ИСКУССТВО СПОРА
Корректные и некорректные споры
КОРРЕКТНЫЕ
И НЕКОРРЕКТНЫЕ СПОРЫ
Спор – столкновение мнений, позиций, в ходе которого каждая из сторон аргументирована отстаивает свое понимание обсуждаемых проблем и стремится опровергнуть доводы другой стороны.
Спор представляет собой
важное средство прояснения и разрешения вопросов, вызывающих разногласия,
лучшего понимания того, что не является в значительной мере ясным и не нашло
еще убедительного обоснования. Если даже участники спора не приходят в итоге к
согласию, в ходе спора они лучше уясняют как позиции другой стороны, так и свои
собственные.
Изучение споров
Искусство ведения спора
называется эристикой.
Эристика получила большое
распространение в Древней Греции в связи с расцветом политической, судебной и
моральной полемики. Первоначально эристика понималась как средство отыскания
истины и добра с помощью спора, она должна была учить умению убеждать других в
правильности высказываемых взглядов и, соответственно, умению склонять человека
к тому поведению, которое представляется нужным и целесообразным. Но постепенно
эристика выродилась в обучение тому, как вести спор, чтобы достигнуть
единственной цели – выиграть его любой ценой, совершенно не заботясь об истине
и справедливости. Широкое хождение получили разнообразные некорректные приемы
достижения победы в споре. Это серьезно подорвало доверие к обучению искусству
спора. Эристика распалась на диалектику и софистику.
Первая развивалась Сократом, впервые применявшим само
слово «диалектика» для обозначения искусства вести эффективный спор, диалог, в
котором путем взаимозаинтересованного обсуждения проблемы и противоборства
мнений достигается истина. Софистика же, ставившая целью спора победу в нем, а
не истину, существенно скомпрометировала саму идею искусства спора.
Использование в споре нечестных или некорректных
приемов не способно, конечно, скомпрометировать саму идею спора как интересного
и важного средства достижения взаимопонимания между людьми, углубления знаний о
мире. Эристика как изучение спора и обучение искусству его ведения и
правомерна, и полезна, но только при условии, что целью спора считается установление
истины и добра, а не просто победа любой ценой.
Эристика не является отдельной наукой или разделом
какой-то науки. Она представляет собой разновидность «практического искусства»,
подобного обучению ходьбе или музыке.
Корректные приемы спора
Тактические приемы, помогающие выиграть спор, можно
разделить на корректные и некорректные, или лояльные и нелояльные.
Первые носят преимущественно технический характер, в них есть элемент хитрости,
но нет прямого обмана. Приемы второго рода – это разнообразные обманные действия.
Нужно изучать, конечно, и те и другие тактические
уловки. Корректные – чтобы знать, как можно,
пользуясь допустимыми средствами, отстоять свою точку зрения. Некорректные – чтобы предвидеть, что можно ожидать от неразборчивого
в средствах противника, и уметь вывести его на чистую воду.
Спор – это борьба, и общие методы
успешной борьбы приложимы также в споре.
Во всякой борьбе очень ценна инициатива. В
споре важно, кто задает его тему, как конкретно она определяется. Нужно уметь
повести ход спора по своему сценарию.
Рекомендуется, далее, не обороняться, а наступать. Даже
оборону лучше вести с помощью наступления. Вместо того чтобы отвечать на
возражения противника, надо заставить его защищаться и отвечать на выдвигаемые
против него возражения. Предвидя его доводы, можно заранее, не дожидаясь, пока
он их выскажет, выдвинуть их самому и опровергнуть.
Рекомендуется также концентрация действий, направленных
на центральное звено системы аргументов противника или на наиболее слабое ее
звено.
Можно применять в споре прием опровержения противника
его же собственным оружием. Из принятых им посылок надо всегда пытаться вывести
следствия, подкрепляющие защищаемый вами тезис. Особый интерес в этом случае
представляют неожиданные для противника следствия, о которых он даже не
подозревал.
Эффект внезапности можно использовать и многими
другими способами. Например, придержать самые неожиданные и важные сведения к
концу спора.
Нередко, особенно когда предмет спора не является в
достаточной мере определенным, может оказаться полезным не занимать с самого
начала жесткую позицию, не спешить твердо и недвусмысленно определить ее. Иначе
в переменчивых обстоятельствах спора трудно будет ее модифицировать и тем более
от чего-то отказаться.
Принято считать, что нет ничего недозволенного и в
таком приеме, как взять слово в самом конце спора, зная все аргументы
выступавших и лишая их возможности развернутого ответа. Однако вряд ли этот
прием демократичен: он доступен далеко не для каждого участвующего в споре.
Некорректные приемы спора
Частый, но явно некорректный прием в споре – так называемая подмена тезиса. Вместо того
чтобы обосновать выдвигаемое положение, приводятся аргументы в пользу другого
утверждения, выдвигаемого вместо того, которое требовалось доказать.
К примеру, надо показать, что на осине не могут расти
яблоки; вместо этого доказывается, что они растут обычно на яблоне, и не
встречаются ни на груше, ни на вишне.
Подмена тезиса может быть полной или частичной.
Чувствуя невозможность доказать или оправдать выдвинутое положение, спорщик
может попытаться переключить внимание на обсуждение другого, может быть, и
важного утверждения, но не имеющего прямой связи с исходным положением. Иногда
вместо тезиса доказывается некоторое более слабое утверждение, вытекающее из него.
Многие приемы, указываемые далее, являются как раз
модификациями этого замещения тезиса некоторым иным положением, переводящим
спор в другое русло.
Еще один некорректный прием – использование ложных и недоказанных аргументов в
надежде на то, что противная сторона этого не заметит.
Употребление ложных, недосказанных или непроверенных
аргументов нередко сопровождается оборотами: «всем известно», «давно
установлено», «совершенно очевидно», «никто не станет отрицать» и т.п.
Слушателю как бы оставляется одно: упрекать себя за незнание того, что давно и
всем известно.
К одной из форм лжи иногда относится намеренное
запутывание или сбивание с толку. В выступлении того, кто прибегает
к такому приему, возможно, и содержится какая-то информация, но ее чрезвычайно
трудно уловить.
Некоторые некорректные приемы ведения спора,
применяемые довольно часто, получили собственные имена.
Аргумент к публике –
вместо обоснования истинности или ложности тезиса объективными доводами
пытаются опереться на мнения, чувства и настроения слушателей.
Воспользовавшийся этим аргументом человек обращается не к своему партнеру в
споре, а к другим участникам или даже случайным слушателям и стремится привлечь
их на свою сторону, апеллируя преимущественно к их чувствам, а не к разуму.
Так, на одной из дискуссий по
поводу теории происхождения видов Ч. Дарвина епископ Вильберфорс обратился к
слушателям с вопросом, были ли их предки обезьянами. Защищавший данную теорию
биолог Т. Хаксли ответил на это, что ему стыдно не за своих обезьяньих предков,
а за людей, которым не хватает ума и которые не способны отнестись всерьез к
выводам Дарвина.
Довод епископа – типичный
аргумент к публике. Тем, кто присутствовал на этой дискуссии, проходившей в
конце XIX в., казалось не совсем приличным иметь своими пусть и
отдаленными предками обезьян.
Аргумент к личности –
противнику приписываются такие недостатки, реальные или только мнимые, которые
представляют его в смешном свете, бросают тень на его умственные способности,
подрывают доверие к его рассуждениям.
Такого рода «критика» противника, приписывание ему
нехороших черт или порочащих мотивов ведут к тому, что уже не сущность того,
что он говорит, а сама его особа становится предметом обвинений. Даже если
упреки в адрес противника справедливы, этот прием некорректен, поскольку меняет
плоскость спора. Из того, что человек допускал какие-то промахи, вовсе не
следует, что и к сказанному им сейчас надо отнестись с недоверием.
Жонглирование отрицательными характеристиками личности противника, не имеющими
никакого отношения к существу рассматриваемого вопроса, в товарищеском споре,
разумеется, недопустимо.
Особенно обидным аргумент к личности оказывается
тогда, когда один из спорящих приписывает другому свои собственные
отрицательные черты или порочащие мотивы. О совете одного пройдохи поступать
именно так вспоминал И.С. Тургенев:
– Если вы, например, ренегат, – упрекайте противника в том,
что у него нет убеждений! Если вы сами лакей в душе – говорите ему с укоризной,
что он лакей... лакей цивилизации, Европы, социализма...
– Можно даже сказать: лакей
безлакейства! – заметил я.
– И это можно, – подхватил пройдоха.
К числу аргументов к личности можно отнести и случай,
когда с целью опровержения какого-то обвинения выпячиваются достоинства
подзащитного.
Так поступает, например,
адвокат, говорящий в суде:
– Господа присяжные
заседатели, господин судья! Мой клиент признался, что воровал. Это ценное и
искреннее признание. Я бы даже сказал, что оно свидетельствует о необыкновенно
цельной и глубокой натуре, человеке смелом и честном. Но возможно ли, господа,
чтобы человек, обладающий такими редкостными качествами, был вором?
Аргумент к человеку – в поддержку своей позиции приводятся основания,
выдвигаемые противной стороной в споре или вытекающие из принимаемых ею положений.
Например, школьники просят
учителя ботаники вместо урока отправиться в лес. При этом они ссылаются на то,
что, как он сам не раз говорил, непосредственный контакт с природой – лучший способ узнать ее
тайны.
Такого рода довод является нечестным только в том
случае, когда человек, прибегающий к нему, сам не разделяет данного убеждения и
только делает вид, что он присоединяется к общей платформе.
Аргумент к тщеславию – расточение
неумеренных похвал противнику в споре в надежде, что, тронутый комплиментами,
он станет мягче и покладистей.
Этот довод можно считать частным случаем аргумента к
личности. Как только в дискуссии начинают встречаться обороты типа «не подлежит
сомнению глубокая эрудиция оппонента», «как человек выдающихся достоинств,
оппонент...» и т.п., можно предполагать завуалированный аргумент к тщеславию.
Аргумент к несмелости, или к авторитету, – обращение в поддержку своих взглядов к идеям и именам
тех, с кем противник не посмеет спорить, даже если они, по его мнению, не
правы.
Например, в дискуссии по
мировоззренческим вопросам одна сторона ссылается на авторитет великих ученых:
физиков, математиков, химиков. Другая сторона чувствует, что эти авторитеты в
частных областях далеко не всегда правы в самых общих вопросах, но не рискует
высказаться против них.
Аргумент к физической силе («к палке») – угроза
неприятными последствиями, в частности угроза применения насилия или прямое
употребление каких-то средств принуждения.
Скажем, наставляя не
соглашающегося с ним сына, отец грозит, что накажет его, если тот принесет из
школы тройку.
Аргумент к невежеству – ссылка на
неосведомленность, а то и невежество противника в вопросах, относящихся к
существу спора; упоминание таких фактов или положений, которых никто из
спорящих не знает и не в состоянии проверить.
Допустим, приводится
известный принцип, но сформулированный на латыни, так что другая сторона, не
знающая этого языка, не понимает, о чем идет речь, и вместе с тем не хочет
этого показать. Иногда неспособность противника опровергнуть какое-то утверждение
представляется как довод в пользу этого утверждения: «Можешь доказать, что
никто не способен читать мысли другого?» – «Нет, не могу». –
«Значит, должен согласиться с тем, что кто-то способен это делать».
Аргумент к жалости –
возбуждение в другой стороне жалости и сочувствия.
Например, студент, не сдавший
экзамена, просит профессора поставить ему хотя бы удовлетворительно, иначе его
лишат стипендии.
Все эти аргументы являются, конечно, некорректными
способами защиты своей позиции. Но нетрудно заметить, что применение одних
легче понять и извинить, чем употребление других. Некоторые же ничем нельзя
оправдать.
Недопустимы в споре и такие уловки, как умышленный
уход от темы, длинные разглагольствования о вещах, не имеющих никакого
отношения к обсуждаемым вопросам, попытки запутать основную мысль в чаще всяких
деталей и подробностей, чтобы затем незаметно направить внимание участников
спора на то, что кажется выигрышным, и т.п.
Известно, что наши недостатки суть продолжения наших
достоинств. Но если мы потворствуем даже лучшему из недостатков, он разрушит
лучшую из наших добродетелей.
Гибкость ума – прекрасная
черта человека. Однако, если она направляется на то, чтобы с помощью уловок и
обманных приемов выдавать ложное за истинное, а неправое за справедливое, она
становится препятствием на пути познания человеком мира и жизни.
То, что называется общим именем «спор», имеет
несколько вариантов.
Основание деления споров
Прежде всего споры делятся на те, в которых
допускаются только корректные приемы ведения спора, и те, в которых
используются также некорректные приемы ведения спора.
Далее, споры можно подразделить на те, целью которых
является достижение истины, и те, конечной целью которых является победа
над противником.
Большим упрощением было бы думать, что целью каждого
спора может быть только истина или, по меньшей мере, достижение общего согласия
по нерешенным проблемам, оказавшимся источником спора. Человек – не только разумное и познающее, но и действующее
существо. Действие – это всегда успех или неуспех,
удача или неудача. Не следует представлять дело так, что успех достигается
только теми, кто ориентируется на истину, и что неудача – неизбежный удел тех, кто не особенно считается с нею.
Иногда успех достигается и неправыми средствами.
Действие невозможно без оценок: утверждений
целей, норм, образцов, идеалов и т.п. Истина является свойством описаний, и
спор о ней – это спор о соответствии описания реальному положению
дел. Споры об оценках, направляющих действие, не относятся к спорам об истине,
поскольку оценки не являются ни истинными, ни ложными.
Имеются, таким образом, споры об описаниях и споры
об оценках. Конечной целью первых является истина, т.е. достижение
описания, отвечающего реальности. Цель споров об оценках – утверждение каких-то оценок и, соответственно,
принятие конкретного, определяемого ими направления будущей деятельности. Слово
«победа» прямо относится только к спорам об оценках и выражаемых ими ценностях.
Победа – это утверждение одной из противостоящих друг другу
систем ценностей. В спорах об истине о победе одной из спорящих сторон можно
говорить лишь в переносном смысле: когда в результате спора открывается истина,
она делается достоянием обеих спорящих сторон и «победа» одной из них имеет
чисто психологический характер.
По своей цели споры делятся на преследующие истину и
преследующие победу над противоположной стороной. По своим средствам они
подразделяются на использующие только корректные приемы и использующие также
разнообразные некорректные приемы.
Объединяя эти два деления споров, получаем четыре их
разновидности, которые можно назвать дискуссией, полемикой, эклектикой и
софистикой.
Дискуссия – спор, направленный на достижение истины и использующий
только корректные приемы ведения спора.
Полемика – спор, направленный на победу над противоположной
стороной и использующий только корректные приемы.
Эклектика – спор, имеющий своей целью достижение истины, но
использующий для этого и некорректные приемы.
Софистика – спор, имеющий своей целью достижение победы над
противоположной стороной с использованием как корректных, так и некорректных
приемов.
Дискуссия, полемика,
эклектика
Дискуссия – одна из
важнейших форм коммуникации, метод решения спорных проблем и своеобразный
способ познания. Она позволяет лучше понять то, что не является в полной мере
ясным и не нашло еще убедительного обоснования. И если даже участники дискуссии
не приходят в итоге к согласию, они определенно достигают в ходе дискуссии
лучшего взаимопонимания.
Польза дискуссии еще и в том, что она уменьшает момент
субъективности. Убеждениям отдельного человека или группы людей она сообщает
общую поддержку и тем самым определенную обоснованность.
Непосредственная задача дискуссии – достижение определенной степени согласия ее
участников относительно дискутируемого тезиса.
Используемые в дискуссии средства должны быть
корректными и, как правило, признаваться всеми, кто принимает в ней участие.
Употребление средств другого рода ведет обычно к обрыву дискуссии.
Полемика, во многом подобная дискуссии, существенно
отличается от последней в отношении как своей цели, так и применяемых средств.
Цель полемики – не
достижение согласия, а победа над другой стороной, утверждение собственной
точки зрения. Средства, употребляемые в полемике, должны быть корректными, но
они не обязательно должны быть настолько нейтральными, чтобы с ними соглашались
все участники. Каждый из них применяет те приемы, которые находит нужными для
достижения победы, и не считается с тем, насколько они соответствуют
представлениям других участников полемики о допустимых приемах спора.
Именно это различие целей и средств дискуссии и
полемики лежит в основе того, что противоположная сторона в дискуссии именуется
обычно «оппонентом», а в полемике – «противником».
Полемику можно сравнить с военными действиями, не предполагающими, что
противник согласится с применяемыми против него средствами; дискуссия подобна
«военной игре», в ходе которой допустимо опираться только на средства,
доступные другой стороне и признаваемые ею.
Хотя полемика и направлена в основном на утверждение
своей позиции, нужно постоянно помнить, что победа ошибочной точки зрения,
добытая благодаря уловкам и слабости другой стороны, как правило, недолговечна
и не способна принести моральное удовлетворение.
В самом общем смысле эклектика – это
соединение разнородных, внутренне не связанных и, возможно, несовместимых идей,
концепций, стилей и т.д. В качестве методологического принципа эклектика
появилась впервые в древней философии как выражение упадка и интеллектуального
бессилия последней. Эклектика широко использовалась в средневековой схоластике,
когда приводились десятки и сотни разнородных, внутренне не связанных доводов
«за» и «против» некоторого положения.
Спор об истине, использующий и некорректные приемы,
можно назвать «эклектикой» на том основании, что такие приемы плохо согласуются
с самой природой истины. Скажем, расточая комплименты всем присутствующим при
споре или, напротив, угрожая им силой, можно склонить их к мнению, что 137 – простое число. Но выигрывает ли сама истина при таком
способе ее утверждения? Вряд ли.
Тем не менее эклектические споры, в которых истина
поддерживается чужеродными ей средствами, существуют, и они не столь редки, как
это может показаться. Они встречаются даже в науке, особенно в период
формирования новых научных теорий, когда осваивается новая проблематика и еще
недостижим синтез разрозненных фактов, представлений и гипотез в единую
систему. Известно, что Галилей, отстаивая когда-то гелиоцентрическую систему
Коперника, победил благодаря не в последнюю очередь своему стилю и блестящей
технике убеждения: он писал на итальянском, а не на быстро устаревавшем
латинском языке и обращался напрямую к людям, пылко протестовавшим против
старых идей и связанных с ними канонов обучения. Для самой истины безразлично,
на каком языке она излагается и какие конкретно люди ее поддерживают. Тем не
менее пропагандистские аргументы Галилея также сыграли позитивную роль в
распространении и укреплении гипотезы Коперника.
Истина рождается в споре, и утверждается она в
конечном счете с помощью корректных средств. Но наука делается живыми людьми,
на которых оказывают воздействие и некорректные приемы. Неудивительно поэтому,
что в спорах об истине иногда возникает искушение воспользоваться какими-то
мягкими формами таких приемов.
Отношение к эклектике как разновидности спора должно
быть взвешенным и учитывающим ситуацию, в которой для защиты еще не для всех
очевидной истины были использованы не вполне корректные средства.
Что заслуживает безусловного осуждения, так это софистика
– спор, в
котором для достижения победы над противником используются любые средства,
включая и заведомо некорректные. В споре, как и в других делах, нельзя быть
неразборчивым в применяемых средствах. Не следует вступать в спор с
единственной целью – победить в нем любой ценой, не
считаясь ни с чем, даже с истиной и добром.
Очевидно, что не существует такого общего перечня
требований, которому удовлетворяли бы все четыре разновидности спора.
Софистика, т.е. спор за утверждение своей позиции любыми средствами, вообще не
подчиняется каким-либо правилам. В софистическом споре может быть нарушено
любое общее требование, не исключая требования быть логичным или требования
знать хотя бы приблизительно те проблемы, о которых зашел спор.
Для трех остальных разновидностей спора можно
попытаться сформулировать общие требования, которым они должны удовлетворять,
если подразумевается, что спорящие ориентируются в конечном счете на раскрытие
истины или добра.
В числе общих требований к спору можно
упомянуть следующие.
1.
Не следует спорить
без особой необходимости. Если есть
возможность достичь согласия без спора, надо ее использовать.
Встречаются люди, готовые спорить по поводу и без
повода, иногда они даже гордятся этим. Такие завзятые спорщики, ввязывающиеся в
спор ради него самого, чаще всего только мешают прояснению дела. Полезно всегда
помнить, что спор представляет ценность не сам по себе, а как средство достижения
определенных целей. Если ясной и важной цели нет или она может быть достигнута
без всякого спора, затевать спор бессмысленно. Постоянная нацеленность на спор,
на оппозицию любым мнениям, не совпадающим полностью с собственным мнением,
развязывание мелких споров и т.п., характеризует человека не с лучшей стороны.
Вместе с тем не следует и бояться споров и стараться
любыми способами уклоняться от них. По принципиальным проблемам, решить которые
не удается без дискуссии и полемики, нужно спорить.
Особенно опасно избегать споров в научном
исследовании. Нет нужды создавать видимость единомыслия и единодушия, якобы
царящих в науке. Неотъемлемая черта науки – критицизм.
Без критического отношения ученых к чужим и к своим собственным идеям рост и
развитие научного знания невозможны.
Спор объективен и необходим в том смысле, что он
является одной из неотъемлемых особенностей общения людей. Вместе с тем спор не
единственное средство обеспечения понимания людьми друг друга. Он даже не
главное такое средство. Неприемлем спор ради спора с целью доказательства
абстрактной правоты и посрамления противника. Главная задача спора – не сама по себе победа над противной стороной, а
решение некоторой конкретной проблемы, лучше всего – обоюдоприемлемое ее решение.
Спор – сложное явление. Он не сводится
к столкновению двух несовместимых утверждений. Протекая всегда в определенном
контексте, он затрагивает такие черты характера человека, как достоинство,
самолюбие, гордость и т.д. Манера спора, его острота, уступки спорящих сторон,
используемые ими средства определяются не только соображениями, связанными с
разрешением конкретной проблемы, но и всем тем контекстом, в котором она
встала. Можно достичь формальной победы в споре, настоять на правоте или
целесообразности своего подхода и одновременно проиграть в чем-то ином, но не
менее важном. Вы не сумели изменить позицию оппонента в споре, не добились его
понимания, обидели его, оттолкнули от взаимодействия и взаимопомощи в решении
проблемы, вызвавшей спор, – эти побочные следствия спора
могут существенно ослабить или вообще свести на нет эффект победы в нем.
2.
Всякий спор должен
иметь свою тему, свой предмет. Это – очевидное требование к спору, но даже оно иногда
нарушается.
Желательно, чтобы предмет спора был относительно
ясным. Лучше всего в самом начале зафиксировать этот предмет особым
утверждением, чтобы избежать потом довольно обычного вопроса: о чем же все-таки
шел спор?
Беспредметные споры, споры по проблемам, не ясным для
спорящих сторон, оставляют, как правило, тяжелый осадок из-за своей
бессвязности и беспомощности. Не давая участникам возможности обнаружить свои
знания и способности, такие споры представляют их в искаженном свете. «Дальше
всех зайдет тот, – говорил Кромвель, – кто не
знает, куда идти».
3.
Еще одно условие плодотворности
спора: его тема не должна изменяться или подменяться другой на всем
протяжении спора.
Это условие редко удается соблюсти, что, в общем-то,
вполне объяснимо. В начале спора тема не является, как правило, достаточно
определенной. Это обнаруживается, однако, только в процессе спора. Его
участники вынуждены постоянно уточнять свои позиции, что ведет к изменению
подходов к теме спора, к смещению акцентов самой этой темы.
Уточнение и конкретизация позиций спорящих – важный момент спора. Но нужно все-таки постоянно
иметь в виду основную линию спора и стараться не уходить далеко от нее. Если
предмет спора изменился, целесообразно специально обратить на это внимание и
подчеркнуть, что спор относительно нового предмета – это, в сущности, другой, а не прежний спор.
Многие споры кончаются тем, что их участники еще
больше утверждаются в своей правоте. Было бы поспешным, однако, делать из этого
вывод о неэффективности большинства споров. Пусть позиции споривших не
изменились, но они, несомненно, стали яснее, чем до момента спора. Далеко не
всякая полемика кончается тем, что все переходят в «одну веру». Но почти каждая
полемика помогает сторонам уточнить свои позиции, найти для их защиты
дополнительные аргументы. Именно этим объясняется возросшая убежденность участников
закончившегося спора в собственной правоте.
4.
Спор имеет место
только при наличии несовместимых представлений об одном и том же объекте,
явлении и т.д. Если такой
несовместимости нет, вскоре обычно выясняется, что спорящие говорят хотя и о
разных, но взаимодополняющих аспектах одного и того же объекта. Спорить дальше
не о чем.
5.
Спор предполагает
определенную общность исходных позиций сторон, некоторый единый для них базис. Всякий спор опирается на определенные предпосылки,
беспредпосылочных споров не существует. Общность базиса обеспечивает начальное
взаимопонимание спорящих, дает ту площадку, на которой может развернуться
противоборство. Те, кто совершенно не понимают друг друга, не способны спорить,
точно так же, как они не способны прийти к согласию.
В средние века говорили: «С еретиками не спорят, их
сжигают». Оставим меру наказания еретиков на совести того времени, когда нравы
были суровыми. Первая же часть этой поговорки, говорящая о невозможности или
скорее о нереальности спора с еретиками, в своей основе верна. Еретиком
является тот, кто отвергает некоторые основополагающие принципы, отказывается
принять единый для данной среды базис, лежащий в основе форм ее жизни и
коммуникации. С таким человеком спор действительно нереален. Для спора нужна
известная общность позиций противостоящих сторон, уходящая своими корнями в их
чувства, веру и интуицию. Если такой общности нет, и ничто не кажется сторонам
одинаково очевидным, то нет и спора. Трудно, к примеру, дискутировать о деталях
второго пришествия Христа с теми, кто верит в Будду; того, кто не верит во
внеземные цивилизации, вряд ли удастся увлечь спором о внешнем облике
инопланетян.
Обычно предпосылки спора просты и не требуют
специальных констатации. Но если базис не вполне ясен или толкуется по-разному,
лучше всего начать с его уточнения и прояснения. Спор без общности предпосылок,
без одинакового отношения к исходным и неоспариваемым идеям имеет мало шансов
на то, чтобы оказаться в какой-то мере эффективным.
6.
Успешное ведение
спора требует определенного знания логики. Прежде всего, предполагается умение выводить следствия из своих и чужих
утверждений, замечать противоречия, выявлять отсутствие логических связей между
утверждениями. Обычно для всех этих целей достаточно интуитивной логики,
стихийно сложившихся навыков правильного рассуждения.
Требование быть логичным и последовательным в споре не
предполагает, разумеется, что спор должен разворачиваться как некое сугубо
формальное доказательство определенной точки зрения. В ходе дискуссии или
полемики уместны и шутки, и отступления, и многое другое, что не связано прямо
с логикой развития мысли. Спорят между собой живые люди, а не какие-то
«логические машины», озабоченные только неуклонным выведением следствий из
принятых посылок.
Известный греческий оратор
Демосфен, выступая в одном сложном деле, увидел, что судьи рассеянны и
невнимательны. Демосфен прервал свою речь и начал рассказывать о человеке,
нанявшем осла с погонщиком. День был жаркий, и седок, спешившись, присел
отдохнуть в тени, которую отбрасывал осел. Погонщик возразил, что отдал внаем
только осла, а не его тень. Спор превратился в судебную тяжбу. Тут Демосфен
умолк, а когда судьи попросили его закончить рассказ, с горечью заметил: «Басню
о тени осла вы готовы слушать, а важное дело выслушать не желаете».
Шутка, отход от темы и т.п. могут иногда оказаться
неплохими помощниками в споре.
7.
Спор требует известного знания тех вещей, о которых идет речь.
Это знание не может быть полным, иначе не возникли бы
разногласия и полемика. Но оно все-таки должно быть достаточно обширным. Плохо,
когда люди начинают спорить о том, о чем они знают только понаслышке, а то и
вовсе не имеют представления. И тем не менее привычка с апломбом рассуждать и
спорить о малоизвестном и даже совсем неизвестном у некоторых укоренилась
довольно глубоко.
Человек, являющийся специалистом в какой-то области,
обычно критически оценивает свои познания в этой области, хотя ее изучению он,
возможно, посвятил всю свою жизнь. Грешит самоуверенностью и претензией на
широкие знания, как правило, тот, чьи представления как раз поверхностны и
неглубоки. Как с иронией заметил кто-то, профессор медицины знает о болезнях
кое-что, врач – многое, а фельдшер – все.
Отсутствие основных знаний часто идет рука об руку с привычкой подходить ко
всему с готовыми мерками и определениями, на каждый вопрос иметь готовый ответ.
8.
В споре
нужно стремиться к выяснению истины и добра – это одно из наиболее
важных, если не самое важное требование к спору.
Принципиальное значение этого требования впервые
подчеркнул, пожалуй, Сократ, остро полемизировавший с софистами. Последние, как
известно, ставили своей целью выдавать слабое за сильное, а сильное – за слабое, совершенно не заботясь о том, как все
обстоит на самом деле.
9.
В споре нужно проявлять гибкость.
Ситуация в споре постоянно меняется. Вводятся новые
аргументы, всплывают неизвестные ранее факты, меняются позиции участников – на все это приходится реагировать. Но гибкость
тактики спора вовсе не предполагает резкой смены позиции с каждым новым
моментом.
Вступив в спор и уяснив свое отношение к обсуждаемому
предмету, надо твердо стоять на занятой позиции, стараясь сделать ее как можно
более определенной и ясной. Иносказания, гипотезы, отсутствие прямых ответов – все это размывает границы позиции, делая спор уклончивым,
а то и просто малосодержательным. Временами и уклончивость хороша, но только
временами. Правилом должна быть четкая, недвусмысленно выраженная позиция.
Наиболее распространены два крайних способа ведения
спора: уступчивость и жесткость. Более эффективен, однако, способ не жесткий и
не уступчивый, а скорее соединяющий в себе особенности и того и другого. Там,
где это возможно, нужно искать точки соприкосновения и совпадения взглядов, а
там, где последние вступают в противоречие, – настаивать
на решении, основанном на беспристрастных критериях, не зависящих от спорящих
сторон.
Жесткость необходима, когда речь идет о существе
вопроса; если же дело касается деталей, частностей, личностных моментов,
субъективных симпатий и антипатий, обычно лучше проявить уступчивость и
терпимость. Это позволит решать сложные спорные вопросы по существу, минуя
мелкие препирательства и вместе с тем, не поступаясь своими взглядами и своим
достоинством.
10. Не следует допускать крупных промахов в стратегии и
тактике спора.
Само собой понятно, что спор призван, если не
разрешить, то, по меньшей мере, прояснить обсуждаемую проблему. И, тем не
менее, случается, что дискуссия и полемика приводят как раз к противоположному
результату. Первоначальные сравнительно четкие представления в ходе спора
постепенно расплываются, и к концу его от исходной ясности и казавшихся
убедительными аргументов мало что остается.
Чаще всего причиной этого является сложность
обсуждаемого предмета. Столкновение разных представлений о нем обнажает их
частичность и неполноту. Проясняющая функция спора парадоксальным образом
выливается в свою противоположность: то, что было относительно ясным до спора,
становится туманным и темным после него.
Хуже, когда спор кончается туманом из-за неумения
спорить, в силу очевидных промахов в стратегии и тактике спора.
Стратегия – это наиболее общие принципы аргументации, приведения
одних высказываний для обоснования или подкрепления других.
Тактика – поиск и отбор аргументов или доводов, наиболее
убедительных с точки зрения обсуждаемой темы в данной аудитории, а также
реакции на контраргументы другой стороны в процессе спора.
Решение стратегической задачи спора предполагает
соблюдение указанных выше требований. Они просты в своей общей формулировке, но
нередко сложны в конкретном применении.
11. Не следует бояться признавать в ходе спора свои
ошибки. Главное в споре – это внести свою долю в положительную разработку
обсуждаемого вопроса. Человек, убедившийся в неверности каких-то своих
представлений, должен сказать об этом с полной откровенностью и
определенностью, что сделает спор более плодотворным.
Нужно быть терпимым к критике и не бояться того, что
кто-то укажет нам на ошибки. В споре, особенно если критические замечания
высказываются в лицо, это особенно важно.