и т.п.)	205		409
Глаголы	10022		189785
Переходность/непереходность
ПЕРЕХОДНЫЕ	5344		99741
НЕПЕРЕХОДНЫЕ	4559		86567
ОМОНИМЫ*	119		3477
*«Омоним» – случаи, когда пара омонимичных по виду слов а не в корпусе), имеет два грамматических значения – перех. и неперех.
Вид
НСВ		4569		95571
СВ		4890		85824
ДВУВИДОВЫЕ		404		3707
ОМОНИМЫ*		159		4683
*«Омоним» – последовательность букв, обозначающая два глагола, один из которых имеет значение СВ, другой – НСВ (в т.ч. глаголы с различиями в месте ударения типа разрéзать/разрезáть, спеши ть/спéшить и т.п.)
Неопред, колич. слова типа *много*		11		1645
Местоимения-существительные (в т.ч. омоним это – мест./част.)		35		67814
Наречные слова (в т.ч. омонимы «союз/союзное слово»)		864		52749
из них: местоим. нареч. (в т.ч. омонимы с союзом)		59		12330
наречия с временной сем. (в т.ч. местоим.)		136		18875
наречия степени (в т.ч. местоим.)		132		5828
наречия с семантикой места (в т.ч. местоим.)		97		7238
Омонимы «наречие/кратк. прилаг.»		1204		21751
Сравнит. степень прилаг./нареч. (в т.ч. омонимы типа «сравн./вводн.»)		383		7030
Предикативы (в т. ч. омонимы с преоблад. предик, функции)		185		7062
из них: местоим. слова типа некуда		10		243
Предлоги (простые, в т.ч. омон. типа «предлог/нареч.»)		83		153668
Частицы (в т.ч. бы-формообраз., -то (не в сост. неопр. мест.), -ка, -с, -де)		71		46685
Союзы (простые)		34		81428
из них: сочинит.		13		62842
подчинит.		19		18586
Междометия		74		430
Вводные слова (в т.ч. омонимы с преобл. вводной функции)		45		5773
Слова с предметной и признаковой семантикой (среди знаменат. част. речи)
предметные (в. т.ч. и местоим.)		3298		531922
признаковые (в т.ч. и местоим.)		31089		490604
Слова с местоименной семантикой		164		123524

в начало статьи << >> в начало

7. НОВЫЕ СЛОВА

Путем сопоставления со сводным словником всех изданных толковых словарей мы выявили более 31 тыс. новых слов. Их выявление и анализ важны для последующего определения наиболее актуальных тенденций в современном русском словообразовании.

Наиболее подробно нам удалось проанализировать ту часть новой лексики, которая была реализована в Ядерном корпусе. Она обладает следующими характеристиками.

Таблица 9

Употребительность новых слов в текстах разных жанровых типов Ядерного корпуса

	Инф.	Собст.-публ.	Инф.-публ.	Худрж.	Худож.-публ.	Реклам.	Офиц.-дел.	Разг.-пис.	Ост.	Все жанры
Употр. новых слов	14093	22363	67930	2596	7100	2022	1596	111	9855	127666
Употр. всех слов	81019	479410	616881	31653	94716	96611	40522	3459	12611	1369926
% употреблений новых слов в Ядерном корпусе	0,1739	0,0466	0,11011	0,08201	0,075	0,02093	0,03939	0,03209	0,78146	0,09319

Рассмотрение этих данных позволяет сделать вывод, что наиболее активно новые слова употребляются в информационном типе текстов.

Другие аспекты анализа новой лексики в текстах газет в учебном пособии не рассматриваются.

в начало статьи << >> в начало

ЛИТЕРАТУРА

Акишина Т.Е., Хазев П.В. Жанровый аспект анализа текста // Иностранные языки в школе. 1982. № 4.

Бахтин M.M. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества. М, 1979.

Виноградова В.Б., Кукушкина О.В., Поликарпов А.А., Савчук С.О. Компьютерный корпус текстов русских газет конца XX века: создание, категоризация, автоматизированный анализ языковых особенностей // Русский язык: исторические судьбы и современность. Межд. конгресс исследователей рус. яз. (Москва, филологический ф-т МГУ им. М.В. Ломоносова, 13–16 марта 2001 г.): Труды и материалы. М., 2001. С. 398.

Вовчок Д.П. Стилистика газетных жанров. Свердловск, 1979.

Газетные жанры. Свердловск, 1976.

Горохов В.Н. Газетно-журнальные жанры М., 1993.

Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998.

Информационные жанры газетной публицистики. М., 1986.

Коньков В.И. Речевая структура газетного текста. СПб., 1995.

Кройчик Л.Е. Система журналистских жанров // Основы творческой деятельности журналиста. СПб., 2000. С. 125–167.

Лысакова И.П. Тип газеты и стиль публикации: Опыт социолингвистического исследования. Л., 1989.

Медведева С.Ю. Критерии выделения публицистических текстов // Проблемы типологии текста: Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1984.

Орлов А.Т. Структурно-смысловые типы газетных текстов // Русский язык в школе.

Савчук С.О. Стилеобразующие факторы и проблема типологии стилей: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1990.

Савчук С.О. Об эволюции в системе жанров современной русской газеты // Русский язык исторические судьбы и современность. М., 2001. С. 266–267.

Смелкова 3.С, Ассуирова Л.В., Савова М.Р., Сальникова О.А. Риторические основы журналистики. Работа над жанрами газеты: Учебное пособие. М., 2002.

Смирнов В.В. Жанры радиожурналистики. М., 2002.

Современная газетная публицистика: Проблемы стиля. Л., 1987.

Стилистика газетных жанров/Под ред. Д.Э. Розенталя. М., 1981.

Стюфляева М.И. Образные ресурсы публицистики. М., 1982.

Сурикова Т.И. Язык журналистики-97 // Вестник Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика 1999. № 1.

Тертычный А.А. Аналитическая журналистика: познавательно-психологический подход. М., 1998.

Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М., 2001.

Ученова В.В. Современные тенденции развития журналистских жанров // Вестник Саратовского гос. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 1976. № 4,

Шмелева Т.Н. Модель речевого жанра // Жанры речи. Саратов, 1989.

в начало статьи << >> в начало

в оглавление << >> на следующую страницу

[1] Солганик Г.Я. Автор как стилеобразующая категория публицистического текста // Вестник Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2001. № 3.

[2] «Механизм функционирования СМИ предполагает не только и даже не столько отражение окружающей действительности, сколько – и это гораздо более важно – ее интерпретацию, комментарий, создание определенной атмосферы» (Добросклонская Т.Г. Тексты массовой информации в лингвокультурологическом аспекте // Публицистика и информация в современном обществе. М., 2000. С. 75).

[3] А.И. Горшков дает следующее определение словесного ряда: «...это представленная в тексте последовательность (не обязательно непрерывная) языковых единиц разных ярусов, объединенных а) композиционной ролью и б) соотнесенностью с определенной сферой языкового употребления или с определенным приемом построения текста» (Горшков А.И, Русская стилистика. М., 2001.С. 160).

[4] Солганик Г.Я. О закономерностях развития языка газеты в XX в. // Вестник Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2002. № 2. С. 39.

[5] Клушина Н.И. Семантические и стилистические изменения в лексике современной газеты: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. М., 1995.

[6] Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М., 1993. С. 46.

[7] Клушина Н.И. Два противоположных значения в одном слове // Русская речь. 1997. №3. С. 50–58.

[8] Клушина Н.И. Языковые механизмы формирования оценки в СМИ // Публицистика и информация в современном обществе / Под ред. Г.Я. Солганика. М., 2000.

[9] «Художественная метафора изображает, публицистическая оценивает» (Солганик Г.Я. О специфике газетно-публицистической метафоры // Журналистика и культура русской речи. 2002. № 2. С. 36).

[10] Бессарабова Н.Д. Из метафорического фонда. (Предисловие к словарю) // Журналистика и культура русской речи. Вып. 4. М., 1997. С. 12.

[11] О политическом ярлыке см.: Дмитриева О.Л. Ярлык в парламентской речи // Культура парламентской речи. М., 1994. С. 90–97.

[12] Монкоша-Бошдан Я. Развитие коммерческой терминологии русского и польского языков: 80–90-е гг. XX в.: Автореф. дисс. ... доктора филол. наук. СПб., 1994. С. 8.

[13] Николина Н.А. «Скорнение» в современной речи // Язык как творчество. М, 1996.

[14] Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1992.

[15] Русский язык и советское общество: Лексика современного русского литературного языка. М., 1968. С. 111.

[16] Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963. С. 261.

[17] Булыгина Т.А., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М., 1997. С. 446.

[18] Клушина Н.И. Мифологизация речевых средств в языке современной газеты // Русская речь. 1996. № 5. С. 37.

[19] Мелетинский Е.М. Чувство меры // Наше наследие. 1990. № 2. С. 1.

[20] Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 1971. С. 191.

[21] Горшков А.И. Русская стилистика. М., 2001. С. 180.

[24] Топоров В.Н. Две заметки из области русского литературы // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М., 1996. С. 34.

[25] Солганик Г.Я. Автор как стилеобразующая категория публицистического текста. С. 81.

[26] Солганик Г.Я. О закономерностях развития языка газеты в XX веке, С. 41.

[27] Какорина Е.В. Новизна и стандарт в языке современный газеты. (Особенности использования стереотипов) // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. С. 177.

[28] Солганик Г.Я. О закономерностях развития языка газеты в XX веке. С. 50.

[29] Володина M.H. Проблема информационно-языковой культуры в современном обществе // Журналистика и культура русской речи на переломе тысячелетий: Рабочие материалы. М., 2002. С. 20.

[30] Горшков А.И. Русская стилистика. С. 72.

[31] Шалимова Г.С. Форма новая – проблемы старые. (Об одной модели газетного заглавия) // Журналистика и культура русской речи. Вып. 1. М., 1996. С. 81.

[32] Солганик Г.Я. Без кавычек: Об одном новом явлении в языке газеты // Журналистика и культура русской речи. Вып. 4. М., 1997. С. 33.

[33] Земская Е.А. Цитация и виды ее трансформации в заголовках современных газет // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. С. 167.

[34] Ю.Н. Караулов дает такое определение прецедентных текстов: «Прецедентные тексты, представляя собой готовые интеллектуально-эмоциональные блоки – стереотипы, образцы, мерки для сопоставления, используются как инструмент, облегчающий и ускоряющий осуществляемое языковой личностью переключение из “фактологического” контекста мысли в “ментальный”, а возможно, и обратно» (Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. С. 220).

[35] Клушина Н.И. Этические границы языковой игры // Журналистика и культура русской речи. 2002. № 2. С. 104.

[36] О.А. Лаптева отмечает, что «сейчас уже почти невозможно найти статью даже на очень серьезную тему, где автор не позволил бы себе стилистической вольности» (Лаптева О.А. Поэтика. Стилистика. Язык и культура. С. 151).

[37] Солганик Г.Я. О закономерностях развития языка газеты в XX веке. С. 50.

[38] Дроняева Т.С. Фасцинативные сигналы в информационном тексте // Публицистика и информация в современном обществе. М., 2002. С. 202.

[39] Настоящее исследование выполнено при финансовой поддержке фонда РФФИ (гранты 01-07-90386 и 02-06-80435).