ВВЕДЕНИЕ
Ю.Б. Кашлев
В самое последнее время
как-то резко и заметно возрос интерес к проблематике информации и информатики,
причем как внутри нашей страны – на
национальном уровне, так и на международном – в научных кругах, на встречах руководителей разных стран, во всемирных
организациях, начиная с ООН и ЮНЕСКО, и т.д. Появились многие книги и статьи о
коммуникационном взрыве, прорыве высоких информационных технологий, об
информационных войнах, внешнеполитической пропаганде. У нас в стране принята,
наконец, Доктрина информационной безопасности РФ. Поговаривают о возможности
частичного восстановления прежнего механизма внешнеполитической пропаганды. Да
и в системе МИДа эта тематика муссируется, обсуждается на Коллегии.
В Дипакадемии в
сотрудничестве с ЮНЕСКО впервые создана кафедра массовой коммуникации и связей
с общественностью. Чем объяснить повсеместную вспышку интереса к этой сфере?
Полагаю, что ответ нужно
искать в сочетании нескольких факторов, нескольких процессов, сопровождающих
развитие современного общества, научно-технической революции, международных
отношений. Более конкретно имеется в виду следующее.
Во-первых, все это
представляет собой неотрывную часть происходящей ныне глобализации жизни
человечества, т.е. все большего переплетения интересов и действий многих стран,
особенно самых развитых, в сфере экономики, финансов, торговли, информации,
науки и т.д. (Понятно, что движущей силой здесь являются транснациональные
корпорации Запада – но что с этим поделаешь?)
Глобализация на участке информации означает, не в последнюю очередь, попытку создания единого всемирного информационного
пространства, без которого вряд ли возможен единый мировой рынок, что,
собственно, и является главной целью сторонников глобализации. Таким образом,
впервые в истории возникла потребность, и создались экономические предпосылки
для возникновения глобального информационного сообщества.
Второе. Это было бы невозможно без, так сказать,
материального обеспечения, без соответствующего научно-технического прогресса.
По Марксу, человечество выдвигает перед собой только те задачи, которые
способно решить. Бурный рост традиционных СМИ (предлагался такой термин для
печати, радио, телевидения, кино и др.) в течение всего XX века привел к беспрецедентному насыщению человечества
информацией. Итогом этого информационного взрыва стал недавний факт: 3,6 млрд.
людей во всех странах мира одновременно наблюдали по телевидению красочную
церемонию открытия Олимпийских игр в далеком Сиднее. Это был как бы праздничный
фейерверк в предсказанной М. Маклюэном информационной «глобальной деревне».
Параллельно с бурным развитием традиционных СМИ в
недрах науки и технологии созревал новый качественный прорыв, который и начался
с появлением, в первую очередь, Интернета. Беру на себя смелость утверждать, вопреки
мнению возможных оппонентов, что Интернет – это именно
средство массовой информации, причем самое быстрорастущее за всю историю
человечества. В 1993 г. в мире было 70 тыс. пользователей сети, к концу 2001 г.
их было около 500 млн. В этом отношении вслед за Интернетом идет другое модное
средство массовой коммуникации (так точнее, чем информации) – это мобильные телефоны: сегодня их услугами в мире
пользуются примерно 800 млн. людей, к 2004 г. будет 1 миллиард. Начался новый
процесс – соединение мобильных телефонов с Интернетом.
Введение в моментальный оборот новых массивов
информации объемом в миллиарды страниц, причем как внутри государств, так и
между ними, качественно изменило информационную ситуацию, позволило говорить о
созревании глобального информационного общества.
Третье. Именно этот термин вошел в самые последние
годы в повестку дня встреч руководителей государств мира. На встрече
«восьмерки» на Окинаве в 2000 г. была впервые принята Хартия глобального
информационного общества. Эта тема затрагивалась и на саммите Тысячелетия в ООН
в сентябре 2000 г. По линии ЭКОСОС ООН и ЮНЕСКО осуществляются несколько
международных программ в этой области. На всех этих форумах затрагиваются две
основные проблемы: в чем состоят для человечества блага новейших информационных
технологий и как приобщить к этим благам миллиарды людей из беднейших секторов
человечества, как предотвратить еще больший разрыв между богатыми и бедными?
Надо прямо сказать, что ответ на второй вопрос пока явно не просматривается.
Четвертое. У нас в стране после утраты иллюзий начала
90-х гг. о «равноправной дружбе» с Западом и «ненужности» у нас,
соответственно, аппарата внешнеполитической информации (он и был
собственноручно разрушен руководством страны тех лет) в самые последние годы появилось,
кажется, некоторое прозрение. Мы убедились в том, что Запад (да и не только он – не отстают в этом и Восточная Европа, и Азия) не
упускает ни малейшего повода, чтобы полить грязью Россию, приписать ей любые
грехи – будь то коррупция, мафия, Чечня, трагедия АПЛ «Курск»
или даже сооружение русскими в Андских горах в Колумбии подводной лодки для
наркоторговли.
В утвержденной Президентом В.В. Путиным в январе 2000
г. Концепции национальной безопасности РФ наряду с другими важными сферами
интересов страны говорится и об информационной области. «Усиливаются угрозы
национальной безопасности Российской Федерации в информационной сфере, – отмечается в Концепции. – Серьезную опасность представляют собой стремления
ряда стран к доминированию в мировом информационном пространстве, вытеснению
России с внешнего и внутреннего информационного рынка; разработка рядом
государств концепции информационных войн, предусматривающей создание средств
опасного воздействия на информационные сферы других стран мира; нарушение нормального
функционирования информационных и телекоммуникационных систем, а также
сохранность информационных ресурсов, получения несанкционированного доступа к
ним».
Эти серьезные мысли получили развитие в утвержденной
Президентом В.В. Путиным в сентябре 2000 г. Доктрине информационной
безопасности, в которой тоже говорится, в частности, и о необходимости
информационного обеспечения деятельности государства, и о потребности в
развитии отечественной индустрии средств массовой информации, коммуникаций и
связи, и об обеспечении выхода российской продукции на мировой рынок.
Таким образом, сочетание целого ряда объективных
факторов всемирного и, если говорить о России, национального уровня ставит в
повестку дня проблемы глобализации информационного общества, использования
новейших информационных технологий и внешнеинформационной деятельности
государств. Явление это, повторяю, объективное и его значение будет возрастать.
И в Министерстве иностранных дел России эта тема не
выходит из поля внимания руководителей. Я лично за последние три-четыре года не
менее трех раз участвовал в заседаниях Коллегии Министерства, посвященных
данным проблематикам, причем в обоих смыслах: роль МИДа во внешнеинформационной
деятельности страны; развитие компьютерно-информационной инфраструктуры МИДа и
его загранучреждений на современном уровне.
Интерес нашего МИДа к информатике, компьютеризации
вполне вписывается в процесс, наблюдаемый и в других странах. Недавно, в
октябре 2000 г., мне довелось участвовать в международной конференции (в восхитительном
городе Дубровник на Адриатическом побережье Хорватии) на тему «Дипломатия в
эпоху глобализации». Одной из основных тем конференции стала проблема
интеграции министерств иностранных дел в процесс всеобщей компьютеризации, в
том числе государственной службы, использования дипломатами благ
коммуникационной революции. Во многом рекомендации встречи в Дубровнике
перекликались с выводами состоявшейся в Дипломатической академии МИДа России в
сентябре 1999 г. широкой международной конференции на тему «Дипломатия и
дипломат на пороге XXI века: новые вызовы».
Ясно, что тематика глобального информационного
общества не может быть вне поля зрения такого крупного и уникального учебного и
научного центра, как наша Дипломатическая академия, где проходят переподготовку
или повышение квалификации на краткосрочных или двухгодичных курсах в год
примерно 600 сотрудников МИДа среднего и старшего звена и столько же
специалистов-международников из других госучреждений, регионов России, стран
СНГ, а также из частного бизнеса. Для того, чтобы расширить учебную и научную
работу в этом направлении, в самом начале 2000 г., по рекомендации Коллегии
МИДа создана новая кафедра массовых коммуникаций и связей с общественностью.
На кафедре сложилась небольшая, но весьма квалифицированная
группа специалистов, в том числе профессор К.А. Хачатуров, бывший зампред
Агентства печати «Новости»; доктор политических наук, член-корреспондент
Академии военных наук И.Н. Панарин, один из ведущих специалистов по проблеме
информационных войн; доктор исторических наук, автор многих книг Г.Н. Вачнадзе;
кандидат наук В.Г. Сеидов; доцент В.П. Трофименко да и другие авторитетные
специалисты. Хорошо вписались в коллектив кафедры доцент Э.А. Галумов, читающий
лекции по PR и имиджу, и профессор из МГУ
Л.В. Матвеева (ее тематика – психологические аспекты
медиакоммуникации). Их перу принадлежат много книг в соответствующих областях.
Мы тесно сотрудничаем с Департаментом информации и печати МИДа, у нас выступает
с лекциями его директор A.B. Яковенко, а также с Департаментом информационного
обеспечения, его УКЦ во главе с А.И. Смирновым.
Преподаватели кафедры разрабатывают такие темы, как
общие проблемы становления глобального информационного общества, роль
информации в формировании имиджа государства, современная публичная дипломатия,
рассмотрение проблем информации в международных организациях. Еще одно
направление касается непосредственно внешнеинформационной деятельности нашей
страны – ее Доктрина информационной безопасности, проблема
информационных войн против России, постановка информационной работы в системе
МИДа РФ, «компьютеровооруженность» нашего Министерства, ситуация с российскими
СМИ в странах СНГ. На проводимых кафедрой семинарах слушателям даются
практические рекомендации – как писать для зарубежной аудитории,
следить за культурой речи. Сюда же следует отнести материал по технологии
Паблик Рилейшнз, без чего ныне трудно обойтись международнику. Особенно приятно
отметить, что лекции и семинары новой кафедры пользуются популярностью у
слушателей, многие посещают спецкурсы наших преподавателей, уже есть желающие
писать диссертации. Значит, делается полезное, современное дело.
Новый импульс работе кафедры (да и вообще научной и
преподавательской работе на этом направлении) дало одно хорошее мероприятие, состоявшееся
30 ноября 2001 г. Это был «круглый стол», организованный нами совместно с
Институтом психологии РАН, под названием «Информация. Дипломатия. Психология».
В нем приняли участие как названные выше сотрудники нашей кафедры (некоторые
лично, некоторые представили письменные выступления), так и большая группа
специалистов из соседних сфер – по информационной безопасности,
психологическим аспектам международной и дипломатической работы, современному
информационному терроризму и др. Такие известные специалисты в этих вопросах,
как доктора наук В.Е. Лепский (Институт психологии РАН) и В.Г. Машлыкин
(Институт Европы РАН), а также А.Ф. Федоров, Л.Г. Агаев, О.С. Анисимов, A.M. Степанов,
С.П. Расторгуев существенно обогатили дискуссию (и, естественно, данный сборник)
именно в направлении гуманитарно-психологических аспектов. Этим настоящее
издание отличается от многих других.
Выступая на открытии «круглого стола», ректор Академии
посол Ю.Е. Фокин как раз обратил внимание на те обстоятельства, что раньше тема
информационной безопасности в ее широком смысле не была для нашего МИДа
привычной, да и с зарубежными партнерами она редко затрагивалась. Теперь
отношение вроде бы меняется. Так было, кстати, и с темой международного
терроризма – лишь после событий в США.
11 сентября 2001 года американцы и их союзники стали
поворачиваться к ней лицом. Ныне тему информационной безопасности пора
обсуждать более открыто. Ведь не секрет, что разрабатываются методы
несанкционированного психологического воздействия на дипломатов, и наши
сотрудники МИДа должны это знать. Мы в Академии проводим более 30 краткосрочных
специализированных курсов в год, через них проходят до 700 человек, в основном
работников МИДа, в том числе все вновь назначаемые послы. Вполне уместно и на
этих курсах затрагивать тематику взаимосвязи дипломатии, психологии и
информации, и мы уже начали это делать. А складывающееся содружество
дипломатов, психологов и специалистов по информации мы приветствуем, и будем
использовать в нашей работе.
Две оговорки необходимо сделать в самом конце
настоящего введения – теперь уже от меня...
Во-первых, сборник является одной из первых попыток
нашей кафедры (тоже новой) поднять такую серьезную и емкую тему, которая
обозначена в его названии (да еще, напомню, в условиях, когда данная тематика в
течение многих лет фактически отсутствовала в нашей политической литературе и
публицистике). Поэтому вполне объяснимы какие-то шероховатости по содержанию
представленных материалов, неточности в цифрах, тем более что ситуация в сфере
коммуникации быстро эволюционирует, изменяется. Уверен, что читатель с
пониманием воспримет эти соображения, и мы тоже в следующем издании учтем их.
Во-вторых, каждый автор, понятно, сам отвечает за
содержание своего материала, а не кафедра, редакция и тем более не
Дипломатическая академия или Институт психологии РАН как сореализатор «круглого
стола» и соавтор настоящей книги. Было бы противоестественно, если бы авторские
материалы подвергались цензуре, или «причесыванию». Так что читатель свободен
при желании поспорить с авторами сборника по той или иной проблеме или оценке – будем это только приветствовать.
Итак, после всех этих соображений и оговорок – поехали!